– Кристя, чего прицепилась к ним? Прекращай их пугать, – она ткнула наманикюренным пальчиков в сторону Арины. – Как тебя зовут?
– Арина.
– А меня Светлана, – вклинилась Света в беседу.
– Арина, будь хорошей девочкой. Принеси, пожалуйста, два чая и бутерброды утомлённым людям. Не обижайся на Кристю, она ещё не привыкла, что к ней пренебрежительно относятся. А да… Я Лика. Приятно познакомиться.
Девушка, названная Кристиной, фыркнула от возмущения.
– Особенно неприятно, когда такие лохушки смотрят свысока. Вам даже в голову не приходит, что мы сродни психиатрам: позволяем сбрасывать напряжение и стресс мужчинам. Ты хоть знаешь: в некоторых странах проституция легализована государством и у проституток есть даже свой профсоюз. Там наша работа не считается чем-то из ряда вон выходящим. Я бы никогда не стала трудиться как вы. Так что это мой личный выбор.
Арина пожала плечами.
– Прекрасно. Я тоже свободна в выборе работы, и моё личное дело, как к кому относиться. Не надо навязывать мне своё мнение. Считаешь нормальным свой труд? Твоё право. Но я не обязана думать также. На этом мы прекращаем спор. Сейчас я сделаю вам чай и бутерброды, но в будущем, как только часы пробьют два, кухня закрывается. Это понятно?
Лика одарила Арину ещё одной очаровательной улыбкой.
– Понятно. Будем иметь в виду.
Лин расставлял продукты в холодильнике, увидев, что она делает бутерброды, поинтересовался:
– Шлюхи заказали?
Слух Арины резануло это грубое слово, вылетевшее изо рта Лина. Это так не подходило ему, что она сморщилась.
– Они. Но тебе не стоит так говорить.
Арина отнесла заказ к барной стойке. Лика вручила деньги, не позволив Арине пробить чек через кипер.
– Это ваши со Светой чаевые. Герман не обеднеет без этих копеек.
Арина не стала спорить, понимая, что настаивая на чеке, оскорбит Лику, просто сунула купюру в карман своей куртки. Она невольно отметила, что девушка довольно фамильярно назвала директора ресторана по имени.
Лин крикнул из кухни.
– Арин, если ты закончила уборку, переодевайся. Скоро такси подъедет.
Таксист метров пятьсот не довёз их до дома: дорожники перекрыли трассу, торопясь к утру устранить повреждения на асфальте. Лин, провожая Арину до подъезда, посоветовал ей больше не общаться с проститутками.
– Хорошей девушке незачем водить знакомство с такими женщинами, – твёрдо заявил он.
Арина вздохнула.
– Я и не собиралась водить с ними знакомство. Но нельзя же отмалчиваться и не отвечать на их вопросы.
Лин остановился, взяв её за плечи, заглянул в лицо.
– Это не бедные и несчастные девочки, как Сонечка Мармеладова37 из романа Достоевского. Эти красотки сами добровольно и с песней пошли на панель. И без разницы какие у них для этого мотивы: пониженная ответственность, наплевательское к себе отношение, неразборчивость в связях, отсутствие брезгливости или им просто лень заняться ещё чем-то. Неважно. Они грязь под ногами общества. Не хочу, чтобы ты пачкалась, общаясь с ними.
Арина покосилась на лицо Лина, сейчас на нём отражалась непреклонность и даже жёсткость. Надо же, как он вырос и возмужал, а ведь у них всего полтора года разницы. Ему шёл девятнадцатый год, но он рассуждал и выглядел совсем взросло.
– С грязью ты, конечно, загнул, но не волнуйся, у меня нет никакого желания заводить с ними дружбу.
– Я и не сомневался. Мне жаль, что тебе пришлось увидеть изнанку жизни, лучше бы ты сидела дома.
Арина усмехнулась.
– А кормить и одевать кто меня будет?
Лин взял её руку и погладил изрезанные пальцы.
– Потерпи ещё немного. Вернётся Ким, тебе больше не придётся работать.
Арина высвободила руку. Прохладная ночь вдруг показалась душной. Кажется, семья Чон взялась за неё всерьёз.
Попрощавшись с Лином, Арина стала медленно подниматься по ступенькам. Еле вставила ключ в замок: пальцы так устали, что почти не гнулись. Отворив дверь, она бросила сумку у порога и поплелась в ванную комнату. Тёплый душ принимала уже сонная. Набросив на себя ночную рубашку, Арина рухнула в кровать.
– Ты слишком устаёшь в этом ресторане, – раздался над её ухом знакомый голос.
Арина от неожиданности взвизгнула и села в кровати. Саша, подвинув её ноги, опустился рядом.
– Я услышал скрежет в замке и встал с дивана. Ты прошла рядом со мной, прошлёпала в ванную, не закрыв двери, стала раздеваться.
Арина сонно моргнула.
– Я не знала, что ты пришёл. Надеюсь, как порядочный человек отвернулся и не наблюдал за моим стриптизом.
Саша сделал обиженное лицо.
– Сама сказала, я порядочный человек, зачем мне на тебя таращиться. Я пришёл в семь вечера, даже ужин приготовил, думал, ты вернёшься не такой усталой. Хотел поговорить с тобой, но вижу: ты никакая. Ложись, спи. Утром побеседуем.
Арина проснулась от лучей солнца, ярко освещающих комнату.
«Что за чёрт, я же закрывала шторы, почему так светло?» – хриплым от сна голосом спросила она сама себя.
