– Как думаешь, чего он хочет? – спросил Крук.
Они дошли до конца переулка, где устроили себе небольшое укрытие из обломков досок. Полом служил заплесневевший матрас, из которого торчали пружины. Мальчишка остановился метрах в десяти, переминаясь с ноги на ногу. В том, как он держался, было что-то такое, что создавало впечатление, будто части его тела не совсем крепко соединены друг с другом, будто его собрали из кусков, принадлежащих четырем разным мальчикам.
– Ты за нами следил? – окликнул его Крук.
Мальчишка не ответил. Посмотрел вниз и в сторону, будто пес, старающийся не смотреть в глаза. Они увидели отметину на левой стороне его лица.
– Ты глухой? Я тебе вопрос задал.
– Я за вами не следил.
Крук повернулся к остальным. Старше их на год, он был главным по умолчанию.
– Кто-нибудь знает этого парнишку?
Никто не знал. Крук снова поглядел на него.
– Ты, погоняло какое?
– Тифти.
– Тифти? Что за имя такое, Тифти?
Он уперся взглядом в носки ног.
– Просто имя.
– Тебя так мать зовет? – спросил Крук.
– Нет ее у меня.
– Она умерла или бросила тебя?
Парень начал рыться в кармане.
– И то и другое, похоже. А тебе зачем?
Он посмотрел на них, щурясь.
– У вас типа команда?
– С чего ты взял?
Парень пожал худенькими плечами.
– Просто посмотрел на вас.
Крук оглядел остальных, потом снова посмотрел на мальчишку. И тяжело вздохнул.
– Ладно, нечего тебе стоять как придурку. Иди поближе, хоть разглядим тебя.
Мальчишка двинулся к ним. Ворхис подумал, что есть в нем что-то знакомое, этот затравленный взгляд. Хотя, быть может, просто то, что любой из них мог оказаться одиночкой, таким же, как он. Отметина на щеке оказалась большим лиловым синяком.
– Эй, я этого парня знаю, – сказала Ди. – Ты же в Центре живешь, так? Я тебя видела, как ты оттуда выходил, вместе с нашим папой.
Центр Проживания Хилл-Кантри. Дом с кучей маленьких квартир, ужасная теснота там. Все называли его Центр.
– Это правда? – спросил Крук. – Только что приехал?
Мальчишка кивнул.
– Из Эйчтауна.
– Ты оттуда родом? – спросил Крук. – А отец?
– У меня только тетя, Роуз. По большей части она за мной приглядывает.
– Что у тебя там в кармане? Смотрю, ты все возишься.
Мальчишка вынул руку из кармана. Складной нож с кучей примочек. Крук взял его в руку, и все четверо принялись разглядывать нож. Обычные лезвия, пила, отвертка, ножницы, штопор, даже увеличительное стекло, только линза от времени помутнела.
– Откуда ты это взял? – спросил Крук.
– Мой папа мне дал.
Крук нахмурился.
– Он у тебя в промысле?
Мальчишка мотнул головой.
– Не-а. Он гидротехник. На плотине работает.
Он показал на нож.
– Берите, если хотите.
– С чего бы мне хотеть твой нож?
– Черт, если он ему не нужен, я возьму, – сказал Боз. – Давай сюда.
– Заткнись, Боз, – сказал Крук, медленно оглядев парня. – Что у тебя с лицом стряслось?
– Просто упал, вот и все.
В его тоне не было испуга, таким же тоном он мог сказать, какой сегодня день недели. Однако все мгновенно уловили в его словах ложь.
– Упал на кулак, типа того. Твой отец это сделал или кто еще?
Парень ничего не ответил. Ворхис заметил, как у него дернулся подбородок.
– Крук, оставь его в покое, – сказала Ди.
Но Крук в упор смотрел на мальчишку.
– Я тебе вопрос задал.
– Иногда он. Когда напьется. Роуз говорит, он не со зла. Все из-за моей мамы.
– Из-за того, что она тебя бросила?
– Из-за того, что она умерла, родив меня.
Последние слова, казалось, повисли в воздухе. Правда или не правда, в любом случае теперь они не могли ему отказать.
Крук протянул ему нож.
– Давай бери. Я не заберу нож твоего отца.
Мальчишка убрал нож обратно в карман.
– Я Крук. Ди – моя сестра. Двое других – Боз и Вор.
– Я знаю, кто вы такие.
Он прищурился, неуверенно глядя на них.
– Значит, я теперь в команде?
– Сколько раз тебе говорить, у нас не команда, – ответил Крук.
Тифти стал одним из них, так, будто это было предопределено. Со временем они познакомились и с Брэем Лэмонтом, вспыльчивым, иногда ужасающим человеком, глаза которого постоянно горели от нелегально производимого виски, который все называли бухлом. Его голос, громогласный от выпитого, каждый вечер раздававшийся из окон, будто сирена. «Тифти, будь ты проклят! Тифти, иди домой, пока я тебя сам искать не пошел!» Не раз после таких криков мальчишка появлялся со свежим синяком на лице или на теле, однажды ему даже руку на перевязь подвесили. Во время очередной вспышки гнева отец швырнул его через всю комнату, и Тифти плечо вывихнул. Надо ли рассказать Внутренним? Или родителям? А тетя Роуз, она не поможет? Но Тифти всегда лишь тряс головой. Похоже, он совершенно не злился из-за этих побоев, переносил все стоически, стиснув зубы. Этим можно было лишь восхититься. Тоже сила в своем роде. «Никому не говорите, – сказал он. – Просто он такой. Это уже не изменишь».
