– Обязательно перейдем, но я хочу, чтобы ты знала, – заговорил он со злостью. – Да, я думал, это детская любовь, которая ничего не значит. Но когда увидел тебя…
– Дальше можешь не продолжать. Сотни мужиков до тебя говорили все это, и получалось у них гораздо лучше. Итак, ты нацелился на общак, и тебе зачем-то понадобился Егор. Что он должен был сделать?
– Разобраться с Лазарем, – сказал Ланс.
– У глагола разобраться есть несколько значений. Какое из них ты имеешь в виду?
– Егор мог ответить на вопрос, кто на самом деле этот тип.
Вот тут пришла моя очередь скрывать удивление:
– А что, есть сомнения?
– Ты видела его рожу до того, как он оказался на больничной койке?
– Допустим.
– Очень похож? Если он наплел тебе про аварию, все это чушь. Общак увел киллер, как видно, собравшись на пенсию. А твой теперешний любовник его выследил.
– Мне известна эта история.
– Откуда? Неужто Лазарь рассказал?
– Если ты имеешь в виду моего нынешнего любовника… – передразнила я. – Нет, своим умом дошла.
– Один из них оказался в могиле, а другой – в больнице, – помедлив немного, продолжил Ланс. – С перекроенной рожей.
– Ты сомневаешься, что это Лазарь? – мой голос звучал почти испуганно, вызвав у меня крайнюю досаду.
– Уж очень все затейливо, – поморщился старый друг. – И рожа перекроена, и ничего не помнит. Или прикидывается?
В этот момент я почувствовала в груди холод, сначала едва уловимый, точно он подкрадывался на цыпочках, но уже через минуту грудь сдавило и стало трудно дышать, а я всерьез перепугалась, что сердце вдруг остановится.
– Рожу, при желании, можно изменить, – продолжил Ланс. – Но остается голос, походка, привычки… Много чего. Вот я и обратился к Егору. Не хотелось бы тебя огорчать, но он хорошо знал убитого киллера. Не раз выполнял для него кое-какую работу.
Парень, за которым охотился Лазарь… по общему мнению, он очень ловкий сукин сын. И он совершенно точно знал, где общак, раз уж сам прихватил его у Лютого, пристрелив этого придурка. Но если он мертв, то спросить не с кого. Слабая надежда, что Лазарь его выследил, и знает, где тот спрятал деньги. Но ведь он ничего не помнит. Удобно, правда?
– И что Егор?
– Ты знаешь что. Он погиб вскоре после того, как приехал. Не успев сделать ни одной фотографии…
– Он встречался с Лазарем?
– Нет. Если выжил действительно Лазарь, ничего бы это не дало. А если нет… он бы быстро сообразил, что твой муж старого приятеля узнает. Вряд ли бы Егор долго прожил после этого. Поэтому мы решили, он некоторое время будет наблюдать за ним. Но этот тип оказался хитрее, и Егор погиб.
– А ты ушел в тень? – сказала я.
– Думаешь, сдрейфил?
– Нет, не думаю.
– И правильно. Появились неотложные дела. А когда я с ними разобрался… в общем, решил закончить начатое.
– И не придумал ничего умнее, как «подтянуть» меня?
– Мы не чужие люди, и это дело тебя напрямую касается.
– И что я должна была сделать по твоему гениальному замыслу?
– То, что ты и делаешь, – хмыкнул он. – Войти в доверие, быть рядом. Правда, мне и в голову не могло прийти, что ты окажешься в его постели.
– Серьезно? Почему?
– Считал тебя умной девушкой. Переоценил, должно быть.
– Бывает, – кивнула я. – Значит, по-твоему, это вовсе не Лазарь… – начала я, чувствуя, как в груди вновь разливается холод.
– Похоже, что второй раз ему не удалось воскреснуть.
– Но как Ким мог такое провернуть?
– О, тебе известно имя киллера? – сказал Ланс, вроде бы насмешливо, но, судя по всему, был впечатлен моей осведомленностью.
– Геня просветил.
Ланс согласно кивнул, но вряд ли мне поверил.
– А насчет того, как он это провернул… Я же сказал: он хитрый сукин сын, иначе бы сложил буйную головушку еще лет десять назад.
– Если ему удалось такое, то он просто фокусник, – покачала я головой.
«Выходит, Лансу ничего неизвестно о том, что Лазарь под наблюдением у «старших братьев», – думала я. В ту ночь они первыми прибыли на место, и каким бы ловким парнем ни был Ким, обмануть их у него бы не получилось. Это попросту невозможно. Если только он не сделал заранее пластическую операцию, чтобы быть похожим на Лазаря. Но следивший за ним Лукашов должен был знать об этом или как минимум заметить перемены в его внешности. Но, допустим, это ему как-то удалось. Надо еще было заполучить пулю в голову, чтобы заставить их поверить в то, что он лишился памяти. Нет, ерунда. Это уже из области фантастики. Провести их он бы в любом случае не смог, ведь есть еще отпечатки пальцев, анализ ДНК…
И тут на ум пришло странное поведение бывшего священника, могила с табличкой «Иванов Иван Иванович»… А если… мысль еще не успела оформиться, а я поспешно отогнала ее прочь. Однако задалась вопросом: кто кому морочит голову в этой истории?
– Меня очень интересует твое мнение, – понаблюдав за мной, сказал Ланс.
– Он не притворяется, – сказала я, и в тот же миг на его лице появилась презрительная ухмылка. – Или притворяется виртуозно, – добавила я.
