В 1394 г. умерла королева Анна. Первый брак Ричарда II был бездетным. Желая дать стране наследника престола, король начал подумывать о повторной женитьбе. Его выбор пал на семилетнюю французскую принцессу Изабеллу, дочь короля Карла VI. Поскольку на протяжении всего царствования Ричарда II во Франции продолжались боевые действия, очень многие в Англии сочли желание короля жениться на маленькой француженке соответствующим национальным интересам. Королевская свадьба – этот брак так и остался формальным – и подписанный в том же 1396 г. мирный договор между Англией и Францией действительно принесли народам обеих стран длительную передышку: война была возобновлена только в 1416 г. по инициативе английского короля Генриха V.
Одним из самых рьяных противников мира с Францией был герцог Глостер. В 1397 г. Ричард II решил, что не потерпит более строптивых выходок своего дяди. Лично явившись в замок Глостера в Эссексе, король велел арестовать герцога и переправить в крепость Кале, где он и был убит[18]. Вскоре были брошены за решетку и другие оппозиционеры. Графу Уорику и графу Арунделу пришлось предстать перед судом по обвинению в государственной измене. Арундел был казнен, Уорик приговорен к изгнанию.
Некоторым из противников короля каким-то чудом удалось избежать печальной участи своих единомышленников. Генрих Болингброк и граф Ноттингем даже удостоились знаков королевской милости. Первого Ричард II сделал герцогом Херефордским, второго – герцогом Норфолкским. Однако добродушие короля было показным. Он вознамерился поссорить между собой своих основных оппонентов, и это ему удалось. Отношения между герцогами накалились настолько, что судебный поединок между ними стал неизбежен. Король прибыл на ристалище, чтобы полюбоваться их смертельной схваткой, но в последний момент остановил врагов, вынеся им свой приговор: Норфолк отправлялся в пожизненное изгнание, а Херефорд должен был покинуть страну на долгие десять лет[19].
Теперь, казалось, уже никто не осмелится перечить королю. Между тем изгнанный из страны Генрих Болингброк был преисполнен решимости действовать и вернуть себе утерянное положение и земельные владения, которые принадлежали ему по праву (король конфисковал земли отправленного в изгнание Джона Гонта). Вскоре для этого представился подходящий случай.
В 1399 г. Ричард II лично возглавил карательную экспедицию в Ирландию, где бушевали антианглийские бунты. Однако, покинув столицу, король выпустил из рук бразды управления страной. Враги не преминули воспользоваться сложившейся благоприятной для них ситуацией. Оставленный наместником в Лондоне герцог Йоркский отправил гонца к Генриху Болингброку, герцогу Херефордскому, который немедленно прибыл в Англию. Он высадился на побережье графства Йоркшир и сперва утверждал, что намерен всего лишь вернуть себе то, что принадлежало его отцу, однако успех окрылил его, и он вознамерился низложить Ричарда II, чтобы самому занять его место. Вскоре к мятежнику примкнули герцог Нортумберленд с сыном Генри Перси, получившим за свой буйный нрав прозвище Готспер[20], так что в распоряжении Болингброка уже была внушительная армия.
Известие о новом мятеже настигло короля уже в Ирландии, и он поспешно отправился в обратный путь. Переправа через Ирландское море задержалась на несколько дней – для парусников требовался попутный ветер. Когда же Ричард наконец достиг берегов Англии, выяснилось, что ему нечего противопоставить стремительно набиравшему силу Болингброку. Отчаявшийся король был вынужден сдаться в плен герцогу Нортумберленду. Поддавшись угрозам врагов, Ричард согласился отречься от престола, надеясь, что этим сохранит себе жизнь.
Тем временем в Вестминстере собрался парламент, признавший притязания Болингброка на корону Англии. Отречение не спасло жизнь низложенному королю. Болингброк, ставший в 1399 г. Генрихом IV Английским, прекрасно понимал, какую опасность представлял для него заточенный в замке Понтефракт Ричард: пока прежний монарх был жив, новый не мог считать свое положение незыблемым. Через несколько месяцев после отречения Ричарда не стало.
Шекспир в своей пьесе-хронике «Ричард II» придерживается версии, что Ричарда убили. Считается, что Болингброк обрек его на голодную смерть. Однако современники этой трагедии не верили в гибель Ричарда. Даже после того, как напуганный реакцией подданных Генрих IV выставил его тело на всеобщее обозрение в Лондоне, по стране продолжали циркулировать слухи о том, что покойный вовсе не являлся Ричардом, а был просто на него похож. Из этого следовало, что прежний король еще жив, и разговоры, которых боялся ставший королем Болингброк, не прекращались.
Черная смерть
Воюющая с Францией, страдающая от внутренних раздоров страна в XIV в. подверглась еще одному величайшему несчастью – эпидемии чумы, прокатившейся по всей Англии и Ирландии в 1348–1407 годах. Впрочем, пришедшее с Востока страшное бедствие в это время охватило все европейские страны[21].
