– Ну, а я ему верю, – заявила Ди.
Глаза Тифти расширились.
– Видишь?
Крук отмахнулся.
– Она девчонка. Она всему верит.
– Эй!
– Ну, это же правда.
Тифти пристально посмотрел на старшего.
– Что, если я скажу, что ты сам сможешь увидеть Коффи?
– И как же мне это сделать?
– Легко. Мы можем выбраться через одну из труб водовода. Я там много раз был. В это время года они не сливают воду до самого рассвета. Трубы идут до самого основания плотины, сможем увидеть лагерь оттуда.
Вызов был брошен. Отказаться было невозможно.
– Там нет никакого хренова лагеря, Тифти.
У них ушло три дня на то, чтобы набраться смелости, но даже тогда Крук не разрешил своей сестре идти с ними. Они должны были ускользнуть, пока родители спят, и встретиться возле укрытия. Тифти придумал маршрут до входа в трубы, так, чтобы не попасться на глаза патрульным.
Уже миновала полночь, когда Тифти пришел к ним. Остальные уже ждали его на месте. Тифти появился у входа в переулок и быстро пошел к ним в накинутом на голову капюшоне куртки, сунув руки в карманы. Дойдя до укрытия, достал пластиковую бутылку.
– Жидкость для смелости, – сказал он. Отвернул пробку и протянул Ворхису.
Это оказалось бухло. У родителей Ворхиса и Боза, набожных людей, каждое воскресенье ходивших в церковь к Сестрам, в доме никогда такого не было. Ворхис поднес бутылку к носу. Прозрачная жидкость с резким химическим запахом типа хозяйственного мыла.
– Дай сюда, – скомандовал Крук. Схватил бутылку, отпил и вернул Ворхису.
– Ты никогда еще бухло не пил? – спросил Ворхиса Тифти.
Ворхис сделал оскорбленный вид.
– Конечно, пил. И не раз.
– Это когда это ты успел бухло попробовать? – фыркнул Боз.
– Есть многое, братец, чего ты не знаешь.
Ему очень хотелось зажать нос. Ворхис сделал быстрый глоток, так чтобы не успеть почувствовать вкус. Горло обожгло, по пищеводу заструилась огненная река. Боже, какая гадость! Он закашлялся, на глазах выступили слезы. Все рассмеялись.
Боз выпил следом. К стыду Ворхиса, младший брат ухитрился сделать достойный глоток, даже не вздрогнув. Бутылка прошла по кругу еще три раза. На четвертый раз даже Ворхис приловчился и смог сделать добрый глоток, не закашлявшись. Удивился, почему он ничего не чувствует. Но сразу понял, когда попытался встать. Земля качнулась у него под ногами, и он выставил руку, чтобы не упасть.
– Пойдем, – сказал Тифти.
К тому времени, когда они добрались до плотины, они хихикали, будто умалишенные. Течение времени для них изменилось, казалось, что они добирались сюда очень долго, и в тот же момент казалось, будто время пролетело, как один миг. Ворхис с трудом помнил, как они прятались от патруля под грузовиком, но не помнил ни подробностей, ни того, как им удалось не попасться. Он понимал, что пьян, но его сознание не могло сосредоточиться на этом факте. Они остановились в темноте, пока кто-то – Боз, понял Ворхис, самый пьяный из всех, стоял у кустов. Его стошнило. А Ди, она-то что здесь делает? Неужели следила за ними? Крук рявкнул на нее, чтобы она домой возвращалась, но Ди не была бы собой, если бы послушалась. Если уж она уперлась, проще у пса из зубов кость выдернуть, чем ее остановить. Факт заключался в том, что Ворхис был влюблен в Ди. Всегда любил ее. Это было так неожиданно, эта любовь, будто в груди шар надулся, и Ворхис все пытался набраться смелости, чтобы признаться в своих чувствах. И тут вернулся Тифти, который куда-то ходил, и сказал им идти дальше.
Он подвел их к небольшому бетонному зданию. Вниз уходили металлические ступени. У подножия лестницы была служебная шахта, там было сыро и темно, на стенах висели капли воды. Они оказались внутри плотины, где-то над сливными затворами. Горели лампы, закрытые металлическими решетками, по полу тянулись длинные тени. Прилив адреналина привел Ворхиса в чувство. Он сосредоточился. Они подошли к двери в стене со ржавым железным кольцом на ней. Крук и Тифти стали по обе стороны от него и попытались повернуть, но штурвал не шелохнулся.
– Нам нужен рычаг, – сказал Тифти.
Он снова исчез в тоннеле и вернулся спустя минуту с куском трубы. Продел его в штурвал и навалился. Раздался скрежет, и штурвал начал поворачиваться. Дверь открылась.
Внутри оказались вертикальная шахта и ведущая вниз лестница. Тифти достал фальшфейер, чиркнул головкой по пластинке и бросил его вниз. Полез первым, следом Вор, потом Ди, потом Боз. Последним полез Крук.
Они оказались внутри большой трубы. Сливной канал, один из шести. Через эти каналы раз в день воду сливали из водохранилища по водоводу и на поля. Позади них скопились миллионы галлонов воды, удерживаемые плотиной. Было холодно, пахло мокрым бетоном. По полу тек тоненький ручеек воды к выходу, где виднелся округлый кусок освещенного луной ночного неба. Они крались вперед, прочь от фальшфейера, который зажег Тифти. Сердце в груди Ворхиса колотилось. Мир ночи за пределами стен. И представить себе невозможно. Метрах в трех от выхода Тифти стал на четвереньки. Остальные сделали то же самое. Выход был перекрыт массивной стальной решеткой.
