– Друг мой. – Он достал из-за пояса плотный мешочек – ловко, как уличный тачератский фокусник. – Не окажешь нам услугу?
Вещица, которую выудил пан Авро, оказалась завёрнута во множество слоёв. Ещё один мешочек, платок, тряпица, снова платок… Пан Авро развернул ткани, и Уршула увидела в них крохотный обломок чёрного железа.
– Думаю, – сказал пан Авро миролюбиво, – нам всем будет легче, если мы избавим тебя от лишних подозрений. Ты учился у самой Нимхе, такое даром не проходит. Но если ты правда наслаждаешься спокойной жизнью и не желаешь покорять вершины чародейской науки, хорошо, если мы в этом удостоверимся, правда?
Мал мотнул подбородком.
– Не понимаю.
Грацек угрюмо посмотрел на железо.
– Надеюсь, мы говорим не про пытки.
– Что ты. – Пан Авро махнул рукой: – Смотри, Мал: я не люблю охотников на колдунов, но их чёрное железо – полезный инструмент. Помнишь, да? Чем матёрее чародей, тем сильнее обжигается.
Пан Авро коснулся обломка и тут же отдёрнул руку. Поднял её, чтобы было видно и сидящим за столом, и Малу: большой палец почернел. У края ногтя – там, где коснулось железо – цвет был насыщеннее и глубже, но Уршула сомневалась, что это мог разглядеть кто-то, кроме неё: слишком мелко, а не у всех зрение, как у орлицы.
– Неприятные ощущения, – кивнул пан Авро, потирая палец. – Но мы будем благодарны, если ты согласишься… испытать себя.
К его чести, Мал даже не колебался. Подорвался к столу и быстро дотронулся до железного куска. Тут же развернул ладонь так, чтобы присутствующие смогли разглядеть небольшое сажевое пятно на подушечке его указательного пальца. Пятно было ровное и красивое: сразу понятно, что такой чародей хоть и не вчера на свет родился, но выше головы не прыгает.
– Спасибо, – сказал пан Авро просто.
И на этом всё закончилось.
Мала отпустили. Госпожа попросила оставить их с соратниками по Ложе – Уршула поклонилась и выскользнула из соборного зала.
В глаза ударил яркий дневной свет. Вода перекатывалась под крыльцом: на ступенях сидели ученики Грацека и негромко переговаривались между собой. Уршула сдержанно кивнула юношам и запрыгнула в ближайшую лодку. Та оттолкнулась от крыльца, ведомая колдовством, с которым Уршула уже успела разобраться – она мысленно дёргала за нити чар, и те направляли лодочный нос в нужную сторону. Место, куда Уршула хотела попасть, нарисовалось само собой: она провела достаточно времени, вызнавая о прошлых учениках Йовара, но ещё не обсуждала это ни с кем, кроме госпожи. А кое с кем обсудить явно стоило – и госпожа этого не запретила.
Лодка обогнула собор. Вода шелестела за бортами, и на мгновение Уршула представила, что она в родных стоегостских реках. Сощурившись от солнца, она мысленно приказала лодке развернуться, и та причалила к колокольне Тержвице. На здешнем крыльце тоже сидели люди: черноволосый молодой человек – чародей-ворон, Хранко, – скинул обувь, закатал штанину до колена и опустил одну ногу в озеро. А рядом с ним был Юрген. Солнце золотило его светлые волосы, как голову одуванчика, и Уршула не смогла не задержать взгляд.
– Здра-авствуй, – сказал Юрген, тоже прикрывая глаза. – Нас куда-то зовут?
– Нет. – Лодка стукнулась о крыльцо, и Уршула ловко перепрыгнула на ступеньку.
– Твоя госпожа, – спросил Хранко, – хочет что-то нам передать?
Уршула вздохнула.
– По-вашему, я всюду хожу только по приказу госпожи?
Хранко усмехнулся.
– А что, мы такие приятные собеседники, чтобы ты приходила к нам сама? – Бултыхнул ногой в воде. – Это наше гостеприимство так тебя впечатлило? Ну в прошлый раз?..
– Говори за себя, – фыркнул Юрген. – Ты видел Уршулу только в Диком дворе, а мы встречались ещё. Разве этого недостаточно, чтобы стать друзьями?
Уршула криво улыбнулась.
– Хороший мальчик.
– Спасибо. – Юрген указал на крыльцо: – Присядешь? У нас полно места. И сюда нам дозволяется выходить.
Уршула знала, что его самого никто в передвижениях не ограничивал, но в его речь всё равно просочилось это «нам» – нарочно, наверное, чтобы однокашники не сочли его зазнавшимся. Уршула села рядом и сказала Юргену:
– Я к тебе.
– О, ну ещё бы. – Хранко закатил глаза. – Много друзей успел завести за время своего путешествия, Юрген? И все ли твои друзья – чародейки Звенящего двора?
На удивление оба принялись вести себя так, словно за плечом Уршулы не маячило грозное присутствие госпожи Кажимеры – просто перешучивание, не больше.
Уршула начала прямо.
– Я была на севере, – сказала она. – Узнавала о бывших учениках Йовара. И когда я приехала к кузнецу Хведару из Засижья, он сказал, что недавно в его дом уже приходили колдуны. Угадай кто.
Лицо Юргена мгновенно изменилось. Оно стало изумлённым, недоверчивым и под конец восторженным, как у ребёнка.
– Что он сказал тебе? – спросил жадно.
– Погодите. – Хранко развернулся. – И Кажимера туда же?
– Госпожа Кажимера.