В 1348 г. европейские моряки начали обнаруживать в море корабли, на борту которых не было ни единой живой души. При виде скрюченных смердящих трупов самые отважные в панике бросались прочь, осеняя себя крестом, – было ясно, что люди на бесхозном судне стали жертвами чумы, или, как ее называли в Англии, «черной смерти».
Первая вспышка этой ужасной болезни в Англии была зарегистрирована в 1348 г. в графстве Дорсет, а всего через полтора года чума уже свирепствовала по всей стране. Тело больного покрывалось чумными бубонами – наполненными гноем пузырями, часть которых прорывалась, образуя кровоточащие язвы. Все это сопровождалось жестокой лихорадкой, рвотой, кровохарканьем. Большинство погибало в первый же день болезни, другие страдали несколько суток, обычно три-четыре дня. Выздоравливали считанные единицы. Однако те, кто переболел чумой, редко заболевали вторично.
Защиты от черной смерти практически не было. В те годы ужасающей антисанитарии блохи встречались не только в хижинах, но и во дворцах, а именно они и переносили чумную заразу. Если в доме заболевал один человек, у живущих под одной крышей с ним не оставалось шансов не заразиться, даже если они в страхе бежали подальше от своего зачумленного жилища.
Еще не заболевшие либо покидали насиженные места, либо, напротив, наглухо затворяли двери домов, не показывались на улице и лишь отчаянно молились, чтобы беда прошла стороной. Зачастую невозможно было определить, живы обитатели дома или уже умерли. На домах, где находились больные, рисовался крест, и никто не осмеливался переступить через их порог.
Время от времени по улицам проезжали скорбные повозки могильщиков, свозивших трупы умерших от чумы на кладбища, где их хоронили в общих могилах. Могильщики подбирали покойников прямо на улицах. Приостанавливая повозки через равные промежутки, они кричали запершимся в домах жителям: «Выносите ваших мертвецов!»
Города и деревни опустели. Пострадали от чумы не только люди, но и домашние животные, лишенные надзора и ухода; некому было собирать выращенный урожай. Шатающиеся от слабости после перенесенной болезни люди не имели сил выполнить даже самую необходимую работу. Многие из тех, кому удалось перебороть чуму, впоследствии погибали от голода. По разным оценкам – любая из них является приблизительной – за годы эпидемии население Англии сократилось если не на половину, то на треть[22]. По самым скромным подсчетам, чума унесла жизни миллиона англичан, а в хрониках фигурируют и более страшные данные – девять десятых населения Англии.
Джеффри Чосер – отец английской литературы
Мы уже говорили, что в эпоху раннего Средневековья в Англии была создана богатая литература как на латинском, так и на англосаксонском языках. После нормандского завоевания книги писались по-латыни и по-французски. Заслуга Джеффри Чосера (ок. 1340–1400) заключалась в том, что он стал первым великим английским поэтом, писавшим на родном языке. Современному читателю, даже тому, для кого английский является родным языком, читать Чосера непросто. Язык, на котором говорили в Англии XIV в., мало походил на современный английский. Его принято называть среднеанглийским.
Чосер родился в семье состоятельного лондонского виноторговца. Связи отца, поставлявшего вина королевскому двору, вероятно, определили карьеру будущего поэта. Мы ничего не знаем о том, как прошло детство Чосера; известно лишь, что в 1357 г. он уже служил пажом герцогини Кларенс, жены третьего сына Эдуарда III. В 1359 г. молодой человек участвовал в боевых действиях во Франции, под Реймсом попал в плен, но был выкуплен. По возвращении на родину Чосер занимал различные придворные должности, а в 1370-е годы ездил с дипломатическими поручениями во Фландрию и Италию, где, возможно, познакомился с Петраркой и Боккаччо или, по крайней мере, с их произведениями. В 1378 г. период дальних странствий закончился. К этому времени не было в живых ни Эдуарда III, ни Черного Принца, ни прежнего покровителя Чосера Лайонела, герцога Кларенса. Чосер перешел под опеку младшего брата Кларенса Джона Гонта. Однако в этот период он уже был более независим, поскольку с 1374 г. состоял таможенным контролером в лондонском пор т у.
В 1386 г. Чосер стал депутатом парламента от Кента и, следовательно, участвовал в тех заседаниях, на которых начались гонения на оппозицию Ричарда II, в которую входил и Генрих Болингброк, сын его нового покровителя. Это обстоятельство навлекло на Чосера неприятности, он попал в опалу. Его дела улучшились в 1389 г., когда он получил пост надзирателя за строительством и ремонтом принадлежавших королю зданий, но это назначение не спасло его от бедности. С приходом к власти Генриха IV верность Чосера семейству Джона Гонта была вознаграждена солидной денежной пенсией, однако жить поэту оставалось всего несколько месяцев. Чосера похоронили в Вестминстерском аббатстве. С его захоронения начинается история знаменитого «Уголка поэтов»