— Вы обе работали над одним и тем же проектом?
— Нет, мистер Макгрегор. Никто в моем отделе не занимается каким-то одним проектом. Мы работаем на сменной основе. Насколько я помню, мисс Паркер занималась инспекционными данными минимум с полудюжины строительных участков. Это являлось вполне обычным объемом работы.
— А вы случайно не знаете, миссис Кэмп, что это были за участки?
— Нет, — равнодушно отозвалась она.
— Не могли бы вы выяснить это для нас?
— Каким образом, мистер Макгрегор? В наших файлах не указывается, какой именно клерк занимался тем или иным документом.
— Почему я задержалась, миссис Кэмп? — опять заговорила Фейт.
— Прошу прощения?
— Вы сказали, что я хорошо знала свое дело. Так почему же мне пришлось в тот день задержаться, чтобы закончить работу? Неужели я не смогла уложиться в обычное время? — поинтересовалась Фейт.
Миссис Кэмп нахмурилась:
— В тот день у вас был слишком длинный перерыв на ленч. Целых два часа.
— А вы не знаете, почему?
— Вы сказали, что у вас было свидание с врачом. — Миссис Кэмп слегка выделила голосом слово «свидание».
— Очевидно, я не оставила записку? — сухо осведомилась Фейт.
— Нет.
Вроде бы спрашивать было больше не о чем, поэтому, поблагодарив миссис Кэмп, Кейн и Фейт вышли из ее кабинета.
— Хороший вопрос, — одобрил Кейн, когда они оказались в коридоре. — Мне не пришло в голову поинтересоваться, почему вы задержались в тот день.
— Ответ не слишком нам поможет. — Фейт пожала плечами. — В тот день я не ходила на прием к врачу — во всяком случае, к доктору Мерфи, — так что я, возможно, солгала миссис Кэмп насчет долгого перерыва. Но у нас нет указаний на то, куда я ходила на самом деле, а спустя столько времени мы едва ли сможем найти кого-то, кто видел меня в тот день и запомнил, даже если бы мы знали, к кому следует обращаться.
— И вы не узнаете этот коридор?
Фейт снова огляделась вокруг. Офис строительной инспекции находился на пятом этаже вместе с другими городскими предприятиями. Коридор выглядел абсолютно безликим и не пробуждал у Фейт никаких воспоминаний.
— Это не тот коридор, по которому мы тогда шли с Дайной, — сказала она уверенно. — И не тот этаж.
— Думаю, они все похожи друг на друга, но мы можем проверить еще один-два по пути вниз.
Как и предвидел Кейн, другие этажи почти ничем не отличались от этого, и, когда они добрались до вестибюля, Фейт была уверена, что они с Дайной находились не в этом здании, когда она нашла… то, что нашла.
— Думаю, мы должны поговорить с другим адвокатом Дайны — мистером Слоуном, — сказала она. — Тем более что раньше вы о нем ничего не знали.
— Я очень хочу, чтобы он объяснил, почему не объявился после исчезновения Дайны, — мрачно согласился Кейн.
Они сели в машину, и некоторое время он молча смотрел на ветровое стекло.
— Кейн?
Его лицо напряглось.
— Я… я больше не чувствую ее.
Тоска, прозвучавшая в его голосе, пронзила Фейт, как нож. Ее сердце болело за него и за Дайну. И за себя тоже…
— С каждым днем Дайна все сильнее отдаляется от меня. Я не могу вспомнить ее голос. У меня останавливается сердце, когда я вижу блондинку на улице, но мне приходится сосредоточиться, чтобы вспомнить ее лицо.
— Кейн…
Он обернулся и посмотрел на нее.
— Я должен найти Дайну! Пока не потерял ее окончательно.
— Мы найдем ее, Кейн. — Это все, что она могла ответить.
Кейн молча кивнул. Любые слова казались сейчас неуместными.
— У меня есть карточка мистера Слоуна, — продолжала Фейт, стараясь говорить спокойно, — так что я знаю адрес его офиса.
Кейн включил мотор.
— Держу пари, — произнес он равнодушно, словно сожалея о недавней вспышке эмоций, — что мы не узнаем у него ничего полезного.
— Возможно, но нам все равно следует с ним повидаться.
— Согласен, но я знаю адвокатов. Он ничего не сообщит.
Как выяснилось, Кейн был прав.
Эдуарду Слоуну было лет пятьдесят с небольшим, но выглядел он десятью годами моложе. Слоун был атлетически сложен, тщательно, но неброско одет и обладал хорошо поставленным голосом оратора. Несмотря на явное неудовольствие ожидающих в приемной клиентов, он сразу же согласился принять Фейт и Кейна.
— Чем я могу вам помочь? — осведомился Слоун, когда они сели за его внушительный, оснащенный самой современной техникой стол. Вопрос мог относиться к обоим, но взгляд адвоката был устремлен на Фейт.
— Мистер Слоун, — отозвалась она, — вам что-нибудь известно о том, работала ли Дайна Лейтон во время своего исчезновения над материалом для какой-то статьи?
— Нет. Она никогда не говорила мне о своей работе.
— Но она пользовалась вашими услугами, когда хотела, чтобы о ее действиях никто не знал, — заметил Кейн.
— Это вопрос, мистер Макгрегор? — На губах Слоуна мелькнула улыбка. — Да, я был ее доверенным лицом.
— Она… пользовалась вашими услугами только для устройства финансовых дел? — спросил Кейн.
