Марина и Света заученно произнесли:
– Потому что Рудакова не из нашего круга.
Нина удовлетворённо хмыкнула:
– Точно.
На Арину слова одноклассниц не произвели никакого впечатления, за четыре года учёбы с ними она успела привыкнуть к их глупым выходкам и попыткам её унизить.
Саша повесил рюкзак на плечо, легонько хлопнул Арину по спине.
– Пойдём, нам ещё в секцию записаться надо, а потом отправимся на наше море купаться. Мы же не калеки – можем сами за собой поухаживать. И не дураки – умеем сами себя развлекать.
Нина дунула на чёлку и фыркнула:
– Фламер, ты слышал это: с кем поведёшься, от того и наберёшься. Не завёл ещё от Рудаковой вшей.
Саша покраснел от злости. Арину крепко сжала ему руку.
– Сам сказал: мы не дураки. Тогда зачем обращаешь на них внимания.
Саша бросил взгляд на довольное лицо Нины.
– Действительно, её слова ничего не значат для меня.
Классы в школе ещё не нагрело солнце, а вот на улице уже чувствовалось наступление лета. Тёплый ветер с моря играл жёлтыми шарами бархатцев, трепал нежные листочки петунии и лобелии12 на клумбах города. Арина вдыхала этот терпкий ветер, напоённый влагой, йодом, солью и ощущала, как поднимается настроение. Лето! Не надо сидеть в квартире днём, а ночи так коротки, что будут пролетать быстро, и она не будет так бояться ночей. Она почти не спала последние пару суток, сидела в углу кухни до рассвета. Отключалась лишь, когда окно начинали освещать первые лучи солнца. Двух утренних часов не хватало для сна, и Арина ощущала себя усталой и утомлённой.
– Про какую секцию ты говорил, – вспомнила она.
Саша, шагая впереди, резко затормозил, Арина уткнулась ему носом в спину.
– Секция рукопашного боя. Тренер сказал: русбой включает в себя разные виды борьбы. Они должны и тебя принять в виде исключения.
Арина нахмурилась.
– Ты за меня всё решил. Вдруг я не захочу этим заниматься.
Саша повернулся к ней, засияя своей неподражаемой улыбкой.
– Не злись. Я подумал: тебе надо научиться отстаивать себя. Не всегда удастся укусить противника, – хмыкнул он. – Если тебе не понравится заниматься, всегда можешь уйти.
– А ты?
– А я останусь. Хочу узнать, как тебя защитить. Не собираюсь оставаться беспомощным. – Он до сих пор помнил своё унизительное бессилие, когда Артём и Лин тащили его со двора, а он не мог ничего поделать.
Арина посмотрела на его серьёзное лицо, чуть нахмуренные брови и почувствовала, как теплеет на душе.
– Тогда и я хочу узнать, как тебя защитить.
– Эй, – улыбнулся Саша. – Мужчины спасают женщин, а не наоборот.
Секция русского боя располагалась в подвальном помещении старой девятиэтажки и была неплохо оборудована, имелись собственные душевые и удобная раздевалка. В довольно просторном зале занимались два десятка мальчишек разных возрастов. Тренер Иван Евгеньевич носил удивительно подходящую для его занятий фамилию Кулаков, да и внешним видом он походил на русского богатыря: кряжистого, сильного и видного мужчину. Арину тренер оглядел скептически, а вот на Сашу посмотрел одобрительно.
– Мне звонил твой отец, говорил о ней, – тренер кивнул в сторону Арины. – Но я сразу скажу: её не возьму. Даже не упрашивайте. И не потому, что девчонок в нашей секции нет, просто она не подходит. Совершенно. Я думал, придёт крепкая деваха, но вижу перед собой былинку. Не могу взять ответственность за неё. Как только родителям пришло в голову, послать девочку заниматься борьбой?
Саша с расстроенным видом буркнул:
– У Алины нет родителей, только старшие братья.
Иван Евгеньевич покачал головой.
– Совсем дебилы спровадить сестру…
– Я сама захотела, – невежливо перебила тренера Арина. – Хочу научиться защищать себя.
– Понятно. Тогда подскажу кое-что. В соседнем помещении Игорь Остапович Шувалов проводит занятия для женщин, он как раз учит их самозащите. Тебе туда.
Саша хотел возразить, но Арина его остановила.
– Тренер прав. К тому же мы будем заниматься по соседству.
Вот так получилось, что они стали посещать разные секции, но в одно и то же время. Сходить на море им не удалось, позвонила мать Саши и напомнила, что они всей семьёй собираются на юбилей бабушки. Арина отправилась домой одна, шла она всё медленнее и медленнее, ноги не несли в ставшую страшной квартиру. Если бы не чувство голода, она до поздней ночи просидела бы во дворе, но и усталость брала своё, и Арина задремала на скамейке. Очнулась от визга детворы, катающейся с горки. Вздохнув, отправилась домой, словно в пыточную камеру. За три дня прошедшие после похорон родителей, Юра появился в квартире один раз: привёз продукты. Брат оправдывался занятостью и отсутствием времени. Арина не стала рассказывать ему о своих страхах или жаловаться, а он не заметил, что сестра плохо выглядит.
– Ты же справляешься одна? – бросил он мимоходом, загружая старенький холодильник полуфабрикатами.