Были и другие истории. Прадед Тифти, по крайней мере так он сказал, был одним из подписавших Техасскую Декларацию и руководил расчисткой Нефтяной Дороги. Его дед геройски погиб во время Пасхального Вторжения, когда он, уже получив укус, во время первой атаки, возглавил удар у водовода, а потом покончил с собой прямо на поле боя, на глазах у своих товарищей, заколов себя своим клинком. Кузен, имя которого Тифти отказывался называть (все зовут его просто Кузен), разыскиваемый всеми гангстер, контролирующий крупнейшую в Эйчтауне винокурню. Его мать, красавица, которой девять раз предлагали руку и сердце, когда ей еще шестнадцати не было. Один из сватавшихся позднее стал членом президентского совета. Герои, заслуженные люди, бандиты, пестрая череда знаменитостей того мира, который они знали, и того, что таился во мраке мира промысла. Тифти знал людей, которые знали других людей. Для Тифти Лэмонта открывались все двери. Ну и что, что он сын пьяницы, работающего гидроинженером в Эйчтауне, костлявый мальчишка с вечными синяками на лице и в плохо сидящей одежде, которую он никогда не стирал, за которым приглядывает его бездетная тетя, который живет в Центре, почти как и они. Рассказы Тифти были слишком хороши и интересны, чтобы им не верить.
Но насчет того, что он Коффи видел, – это уже слишком. Такая заява против всех фактов. Коффи не знал никто. Коффи, как и Зараженные, – создание теней. Однако в словах Тифти был привкус правды. Он же ездил со своим отцом в Эйчтаун, ходил по его бандитским улицам, встречался с Кузеном, гангстером. Там, в помещении позади машинного зала, была перегонная машина – колоссальная, будто живой дракон, состоящая из проводов, труб и пыхтящих котлов. Там, среди людей с хищными взглядами и липкими ухмылками, обнажающими почерневшие зубы, с пистолетами за поясом, где переходили из рук в руки деньги, как-то раз выставили кувшин бухла. Эти поездки были обычным делом, Тифти уже много раз их описывал, но на этот раз все было несколько иначе. На этот раз там был человек. Другой, не такой, как остальные, живущие промыслом. Это Тифти сразу понял. Высокий, с военной выправкой. Стоял в стороне, в тени, лица не разглядеть, в темной шинели, подпоясанной ремнем. Тифти разглядел, что у него бритая голова. Судя по всему, этот человек, кто бы он ни был, прибыл по срочному делу. Обычно отец Тифти некоторое время зависал там, выпивая, обмениваясь новостями с остальными людьми Эйчтауна, но не в тот вечер. Кузен, огромный, округлый, возвышающийся над столом, будто яйцо в гнезде птицы, взял у отца банкноты, сразу же, как тот приехал, ничего не говоря, и их сразу же выпроводили за дверь. Лишь когда они достаточно далеко отошли от машинного зала, отец заговорил с ним. «Знаешь, мальчик, кого ты только что видел? А? Не знаешь? А я тебе скажу, кто это. Это был сам Найлз Коффи».
– И еще что скажу.
Все пятеро втиснулись в укрытие, в переулке. Рассказывая, Тифти чертил лезвием складного ножа, в конечном счете оставшегося у него, по земле.
– Мой старик сказал, что у него лагерь ниже по течению от плотины. На открытом месте, так, будто снаружи ничего не происходит. Они заманивают драков и ловят их в ловушки.
– Я знал! – выпалил Боз. Лицо младшего брата едва не светилось от счастья. Он резко развернулся к Ворхису, не вставая с колен. – Что я тебе говорил!
– Хрена с два, – фыркнул Крук. Среди них он играл роль скептика, нес ее, будто почетную обязанность.
– Говорю тебе, это он был. Ты бы это просто почувствовал. Любой бы почувствовал.
– Ну и что же Коффи нужно от банды торгашей? Скажи на милость.
– Откуда мне знать? Может, он бухло покупает для своих людей.
У Тифти изменилось лицо, ему пришла в голову новая мысль.
– Или оружие, – сказал он, наклонившись вперед, тихо.
Крук язвительно усмехнулся.
– Только послушайте этого мальчика.
– Смейся сколько влезет. Я его видел. Настоящее оружие, армейское, прежних времен. М-16, автоматы, даже гранатометы.
– Вау, – сказал Боз.
– И откуда Кузен такие штуки берет? – спросил Ворхис.
Тифти приподнялся и огляделся, будто чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.
– Не знаю, следует ли мне вам это рассказывать, – продолжил он едва не шепотом. – Есть бункер, старая армейская база, рядом с Сан-Антонио. Кузен устраивает туда вылазки.
– Ни на секунду не поверю, – сказал Крук. – Ты ни Коффи не видел, ни кого-то еще.
– Хочешь сказать, ты не веришь, что он существует?
Это было на грани святотатства.
– Этого я не говорил. Просто ты его не видел, вот и все.
– А ты что скажешь, Вор?
Ворхис почувствовал, что его подловили. Половина того, что Тифти рассказывает, – чушь полная. Может, и больше, чем половина. С другой стороны, очень хотелось поверить.
– Я не знаю, – с трудом ответил он. – Наверное… не знаю.