– Ну так выясни: притворяется или нет?
– Я думаю, тебя гораздо больше интересует, куда Ким спрятал деньги.
– Само собой. Думаю, их там немало, хватит нам на всю жизнь.
– С твоими-то аппетитами?
– На какое-то время точно хватит, – засмеялся он. – Ну, что? Ты со мной? Старый друг лучше нового. А его ты вряд ли считаешь другом.
– Значит, я должна привести тебя к исчезнувшим деньгам? – спросила я.
– Было бы неплохо. Правда, я в этом сомневаюсь, уж извини. Сделай то, что не успел Егор. – Он помолчал и добавил ворчливо: – Выясни, в чью постель тебя занесло. С остальным я уж как-нибудь сам разберусь.
– Я подумаю, – кивнула я.
– Если ты решила, что справишься сама… – начал он, а я перебила:
– Я не то чтобы нуждаюсь в деньгах. Особенно в таких.
– Отлично. И что тогда?
– Я хочу знать, что случилось с Егором.
– И наказать убийцу? Тем более тебе не справиться без меня. Ты не представляешь, с кем имеешь дело. Этот тип свернет тебе шею, глазом не моргнув. И никакие твои кроватные кульбиты не помогут. Уверяю тебя, он не сентиментален. А вот я – да. И то, что он предпочел держать тебя рядом… на слишком близком расстоянии… меня пугает. У него есть виды на тебя. А значит, ты очень рискуешь, легко став разменной монетой. Или мы вместе, или немедленно убирайся отсюда. Под крылышко своих друзей-ментов.
– Запоздал ты с советом, – вздохнула я. – Да и о моей безопасности стоило подумать до того, как ты все затеял. Ну а если уж я здесь…
– Ты со мной? – зло спросил Ланс.
– С тобой, старый друг, – усмехнулась я. – С кем же еще?
Я поднялась, собираясь уходить, Ланс тоже поднялся, схватил меня за руку.
– Тайна… если я буду знать, что ты рядом… В общем, все, как в детстве: когда мы вместе, враги не страшны. Я люблю тебя.
– И я тебя. – И в тот момент почти не врала.
Время словно вернулось вспять, и Ланс был прежним Лансом, а я по уши влюбленной в него девчонкой.
Но это длилось лишь мгновение, которого вполне хватило, чтобы убедить его. На самом деле от старого друга я хотела одного: чтобы он не путался под ногами, создавая лишние проблемы. Я даже смогла выжать из себя слезу, по крайней мере, глаза точно были на мокром месте, а голос дрогнул.
Я кивнула и направилась к двери, торопясь покинуть кафе. И почти сразу заметила «БМВ» Лукашова. Он держался в стороне, из окон «Лакомки» машину не разглядишь, но вряд ли прятался от меня, потому что тут же поехал следом, а когда от кафе мы удалились, посигналил.
– Я ведь, кажется, просила, – садясь рядом, сказала я.
– Как твой друг?
– По-прежнему прекрасен.
– Не забыл сказать, что ему надо?
– То же, что и всем: денег! Как видишь, здесь ничего нового.
– Денег? Воровской общак? Он решил, я должен знать, где он?
– Он не исключает такой возможности. Я пообещала всячески содействовать, но особо не порадовала, сказав, что башка у тебя, похоже, с дырой, и там мало что сохранилось из воспоминаний.
Он криво усмехнулся, покачал головой.
– Любишь опасные игры.
– Не особо.
– Едем домой?
– На кладбище. – Взгляд, обращенный ко мне, стал утомленным, должно быть, парень заподозрил, что я издеваюсь. – К церкви Вознесения, – сказала я. – Хочу кое-что тебе показать.
Не знаю, о чем он думал по дороге. Если моя просьба и показалась ему странной, вопросов он предпочел не задавать.
Оставив машину неподалеку от церкви, мы вошли на кладбище, я уверенно двигалась вперед. Нил держался чуть сзади.
Наконец мы оказались возле могилы с деревянным крестом.
– Вот, – сказала я, кивнув на табличку.
– Что это? – спросил Лукашов, в голосе раздражение, он совершенно точно не понимал, что происходит.
– Застала здесь твоего друга, бывшего священника.
– И что?
– Могила появилась не так давно. Даты, как видишь, нет. А вот имя показалось интересным. – Нил присел, разглядывая табличку. – И священник совершенно точно испытывает к покойному особые чувства.
Я внимательно наблюдала за его реакцией. Но никакой реакции не было. С таблички он перевел взгляд на меня, смотрел так, точно ждал объяснения. Либо все мои подозрения – просто чепуха, либо он гениальный актер. И опять смог меня переиграть.
– Возможно, это кто-то из прихожан, – выпрямившись, сказал Нил. – Надо спросить у батюшки.
– Отличная идея. Сейчас и займись, если он, конечно, дома. Заодно спроси, как давно вы знакомы.
Я зашагала к калитке, а он крикнул в спину:
– Куда ты?
– В гостиницу. Заезжай, как освободишься.
До гостиницы я шла пешком. Требовалось справиться с эмоциями, которые рвались наружу, в основном, в виде ненормативной лексики.
Эксперимент с могилой с треском провалился. Если Нил и знал, кто похоронен в ней, то ничем себя не выдал. Чего не скажешь обо мне. Коли Лукашов не тот, за кого себя выдает, теперь ему известно о моих подозрениях. Что ж, может, это и к лучшему.