А Яша посмотрел в сторону Ниночки и, тепло улыбнувшись, помахал ей рукой.
История третья.
«Сыновья»
Доктор Раевский – один из самых уважаемых врачей в городе, профессор психиатрии, светило международного масштаба. На работе, в клинике, носящей его имя, Раевского окружает заслуженный полный респект.
Дома у Раевского, на первый взгляд, идиллия. У него два сына. Их матери нет в доме – о ней не принято говорить, у нее другая семья, и она бросила Раевского с двумя сыновьями, когда они были еще в бессознательном возрасте. Надо отдать должное Раевскому – он изо всех сил всегда старался сделать так, чтобы мальчики никогда не чувствовали себя обделенными.
Мальчики выросли и стали двумя честолюбивыми рослыми парнями. Но отношения между ними со временем перестали быть безоблачными, как в детстве. Острая конкуренция и непримиримое желание быть первым наполняли воздух электричеством, когда братья – Костя и Алик, были рядом. Во всем они старались превзойти друг друга – сначала в спорте: когда занялся боксом Костя, Алик сейчас же пошел на каратэ, потом Костя поступил в престижный вуз – на другом факультете оказался Алик, потом Костя, в начале девяностых, занялся очень перспективным и очень криминальным бизнесом – крабами. И Алик скоро был признан «негласным королем икорного бизнеса». К тридцати годам оба брата добились успехов в бизнесе.
Но вот что странно - все это время отец, доктор Раевский, как будто, не препятствовал вражде братьев. Более того, он внимательно наблюдал за их честолюбивыми спорами и столкновениями. Раевский писал книгу по психиатрии на тему «Управляемые педагогические конфликты», в основе книги была теория Раевского, согласно которой управляемые конфликты, как локальные войны, крайне полезны для формирования развитой личности – они стимулируют в ребенке дух соревнования, укрепляют его социальные навыки и жизнеспособность. Острое соревнование сыновей, ежедневно наблюдаемое дома, для Раевского было уникальным шансом на практике проверить свои революционные теории. И еще - отца не просто забавляло и занимало с научной точки зрения столкновение сильных характеров сыновей. Он испытывал и другое чувство, оно было сродни отцовской гордости, ведь он сумел не просто воспитать сыновей, а воспитать настоящих бойцов, «самураев духа».
Любовь к культуре Японии была второй страстью доктора Раевского – после психиатрии. В доме профессора было множество атрибутов, напоминающих о стране самураев – книги, посуда, мебель, и, конечно, оружие. Мечи были главной слабостью доктора – он часами мог играть с ними, любоваться каждым новым приобретенным клинком. Сыновья, как и все друзья профессора, знали, что значительную часть своих ученых гонораров Раевский тратил на покупку редких японских мечей от прославленных мастеров клинка.
Приближался юбилей доктора – ему исполнялось 60. Эту круглую дату собирались пышно отметить: со всего света поздравить светило психиатрии спешили его коллеги и бывшие пациенты - избавленные от душевных невзгод политики и бизнесмены, актеры и прочий склонный к шизофрении бомонд.
Братья – Костя и Алик – все время перед юбилеем были заняты одним делом, правда, втайне друг от друга – они подбирали отцу подарок. Оба брата не собирались скупиться и намеревались купить подарок, способный поразить воображение отца.
Оба брата, независимо друг от друга, летят в Японию. Оба приходят в один и тот же скальный монастырь, и с разницей в день покупают у одного и того же мастера-монаха мечи. Обоим братьям мастер-японец говорит напоследок по-японски:
- Не бойся врага, а бойся брата своего, - но и Костя, и Алик только смеются в ответ.
На юбилее отца, через несколько дней, первым появляется Костя. Так уж сложилось между ними – Костя часто успевал сделать все первым – от этого Алик яростно ненавидел быть вторым. Вот и в этот раз Костя первым преподнес свой подарок – роскошно инкрустированный меч. Отец по достоинству оценил подарок сына – он был восхищен и тронут. Многочисленные гости праздника аплодировали столь щедрому и точно угаданному подарку сына.
Когда на юбилее появился Алик, все замерли – что же подарит второй сын? И когда Алик извлек из богатых ножен точно такой же меч, смешанное чувство удивления и разочарования невольно охватило всех.
Отец не выразил словами никаких чувств, хотя и его лица коснулась тень разочарования. А потом отец показал Алику меч Кости и сказал:
- Прости, сын. Но я коллекционер. В коллекции не может быть два одинаковых меча. Я не могу принять твой подарок. В другой раз постарайся оказаться первым.
Алик был уязвлен и поражен до глубины души. Он забрал из рук отца меч и выбежал прочь из зала, где происходил банкет.
Чуть позже, на глазах у многих гостей, когда Костя вышел из дома встречать свою спутницу, к нему подскочил откуда-то из темноты Алик. Он нанес Косте смертельный удар мечом - хорошо знакомый им обоим, знавшим, благодаря отцу, все про боевые искусства Японии.
Финальная сцена истории: на ступеньки дома выходит отец – доктор Раевский, его пытаются не пустить гости, уже видевшие, что случилось, но он проходит сквозь ограждение. Раевский в этот вечер одет в праздничный японский наряд. Из рук он не выпускает подаренный Костей меч.