– Я первый пойду, – прошептал Тифти.
Он пополз на карачках к выходу. Остальные не шевелились. Для сознания Ворхиса, искаженного алкоголем, возможность увидеть лагерь Коффи стала второстепенной. Вся эта ночь стала испытанием их смелости, какая разница, с какой целью. Решетка достаточно крепкая, чтобы сдержать Зараженного, но опасность была не в этом. Ворхис уже был почти готов к тому, что сквозь решетку пролезет когтистая лапа, схватит их друга и порвет на куски. Сквозь туман в голове от бухла он вдруг подумал, что Ди наверняка тоже боится, что он должен ее как-то успокоить, но он не знал, что ему ей сказать, и мысль покинула его голову так же быстро, как и пришла в нее.
Тифти добрался до края тоннеля и встал на колени. Схватился за решетку и выглянул наружу.
– Что ты видишь? – прошептал Крук.
– Твою… мать, – после паузы ответил Тифти.
Его тон совсем не понравился Ворхису. Это не было радостное восклицание. В нем был страх.
– Что такое? – прошептал Крук резче. – Коффи там?
– Хочу поглядеть! – воскликнул Боз.
– Тихо! – буркнул Крук. – Тифти, будь ты проклят, что там?
Ворхис ощутил это коленями. Рокот, будто далекий гром, визг и скрежет металла, работающих механизмов. Звук шел сзади.
Тифти вскочил.
– Уносим ноги!
Это была вода. Звук, который услышал Ворхис, был шумом воды, которую спускали из водохранилища. Один затвор, потом другой, потом следующий, по очереди. Это и увидел Тифти.
Их размажет по стенкам.
Ворхис вскочил и схватил за руку Боза, но тот вывернулся.
– Я хочу увидеть его!
– Там ничего нет!
– Есть, есть! – крикнул Боз. Его голос срывался, он плакал.
Боз ринулся к выходу. Тифти и остальные уже бежали назад, к лестнице. Громовые раскаты были все ближе, открыли соседний слив. Сейчас откроют тот, в котором они. Еще несколько секунд, и в них ударит стена воды. Ворхис схватил брата поперек спины у выхода из тоннеля, но тот крепко вцепился в решетку.
– Я его вижу! Это Коффи!
Ворхис дернул изо всех сил, и они оба упали на пол. «Давайте, бегите!», кричали им остальные. Ворхис схватил брата за руку и побежал. Крук махал им, стоя у нижнего края лестницы. Ворхис почувствовал хлопок в ушах, от смены давления. Крук исчез наверху, Ворхис полез следом, а его брат поднимался сразу же за ним.
И тут появилась вода.
Она ударила его, будто кулак, будто сотня кулаков, тысяча. Он услышал, как Боз, чуть ниже его, в ужасе закричал. Ворхис смог удержаться на лестнице, но больше он ничего сделать не смог. Стоит отпустить хоть одну из рук, и его унесет. Он попытался позвать брата, но из его горла не вырвалось ни звука. Вот как все кончилось, подумал Ворхис. Одна ошибка, и все кончено. Все так просто. Почему другие люди не гибнут так же, как они? Гибнут, вдруг понял он, чувствуя, как слабеют его руки, держащиеся за лестницу. Именно так они и гибнут, всегда.
Его вытащил Крук. Крук, который на вечные времена останется его другом, который будет стоять рядом с ним, когда он и Ди поженятся, который будет приглядывать за его детьми в тот день, когда все вывезли детей на летний пикник в поле. Который будет стоять рядом с ним в их последнем бою, много лет спустя, во многих милях отсюда. Ворхис уже почти отпустил лестницу, как вдруг Крук протянул руки вниз и схватил его за запястье. Выдернул вверх. Они лезли все выше, вверх по лестнице, к спасению.
Они, но не Боз. Тело брата смогли достать только утром. Его раздавило о решетку. Может, он увидел Коффи, может, и нет. Тифти им так ничего и не сказал. Со временем Ворхис решил, что это и не имеет значения. Даже если видел, кому от этого стало лучше.
К тому времени, когда Ворхис объявил обеденный перерыв, бригада уже обработала шестнадцать акров. Нещадно палило солнце, в небе ни облачка, и даже дети, все утро игравшие и веселившиеся, спрятались под тент. Подойдя к насосу, Ворхис снял шляпу, налил себе кружку воды и выпил, не отрываясь. Потом налил еще одну и вылил себе на лицо. Снял пропотевшую насквозь рубашку и вытерся ею. Боже всемилостивый, как же жарко.
Женщины и дети уже ели. Рабочие тоже стали собираться у стола, чтобы перекусить. Хлеб с маслом, вареные вкрутую яйца, сушеное мясо, куски сыра, кувшины с водой и лимонадом. Спустился с дозорной башни Крук, чтобы тоже положить себе еды в тарелку. Тифти нигде не видно. Ну и что? Пусть Тифти делает, что ему вздумается. Все жадно ели, не отвлекаясь на разговоры. Поедят и прилягут подремать в тени.
– Отдых час, – сказал Ворхис, вставая из-за стола. – Не разлеживайтесь.
Он поднялся по лестнице на башню. Там уже стоял Крук, разглядывая в бинокль деревья вдали. Винтовка стояла рядом, у ограждения.
– Ничего особенного?
Мгновение Крук молчал, а потом дал Ворхису бинокль.
– На шесть часов, за деревьями. Есть мысли, что это?