– Да, – тихо произнесла Арина, едва удерживая себя от желания завопить: «Мне плохо и страшно по ночам! Останься со мной, братик». Но она молчала, понимая бесполезность подобной просьбы.
– Вот и молодец. Скоро нас ждут грандиозные перемены.
Что он имел ввиду под переменами, она поняла, когда открыла дверь ключом. Её встретила совершенно пустая прихожая: исчез древний ободранный шкаф, вешалка и обувная полка. Оказалось, без мебели у них довольно просторная прихожая. Все остальные комнаты, кроме спальни Арины и кухни тоже зияли пустотой, не осталось ни единой тряпочки или бумажки. Она не сразу заметила другие изменения, на них обратила внимания позже. От растерянности девочка икнула, выпить воды удалось не сразу. На кухне вместо привычной мебели стоял лишь новый стол с табуретами и холодильник, на котором высилась микроволновка. Отыскав в сверкающем современном холодильнике бутылку минералки, Арина напилась воды. Единственной нетронутой комнатой осталась её спальня, на письменном столе в потёртом бархатном переплёте лежал семейный фотоальбом – это то, что оставил Юрий на память о родителях, остальное, видимо, пошло на свалку. Арина бродила по опустевшей квартире, чувствуя угнетение и странную тоску, словно вместе с вещами Юрий выкинул и часть её души. О прошлом напоминали лишь пожелтевшие снимки в альбоме. Будто и не было у неё родителей, десять лет прежней жизни просто вычеркнули.
«Начать всё сначала без горьких воспоминаний?»
Арина вздохнула: «Разве память не сохранила и хорошее, неужели и его стоило забыть? Случались ведь минуты радости и счастья. Мама иногда читала на ночь книжки, гуляла со мной по городу, а папа однажды сводил в зоопарк, накормил мороженым и купил фигурку орла, светящуюся в темноте».
Этот орёл с отбитым крылом стоял на серванте и словно звёздочка, упавшая на землю, сиял для неё ночами. Исчезли и вазочки, и шкатулки из ракушек: все поделки, что она дарила родителям. Раньше на кухне возле хлебницы сидел розовый медвежонок, единственный подарок, сделанный двоюродной сестрой Настей. Обычно та делала вид, что они не знакомы и проходила мимо, но в прошлом году внезапно сунула Арине в руки нарядный пакет и быстро пробормотала:
– С днём рождения!
Случилось это неожиданно, и было так приятно. Медвежонок по утрам поднимал настроение одним своим видом, теперь он тоже оказался где-то на свалке. Ведь не все дни случались тёмными и пасмурными, они были разного цвета, словно стёклышки в калейдоскопе.
Как говорила бабушка Маша: «Нужно хранить лишь хорошие воспоминания, плохие недостойны памяти, лучше их отпускать, облегчая душу. Необходимо сохранять её лёгкой и крылатой, чтобы она могла свободно летать».
Арина прошлась по опустевшим комнатам – ну и пусть не осталось вещей, они сохранились в её памяти эмоциями и чувствами. Нужно прогнать тягостные воспоминания, приземляющие душу, оставить только светлые и добрые. В последние дни её сердце будто оледенело, и это было так больно. Она вздохнула. Слёзы, не выплаканные на кладбище и в больнице, наконец хлынули неудержимым потоком. Арина опустилась на пол у стены, лишённой обоев, и зарыдала. В гулкой комнате этот плач звучал громко и отдавался эхом. Вскоре у неё на душе стало пусто и свободно, как и в квартире. Она избавилась от тяжести, лежащей на сердце, и теперь снова могла летать.
Арина направилась в ванную комнату умыться – здесь её поджидал сюрприз, ни раковины, ни ванны не имелось, даже старый кафель содран со стен и убран. Она быстро распахнула дверь туалета и выдохнула с облегчением – хоть унитаз остался. Сполоснув лицо из бутылки с водой, Арина добрела до своей комнаты и легла в кровать. Заснула она мгновенно, спала безо всяких кошмаров и снов, призраки прошлого больше её не беспокоили. Проснулась от громких голосов. Солнце давно встало и уже не освещало окно спальни, направленное на восток.
Хлопнула входная дверь. Арина, зевнув, выглянула в прихожую.
– О! Сестрёнка, ты ещё дома, – Юрий обернулся к кому-то и скомандовал: – Что стоим? Заносите стройматериалы, работу начнете с ванной комнаты и туалета. Малышка, придётся денёк-два перекантоваться у друзей, ни помыться, ничего другого тебе сделать не получится.
Четверо мужчин начали затаскивать тяжёлые мешки, плитку, инструменты и вёдра с эмульсионной краской. Юра заплатил рабочим и по-хозяйски прошёлся по квартире.
– Сделаем из хибары конфетку. Всё будет по-современному.
Арина растерянно молчала, понимая: её мнения брат спрашивать не собирается. Разве не должна она радоваться, что станет красиво и чисто? Хотела сказать брату, что ей некуда пойти, кроме Саши других друзей у неё нет, но потом передумала, днём может гулять по городу и купаться на море, а ночью что-нибудь придумает.
Юрий с довольным видом потёр ладони.
– Выкинул всё старьё к чёртовой матери, а ничего путного и не имелось. Я принёс набор посуды, бери распаковывай, – брат протянул Арине пакет. – Тебе придётся немного потерпеть, будешь греть готовую еду в микроволновке. Рабочие после ванной и туалета, сразу займутся кухней.