На ступеньках дома отец видит окровавленного Костю, из груди которого торчит такой же меч.
Отец садится на ступеньки рядом с убитым сыном. Он удивительно спокоен – или находится в аффекте. Рядом сидит Алик – он плачет.
Идет проливной дождь.
История четвертая
«Волосатый Савик»
Савик и Саша, хоть и были родными братьями, с ранних лет во всем были противоположны. Савик отличался характером шумным, ни минуты не мог сидеть на месте, кажется, что сил в нем было столько, что они били через край, но и проливаясь, только все прибывали. А Саша, напротив, был субтильный, тихий мальчик, молчаливый, замкнутый. Он не возражал, когда его оставляли одного, даже, казалось, он любил быть один.
Савик вырос в крепкого, брутального мужчину, уже в семнадцать ему приходилось бриться каждый день – и все равно щеки отдавали синевой. Широкая грудь его также покрыта была волосами, волосатыми были и руки, и ноги. А Саша, напротив, тело имел гладкое, как у девушки, взгляд задумчивый и голос негромкий.
Обоих сыновей любили их родители – аптечный магнат Исаак Борисович Шпеер и его жена, Ида Львовна. Но любовь каждого из родителей избрала себе одного чада – так сложилось, что отец, властный и жесткий делец, добившийся всего своей волей и холодным умом, всегда покровительствовал старшему сыну, Савику, в котором ему виделись свои черты. Именно Савика он всегда прочил себе в преемники. Младший, Саша, всегда был маменькиным сынком и пользовался безграничной любовью Иды Львовны.
Исаак Борисович в кругу своих деловых партнеров славился как человек, не склонный к компромиссам, взрывной и упрямый. В начале девяностых годов семья Шпееров пережила драму: на Исаака Борисовича было совершено покушение. Когда Исаак Борисович садился в машину, раздался взрыв. Шпеер выжил, но получил тяжелые травмы головы, провел полгода в больнице. Вышел оттуда он во всех смыслах другим человеком. Последствием тяжелой травмы головы стала потеря зрения. Оно уходило мучительно и неуклонно. К нему вызывали лучших врачей, но все их усилия были тщетны. В течение трех месяцев Шпеер полностью ослеп. Для него это было тяжелейшей потерей – слепота лишала его возможности управлять созданной им корпорацией.
Шпеер боролся – не тот он был человек, чтобы просто так признать себя калекой и отойти от дел. Его проводником в этом новом мире стал старший сын, Савик. Именно Савику он поручал вести все управленческие дела от его имени, Савик был его глазами и его волей – он доводил до сведения окружающих решения отца.
Савик был бы идеальной заменой своего влиятельного отца, если бы не одно но. Савик не любил и не умел вести переговоры. Он умел организовать любое дело, проследить со свирепой точностью все этапы его исполнения. Но на переговорах, где требовался изворотливый ум отца, умение манипулировать, артистизм – здесь Савик явно пасовал. Он угрюмо сидел, молчал - на всех переговорах.
К неприятному удивлению отца и полному восторгу матери, напротив, в переговоры то и дело стремился влезть Саша.
Бледный и робкий, совсем незаметный на фоне старшего Шпеера и могучего Савика, Саша сам просился на переговоры.
На них он сначала сидел, внимательно слушал, кажется, вовсе растворяясь на фоне собеседников. Но потом в самый неожиданный момент влезал с предложением дерзким и одновременно изощренно хитрым, которое неизменно ставило в тупик всех присутствующих, включая и самого Шпеера-старшего, которого такие самодеятельные выходки Саши раздражали.
Шпеер по-прежнему самолично принимал все решения. Но последствия пережитого потрясения были для него слишком тяжелы. Окружающие стали замечать, что к делам со временем он стал проявлять все меньший интерес, неожиданно уступал в переговорах там, где раньше не уступил бы ни за что, и, в общем, стал явно сдавать. Конкуренты Шпеера наглели на глазах, а партнеры стали открыто говорить: старшему Шпееру пора на покой, он свое отвоевал.
В это самое время к Шпееру приехала большая делегация иностранных инвесторов.
Они давно подумывали о вложении в компанию Шпеера больших сумм. Старший Шпеер называл эти переговоры главными в своей жизни. В его компании каждый сотрудник, вплоть до курьера, готовился к приезду инвесторов – нужно было произвести на них самое лучшее впечатление.
Но именно в этот момент Шпеер заболел – у него начались страшные головные боли – сказывалась травма. Шпеер слег. Возле него неотлучно находилась его семья.
Приезд инвесторов невозможно было отменить. В палате Шпеера семья, собравшись в полном составе, решала, как поступить. Было очевидно, что отец не может вести переговоры – он был слишком слаб, врачи запрещали ему активную деятельность. Савик на переговорах был бесполезен – он это сам признавал. Тогда Саша предложил делегировать ему – на время – полномочия главы компании. Шпеер-старший отнесся настороженно к этой идее – его заместителем с первых дней после давнего покушения был Савик. Тогда Саша сказал Савику: