Тем временем Юрген держал нож наготове и пытался ошпарить Сущность звёздным сиянием – без толку. Когда чары закрутились у его лодыжек, он недоумённо глянул вниз. А потом Чарна потащила его к краю крыльца.
– Какого!.. – вскрикнул Юрген, падая.
Чудовище мягко прыгнуло назад – вновь на Баргата – и погрузило зубы в его живот. Баргат трепыхнулся, согнулся, как мог. С его пальцев до сих пор слетали алые искры.
– Что ты творишь?! – заорал Юрген, захлёбываясь. Колдовство Чарны сбросило его в воду и приволокло к лодке, как на верёвочке. – Чарна! – Волна накрыла его с головой.
Тошнотворно хрустнули кости. Баргата изломало, распластало под лапами чудовища, но он всё ещё пытался вывернуться и наворожить огонь. Ему это даже удалось – рядом вспыхнул крохотный костерок, но потом чудовище проломило Баргату рёбра.
Чарну замутило. Ноги Баргата задёргались в судороге.
Лодка ходила ходуном. За бортом болтался привязанный чарами Юрген – у него не получалось освободиться из-за того, что его то и дело утягивало вниз. Когда его голова выплывала на поверхность, Юрген отплёвывался, втягивал воздух, выкрикивал что-то – и вновь уходил под воду.
Колдовской огонь расползся по мокрому крыльцу. Теперь вода не могла его потушить – но Сущности из Стоегоста было всё равно. Впившись в Баргата зубами, она замотала мордой, и тело Баргата заскользило по доскам. Чудовище подбросило его ещё раз, и ещё, и голова Баргата закатилась, руки безвольно раскинулись, – и когда Чарна зло подумала, что твари пора бы оставить его в покое, та перескочила через раздувшееся пламя и бросилась в озеро. Чарна осознала: ей срочно нужно втянуть Юргена в лодку и уплыть – но Сущность даже не обратила на них внимания.
Трещал костёр. Дыма не было, однако Чарна поняла, что всё её лицо залито слезами.
Чудовище с плеском уплыло прочь.
Юрген зацепился за борт, подтянул себя на руках и, упёршись локтями, посмотрел на Чарну злющим взглядом.
Как там говорила Кетева? «Лучше быть злым, чем мёртвым».
– Что ты наделала, – зашипел он, – что ты наделала?! Я мог его спасти!
Нет, знала Чарна. Не мог.
Чарна закляла волну, чтобы та, хлынув, потушила последние чары Баргата и не позволила пламени пожрать его тело.
Юрген резко забрался в лодку, и та чуть не перевернулась, – набрала воды, закачалась в разные стороны. Юрген остервенело согнал со своих ног последние лоскутья волшбы.
– Зачем?! – Он был мокрым, перекошенным, страшным, и в какой-то момент Чарне показалось, что сейчас он её ударит. Но вместо этого Юрген согнулся и зарылся пальцами в волосы. Затем перепрыгнул на крыльцо и, поскальзываясь, рухнул рядом с Баргатом.
Чарна не знала, на что Юрген надеялся. Даже на расстоянии было понятно – этот человек не жилец, но она позволила Юргену делать то, что хочется. Снова рассеяла лунные искры, чтобы их наконец-то заметили. Вытерла слёзы рукавом.
Баргат ещё хрипел. Рваная рана на месте груди и живота неровно колыхалась. Юрген сидел рядом в воде и крови, и он оставался там до тех пор, пока дыхание Баргата не пресеклось.
Глава XII. Чего каждый колдун боится
И хотя стояло лето, вечера стали прохладными – наутро Ольжана проснулась с першением в горле. Из окна поддувало, и Ольжана пожурила себя за то, что не зажгла ещё один колдовской огонь. Она собралась в тусклом рассветном свете, затянула завязки на безрукавке, обвязала платком голову и первым делом пошла проверить, как дела у Лале, но его комната уже была пуста. Ольжана удивилась: в последние дни Лале, наоборот, просыпался позже неё.
Она отыскала его в пустом зале корчмы. Удивилась снова – у них была еда с собой, и они не собирались завтракать здесь. Скорее, она бы ожидала встретить Лале уже у кибитки, но он сидел в углу за пустым столом и смотрел, как ветер гнул деревья за мутным слюдяным оконцем. Когда Ольжана подошла, то услышала вой ветра и хлопанье ставен. Ну и денёк, подумала она. Стоило слегка отъехать на север, как погода стала подражать осенней.
Ольжана не успела даже поздороваться, как Лале сказал хрипло:
– Пожалуйста, сядьте. – Он сутулился и тяжело облокачивался на столешницу. – Мне нужно с вами поговорить.
Ольжана огляделась: в зале по-прежнему не было ни души. Послушно устроилась напротив.
– Что с вами? – спросила обеспокоенно. – Что-то случилось?
Лицо Лале выглядело ещё более заострённо-птичьим, чем обычно. Ворот подрясника был застёгнут не наглухо. Волосы – видимо, не до конца высохшие – лежали взъерошенно, хотя, как показалось Ольжане, Лале и пытался их пригладить. Но у него редко когда был цветущий вид, так что Ольжану поразило не это, а исходящий от Лале лёгкий винный запах.
Ольжана растерялась. При ней Лале пил всего один-единственный раз – в Тачерате. С каких пор он проводил ночи с бутылкой?
– Это важный разговор. – Лале хмуро покручивал перстень на пальце. – Но вы только не смейтесь.
– Когда я над вами смеялась? – удивилась Ольжана.
Лале на вопрос не ответил. Откашлялся.
