Джакс накинулся на врача и чуть не сделал из него отбивную.
– Я не виноват, – оправдывался коротышка-индус, корчась на полу у каталки. – Муниципалитет урезал нам финансирование.
Джакса накрыла волна глухой ярости и отчаяния. Он хотел кому-нибудь отомстить, положить этому конец, чтобы такое не повторилось. Его не утешили слова доктора, что по крайней мере удалось спасти женщину, чего могло не случиться, если бы прошел очередной план сокращений бюджета на медобслуживание неимущих.
Как это сволочное правительство может так поступать с людьми? Разве не должны городские власти и власти штата заботиться о благополучии граждан? Зачем они тогда все нужны? Как они допускают, чтобы умирали младенцы?
Ни врач, ни полицейские, которые в ту ночь выводили его из больницы, закованного в наручники, не были расположены отвечать на вопросы.
Скорбь и жгучая ненависть, которые всколыхнуло это воспоминание, только укрепили Джакса в решимости поскорее совершить задуманное.
С мрачным лицом он оглядел собравшихся на площадке мальчишек, затем кивнул тому, в котором угадал вожака. На парне были шорты, кроссовки и спортивный свитер. На голове стрижка «гамби»: короткие волосы с одной стороны, плавно восходящие к высокому валику на другой. Парень оглядел Джакса с ног до головы.
– Чего надо, дедуля?
Несколько человек грубо загоготали.
«Дедуля».
Когда-то в Гарлеме, как, впрочем, наверное, везде, возраст внушал уважение. Сегодня взрослые могли нарваться лишь на насмешки. Какой-нибудь крутой парень на месте Джакса сейчас вытащил бы припрятанную в ботинке пушку и заставил бы наглого сопляка поскакать козликом. Но те годы, что Джакс провел на улицах и в тюрьме, добавили ему зрелости, и он понимал, что этим ничего не добьешься. Он посмеялся со всеми, словно оценил шутку, потом сказал шепотом:
– Как насчет бабла?
– Хочешь, чтобы тебе дали бабок?
– Хочу тебе немного подкинуть, засранец. Если это тебя, конечно, интересует.
Джакс постучал по карману, где лежала скатанная в толстый рулончик пачка денег.
– Я ничего не продаю.
– А мне и не надо ничего из того, о чем ты подумал. Пойдем прогуляемся.
Парень кивнул, и они начали удаляться от площадки. Джакс почувствовал на себе изучающий взгляд. Мальчишка заметил, что Джакс прихрамывает, – походка подстреленного, конечно, но с таким же успехом это могла быть походка крутого гангстера. Потом он посмотрел Джаксу в глаза, холодные и уверенные, на рельефные мышцы, тюремную татуировку, возможно, думая, что с таким лучше не связываться. У настоящих гангстеров имелись и «Калашниковы», и «узи», и «хаммеры», и не меньше десятка головорезов на поводке. Настоящие гангстеры убирали свидетелей и конкурентов, используя двенадцатилетних подростков, потому что тех по закону нельзя на всю жизнь упечь за решетку – не то что когда тебе уже семнадцать или восемнадцать.
Настоящий гангстер может запросто изувечить тебя за то, что ты назвал его «дедулей».
Мальчишка начал проявлять беспокойство:
– Чего тебе надо-то? Куда мы идем?
– Да вот, почти и пришли. Просто хотелось поговорить без лишних ушей. – Джакс остановился за стеной из кустов. Мальчишка испуганно огляделся, и Джакс хохотнул. – Спокойно, парень, не собираюсь я тебя мочить.
Мальчишка тоже хохотнул, но это был нервный смешок.
– Все пучком.
– Мне надо узнать адресок кое-кого из школы Лэнгстона Хьюза. Ты тоже там учишься?
– Ага, мы почти все оттуда. – Паренек кивнул в сторону баскетбольной площадки.
– Я ищу девчонку, которая сегодня была в новостях.
– А, эту… Женеву? Ту, которая видела, как кого-то пришили? Стерва-отличница?
– Она что, правда отличница?
– Ага, шибко умная.
– Где живет?
Парень помолчал, раздумывая, сомневаясь. Не вломят ли ему за вопрос, который его волновал? Решил, что не вломят.
– Ты, кажется, говорил что-то насчет бабок?
Джакс сунул ему пару бумажек.
– Я лично эту сучку не знаю, но могу свести кое с кем, кто в курсе. Мой дружбан, Кевин зовут. Ну что, позвонить ему, чтобы пришел?
– Звони.
Паренек достал из кармана маленький, как игрушка, сотовый.
– Привет, это я – Вилли… На площадке… Ага. Слушай, тут один тип с баблом спрашивает про твою сучку… Женеву Сеттл… Эй, да остынь ты. Шучу я, не вкуриваешь, что ли?.. Конечно. Так вот этот тип…
Джакс вырвал телефон из руки Вилли и поднес к уху:
– Плачу две сотни за ее адрес.
Тишина.
– Наличными? – спросил Кевин.
– Нет, – рявкнул Джакс, – кредитной картой! «Американ экспресс» подойдет? Само собой наличными!
– Я скоро подойду на площадку. Деньги у тебя при себе?
– Ага, бок о бок с моим верным «кольтом», если тебе интересно.
– Все пучком, чувак, я просто спрашиваю.
– Хорошо, я пока тут постою. – Джакс, с ухмылкой глядя на потерявшего крутизну Вилли, отключился и бросил телефон пареньку. Потом вернулся к площадке, привалился к сетке и стал наблюдать за игрой.
