Встреча была обставлена с невероятной пышностью: были возведены даже потешные замки. Количество еды и вина, завезенных в этот временный лагерь, учету просто не поддавалось. Место встречи получило название «поля золотой парчи», поскольку из этой ценной материи были сделаны шатры для хозяев и их гостей.
Для того чтобы подчеркнуть дружбу между Англией и Францией, во все крупные европейские города были разосланы гонцы с известием о предстоящем королевском рыцарском турнире, в котором примут участие Генрих и Франциск, а также по восемнадцать рыцарей с каждой стороны. Англичане и французы будут выступать в групповом турнире единой командой, готовой сразиться со всеми, кто пожелает померяться силой с объединенными Англией и Францией.
Укрепление дружественных отношений между двумя королевствами вовсе не входило в планы нового германского императора Карла V. Этот ловкий и проницательный политик сразу подобрал ключик к Уолси, предложив ему содействие в занятии Святого престола. Карл действительно имел возможность поспособствовать карьере Уолси: у него было огромное войско, стоявшее в Италии, и сам папа Климент VII был вынужден считаться с этим обстоятельством. В результате в 1522 г. между Англией и Францией вновь началась вой на, которая, впрочем, завершилась уже в 1523 г. Она была совершенно бессмысленной для Англии и велась в интересах Карла V.
Генрих, как и за десять лет до этого, размечтался о том, что Карл поможет ему занять Париж и получить французскую корону. Предполагалось, что это будет не слишком сложно из-за того, что обиженный Франциском герцог Бурбон решил перейти на сторону врагов своего короля. Однако для ведения войны нужны были средства. Целых восемь лет Генрих обходился без парламента, но ввиду необходимости введения дополнительного налогообложения королю пришлось созвать его. Спикером палаты общин был Томас Мор.
Представлявший короля кардинал Уолси обратился к палате с просьбой о 800 тыс. фунтах стерлингов (их тогдашняя стоимость не шла в сравнение с нынешней). Палата задумалась. Уолси потребовал немедленного ответа, но Томас Мор решительно, хоть и в безукоризненно вежливой форме, ответил, что никто не вправе требовать немедленных ответов от парламента. Пришлось великому королевскому министру удалиться ни с чем, и только несколько дней спустя парламент соизволил выделить королю деньги на войну, однако сумма их была значительно меньше запрошенной.
Уолси обретает врагов
Вторая по значимости персона в королевстве, удачливый Уолси быстро начал вызывать зависть, а дополнительные налоги, которых требовал король, стали причиной недовольства могущественным канцлером. К тому же знать ненавидела его, видя в нем выскочку-простолюдина (Уолси был сыном мясника из Ипсвича и попал к королевскому двору по рекомендации маркиза Дорсета, в семье которого он некоторое время служил воспитателем), пролезшего на вершину власти и потеснившего даже самых именитых аристократов. Однако Уолси продолжал отстаивать интересы Генриха, как свои собственные: стремясь проводить политику мира, он был вынужден подчиняться королевскому желанию и воевать.
В 1525 г. Европу облетела ошеломляющая новость: германский император наголову разбил Франциска I в битве при Павии и захватил его в плен. Уолси прекрасно понимал, что Англии невыгодно поддерживать Карла V, который грозил стать самым влиятельным человеком в Европе, потому что в противном случае Карл мог посягнуть и на Англию. Единственно возможное противодействие Карлу заключалось в новом сближении с Францией. Генрих VIII, напротив, полагал, что ему представляется прекрасная возможность осуществить давнюю мечту насчет завоевания Парижа. Поэтому Уолси пришлось вновь просить у страны денег на очередную французскую кампанию.
Особого энтузиазма эти военные поборы не вызывали: например, горожане Лондона выплатили причитающуюся с них сумму только потому, что Уолси пригрозил лишить кое-кого головы. По всей Англии слышались проклятия в адрес канцлера. Особенно напряженная обстановка сложилась в графстве Норфолк, жители которого отказались давать деньги на военные нужды. Когда герцог Норфолк, ответственный за сбор налогов, потребовал назвать имя зачинщиков бунта, ему ответили, что их зовут «Бедность» и «Нужда».
В этой ситуации Уолси поступил необычно и едва ли не благородно: коль скоро люди не желали нести бремя военных расходов, он предложил королю свои собственные средства. При всем кажущемся благородстве, этот поступок заставляет задуматься об одном: канцлер королевства мог дать столько денег, сколько было не собрать целой стране. Что касается Генриха, то он без зазрения совести принял принесенную ему жертву – в его характере было превращать окружающих и особенно преданных ему людей в козлов отпущения. Народ поступок Уолси не оценил; напротив, ненависть к выбивавшему налоги канцлеру только усилилась.
Генрих мужал и с возрастом становился все более упрямым. Трудно представить, каких трудов стоило Уолси отговорить короля от бредовой идеи завоевать Париж. Получив от отца богатейшее наследство, Генрих VIII почти полностью промотал его в первые полтора десятилетия своего правления, и к 1527 г. Англия оказалась на краю катастрофы.
Уолси приложил огромные усилия к заключению очередного мира с Францией в 1526 г. Франциск I был отпущен на свободу, в то время как вместо него в Испании в качестве заложников остались его сыновья. Желая упрочить англо-французские связи, Уолси хлопотал о брачном союзе между десятилетней дочерью Генриха VIII Марией, принцессой Уэльской, и французским королем. Затем эти планы изменились, и для принцессы был подобран другой жених – второй сын французского короля Генрих (будущий Генрих II Французский).
Трагедия Екатерины Арагонской
Судьба этой женщины сплошь состояла из взлетов и падений. Дочь могущественных испанских государей, она прибыла в Англию в качестве желанной и богатой невесты наследника престола, вышла за него замуж и тут же овдовела. Вдовство ее было горьким вдвойне: юная испанка осталась в чужой стране, причем скупой свекор поставил ее в крайне непривычные для принцессы крови условия. Екатерина жила в очень стесненных обстоятельствах, так что даже подобающий ее рангу наряд был ей недоступен.
Положение принцессы сказочно изменилось, когда на ней женился король Генрих VIII. Теперь у нее было все, что она желала, и главное, она пользовалась любовью и преданностью мужа. Генрих действительно любил жену, хотя по меркам XVI столетия Екатерину нельзя было назвать юной уже тогда, когда они поженились.
Несчастье этой пары заключалось в том, что Екатерина никак не могла подарить Генриху сына. Чем старше становился Генрих, тем больше его беспокоила проблема престолонаследия. В голову короля начали прокрадываться тяжелые мысли о том, что над его семьей тяготеет проклятие, что Бог прогневался на него за женитьбу на супруге покойного брата и наказывает отсутствием сыновей.
Король оставался верен жене вплоть до начала французских кампаний, а по возвращении в Лондон у него появилась любовница, родившая ему сына. В характере Генриха было обвинять в неудачах всех, кроме самого себя. Теперь же он открыто заявлял Екатерине о том, что именно она повинна в отсутствии у них сыновей. Постаревшая и погрузневшая жена больше не привлекала Генриха, и он начал подумывать о разводе.
В юности Генрих уделял большое внимание вопросам религии. Увлечение богословием не прошло и тогда, когда он взошел на престол. В 1521 г. король написал солидный латинский трактат «Assertio septem sacramentorum adversus Martinum Lutherum» («В защиту семи таинств против Мартина Лютера»), направленный против Мартина Лютера. Лютер весьма язвительно отозвался о достоинствах королевской книги, зато папа Лев X не поскупился на похвалы (год назад он отлучил Лютера от церкви) и, довольный обретением венценосного союзника, пожаловал Генриху титул «Fidei Defensor», что в переводе с латинского означает «Защитник веры». С этого времени его носят все английские монархи. У английского короля были все основания надеяться на благосклонность Святого престола и после смерти Льва X, когда папой стал Климент VII.
В 1520 г. при английском дворе впервые появилась четырнадцатилетняя красавица Анна Болейн (1507–1536). Совсем маленькой девочкой она была отправлена во Францию в составе свиты принцессы Марии, выходившей замуж за французского короля, а после возвращения госпожи в Англию осталась служить в штате королевы Клод, жены Франциска I, и именно в этом качестве присутствовала на празднествах, устроенных по поводу встречи монархов на «поле золотой парчи».
Анна Болейн
Родная сестра Анны Мария, которой уже исполнилось восемнадцать, состояла в свите Екатерины Арагонской. Она заинтересовала Генриха VIII и вскоре стала его любовницей. Однако король не забыл и младшую, Анну.
На «поле золотой парчи» многие обратили внимание на необычную красоту смуглянки Анны. Уже тогда эта девушка, почти ребенок, производила впечатление одной из самых модных дам при пышном французском дворе. Костюм, в котором она предстала перед английской и французской знатью, впоследствии повлиял на развитие французской и английской женской моды: у Анны Болейн на левой руке были видны зачатки шестого пальца, и она, скрывая этот недостаток, носила очень длинные, прикрывавшие кисть рукава. Вот как описывает ее наряд английская писательница Плейди в романе «Самое королевское убийство»[47]: среди фрейлин королевы Клод «была одна особа, выделявшаяся своей красотой: четырнадцатилетняя тоненькая очаровательная девушка с колечками черных волос под позолоченной сеткой. Голубое платье очень шло ей и подчеркивало смуглость ее кожи. На девушке была голубая бархатная безрукавка, усыпанная серебряными звездами, а поверх всего этого – шелковый плащ, подбитый горностаем, с широкими и длинными рукавами, скроенными по ее просьбе таким образом, чтобы скрыть руки. Поверх всего этого она надевала голубую бархатную пелерину, отороченную кружевами, к которым были пришиты маленькие золотые колокольчики. На ногах красовались голубые туфли из того же бархата, что и жилет, а на подъеме сверкали бриллиантовые звезды»