империи. У него была сокровенная мечта – объединить свои владения и Англию под знаменами Испании и Святой инквизиции, и английский брак был для него одним из козырей в сложной политической игре.
Мария I
Многие англичане были возмущены тем, что своим замужеством королева отдает страну во власть испанцам. Новость подтолкнула к трем бунтам, которые, впрочем, были быстро подавлены. Однако парламенту хватило мудрости и стойкости согласиться только на именование Филиппа королем и не допустить его прямого вмешательства в дела Англии.
При Марии – и в особенности после ее замужества – начались жесточайшие преследования протестантов. Были арестованы многие виднейшие деятели реформированной церкви: епископ Вустерский Латимер, епископ Лондонский Ридли, епископ Глостерский Хупер, архиепископ Кентерберийский Кранмер и другие. Каждый из них знал, что его ждет ужасная смерть на костре, избежать которой можно было лишь ценой отступничества от своих религиозных убеждений.
К смерти достойных людей был причастен епископ Винчестерский Гардинер. Изгнанный Генрихом VIII, он провел почти все время правления Эдуарда VI за решеткой и был возвеличен католичкой Марией, которая не только вызволила его из узилища, но назначила канцлером королевства и видела в нем деятеля, способного вернуть Англию под власть Рима. Честолюбивый Гардинер мечтал стать примасом Англии, однако судьба не допустила дальнейшего возвышения этого жестокого человека. 21 октября 1555 г., через пять дней после казни Латимера и Ридли, Гардинер умер.
Архиепископ Кентерберийский еще был жив – его казнили 21 марта 1556 г. В тюрьме Кранмера вынудили подписать отречение от протестантской веры и признать свои религиозные «заблуждения». Этот документ был предан гласности и широко использовался католиками в борьбе с английскими еретиками. Однако отречение не спасло жизнь Кранмеру. В день казни осужденный обратился к пришедшим посмотреть на его гибель, сказав, что подписал злополучную бумагу под страхом смерти. Речь Кранмера была такой проникновенной, что палачам пришлось поторопить его из страха перед реакцией толпы. День гибели архиепископа стал днем торжества еще одного ревностного приспешника Марии, кардинала Реджинальда Поля, который занял освободившееся место главного церковного иерарха Англии.
Жестокости, творимые в стране именем Марии, не способствовали росту популярности королевы. Многие из тех, кто ратовал за ее возвращение и торжество закона, вскоре перестали испытывать малейшую симпатию к правительнице. Благодаря ее фанатизму беды вошли в семьи англичан, как простых, так и знатных. Помимо погибших на костре, на совести Марии Кровавой было достаточно сломанных судеб. Королева реанимировала церковный суд, перед которым прошли сотни людей, подозреваемых в сочувствии реформированной церкви. Не все смогли проявить завидную твердость духа и не отречься от своей веры под страхом смерти. Вынужденные всю жизнь в глубине души сокрушаться по поводу своего отступничества, измученные пытками, эти люди так никогда и не смогли забыть о пережитом.
Примечательно, что в стремлении вернуть Англию под власть Рима Мария I столкнулась с непреодолимым препятствием: новые владельцы бывших монастырских земель категорически отказывались возвращать их прежним хозяевам.
Невзгоды королевы Марии и потеря Кале
Марию Кровавую не вспоминают добром и никогда не сочувствуют ее доле, хотя ее жизнь даже после того, как она стала королевой, нельзя назвать счастливой.
Мария умудрилась страстно влюбиться в своего мужа и племянника Филиппа Испанского, для которого бурные проявления чувств со стороны женщины, бывшей старше его на целых одиннадцать лет, были обузой. Филипп уже был женат, его очаровательная юная супруга, португальская принцесса Мария Мануэла умерла при родах, а их единственный сын и престолонаследник Карлос едва ли подходил для своего высокого предназначения, будучи психически больным. Таким образом, и Мария I, и Филипп были кровно заинтересованы в рождении ребенка. Ради этого Филипп оставался в Англии и терпел общество жены.
Мария страстно хотела стать матерью. Будучи от природы женщиной неуравновешенной, она вообразила, что забеременела. Признаки беременности были налицо, но, когда пришло время родов, стало ясно, что она была ложной. Скрыть постигшую Марию неудачу не представлялось возможным, и по стране поползли оскорбительные для королевской четы слухи. Распространенной стала шутка: «Знаем мы этих испанцев. У них дети с самого начала такие застенчивые, что стесняются появляться на свет». Многие предприимчивые женщины находили путь во дворец Хэмптон-корт, где находилась Мария, и плели ей разные небылицы о том, как рожали детей в гораздо более зрелом возрасте, вынашивая их намного дольше того срока, который определила для этого природа. Разумеется, подобные доброхоты получали щедрое вознаграждение. Тем труднее было примирить королеву с мыслью, что ребенка у нее не будет.
Убедившись, что Мария бесплодна, Филипп с радостью нашел благовидный предлог покинуть опостылевшую жену: его призывал отец, желавший передать ему испанскую корону. Мария была безутешна и провожала мужа до Гринвича. В августе 1555 г. Филипп покинул Англию.