Минут через десять появился Кевин. В отличие от Вилли он был настоящий плейбой: статный, высокий, самоуверенный; походил на какого-то актера, которого Джакс никак не мог вспомнить. Чтобы показать, какой он крутой и что не горит особым желанием поскорее сорвать какие-то там две сотни – и, конечно, чтобы порисоваться перед девчонками, – сразу к Джаксу не подошел. Потерся среди своих, похлопал по плечу пару друзей. Несколько раз бросил: «Йо-йо, брат», затем вышел на площадку, перехватил мяч и сделал два впечатляющих заброса.
Да, с мячом он управляться умел.
Наконец Кевин размашисто подошел и оглядел Джакса с ног до головы. Потому что это первое, что делают, когда на твою территорию заходит чужой, будь то площадка для игры в баскетбол, бар или салон Алонсо Хендерсона. Кевин пытался определить, где у Джакса припрятан ствол, есть ли на самом деле с собой деньги, что он вообще за птица.
– Сразу скажи, сколько еще будешь давить косяка, а то я уже заскучал, – сказал ему Джакс.
Кевин не улыбнулся.
– Где бабки?
Джакс протянул ему деньги.
– Где девчонка?
– Пошли, я покажу.
– Нет, только адрес.
– Ты меня испугался, что ли?
– Только адрес, – не отводя взгляда, повторил Джакс.
Кевин ухмыльнулся:
– Чувак, адреса я не знаю, но знаю ее конуру. Провожал ее до дома прошлой весной. Могу только показать.
Джакс кивнул.
Как ни странно, Кевин повел его на юго-запад района. Джаксу казалось, что девушка живет в одном из «плохих кварталов» – к северу отсюда, у реки Гарлем, или восточнее. Там, куда они шли, местность, конечно, изысканностью не отличалась, но улочки выглядели опрятными, многие здания, похоже, отремонтировали, полным ходом шло строительство новых домов.
Оглядывая ухоженный вид по сторонам, Джакс сдвинул брови.
– Ты уверен, что мы оба имеем в виду Женеву Сеттл?
– Та самая сучка, про которую ты и спрашивал. К ней я тебя и веду… Слышь, чувак, а травка или лед тебя не интересует?
– Нет.
– Точно? Могу продать.
– Такой молодой, а со слухом уже беда.
Кевин пожал плечами.
Они дошли до квартала у парка Морнингсайд. Рядом, на скалистом холме, располагался Колумбийский университет. Когда-то давно Джакс часто «бомбил» там свой тэг.
Повернув за угол, оба резко остановились.
– Шухер, – прошептал Кевин.
Напротив старенького здания у цепочки припаркованных машин стоял неприметный полицейский седан.
– Ее хата в том доме? У которого машина стоит?
– Нет. Ее – двумя зданиями ближе к нам. Вон тот.
Дом был старый, но выглядел превосходно: недавно покрашен, ящики с цветами на окнах, все чистенько. Красивые занавески.
– Собираешься вломить этой сучке? – Кевин снова смерил Джакса взглядом.
– Что я там собираюсь – это мое дело.
– Конечно, конечно, твое дело… – сказал Кевин вполголоса. – Я почему спрашиваю: если ей вломят, это одно, а если с ней случится чего похуже, я буду в курсе, кто это сделал. И наверняка найдутся люди, которые захотят со мной об этом поговорить. Так я вот думаю: у тебя с собой столько капусты… если мне еще немного обломится, я мог бы забыть, что вообще тебя видел.
За свою жизнь Джакс повидал немало: был королем граффити, служил в Ираке во время «Бури в пустыне», встречал немало гангстеров как в тюрьме, так и на свободе, под пули опять-таки попадал… Определенно в этом безумном переменчивом мире только одна истина оставалась незыблемой: какой бы тупости ты от людей ни ждал, казалось, они всегда были только рады превзойти твои ожидания.
В следующее мгновение Джакс левой рукой схватил парня за воротник, а правой двинул его в живот… третий, четвертый, пятый раз подряд…
– Бля… – только и сумел выдавить тот.
Так избивают в тюрьме – ни секунды на передышку. Еще раз, еще и еще…
Джакс разжал руку, и парень с болезненным стоном кувыркнулся на землю. Нарочито неспешно, как игрок в бейсбол, выбирающий биту, Джакс наклонился и вытащил из носка пистолет. Охваченный ужасом, Кевин беспомощно наблюдал, как Джакс передернул затвор и несколько раз обмотал дуло косынкой. Как говорил Делайл Маршалл, более надежного и дешевого способа приглушить звук выстрела еще не изобрели.
Глава 18
Вечером того дня, в девятнадцать часов тридцать минут, Томпсон Бойд закончил рисовать мультяшного медвежонка на стене в комнате Люси. Он отступил на шаг и оценил проделанную работу. Все точно по инструкции, неудивительно, что медведь вышел очень неплохо. Его первый в жизни опыт, если не считать уроков рисования в школе. Вот почему он так старательно изучал книгу в конспиративной квартире на Элизабет-стрит.
Девочки были в восторге. Наверное, ему следовало гордиться, но в душе ничего не откликалось. Нет так нет. Выйдя в гостиную, он проверил сотовый.
– Сообщение пришло, – с рассеянным видом сказал он и набрал номер. – Привет, это Томпсон. Как дела? Ты звонил?
Джин бросила на него взгляд, затем снова отвернулась к раковине.