[83]. Однако настоящая слава еще ждала его впереди.
Героические британские моряки, самоотверженно защищавшие интересы своей страны, не могли сказать, что общество воздает им по заслугам. Победный 1797 г. вошел в историю Британии также как год бунта на флоте. Простые моряки были доведены до отчаяния отсутствием денежных выплат, скверной пищей, мелочными придирками иных офицеров. В апреле страсти накалились до предела, и в Спитхеде начался бунт. Бунтовщики действовали организованно и корректно, требуя улучшить условия существования военных моряков. При этом на кораблях поддерживалась строгая дисциплина. Адмирал Хау уступил требованиям матросов, и благодаря его выдержке и авторитету пожар мятежа удалось погасить. Между тем последствия матросского бунта в Норе (май 1797 г.) оказались поистине драматическими. Бунт на кораблях военно-морского флота, точнее, его эскадры, действовавшей в Северном море, возглавил Ричард Паркер. По его приказу моряки, добивавшиеся улучшения своего положения, блокировали устье Темзы, вызвав великую панику в Лондоне, распространившуюся с быстротой молнии по всей стране. Из-за блокады резко упали курсы акций на лондонской фондовой бирже, что усугубило финансовые проблемы, вызванные войной с Францией; парламент был вынужден разрешить Английскому банку печатание бумажных денег.
Серьезность положения вынудила правительство, возглавляемое премьер-министром Уильямом Питтом Младшим, к принятию решительных мер. На берегах Темзы были установлены пушки, готовые расстрелять мятежную эскадру, если она не подчинится приказу снять блокаду. Угроза, равно как и сознание, что соотечественники не одобряют их поступка, заставили мятежников капитулировать. Паркер и другие зачинщики мятежа предстали перед трибуналом и были приговорены к повешению.
Мятеж, поднимаемый на флоте во время войны, – тяжелое военное преступление, и если британские моряки рискнули пойти на него, то только из-за величайших тягот, делавших их жизнь невыносимой. Внимание общества было привлечено к проблемам флота, а моряки вскоре многократно доказали преданность своей стране.
В 1798 г. Бонапарт отправился покорять Египет, который, как он полагал, откроет ему путь в Индию. Французам действительно удалось высадиться в Египте и завоевать эту страну, однако флоту, доставившему завоевателей к чужим берегам, не суждено было вернуться в родные гавани. 1 августа 1798 г. отправленная в Средиземное море эскадра под командованием адмирала Нельсона обнаружила французские корабли, стоявшие на якоре в заливе Абукир недалеко от одного из рукавов дельты Нила. Французский командор был уверен, что никто не потревожит его эскадру – залив был мелководен, и лишь безумец мог попытаться пройти между берегом и линией замерших на рейде кораблей. Даже тогда, когда французы заметили на горизонте эскадру Нельсона, они сохранили беспечность, полагая, что англичане не рискнут атаковать их немедленно, ибо день был в самом разгаре, что, в соответствии с тогдашней военно-морской тактикой, считалось неблагоприятным временем для начала сражения. Однако в намерения Нельсона не входило дожидаться утра. Он считал, что более легкие и юркие английские корабли способны пройти по мелководью и приблизиться вплотную к кораблям противника. Маневр удался – лишь один из кораблей Нельсона, «Куллоден», сел на мель.
Из 17 французских кораблей лишь четырем удалось вырваться из залива (три из них были впоследствии захвачены в плен). К девяти часам вечера взлетел на воздух французский флагман «Л’Ориент» – и Нельсон приказал спустить на воду шлюпки, чтобы спасти как можно больше оказавшихся в беде побежденных врагов. Бой длился до зари в свете полыхавших остовов кораблей. Крепко досталось и англичанам: на корабле Нельсона «Вэнгард» уцелели лишь немногие из пушкарей, обслуживавших шесть носовых орудий. Был ранен и сам великий флотоводец. Характерно, что Нельсон позволил корабельным врачам заняться его раной только после того, как была оказана помощь другим пострадавшим в бою.
Никогда еще победа в морском сражении не была одержана с таким перевесом. Оценивая ее на следующий день, Нельсон заметил, что это не просто победа, а победа безоговорочная, не оставляющая противнику ни малейших надежд на реванш. Понятно, что гибель флота крайне осложнила положение оставшихся в Египте французов. В Британии высоко оценили подвиг моряков, а Нельсону был дарован титул барона Нильского[84].
Воспользовавшись пребыванием Бонапарта в Египте, премьер-министр Уильям Питт Младший (1759–1806) создал антифранцузскую коалицию, в которую вошли Британия, Австрия и Россия. Союзникам удалось потеснить французов в Италии. Получив столь тревожные известия, осенью 1798 г. Бонапарт спешно вернулся в Париж и, свергнув правительство Директории, утвердился в качестве Первого консула. Теперь война против революционной Франции стала войной против Франции наполеоновской. Бонапарт решительными действиями восстановил французское влияние в Италии (1799), после чего созданная Питтом коалиция распалась. В 1802 г. Британия подписала с Францией Амьенский мирный договор, однако всего год спустя вой на возобновилась с новой силой.