– Да, да. – Хранко отмахнулся от её слов, как от мухи. – Она тоже предполагает, что это мог быть Чеслав? – Скривился. – Её Юрген покусал?
– Госпожа велела мне всё проверить. – Уршула развела руками, а Юрген вскочил так резво, что под ним хрустнули старые доски.
– Это правильно, – закивал он. – Я давно говорил, что нужно исключить всё возможное…
– И невозможное. – Хранко сжал переносицу. – Что ты узнала, Уршула? Или кузнец сказал тебе то же, что и Юргену: последний раз он слышал о Чеславе лет двадцать назад?
– Да. Двадцать или около того. – Уршула хмыкнула. – Глупый человек, потерявший сына из-за желания угодить новой женщине. Бестолковая встреча. Значит, искать там правда нечего?
– В доме кузнеца – нечего. – Юрген устроился рядом. – Но…
Он рассказал ей про чары, которые учуял на погосте, – Уршула даже не знала, что он так умел.
– Впечатляюще.
– Пустяки. Это работает только с… э-э… явным долгоиграющим колдовством. – Юрген почесал висок. – Чародейский огонь горел много часов, если не дней, поэтому и оставил после себя такой след. Это не значит, что я могу учуять любые чары. Особенно искусные или молниеносные – точно нет. Но даже если я учую, что где-то колдовали, необязательно установлю, как именно…
– Что за жажда сразу выкладывать свои слабости. – Хранко смерил его ехидным взглядом. – Молчал бы – казался лучше.
Юрген простодушно дёрнул плечом:
– Да ладно.
Уршула подтянула колени к груди:
– Любопытно. Но кто угодно мог зажечь огонь на могиле матери Чеслава. Вопрос только зачем.
Юрген наклонился к ней и спросил шёпотом, предвосхищающим хорошую сплетню:
– Как тебе его мачеха?
– Сука она, – ответила Уршула честно. – Но передо мной аж стелилась, хотя, очевидно, ей порядком надоела вереница подобных гостей. Я сразу сказала, кто я и откуда, – в вашем господарстве хорошее отношение к колдунам, да и имя моей госпожи на слуху. А если не имя, то хотя бы титул «советницы стоегостского господаря».
– А брат? Балбес же, ну?..
– Слу-ушай. – Хранко выпрямился. – У кого ты ещё была?
Уршула лукаво склонила голову набок.
– У всех.
– В смысле?
– Ну смотри. – Она стала загибать пальцы. – Про Чеслава-волка я расспрашивала в его деревне. Про Стася-короеда – в кабаке, где его убили, и на погосте, где похоронили: в отличие от Чеслава, многие видели его труп. Вместе с Ляйдой мы ездили к Пятро-быку, Валдеужу и Ратмиле без оборотничьей формы… – Запоминать чародеев по их животным-перевёртышам было гораздо проще, чем просто по именам. – И вот мы здесь. Думаю, Валда и Пятро уже приехали, если не хотят, чтобы госпожа раскатала их между Стоегостом и Иофатом. Мы пригласили их вежливо, но о последствиях предупредили.
Юрген встрепенулся.
– Они тут? И Ратмила тоже?
– Ратмила точно. Ляйда давно её привезла. – Удивилась: – Ты не знал?
– Перед нами не то чтобы отчитываются, – заметил Хранко.
– Ох. – Юрген поймал руку Уршулы и сжал в сердцах. – А где она?
– Не знаю. – Уршула смешалась. Высвободила пальцы. – Спроси… э-э… кого-нибудь.
– Кого? – Хранко оглянулся. – Здесь из знатоков только ты.
– Их поселили в какой-то из домишек. – Уршула качнула головой. – Не с вами, потому что они бывшие ученики Йовара, а вы-то – настоящие…
– И с нас спрос больше. Понятно. – Улыбка Хранко была досадливой. – Ты же пришла не потешаться над нашей несвободой, правда? Можешь разузнать, где теперь Ратмила? – Скривился. – Не думаю, что даже Юргену стоит шататься здесь и задавать всем вопросы. Да, это его обычное поведение, но сейчас… не лучшее время.
Уршула недовольно вздохнула.
– Ладно. – Отметила про себя: Хранко не казался раздражённым из-за того, что у Юргена было право выходить за это крыльцо. Произнесла кисло: – Не успела прийти, как вы уже с чего-то надавали мне заданий.
– Пожалуйста. – Юрген посмотрел на неё умоляюще. – Хотя бы про Ратмилу. Я не слишком лажу с этими лодками, они не дают мне уплывать далеко. И у кого спрашивать? У других учениц твоей госпожи? Не каждая захочет говорить. А если и захочет, может даже не знать…
– Я же сказала: ладно. – Уршула отвернулась. – Спрошу. Если получится, передам, но нет так нет.
– Отлично, – согласился Юрген. – Спасибо тебе.
Глаза – голубые, как реки к северу от Стоегоста. Волосы в свете дня – золотая голова одуванчика.
Уршула усмехнулась. Наверное, подобное чувствовали мужчины, которые покупали малознакомым хорошеньким девушкам крендели на базаре – просто чтобы их порадовать.
– Ну не буду отвлекать. – Посмеиваясь, Уршула вновь вскочила в лодку.
– Да. Дел-то у нас много. – Хранко посмотрел на небо. – Сколько ещё углов несиженых. Верно, Юрген?
Тот кивнул.
– Ага.
И махнул Уршуле на прощание.
Мореника похлопала её между лопаток.
– Вот и всё, – сказала она, поднимаясь с кровати Ольжаны. – Мы привезли в Тержвице зеркала. Посмотришь, когда придёшь к нам. Но, на мой взгляд, получилось здорово.