Вызванный к Георгу III отставной государственный секретарь заявил, что готов сформировать новый кабинет министров, в котором найдется место и Бьюту при условии, что тот согласится безоговорочно поддерживать все действия Питта. Однако Бьюта это не устраивало – ему претила сама мысль о том, что ему придется плясать под дудку Питта. Питт говорил, что кабинет должен быть сформирован из его сторонников. Себя он видел государственным секретарем, а первым государственным казначеем (министром финансов) хотел назначить лорда Темпла. При этом Бьют остался бы премьер-министром только номинально. Человек амбициозный, он не мог поступиться властью, но и сформировать правительство самостоятельно он бы не сумел. У Бьюта оставался единственный выход: найти способ скомпрометировать своего опасного политического оппонента и тем самым уменьшить его популярность в народе.
Настроенный Бьютом, Георг III предложил Питту пост генерал-губернатора Канады – ведь этот доминион фактически являлся его завоеванием. Приняв предложение короля, опальный министр получил бы оклад в 5 тыс. фунтов стерлингов годовых. Однако Питт вовсе не хотел покидать Англию. Не согласился он и на весьма доходную административную должность в Ланкашире, где ему предлагалось заняться приемом поступавших от казны государственных сборов для королевской семьи. Наконец последовало самое заманчивое предложение. Супруге Питта Эстер жаловался титул баронессы Чатем, а сам Питт (и два поколения потомков после его смерти) получали ежегодную государственную пенсию в размере 3 тыс. фунтов. Питт нежно любил жену и, видя, что ей очень хочется стать баронессой, принял эти почести. Тем более что на этот раз они не сопровождались никакими условиями. Кроме того, здоровье Питта – его мучила сильнейшая подагра – не позволяло ему, как прежде, с головой погрузиться в государственные проблемы.
Бьют позаботился о том, чтобы пресса надлежащим образом осветила решение Питта. Однако Питт не мог допустить, чтобы враги публично извращали смысл его поступка. Его заслуги перед Британией были столь велики, что никто не мог поставить под сомнение справедливость полученной им награды. Вместе с тем нельзя было не реагировать на то, что все это якобы было получено им в обмен на отказ вмешиваться в политику. Питт распространил письмо, в котором утверждал, что причиной его ухода в отставку явилось расхождение во мнениях с остальными министрами в вопросе о мерах в отношении Испании. И все же даже это послание не удовлетворило народ, и блеск героического ореола вокруг персоны великого коммонера померк.
В 1766 г. Питт стал графом Чатемом и вошел в палату лордов. К этому времени его болезнь обострилась настолько, что он уже не мог серьезно и помногу заниматься политикой. Тем не менее он вошел в правительство премьер-министра Графтона и с июля 1766 по октябрь 1768 г. занимал пост лорда-хранителя печати[81]. В последнее десятилетие жизни Питт лишь изредка появлялся в парламенте.
Потеря тринадцати североамериканских колоний
Эйфория начала 1760-х годов по поводу стремительного роста заморских владений британской короны вскоре сменилась серьезной озабоченностью в связи с нежеланием американских колоний подчиняться воле метрополии. По инициативе Джорджа Гренвилла (1712–1770), родственника и сторонника Питта, в 1765 г. в американских колониях был введен закон о гербовом сборе с каждого официального документа и печатного издания: таким образом правительство надеялось собрать деньги для организации обороны колоний, которые могли стать легкой добычей противника в случае новой войны. С точки зрения Лондона, было бы справедливо, если бы колонисты внесли свою лепту в укрепление собственной безопасности. Однако в Америке считали иначе и оценивали подобные меры как желание властей поживиться за счет населения колоний.
Американские подданные британской короны во многом были правы. В 1760-е годы начались затруднения у Ост-Индской торговой компании, связанные с коррупцией ее администрации, и английское правительство сделало все, чтобы поддержать эту солидную корпорацию. В 1773 г. ей были предоставлены субсидии, а также исключительное право на экспорт чая в Америку. Прежде чай, доставлявшийся компанией в Англию, облагался налогом в размере одного шиллинга за фунт. При ввозе чая в Америку пошлина составляла всего три пенса, т. е. одну четвертую шиллинга. Когда же американцы узнали, что их обрекли на покупку чая по гораздо более высокой цене, которую диктовала компания-монополист, возмущению не было предела. 16 декабря 1773 г. в Бостоне произошли события, вошедшие в историю как Бостонское чаепитие. Борясь против чайной монополии, бостонцы не позволили произвести разгрузку трех груженных чаем кораблей компании. Часть местных жителей, переодевшись в костюмы индейцев, пробралась на суда и выбросила за борт все тюки с чаем. Чтобы покарать бунтовщиков, британское правительство приказало закрыть бостонский порт, но другие колонии пришли на помощь населению Массачусетса и не дали уморить его голодом.
