Гаэтан де Солис бросил довольно кислый взгляд на коммерческого директора и протянул руку к кипе рукописей:
— Нет, нет, все на месте…
— Почему вы думаете, что они могли утащить рукопись? — спросила мадам Лежербье. — Увы! Гангстеры теперь интересуются совершенно другими вещами, уж никак не литературой…
Гаэтан де Солис глухо вскрикнул.
— В чем дело? — спросил Бабилас.
— Погодите… Я… Впрочем, это нетрудно проверить. Здесь было десять рукописей. Каждая в картонной папке… Папки были серые, голубые и зеленые…
— Ну же, дорогой друг! — вскричал Шассерио. — Это же элементарно: надо просто их сосчитать.
— Погодите! — повторил главный редактор, который, казалось, поддался какому-то безумию. — Среди этих десяти папок были две… две красные, я точно помню. — И он нервно раскидал все рукописи на своем столе. — Видите… Теперь здесь только одна папка красного цвета. Второй нет. Она исчезла.
— Может, вы ее переложили куда-то? — предположил Бабилас.
— Нет, нет. Вчера вечером она была здесь. Я еще вчера вечером в нее заглядывал… И знаете, когда папки упали, рукописи из них вывалились. Я присел вот здесь, между столом и дверью, чтобы собрать их…
— А рукопись, которой не хватает, — вы ее вчера подняли? — спросила Иоланда очень твердым голосом.
— Да, я ее так и вижу… Это была довольно тонкая папка. Заголовок был выписан круглыми буквами…
— Какой заголовок? — спросила Иоланда.
— Именно тот, который я вам называл: «Двенадцать тонн бриллиантов»…
— Вот оно как, — прошептала мадам Лежербье. — Украли «Двенадцать тонн бриллиантов»…
Глава IV. Учитель из Коломба
Послышался изумленный шепот.
Эжен Бабилас, переваливаясь на своих коротких ножках, подошел к кипе рукописей.
— Не будем терять головы, дорогой Гаэтан… Это очень странная история… И именно поэтому надо сохранять хладнокровие… У вас есть перечень этих десяти рукописей?
Главный редактор подошел к столу, выдвинул ящик и вынул из него тоненькую пачечку карточек, перехваченных резинкой.
— Вот карточки на те книги, которые я собирался представить на ваш суд для наших будущих публикаций… Их десять — они соответствуют десяти рукописям, лежавшим у меня на столе. Сверьте их сами с этими папками, они и сейчас здесь лежат… На каждой карточке — название романа и фамилия автора…
Он быстро перелистал карточки.
— Да, да, — сказал он, — это они и есть. Карточки очень помогают мне. На каждую рукопись — одна карточка. На ней — краткое содержание книги, оценка ее достоинств и недостатков, а также сведения об авторе…
Гаэтан де Солис пожал плечами.
— Мы, конечно, можем еще раз проверить… Но я уверен в том, что говорю. Было две красных папки. Осталась одна… И не хватает той, в которой была лучшая, без всякого сомнения, лучшая из всех десяти рукописей…
— «Двенадцать тонн бриллиантов»?
— Да.
— Вы мне ничего о ней не говорили, — сказал Бабилас.
— Я собирался сделать это сегодня… Но конечно, именно эта рукопись исчезла. Я совершенно уверен, у меня нет никаких сомнений, что она лежала здесь. Я еще вчера просматривал ее… И даже говорил о ней мадам Лежербье… — Он вытащил первую карточку. — Я буду называть заглавия, а вы проверяйте, на месте ли рукопись… Ну вот, первая: «Робинзоны с Ориноко» Кристофа Брюнуа…
— Она здесь, — констатировал Бабилас. — В красной папке…
— Я знаю. Но это другая папка… Кстати, вовсе не плохая рукопись. Я скоро приглашу автора…
— Давайте продолжим, — прервал его Бабилас.
— «Затерянные во льдах» Норбера Бужю. Интересная, но по объему маловата… Потом «Сокровище ацтеков» Эмильена Жака, не очень оригинально, но издать можно…
— Все они здесь, — сказал Бабилас.
— Вот еще «Охотники на орангутангов» Дж. Смолла. Перевод с английского. Совсем неплохо… Это, стало быть, четыре…
— Да, четыре.
— Продолжаю. «Проклятый гарпун» Филиппа Солье, история охоты на кита, хорошо документированная… Стиль надо будет подправить, но сюжет очень занимательный… Еще два исторических романа: «Паж Франциска I» Гюстава Ле Галя и «Ваграмский барабан» Феликса Рея… Все это можно печатать.
— Итак, набралось семь, — сказал Бабилас.
— «Приключения на Луне» Макса Бержуэна, отличный научно-фантастический роман. Надо будет только проверить некоторые научные данные… «Трагедия на Аляске» Марсьяля Веррье; не так чтобы очень ново, но приемлемо.
— Это девять, — констатировал Бабилас. И добавил при общем красноречивом молчании: — Больше рукописей нет.
— Десятая карточка, — сказал Гаэтан, — разумеется, на тот роман, который исчез. Это — «Двенадцать тонн бриллиантов» Филибера Кентена.
