Многие годы герцог Клевский искал способа заручиться поддержкой Англии. Его сын претендовал на герцогство Гелдернское, чему препятствовал император Карл. Если бы Генрих породнился с Клевским герцогским домом, то у Карла возникли бы серьезные опасения относительно его позиций в голландском доминионе его империи. У герцога Клевского была дочь Анна (1515–1557), уже просватанная за герцога Лотарингского, но ради союза с Англией эту помолвку стоило расторгнуть.
И снова пустился в путь художник Гольбейн, которому поручили выполнить портрет королевской невесты. Этот портрет хорошо всем знаком, и, сравнивая его с изображениями остальных жен Генриха, легко догадаться, какие чувства он возбудил в груди любвеобильного короля, который едва мог дождаться, когда очаровательная девушка прибудет в его владения. В самом начале 1540 г. двадцатичетырехлетняя Анна должна была приехать в Англию.
Генрих решил выступить навстречу невесте, намереваясь перехватить свадебный поезд в Рочестере. Его ожидало ужасное разочарование: искусство Гольбейна преобразило неказистую внешность принцессы Клевской. Король настолько опешил, когда увидел свою новую жену, что забыл вручить ей свадебный подарок – великолепные соболя. Возможно, Анна показалась Генриху такой невзрачной из-за того, что была одета на фламандский манер, тогда как со времен Анны Болейн женщины при английском дворе следовали более изящной французской моде. Как бы то ни было, уединившись с Кромвелем, король долго распекал его за подсунутую ему «фламандскую кобылу»: в гневе Генрих припомнил, что в заблуждение его ввели не только портретист, но и люди Кромвеля, утверждавшие, что красота Анны Клевской затмевает очарование Кристины Миланской.
Можно понять и чувства Анны. Такой прием не мог подействовать на нее ободряюще. Тем более что вид Генриха, в свою очередь, явно не совпадал с тем, что она о нем слышала. Английский король уже давно утратил обаяние молодости, стал очень грузен, а его глаза на нездорового багрового цвета лице почти исчезли за жирными складками щек.
Если бы не забота о королевстве, Генрих никогда не пошел бы на бракосочетание с «кобылой» – слишком сильно его беспокоила дружба между Франциском I и Карлом V. Однако он не намеревался уделять внимание женщине, которую считал навязанной ему обстоятельствами и нерадивыми слугами, изобретая надежный способ отделаться от четвертой супруги. Желание это стало особенно острым, когда король заприметил в свите жены очаровательную малышку Говард.
До несчастной Анны стали долетать слухи, будто немилость мужа связана с тем, что он сомневается в добродетельности ее жизни до замужества. В июне 1540 г. королеве, начинавшей трепетать за свое будущее, сообщили, что Генрих VIII не может считать ее настоящей женой, поскольку прежде она была помолвлена с герцогом Лотарингским, однако его уважение к дому герцогов Клевских побуждает короля относиться к ней как к сестре. Если Анна согласится, что их брак был незаконным, ей предоставят возможность остаться в Англии, жить вдали от двора и пользоваться ежегодным доходом в 3 тыс. фунтов. Так Анна Клевская стала первой королевой Генриха VIII, счастливо выпутавшейся из обременительных супружеских уз.
Екатерина Говард на пути в Тауэр
Екатерина Говард (ок. 1522–1542), в том же 1540 г. ставшая пятой женой Генриха VIII, была двоюродной сестрой Анны Болейн. В чертах обеих женщин проглядывало фамильное сходство, но по сравнению с остроумной и образованной Анной ее кузина являлась довольно неотесанной провинциалкой и даже была не в ладах с грамотой. Однако она хорошо музицировала и неплохо пела. Очарованного ее красотой и голосом короля не смущало, что восемнадцатилетняя Екатерина была моложе его старшей дочери на целых шесть лет.
Женитьба Генриха на Екатерине усилила положение католической партии, одним из лидеров которой был дядя новой королевы герцог Норфолк. Возвышение Норфолка ни в коей мере не устраивало сторонника углубления протестантских реформ архиепископа Кранмера. Юная королева стала пешкой в борьбе религиозных партий.
Кранмеру удалось узнать несколько пикантных деталей о жизни Екатерины до замужества. Она была помолвлена со своим кузеном Томасом Калпепером, у нее были любовные интрижки с ее учителем музыки Генри Мэноксом и дворянином Фрэнсисом Деремом, приходившимся ей дальним родственником. Этого было достаточно, чтобы у короля помутилось в голове от ревности. И Екатерину, и ее возлюбленных ждала лютая смерть. Следует, однако, отметить, что юная королева, признав водившиеся за ней в девичестве грешки, начисто отрицала обвинение в супружеской неверности. Никому не удалось доказать, что она изменяла королю, но это не помешало Генриху бестрепетно отправить на плаху двадцатилетнюю девочку. Екатерина Говард повторяла судьбу своей блистательной кузины.
После того как судом была установлена порочность Екатерины Говард, парламент издал закон, по которому женщина, выходящая замуж за короля или наследника престола, должна признаться, если она не является девственницей. Сокрытие тайны приравнивалось к государственной измене. Изменниками считались также те, кто знал, что кандидатка в королевы или принцессы утратила невинность, но не донес об этом.