Амьенский мир был лишь кратковременной передышкой. Сменивший в 1801 г. Питта на посту премьер-министра Генри Аддингтон (1757–1844) так желал мира, что заключил его на невыгодных для Британии условиях: империи пришлось расстаться с завоеваниями 1790-х годов, в том числе и с островом Мальта (правда, за англичанами оставались два благоприобретенных в этот период сокровища – острова Тринидад и Цейлон). Однако Мальта была слишком лакомым кусочком и имела особое значение как потенциальная британская военно-морская база в Средиземном море. Отдать ее французам было попросту невозможно, и в конце концов Британия нарушила условия Амьенского мира, сохранив Мальту за собой. Возмущенный Первый консул публично оскорбил британского посланника в Париже лорда Уитворта, а с объявлением войны все находившиеся во Франции подданные британской короны были подвергнуты аресту и тюремному заключению. Понятно, что подобные новости из Франции только подогревали военный пыл британцев.
В 1804 г. дискредитировавший себя Аддингтон ушел в отставку, а премьер-министром вновь стал Питт Младший, лидер партии войны. Со своей стороны, провозгласивший себя в том же году императором Франции, Бонапарт был твердо намерен положить конец британскому могуществу. В Булони были сосредоточены десятки тысяч солдат, обучавшихся навыкам десантной высадки с кораблей на побережье. По приказу Наполеона печатались листовки, в которых утверждалось, что Франция несет в Британию блага, завоеванные Великой французской революцией 1789 г., – эти прокламации планировалось распространять среди британцев после того, как французы пересекут Ла-Манш.
Однако осуществлению грандиозного плана захвата Великобритании мешал ее военно-морской флот. Одна из французских эскадр стояла в Бресте, другая – в Тулоне, где за ней бдительно следил Нельсон, много месяцев стороживший момент ее выхода в море. Бонапарт распорядился, чтобы тулонская эскадра во что бы то ни стало прорвалась в открытое море и увлекла английский флот за собой, подальше от берегов Франции. В дальнейшем кораблям Бонапарта предписывалось оторваться от преследователей и скрытно прийти в Брест, чтобы принять участие в десантировании французской армии на британское побережье.
Адмирал Нельсон действительно бросился преследовать тулонскую эскадру, дойдя за ней чуть ли не до островов Вест-Индии. Лишь когда французам удалось скрыться от англичан, Нельсон полностью осознал свою ошибку и на всех парусах повел свои корабли назад, содрогаясь при мысли, что мог предпринять Бонапарт в его отсутствие. К счастью, французская эскадра была встречена на обратном пути в Бискайском заливе английскими кораблями под командованием Роберта Кальдера, захватившего два корабля противника и принудившего остальных искать спасения в гавани Кадикса – Испания в то время была союзницей Франции. Увы, подвиг Кальдера остался без награды. Напротив, спасителя нации подвергли суровой критике. Он даже предстал перед военным трибуналом, вынесшим ему порицание за то, что он не уничтожил французский флот. Черная неблагодарность, проявленная по отношению к сэру Кальдеру, характеризует огромную веру тогдашних британцев в возможности их военно-морских сил.
Бонапарт напрасно ожидал подхода своих кораблей – воссоединению его флота помешало историческое сражение при мысе Трафальгар, разыгравшееся 21 октября 1805 г. 32 линейных корабля и 5 фрегатов под командованием адмирала Нельсона дали бой объединенным франко-испанским силам под командованием адмиралов Вильнева и Травина. Численный перевес был на стороне неприятеля – Нельсону пришлось сражаться с 33 линейными кораблями и 7 фрегатами противника. Перед боем по приказу английского флотоводца с флагмана «Виктория» был передан ставший знаменитым сигнал: «Англия ждет, чтобы каждый выполнил свой долг». Французы и испанцы были изрядно озадачены тактикой Нельсона: разделившись на две группы, английские корабли налетели на вытянувшиеся в линию корабли противника, нарушив их строй. Яростная битва, начавшаяся незадолго до полудня, завершилась еще до заката дня. Не потеряв ни единого корабля, моряки Нельсона захватили 17 и потопили один вражеский корабль. Потери французов и испанцев убитыми и ранеными составили около 7 тыс. человек, что многократно превышало урон, понесенный британскими моряками: 450 убитых и более 1200 раненых. В Трафальгарском сражении погиб и великий адмирал Нельсон – он был смертельно ранен вражеским стрелком.
Память о славной морской победе увековечена в названии Трафальгарской площади в центре Лондона, где установлена сорокачетырехметровая гранитная колонна, увенчанная пятиметровой статуей Нельсона. Фигуры львов у основания колонны, как и украшающие нижнюю часть памятника барельефы, отлиты из трофейных французских корабельных пушек, зах