идии Барбаре Каслмейн, бывшей в то время самой влиятельной из королевских фавориток. Разгневанная дама сумела окончательно восстановить Карла против Кларендона. Поскольку парламент продолжал настаивать на контроле над действиями короля, а министр ничего не мог противопоставить этому давлению, 30 августа 1667 г. Карл II отправил Кларендона в отставку. Парламент также усилил нажим на опального графа, обвиняя его во всех грехах.
Король не пожелал осложнять положение публичным заступничеством за бывшего министра; к тому же Кларендон по-прежнему оставался на ножах с леди Каслмейн. Поэтому Карл дал графу понять, что ему лучше всего покинуть пределы королевства. Уже 29 ноября 1667 г. человек, который больше всего пекся о реставрации английской монархии во всем ее былом величии, вторично отправился в изгнание и провел остаток дней во Франции.
Три года после падения Кларендона Карл II правил без поддержки главного министра, зато у него было сразу пять советчиков, явивших прообраз будущего кабинета министров, – Томас Клиффорд (1630–1673), Генри Беннет, граф Арлингтон (1618–1685), Джордж Вильерс, герцог Букингем (1628–1687), Энтони Эшли Купер, граф Шефтсбери (1621–1683) и Джон Мейтленд, герцог Лодердейл (1616–1682). Из инициалов этой пятерки составилось слово «cabal» (Клиффорд – Арлингтон – Букингем – Эшли (Ashley) – Лодердейл), означающее «интрига», «политическая клика». В целом, возникшее в 1670 г. «кабальное» министерство Карла II оправдало свое прозвище.
Следует отметить, что «кабальное» министерство не было министерством в современном понимании этого слова. Король практически никогда не консультировался со своими советниками, да и сами «кабальщики» придерживались независимых точек зрения. Единственное, в чем их мнения полностью совпадали, – это необходимость принятия закона о веротерпимости, что объясняется их прокатолическими настроениями и заботой о судьбе английской короны.
Арлингтон и Букингем были личными врагами Кларендона и способствовали его падению. Арлингтон, который, как и король, колебался между протестантизмом и католицизмом, занимался преимущественно вопросами внешней политики. Букингем стал советником короля как бы по инерции – его отец был любимцем Карла I. Клиффорд не скрывал, что он католик, и Дуврский договор между Англией и Францией, предусматривавший католизацию страны и переход Карла II в лоно римско-католической церкви, во многом был его детищем. Знал о настроениях Карла II и способствовал подписанию этого документа и Арлингтон, в то время как три других «кабальщика» даже не подозревали о готовящемся шаге короля. Лодердейла вообще мало интересовали события в Англии: как истинный шотландец он заботился прежде всего о делах своей родины. Вместе с тем он способствовал упрочению авторитета Карла II в Шотландии.
Наиболее сложной из всех «кабальщиков» личностью был граф Шефтсбери. Еще в юности, учась в Эксетерском колледже, он проявил недюжинное чувство собственного достоинства и организаторские способности, восстав против неписанной традиции, по которой новички подвергались всевозможным унизительным испытаниям, – уже в XVII в. в английских школах заводилами и законодателями школьной жизни становились лучшие драчуны. Шефтсбери определенно обладал способностями государственного деятеля; при этом он считал, что для достижения поставленных целей подходят любые средства, однако всегда соблюдал два нерушимых принципа: веротерпимость и парламентской способ управления государством. Впрочем, в 1677–1678 годах он предпринял попытку противозаконно распустить парламент, за что был посажен в тюрьму. По освобождении он резко выступил против религиозного отступничества принявшего католицизм герцога Йоркского. Когда в 1681 г. Карл II распустил парламент, надоевший ему своими антикатолическими настроениями, Шефтсбери по-настоящему взбунтовался, но его попытка организовать мятеж не увенчалась успехом, и ему пришлось искать политического убежища в протестантских Нидерландах.
Герцог Йоркский и Анна Хайд
Покинувшая Англию вместе с отцом-роялистом Анна Хайд была зачислена в придворный штат старшей дочери казненного Карла I Марии, принцессы Оранской. Сопровождая принцессу во время поездки в Париж, где та встречалась с матерью, Анна познакомилась с Яковом, герцогом Йоркским. Ее нельзя было назвать красавицей, но она обладала умом и обаянием, что и привлекло к ней внимание молодого человека. Вскоре по возвращении Анны в Голландию в Бреду прибыл и герцог. Знакомство Якова и Анны возобновилось и вылилось в бурный роман.
Она вернулась на родину вместе со своим высокопоставленным любовником, но радость от этого долгожданного события была отравлена неопределенностью ее положения: Анна ждала ребенка, и коронация Карла II, брата ее возлюбленного, резко снижали ее шансы на брак с Яковом. Со своей стороны, герцог Йоркский проявил завидное постоянство в привязанности к Анне, – ведь она полюбила его еще тогда, когда он был всего лишь изгнанником, носителем громкого титула с сомнительными перспективами и полным отсутствием средств. Не побоявшись гнева брата-короля и вдовствующей королевы-матери, герцог Йоркский тайно обвенчался с Анной в сентябре 1660 г., всего за шесть недель до рождения сына, который умер сразу после появления на свет.