– Я их открыл. Уже девять часов, ты должна успеть позавтракать и поговорить со мной, – склонился над её кроватью Саша.
Она посмотрела на его влажные волосы, на грудь в проёме расстёгнутой рубашки и неожиданно смутилась.
– Эй, ты чего отворачиваешься? Будто не видела меня в таком виде сто раз.
– От неожиданности. Я совсем забыла, что ты здесь, – Арина села на кровати, зевнула. – Чеши из моей комнаты. Приведу себя в порядок и приду на кухню.
Саша усмехнулся.
– Верно. На что тут смотреть. На твою старую ночную рубашку? Её давно пора выбросить. Давай в темпе, лентяйка. У меня уже и чайник вскипел.
Арина подавила очередной зевок, принюхалась – с кухни тянуло ванилью и кофе, рот сразу наполнился слюной.
– Нечего меня критиковать за рубашку, она очень удобная, – крикнула она.
– В следующий приход я сам её выброшу, – ответил из кухни Саша. – Просто позорище! Ходишь в таком жутком виде.
Арина набросила на себя халатик, любимую ночнушку повесила на стул.
– Я не хожу в ней, а сплю. У меня есть новая, но ткань слишком колется, а эта от множества стирок стала мягонькой и уютной.
Она быстро умылась, почистила зубы. На кухне Саша сидел на стуле, подложив под себя ногу. На круглом блюде остывали, источая запах ванили пышные оладьи. Арина обрадовалась.
– Спасибо. Ты же знаешь, как я их люблю, – она плюхнулась на стул и принялась уплетать оладьи, запивая их кофе.
– Я передумал идти в медицинский, – заявил вдруг Саша.
Арина поперхнулась. Он с детства мечтал врачом. Что же произошло, пока они не виделись? Лишь сейчас она заметила его усталый, несчастный вид и следы бессонницы на лице.
– Вчера я присутствовал на экстренной операции. Пациент умер прямо на столе. Папа остался таким спокойным, как будто ничего не произошло. После этого он позвал меня обедать, болтал, как ни в чём не бывало, а у меня перед глазами стояло лицо молодого парня. Представляешь, умереть в двадцать пять? Это так бессмысленно и глупо.
Арина сглотнула слюну, торопливо допила кофе.
– Уверена, твой отец сделал всё, что мог.
Саша поднял на неё ясные голубые, словно июньское небо глаза.
– Я отца не за это виню. Пациент находился в глубоком запое, из-за этого он даже не ощутил, что началось заражение крови. Просто поразило равнодушие отца и остальных врачей. Что, если и я стану таким?
Арина встала и обняла Сашу.
– Рем Карлович говорил: у каждого врача есть своё кладбище. У хорошего хирурга оно меньше, у плохого – больше. Без этого никак. Ты сам сказал, отец сделал всё возможное. Он оперирует уже двадцать лет, представь, сколько раз у него умирали пациенты. Мне кажется, он уже истратил весь ресурс сопереживания. Если он будет плакать над каждым погибшим пациентом, у него не хватит сил на работу и нормальную жизнь.
Арина прижимала друга к себе, не замечая, что его лицо уткнулось ей в грудь.
– Ты пахнешь, как ребёнок, – пробормотал Саша. – Я соскучился по твоему запаху. Помнишь, в детстве, когда тебе снились кошмары, мы спали в одной кровати, в обнимку. Ты пахла так же, как сейчас.
Арина отстранилась.
– Мы давно уже не дети. Странно, если бы продолжили спать в одной кровати.
– Верно. Но мы и разговаривать меньше стали. Я скучаю по общению с тобой. Ты то в ресторане занята, то подъезды убираешь, то я на смене, – пробормотал Саша. – Расскажи хоть немного о своей работе.
Арина, пытаясь его развеселить, с юмором и шутками поведала, как они со Светой стояли в строю проституток, как она неудачно сложила розы из помидор и они развалились прямо на глазах у гостя ресторана. Ей повезло: дядечка находился подшофе и не заметил этого. Посетовала, что вчера одна их жриц любви устроила ей небольшую разборку.
– Тебе не стоит работать в этом ресторане, – заявил Саша. – Не хватало выслушивать упрёки от всяких низкопробных идиоток.
– Я никак с ними не соприкасаюсь, – пояснила Арина. – Обычно официанты отдают заказы, но в тот раз мы были в баре, а «бабочки» обычно сидят за стойкой, вот они и попросили нас об одолжении.
– Всё равно. Что это за ресторан, где в открытую такое процветает. Поищи другое место работы, – глаза Саши потемнели от негодования. Ему стало неприятно, что лучший друг, самый важный в его жизни человек подвергается нападкам падших женщин.
– Там хорошо платят, – Арина уже жалела, что ему рассказала о «ночных бабочках». – И ещё. Ты забыл, что я искала работу, но не нашла. А эту мне предложил отец Кима. Не волнуйся, за мной Лин приглядывает. – Она присмотрелась к взволнованному виду Саши и поинтересовалась: – Мне интересно, а как ты относишься к женщинам лёгкого поведения?
Саша взъерошил волосы.
– Ты же знаешь, я, прежде всего, всё оцениваю с медицинской точки зрения. Так вот эти дамы для меня разносчики инфекции. Чтобы там ни говорили про средства защиты, от многих венерических болезней они не помогают. – Саша хмыкнул. – Слышала шутку: лучшая защита – спать одному. И ещё… я считаю: тот, кто покупает любовь «бабочек», не слишком чистоплотен и совсем не брезглив. Их услугами пользуется определённая категория мужчин. Это лично моё мнение.