В дальнейшем события развивались стремительно. Жители тринадцати колоний – Массачусетса, Коннектикута, Делавера, Джорджии, Мэриленда, Нью-Хэмпшира, Нью-Джерси, Нью-Йорка, Пенсильвании, Род-Айленда, Виргинии и обеих Каролин – создали боеспособное ополчение, готовое с оружием в руках защищать права американцев. В апреле 1775 г. началась война между колониями и метрополией, а 4 июля 1776 г. мятежные колонисты объявили себя независимым государством – Соединенными Штатами Америки. Все дальнейшие попытки Британии вернуть себе взбунтовавшиеся колонии закончились неудачей.
Возможно, судьба Америки сложилась бы иначе, если бы Георг III и премьер-министр Фредерик Норт (1732–1792) не настояли на силовых методах решения конфликта. «Колонии должны покориться, в противном случае победа будет за ними. Мне не хотелось бы прибегать к более суровым мерам, но отступать мы не должны», – писал король Норту. Парламент также выступил за самые решительные действия.
В эти горячие дни Уильям Питт в последний раз появился на заседании палаты лордов. Он был категорически против предоставления колониям независимости, но в то же время призывал к мирному разрешению конфликта. Этой теме была посвящена последняя речь, произнесенная великим государственным деятелем и оратором, речь, которую он в силу своей физической немощи не смог произнести до конца. Архитектор империи, он с болью думал о возможности утраты значительной части американских владений британской короны.
Рок преследует Георга III: скандалы в королевском семействе
В то время как в Америке решалась судьба британских колоний, на Георга III, безупречного семьянина и человека строгих нравственных принципов, один за другим обрушились несколько тяжелейших ударов, нанесенных поведением самых близких ему людей.
Первым «отличился» Генри, герцог Камберлендский, младший из братьев короля. Он без памяти влюбился в Генриетту, леди Гросвенор, которая ответила на его мольбы и стала его любовницей. Узнавший об этом лорд Гросвенор, известный своими кутежами и мотовством, искусно разыграл роль оскорбленного супруга и подал в суд на королевского (!) брата, требуя 10 тыс. фунтов компенсации за понесенный им моральный ущерб. Решение суда, отражающее падение авторитета монархии, было вынесено в пользу мужа-рогоносца, и монарху пришлось платить за распутство герцога королевской крови. Однако Камберленд не угомонился – не успел завершиться суд, как у него появилась новая пассия, некая вдовушка из Дербишира с огромными черными ресницами. Миссис Хортон так ловко повела дело, что пылкий герцог женился на ней, даже не поставив в известность родных. Георг III был глубоко потрясен этим мезальянсом.
Практически одновременно с матримониальным скандалом Камберленда разразилась настоящая буря в Дании – в центре нее оказалась младшая сестра короля Каролина Матильда, вышедшая замуж за датского короля Кристиана. Она была уличена в супружеской неверности, и ей грозила смертная казнь. Британскому правительству пришлось приложить максимум усилий и даже послать к датским берегам военные корабли, чтобы добиться смягчения участи Каролины Матильды – ей сохранили жизнь, но отправили в ссылку, где она вскоре умерла от оспы.
Странно, тревожно складывалась и судьба старшей сестры Георга III Августы. Став женой принца Брауншвейгского и приехав на родину мужа, гордая британская принцесса была бесконечно унижена, когда поняла, что фаворитка значит для ее супруга гораздо больше, чем законная жена.
В довершение всех прочих несчастий Георг III узнал, что и второй из его братьев уже несколько лет состоит в тайном браке. Его избранницей была вдова лорда Уолгрейва, незаконная дочь сэра Эдварда Уолпола и некой модистки. Бедняге королю пришлось проглотить и эту пилюлю, хотя он категорически отказался принимать чету при дворе.
Тем временем подрастал Георг, принц Уэльский…
XVIII век – время блистательного расцвета английской живописи
Вплоть до XVIII столетия ведущие позиции в изобразительном искусстве Англии занимали иностранные художники – немец Ганс Гольбейн Младший, голландцы Даниэль Мейтенс и Пауль ван Сомер, фламандец Антонис Ван Дейк. Однако в георгианскую эпоху в стране складывается национальная школа живописи, подарившая миру ряд замечательных мастеров. Крупнейшими английскими художниками XVIII столетия были Уильям Хогарт (1697–1764), Джошуа Рейнолдс (1723–1792) и Томас Гейнсборо (1727–1788).
Талант Хогарта был не только самобытным, но и многогранным: он писал великолепные портреты, исторические полотна, а в его картинах на современные сюжеты оживала Англия XVIII в. – считается, что по работам Хогарта, этой живописной энциклопедии георгианской эпохи, можно получить яркое и глубокое представление о жизни англичан. Хогарт был не только живописцем, но и гравером. Он выполнил гравюры практически со всех своих сатирических картин, благодаря чему они приобрели широкую известность еще при жизни художника.