Когда о браке Якова и Анны стало известно, более всех возмущались принцесса Оранская – ее фрейлина посмела войти в королевскую семью! – и Генриетта-Мария, недовольная появлением невестки-протестантки без капли королевской крови в жилах. Не менее был разгневан и отец Анны, опасавшийся, что поступок дочери будет стоить ему карьеры. Спокойнее всего к этому браку отнесся сам король Карл II.
Вскоре после родов Анна испытала величайшее унижение, потому что при дворе поползли слухи о том, будто бы отцом ее малютки был не Яков, а некий гвардейский капитан Чарлз Беркли, открыто похвалявшийся своим «отцовством». Дошло до того, что настоящий отец ребенка поверил в эти клеветнические измышления. Видя, в какой ярости пребывает супруг, несчастная женщина призвала епископа Винчестерского и в присутствии герцогини Ормондской поклялась, что никогда не изменяла Якову. Она буквально умирала от горя. Ее спасло дружеское участие короля: Карл поверил невестке и пообещал призвать виновника к ответу.
К счастью, дело обошлось и без этого: в Англию пришло печальное известие о смерти принцессы Оранской, скончавшейся от оспы. Перед кончиной она покаялась, что содействовала распространению клеветнических измышлений об Анне и что Беркли действовал по ее наущению. Уличенный во лжи капитан явился к Якову с повинной, заявив, что его неблаговидные поступки были продиктованы исключительно заботой о благополучии престолонаследника. Беркли якобы старался расстроить неравный брак герцога Йоркского и даже готов был сам жениться на Анне. Яков простил негодяя и помирился с женой. Помирился с Анной и ее отец, Эдвард Хайд, как раз в это время получивший титул графа Кларендона.
Из восьмерых детей, рожденных Анной Якову, в живых остались только две девочки, две будущие королевы – Мария и Анна. Семейную жизнь герцога и герцогини омрачали не только смерти детей, но и склонность Якова к флирту – в этом отношении он был точной копией своего царственного брата, и оба они достойно подтверждали родство с великим жизнелюбом Генрихом IV Французским, их дедом. Герцогине это не нравилось; когда ей становилось известно о появлении у мужа очередной пассии, она устраивала ему бурные сцены, но всякий раз вынуждена была смиряться перед неизбежностью.
Ревность герцогини стала предметом сплетен. Однажды дело дошло до того, что ее начали обвинять в причастности к убийству одной из фавориток Якова, некой Маргарет Денем, жены известного драматурга эпохи Реставрации Джона Денема.
Последние годы жизни Анну мучили сердечные приступы. Она была очень тучна, и ее дочери унаследовали от матери склонность к полноте, особенно Анна. Страх приближающейся смерти заставил герцогиню задуматься о душе, и понемногу она начала склоняться к католицизму. Ее духовным отцом стал францисканский монах Хант, уговоривший ее перейти в католическую веру. Под влиянием жены проникся симпатией к католицизму и Яков, что было особенно опасно, учитывая его близость к престолу и ненависть англичан к папизму.
Яков II и Яков Монмутский
Трудно сказать, когда именно герцог Йоркский принял католичество, но уже в начале 1670-х годов его вероисповедание перестало быть тайной. Во-первых, герцог, занимавший пост генерал-адмирала Англии, отказался приносить присягу по англиканскому обряду. Во-вторых, овдовев, женился вторично на католичке, причем бракосочетание проводилось по католическому канону.
Второй женой Якова стала Мария Моденская, сестра герцога Модены. Эта девушка была поразительно хороша собой – черные как вороново крыло волосы, огромные темные глаза, точеная фигурка… Ко всему прочему она воспитывалась в монастыре и даже мечтала постричься в монахини. Однако союз с Англией был лестен для брата и матери принцессы. Рим также отнесся к нему благосклонно, видя в готовящемся браке заманчивую перспективу вернуть себе отпавшую от него при Генрихе VIII страну. Набожная жена могла лишь укрепить Якова в намерении следовать католической вере, и если бы в будущем он взошел на престол, то непременно восстановил бы в своих королевствах власть папы.
Известие о том, что в Англию едет католичка, уже обвенчанная по доверенности с герцогом Йоркским, вызвало настоящую бурю. Граф Шефтсбери, один из «кабальщиков», умолял Карла не допустить, чтобы брак состоялся фактически. Однако король вел себя так, словно женитьба Якова была его частным делом и не имела отношения к судьбам государства. В ноябре 1673 г. юная герцогиня прибыла к своему супругу. Странная это была пара: чистая, возвышенная пятнадцатилетняя девочка и сорокалетний распутник. И тем не менее у них получилась неплохая семья. Принцессы Мария и Анна приняли мачеху с симпатией, тем более, что разница в возрасте между ними составляла четыре года и семь лет соответственно.