– Вы спрашивали меня, что я собираюсь делать, когда всё закончится. – Он делал вид, что увлечён перстнем. – Однако гораздо важнее, что собираетесь делать вы.
Ольжана улыбнулась.
– А что, у меня большой выбор? Если чудовище не убьёт и госпожа Кажимера не выгонит, останусь в Стоегосте…
– Пожалуйста, не перебивайте. – Лале наконец-то посмотрел ей в глаза. – Закончу мысль, тогда и ответите.
– Ладно, ладно. – Ольжана приподняла ладони. – Говорите на здоровье.
Лале сцепил пальцы.
– Если предположить, – сказал он, – что всё закончится благополучно… а меня… хм, не задержат дела в этой стране… – Он потёр лоб, точно у него болела голова. – Тогда я уеду сразу после того, как чудовище изловят. – Ломано улыбнулся. – Конечно, маловероятно. Но вдруг… если буду от всего свободен… возможно, вы бы согласились уехать в Хал-Азар со мной.
Ольжана забыла, что её попросили молчать.
– Чего? – переспросила ошарашенно. – В качестве кого?
– Кого пожелаете. – Взгляд Лале был тяжёлым. – Но если не захотите в Хал-Азар… Мир большой. За Хал-Азаром тоже есть земли.
Ольжана открыла рот, но Лале предупреждающе махнул рукой:
– Подождите. Послушайте меня сначала. – Он наклонился к ней и заговорил глухо: – Конечно, мне нечего вам предложить. Я понимаю. И вообще… всё это вилами по воде писано. Но я подумал… – Он стиснул переносицу. – Я подумал, что могу вас хотя бы спросить.
Ольжана посмотрела на него так, будто впервые увидела.
– Я пока не представляю, как это всё осуществить. – Лале глянул мимо Ольжаны на окно и дерево за ним. – Разумеется, просто не будет. Однако…
Ольжана понимала: что-то не так. Это ли Лале с его хвалёным красноречием? Уж она-то знала, каким Лале мог быть убедительным, а сейчас всё больше бормотал о грядущих сложностях.
Её кольнуло разочарование. Что бы ему стоило её уговорить? Даже не пришлось бы сильно стараться. Рассказал бы ещё одну историю про свою жаркую сказочную страну – бархатным голосом, как умел. Пошутил бы. Признался бы, что в конце концов он будет скучать, и Ольжана бы поплыла – конечно, ей бы ещё пришлось взвесить все за и против, но это уже её беда.
Ольжана покачала головой:
– Тайные Люди, как всё странно. – Она тоже положила локти на стол. – Лале, а вы сами-то хотите, чтобы я с вами уехала?
Казалось, её вопрос застал его врасплох.
– Простите?
– Зачем вы меня зовёте? – спросила Ольжана прямо. – Что вами движет?
Лале нахмурился.
– Вам здесь плохо. – Он помедлил, выбирая слова. – Простите мою прямоту, но порой дворы Драга Ложи – тот ещё змеюшник, и вы всё равно не чувствуете себя в них как дома. Мне жаль вас, Ольжана, и я знаю, что вы достойны больш…
Ольжана похолодела.
– Как вы сказали? – перебила она его. – Вам меня жаль?
Из всех слов на свете Лале, сам ненавидящий, чтобы его жалели, выбрал именно это.
Ольжана криво усмехнулась.
– Спасибо за предложение, конечно. – Она выпрямилась. – Но я ещё не настолько отчаялась, чтобы бежать с вами по первому зову, несмотря на все возможные неудобства.
Она выдохнула.
Посмотрела на него в упор.
– И, если честно… – Скривилась. – Смею надеяться, что однажды кто-то захочет построить со мной будущее не из жалости.
Лале выглядел потерянным.
– Ольжана, – произнёс он тихо. – Я не могу упрашивать вас в полную силу, потому что… – Осёкся. – Возможно, вам правда здесь будет лучше. Как я могу утверждать, что вы не пожалеете, если согласитесь? – Он поскрёб подбородок. – Всё сложнее, чем вы думаете.
– Я не дура. – Ольжана скрестила руки на груди. – Я понимаю, что вы башильер и не сможете всюду таскать с собой женщину. Только я вас ни о чём и не просила. Я уверена, что вы хотели как лучше, но нет, я не буду хвататься за ваше предложение как за соломинку. – Она отвернулась. – Я не сбегу из второго по счёту двора. Я останусь в Стоегосте.
Она сердито фыркнула.
– Лале, ну и устроили вы с утра пораньше. – Встала из-за стола. – Зачем вы предлагаете что-то, если сами не уверены, порадует ли вас согласие? Спрашиваете – и тут же пятитесь? – Она окинула его огорчённым взглядом. – Не ожидала такого от вас.
Лале тоже поднялся.
– Ольжана… – Он смущённо на неё посмотрел. – Простите. Я не хотел вас обидеть. Вы правы, мне не стоило заводить этот разговор.
Он шагнул к ней и будто бы захотел ещё что-то сказать, но передумал. Растерянность на его лице сменилась странным выражением, горьким, внимательным, жаждущим, и Ольжана осознала, что сейчас он стоял к ней слишком близко – она могла бы положить руки ему на грудь.
Ладе придвинулся к ней ещё ближе, и Ольжане показалось, что сейчас вот-вот, и он что-нибудь сделает – прижмёт её к себе или обхватит её лицо ладонями. Но вместо этого Лале резко качнулся назад.
Ольжана раздражённо выдохнула. Ну и для чего это всё?
– Знаете, – сказала она, – я ужасно устала бояться и убегать. Но от недомолвок