Став королем Испании, Филипп всячески оттягивал возвращение в Англию. Тем более что как испанский монарх он был вынужден начать войну против Франции. Испания всегда преданно служила католической церкви, за что Ватикан оказывал всяческое содействие ее правителям. Например, под прикрытием Ватикана испанские войска неоднократно вторгались в Италию. Однако новый папа Павел IV оказался более расположенным к французам, чем его предшественники, и Генриху II Французскому удалось склонить его вступить с ним в союз, направленный против Испании. Поскольку Англия уже давно враждовала с Францией, она могла оказать серьезную поддержку Филиппу II. Ради этого в марте 1557 г. он вернулся к Марии.
Мария ни в чем не могла отказать возлюбленному супругу, и в том же году Англия оказалась втянутой в войну с Францией. Эта война, потребовавшая от Англии огромных затрат, окончилась для нее подлинной трагедией: в 1558 г. французы под командованием герцога де Гиза захватили Кале, последний английский форпост на европейском континенте. Филипп заключил мир с Францией, который намеревался скрепить женитьбой своего сына Карлоса на старшей дочери Генриха II Елизавете, однако Кале так и остался в руках французов.
Эта потеря, а также запоздалое прозрение в отношении характера чувств, которые питал к ней Филипп, подорвали и без того хрупкое здоровье королевы Марии. Когда стало ясно, что она умирает, многие придворные поспешили покинуть ее и пополнить число сторонников принцессы Елизаветы, которой вскоре предстояло взойти на престол.
Елизаветинская эпоха… – культурный расцвет нации и закат династии Тюдоров
Юные годы Елизаветы
Единственная дочь Генриха VIII и Анны Болейн, родившаяся в 1533 г., Елизавета первые три года жизни носила титул принцессы Уэльской, которого была лишена ее старшая сводная сестра Мария. Затем в 1536 г., после казни матери, девочку так же, как и ее сводную сестру, объявили незаконнорожденной. Отец не слишком интересовался ее судьбой, и лишь под влиянием последней супруги Екатерины Парр, явно симпатизировавшей воспитывавшейся в протестантской вере принцессе, она была приглашена ко двору. У Елизаветы были хорошие отношения со сводным братом – подростков сближала общая любовь к знаниям. Зато со старшей сестрой отношения не складывались. Даже по прошествии многих лет Мария не могла забыть, какую роль сыграла в ее судьбе и судьбе ее матери Анна Болейн. К тому же Мария была нетерпима ко всем протестантам.
Елизавета получила прекрасное по тем временам домашнее образование. В своих познаниях она, вероятно, значительно уступала леди Джейн Грей, но занимавшийся с принцессой в 1548–1550 годах известный ученый и дипломат Роджер Эскем[53] мог гордиться своей ученицей. В эпоху Возрождения об образованности человека судили по степени его знакомства с античным наследием. Что касается Елизаветы, то она знала французский, итальянский и испанский, прекрасно владела латынью, а также читала по-гречески. Еще в ранние годы она пристрастилась к книгам. Возможно, именно это в дальнейшем предопределило ее расположение к литераторам, что в значительной степени способствовало расцвету английской словесности в период ее правления.
Елизавета I
После смерти Эдуарда VI весьма непрочное положение Елизаветы стало и вовсе шатким. Мария I потребовала, чтобы ее сводная сестра, в конце концов признанная Генрихом VIII законной дочерью, была вновь объявлена внебрачным ребенком. Покорный парламент издал соответствующее постановление, однако этим унижения Елизаветы не окончились. Сидевшая на троне Мария всячески пыталась опорочить ее. Например, королева утверждала, что в жилах Елизаветы нет ни капли крови Тюдоров, а ее отцом был не Генрих VIII, а ничтожный музыкант Смитон, с которым у Анны Болейн якобы была любовная связь. Ходили также слухи, что Елизавета – дочь Томаса Сеймура.
На счастье Елизаветы, в стране было множество людей, недовольных правлением Марии и католической реакцией. Именно эти люди стали верными сторонниками Елизаветы, предупреждавшими ее о возможных опасностях и тем самым помогавшими ей пережить страшное пятилетие царствования Марии Кровавой.
Мария отдавала себе отчет в том, какую опасность для нее представляет молодая Елизавета. Королеве стало известно, что в стране и за ее пределами, во Франции, без конца плетутся заговоры с целью возведения на престол ее младшей сестры. Всякий раз, когда в Англии возникали беспорядки, подозрение Марии падало на Елизавету.
В январе 1554 г. в Кенте вспыхнуло антикатолическое восстание под руководством дворянина Томаса Уайетта, сына прославленного поэта. Оно было выражением протеста сторонников реформированной церкви против «испанского брака». Мятежники – около 3 тыс. человек – намеревались возвести на престол принцессу Елизавету. Им удалось войти в Лондон, однако в последний момент они потерпели поражение.