— Почти исключительно. По словам мисс Лейтон, семейные адвокаты относились к ее филантропической деятельности без особого энтузиазма. Мне же было совершенно безразлично, как она распоряжалась своими деньгами. Мисс Лейтон говорила мне, что нужно сделать, и я это делал.
— Это касалось и моего финансового обеспечения? — спросила Фейт.
— Совершенно верно, мисс Паркер.
— Вы никогда не спрашивали ее, почему она так поступила?
— Как я уже говорил, наши отношения с мисс Лейтон строились на особой основе. Я быстро и точно выполнял ее распоряжения. Мне не пошло бы на пользу, если бы я стал задавать ей вопросы.
Кейн попробовал иной подход:
— Не заметили ли вы чего-нибудь необычного в процессе исполнения ваших обязанностей по отношению к мисс Лейтон? Чего-нибудь, что могло бы подать нам хоть какую-то идею насчет того, что с ней произошло?
— Поймите, я не могу давать никакой конкретной информации относительно дел мисс Лейтон, — сразу же предупредил Слоун.
— Я спрашиваю вас не о ее делах, — то, что Кейн с усилием сдерживается, было видно невооруженным глазом, — а о том, видели или слышали вы что-нибудь, что могло бы помочь нам найти вашу пропавшую клиентку.
На сей раз последовала пауза. Сердце Фейт забилось быстрее, когда она посмотрела на лицо адвоката. «Он что-то знает и просто ждет, чтобы его об этом спросили», — подумала она. Но никто его не спрашивал, так как их отношения с Дайной были конфиденциальными, а Слоун был не из тех людей, которые разглашают сведения о клиентах по собственной инициативе. Это и объясняло, почему он не объявился после исчезновения Дайны.
— Пожалуйста, мистер Слоун, помогите нам, если можете… — Голос Фейт дрогнул. — Произошло ли что-нибудь необычное перед тем, как Дайна исчезла?
— Только одно, — наконец заговорил адвокат. — За два дня до исчезновения мисс Лейтон просила меня порекомендовать ей хорошего частного детектива, который специализировался на розыске исчезнувших лиц.
Фейт недоуменно посмотрела на Кейна.
— Она объяснила причину? — спросил он.
— Она ограничилась загадочным замечанием, мистер Макгрегор, что ей необходим кто-нибудь, кто мог бы найти труп.
— И это все, что он вам сказал? — спросил Бишоп.
— Все.
Зажав телефонную трубку между плечом и ухом, Кейн потянулся за лежащим на кофейном столике блокнотом и посмотрел на сделанные ранее записи.
— Дайна хотела нанять частного детектива, специализирующегося на исчезнувших лицах, потому что ей был нужен кто-то для розысков трупа.
— А он знает, наняла ли она детектива?
— Слоун сказал, что после исчезновения Дайны звонил двум людям, которых он ей рекомендовал, но никто из них ничего о ней не слышал. Я склонен ему верить. О вознаграждении сообщали все средства массовой информации, и я сомневаюсь, что профессиональный детектив упустил бы шанс получить миллион баксов, если бы он знал что-то о Дайне.
— Это верно. — Бишоп немного помолчал. — А где Фейт?
— Я высадил ее у Хейвн-Хауза. Там есть женщина, которая, кажется, знала и Фейт, и Дайну, поэтому Фейт хотела с ней поговорить. Мужчин к этому заведению не подпускают на пушечный выстрел, поэтому она отправилась туда одна. А я побывал в банке Фейт и выяснил, что сейфа там нет, и в другом банке, Дайны, где управляющий повел себя весьма любезно и согласился предоставить Ричардсону все документы.
— А ты видел эти документы?
— Да. Они подтверждают то, что говорил нам Конрад, — что Дайна пользовалась этим банковским счетом так же, как пользовалась Слоуном, — для конфиденциальных даров и пожертвований. Люди Гая как следует проверят всю документацию. — Он сделал паузу. — Так как ты все еще в Куонтико, то, очевидно, смог заглянуть в засекреченное досье?
— Я не в Куонтико. — Прежде чем Кейн успел спросить, где же он, Бишоп добавил: — Но я действительно узнал, почему засекречены материалы об убийстве матери и сестры Фейт.
— Ну и почему же?
— Это связано с тем, что ты рассказывал мне о ее бывшем муже. Вроде бы его подозревали и до сих пор подозревают в этих преступлениях. Считают, что его издевательства сменились открытым насилием, когда Фейт решила с ним развестись, и она избежала гибели только потому, что в тот вечер ее вызвали на работу.
— Это не объясняет, почему информация о расследовании засекречена, — мрачно заметил Кейн.
— Ты все поймешь, когда узнаешь еще кое-что. Бывший муж Фейт, Тони Эллис, — агент ФБР.
Кэти была в школе, но Фейт оставила для нее обещанные ноты на рояле. Кейн не задавал вопросов, когда она попросила остановиться возле музыкального магазина. Она сказала, что хочет купить подарок для ребенка, и он мог только гадать о личности юного пианиста.
Ева — фамилии в приюте не упоминались, что, как поняла Фейт, было одной из традиций Хейвн-Хауза, — оказалась невысокой, крепко сложенной молодой женщиной лет двадцати с небольшим, с настороженными карими глазами, которые успели повидать слишком многое. Она возилась с группой малышей, когда Карен привела Фейт в находящуюся на первом этаже детскую. Директриса объяснила, что матери детей работают, ищут работу или заняты с адвокатами и полицией, пытаясь добиться развода или ареста своих агрессивных супругов.