Общее молчание снова было прервано слегка сиплым голосом Жана Луи Шассерио:
— Дело, похоже, ясное, если можно так выразиться. И если исключить предположение, что либо вы сами, либо мадам Лежербье или мадемуазель Иоланда унесли рукопись, остается только одно: тот, кто на вас напал, и похитил «Двенадцать топи бриллиантов»…
— Да, действительно, это он, — прошептал Гаэтан. — Очень странная история…
Взгляд его поплыл в пространство и остановился на двери.
— Итак, — заговорил Шассерио, — приходится задать еще один вопрос: что же содержалось в рукописи, о чем там шла речь?
— Да, да, — согласился Гаэтан, все еще во власти своих мечтаний.
Бабилас наклонился к главному редактору:
— Надо еще знать, что это за автор — Филибер Кентен. Вы его знаете? Он был у вас?
— Нет, я его не знаю. Рукопись он мне прислал по почте. Я немедленно известил его о том, что получил ее, как делаю всегда. Я уже собирался вызвать его, чтобы объявить приятную новость…
Гаэтан де Солис обернулся к картотеке архива, стоявшей под книжными полками. Вынув досье, он перелистал его.
— Смотрите, вот наша переписка. Она началась три месяца назад. Это обычный у нас срок… Мы ведь получаем много рукописей… Мсье Филибер Кентен обратился к нам со следующим письмом:
«Коломб, 23 января с. г.
Главному редактору
издательства «Бабилас»
Я позволил себе направить вам рукопись, которая, на мой взгляд, может заинтересовать ваше издательство. Она называется «Двенадцать тонн бриллиантов».
Я полагаю, что это роман приключенческий. Признаюсь, большого литературного опыта у меня нет, и я буду счастлив, если вы поможете мне своими советами.
Я учитель на пенсии, бывший преподаватель физики и химии в лицее Коидорсе, и свой холостяцкий досуг пенсионера посвящаю опытам научного характера.
Смею вас заверить, что если я не могу претендовать на высокую литературную квалификацию, то могу гарантировать точность в тех вопросах, о которых идет речь в романе.
Рассчитывая на вашу снисходительность и внимание, прошу принять вас, г-н главный редактор, мои уверения в совершеннейшем к вам почтении.
Филибер Кентен
Преподаватель лицея в отставке
ул. Акаций, д. 4
Коломб (Верхняя Сена)».
— Какое точное и какое вежливое письмо, — прошептала мадам Лежербье. — Это очень скромный человек…
— Я немедленно ему ответил, — сказал Гаэтан. — У меня есть копия моего ответа. Вот она:
«Издательство
«Бабилас»
Главный редактор
Париж, 25 января
Г-ну Филиберу Кентену
Преподавателю
ул. Акаций, д. 4
Коломб (Верхняя Сена)
Мсье,
Мы получили рукопись романа «Двенадцать тонн бриллиантов», которую вы любезно предоставили нашему вниманию. Как только наш редакционный совет примет решение по поводу публикации вашей рукописи, мы сообщим вам (не позднее чем через три месяца) наше мнение.
Благодарим за доверие, которое вы оказали нам, и просим принять самые искренние и добрые пожелания.
Главный редактор
Гаэтан де Солис».
— Это стандартное письмо, которое мы посылаем авторам.
— Ясное дело, — пробурчал Шассерио. — Но это мало что проясняет… О чем там речь, в рукописи?
Гаэтан удобно устроился в своем кресле.
— Ну так вот… История обычная… И тем не менее она ведет к ситуации фантастической. Герой романа Филибера Кентена — пожилой ученый, исследователь… Он живет в маленьком особнячке в Коломбе…
— Как и сам автор, надо же! — заметила мадам Лежербье.
Шассерио повернулся к Иоланде:
— Вы ведь тоже, деточка… Мне кажется, у вас квартира в Коломбе… Действительно в Коломбе?
— Да, но я не знаю эту улицу Акаций.
— Я продолжаю, — сказал Гаэтан. — Этот ученый или исследователь уже много лет ведет свои изыскания.
— Что это за изыскания? — спросил Шассерио.
— Погодите, нам этого сразу не открывают. В следующей главе читатель переносится в разные города Европы и Америки: Лондон, Антверпен, Нью-Йорк и так далее. И речь идет о… как бы это выразиться… о нашествии бриллиантов.
— Бриллиантов? О нашествии бриллиантов? — повторил Бабилас, и глаза его засверкали, как драгоценные камни.
— Да, о нашествии бриллиантов. Тут иначе не скажешь. Во многие города, и особенно в Антверпен, который, как вы знаете, один из главных центров бриллиантовой индустрии, бриллианты текут со всех сторон. Бриллианты поразительные, огромные, некоторые еще больше, чем знаменитый «Регент» или прославленный «Кох-и-Ноор». Их все время предлагают скупщикам и ювелирам… Да, бриллианты наводняют рынок, их сотни, тысячи… да что я говорю — центнеры, тонны! И результат не замедляет сказаться. Цепы падают. Бриллианты больше не стоят ничего, они становятся не дороже гальки!
— Это оригинально! — вскричала мадам Лежербье.
— Если угодно, можно считать, что так, — снова заговорил Гаэтан. — Это одна из версий поисков «философского камня», с помощью которого, как вы знаете, по мнению древних алхимиков, предполагалось получать золото…
— Поговорим о романе, — сказал Шассерио. — Что происходит дальше? После того, как бриллианты наводняют рынок?