Последняя жена
Екатерина Говард погибла в 1542 г., а еще год спустя у Генриха VIII появилась шестая жена, Екатерина Парр (1512–1548), ранее дважды побывавшая замужем и дважды овдовевшая. Ее первым супругом был Эдвард Боро, вторым – Джон Невилл, лорд Латимер. Екатерина придерживалась протестантских взглядов и пользовалась поддержкой Томаса Кранмера, архиепископа Кентерберийского, в то время как ее злейшим врагом стал Стивен Гардинер, епископ Винчестерский, неустанно искавший повода, чтобы погубить королеву-протеста н т к у.
Екатерина Парр была женщиной добродетельной. Ее душевная доброта проявилась прежде всего в желании сблизиться со своими падчерицами и пасынком. По ее настоянию принцессу Елизавету вернули ко двору. Поскольку и Елизавета, и маленький Эдуард воспитывались в протестантской вере, дружеские отношения с мачехой установились у них довольно легко, чего нельзя было сказать о старшей дочери короля: у принцессы Марии, ревностной католички, не могло быть друзей и подруг в лагере протестантов.
Королева пыталась заступаться за своих единоверцев перед королем: будучи главой английской церкви, Генрих так и не определил четкого водораздела между истинной верой и ересью, и в последние годы его царствования в Англии заполыхали костры, на которых погибали и католики, и чересчур ревностные протестанты. Екатерине претили эти жестокости. В частности, рискуя жизнью, она предприняла попытку спасти несчастную Анну Эскью (ок. 1521–1546). Эта молодая протестантка из Линкольншира была выгнана мужем-католиком из дома из-за ее религиозных убеждений. Анна отправилась искать заступничества в Лондон, была обвинена в ереси и приговорена к смерти на костре.
В качестве королевы Екатерина постоянно подвергалась страшной опасности; заклятый враг епископ Гардинер делал все, чтобы погубить ее. Однажды Генрих VIII играл с женой в шахматы. За игрой внимательно наблюдал присутствовавший при этом Гардинер. Королева проявила неосмотрительность, поставив короля в патовую ситуацию. Зная болезненное самолюбие короля, Гардинер не упустил возможность указать, что его величеству грозит мат. Вызвав у Генриха приступ гнева, Гардинер подлил масла в огонь, заметив королю в беседе с глазу на глаз, что шестая жена – еретичка и не признает его главой церкви. Этого было достаточно, чтобы король подписал указ об аресте жены. К счастью, друзья Екатерины узнали, что ее готовятся бросить в Тауэр, и успели предупредить королеву.
Узнав о том, что ее ждет Тауэр (а это было равносильно смертному приговору), Екатерина собрала всю силу воли и утром явилась к Генриху с покаянным видом и призналась, что накануне выиграла у него только потому, что тайком стащила с доски одну из шахматных фигур. На это ее якобы подтолкнуло присутствие епископа, который всегда относился к ней предвзято, и ей захотелось обязательно выиграть именно на его глазах. Королю пришлось по душе сказанное Екатериной, а Гардинер поплатился за свои козни, попав в опалу. Ему было приказано покинуть двор и вернуться в Винчестер.
Екатерина пережила Генриха VIII. Король верил ей до последнего вздоха, и по его желанию королева не отходила от него, когда он умирал, – ему хотелось отойти в мир иной на руках у преданной жены. Последняя супруга Генриха хранила ему верность, но в сердце ее не было любви, да и как было любить человека, погрязшего в злодеяниях, алчного, жестокого деспота, для которого она была не более чем временной игрушкой?
Через месяц после смерти короля Екатерина вышла замуж за человека, которого давно любила, генерал-адмирала Томаса Сеймура, графа Сэдли. Однако четвертый муж не питал к ней ответных чувств. Женясь на вдовствующей королеве, он надеялся, что Екатерина станет регентом при малолетнем Эдуарде и тем самым предоставит мужу возможность управлять страной ее руками. Обманутая в своей любви, бывшая королева тихо скончалась в 1548 г. – сердце ее было разбито.
Генрих VIII и Ирландия
У Генриха VIII хватало врагов и внутри страны, и за ее пределами. Союзы, заключавшиеся между европейскими государями, были опасны для Англии, которая в любой момент могла подвергнуться военному нашествию. Такую операцию удобнее всего было начинать из Ирландии, где по-прежнему царил полный хаос.
Золотой век Ирландии, начавшийся в V столетии с прибытия на остров крестителя страны св. Патрика и превративший Ирландию в крупнейший центр христианской культуры, завершился в VIII в. с нашествием датчан. Северяне основали цепь поселений на побережье Ирландии и устраивали набеги на центральные области острова, грабя монастыри и кельтские селения. Кельтские племена постоянно воевали с пришельцами, но не могли преодолеть взаимных распрей и сплотиться в борьбе с общим врагом.
В 1169 г. в Ирландию вторглись закованные в доспехи норманны, однако ни построенные ими замки, ни феодальные отношения не помогли в установлении мира и покоя в стране. Знатные англо-норманнские семейства стали лишь номинальными владельцами огромных ирландских угодий. Власть Англии над островом оставалась эфемерной вплоть до эпохи Тюдоров.