Заскочил домой, переоделся, пообщался с родителями. Сам себя заложил отцу, по поводу нецелевого использования его резцов. Пообещал наточить лучше, чем они были до попадания в мои руки. Был прощен только после осмотра эмблемы. Рассказал про компрессор. Отец обрадовался, а мать недовольно поджала губы, но промолчала. Попытка сходу сбежать в гараж провалилась. Мама усадила ужинать.
На первый слой гитару покрасил. Лампы себя показали просто здорово. Я давно обратил внимание, что заранее нагретые детали красить легче и краска блестит на порядок лучше, а тут ещё и эмаль подогрел, градусов до шестидесяти. Засунул банку в кастрюлю с горячей водой. Затем развлёкся с чёрной краской, выкрасив уголки, ручки усилителя для переноски и эмблему. С надписью на головке грифа справился только через трафарет, рисование кисточкой не осилил. Промыл пистолет растворителем. Прочистил колки и смазал втулки маслом, а червяки — графитной смазкой. Домой.
Перед сном хотел полежать, попытаться погонять энергию, но ничего не вышло. Заснул сразу же, как только голова коснулась подушки.
Утром успел поймать отца. Был допущен к его запасам шурупов, болтиков и гаечек. Он даже нычки показал, где были спрятаны особо ценные шурупы и болтики с никелированными и воронёными шляпками.
Сбегал до гаража, забрал высохшие детали и сел собирать комбик. Ох, и красивый же он, зараза! Музыканты от зависти с ума сойдут. Вот только вес ого-го, килограмм под тридцать будет. Кое-какие сомнения меня мучают. Например, пищалку я всё же сделал отключаемой, воткнув для неё дополнительный тумблер перед кондёром, а вот Презенсе — свою столь любимую ручку на других аппаратах, так и не стал паять. Вот понимаю башкой, что всё равно её сделаю, но пока рука не поднимается на внесение изменений в схему. Сложного там ничего нет, добавится потенциометр, два конденсатора и сопротивление, а по факту появиться «английский» звук. Вот только на Регенте предусилитель загнать на перегруз крайне сложно, но это уже следующий вопрос. Закрутив последние шурупы на задней стенке я отодвинул комбик к стене и отошёл подальше. Хорош! Вид просто супер! Дайте мне гитару! Что, никто не даёт, ладно, пойду сам сделаю. Погладил своего красавца на прощание рукой, чтобы не скучал без меня, отправился в гараж.
Покрыл гитару вторым слоем краски. До вечера я свободен. Случайно на глаза попались килограммовые гантели. Их когда-то мне, мелкому, покупали. На автомате прихватил с собой. Побегу сегодня с ними.
Маршрут я сменил. Бегаю по кругу на 1200 метров. Наверно зря. Я сегодня раньше обычного и знакомых не видно. Да ладно, что я вру сам себе. Нет пока в парке ни тренерши, ни её группы. Отбегал, отработал турник, покачал пресс. Нет её. Трусцой поплёлся на выход и прямо там с ней и столкнулся. Скорее от неожиданности поздоровался, и она, растерявшись, ответила. До дома домчался галопом. Выйдя из душа, понял, что сильно устал. Да что такое. То носился, как электровеник целыми днями, а тут вдруг скис. Хм, электровеник…, а что, похоже тут есть здравое зерно. Где у нас ближайшая трансформаторная? У Дворца спорта? Передохну, сяду на велосипед и проверю.
Глава 4
Я сижу на скамейке, которую сам сделал из доски и двух поломанных шлакоблоков. Десять прогонов на левую ногу, десять на правую. Уже спина болит. Помогаю себе руками, проводя ими от бёдер до кончиков пальцев на ногах. Если бы не Контакт, я наверно ничего не чувствовал, а так просто вижу, как с каждым прогоном пробегают малюсенькие искорки по раскачиваемым каналам. Перерыв. Я откинулся назад, прижавшись спиной к стене трансформаторной будки. Мысленно пытаюсь гонять энергию по рукам и позвоночнику. Из любопытства пробую уловить каналы на пальцах рук. Вроде что-то мелькает на грани восприятия. Каналы? Не уверен.
Сижу. Впитываю энергию. Как иначе это назвать, пока не придумал, да и незачем. Доклады про свои способности я писать не собираюсь, а меня и такой термин устраивает для личного, внутреннего пользования. Да и способностей-то кот наплакал. Ну, копится энергия, которая вроде как подпитывает слегка, работает Контакт, ночью лучше вижу, слух наверно тот же, а вот информацию с него обрабатываю в разы лучше. Пока получается, что самое востребованное из того, что у меня есть — это Память. С ней тоже всё не просто. Пока не многое из её запасов мне действительно может пригодиться. Самыми полезными знаниями для меня пока получаются знания моей самой бесполезной, первой жизни. Каламбур, однако. Не смешно.
Я никуда не тороплюсь. Рано ещё делать резкие движения. Вживаюсь в тело, обстановку. Осваиваюсь. В конце концов имею я право на небольшой кусочек личной жизни и счастья. Миллиарды людей так всю жизнь и живут, не заморачиваясь ни на минуту какими-то глобальными проблемами. Этакие овощи. А, что, война в очередной Гандибии, а, да-да, я читал в новостной ленте, и по ТиВи говорили, да, ужасно. А ещё бензин на три цента подорожал, вы представляете? Пора менять правительство. Кстати, вы слышали, что в МакДональдсе появились новые тройные чисбургеры, бутылку диетической Колы к ним дают бесплатно. Вот так и живут…
С гитарой закончил. Чуть шлифанул корпус пастой, натёр полиролью, блести-и-ит, как хозяйство у кота. Полчаса потратил на настройку датчиков и регулировку длины струн на кобылке. Облегчённый аккорд потребовал доводки. Привыкать к нему буду долго. Гитара звучит! Даже в слишком хорошем Регенте. Чересчур хорошо — это плохо. Академически чистенько всё. Даже с моими реактивными датчиками задача, как загнать регентовский предусилитель в перегруз, столь любимый музыкантами, далеко не проста. Немцы сделали шикарный усилитель, с отличной линейной характеристикой, а она мне нужна?
Тут ведь какое дело, расскажу пример, чтобы было понятнее. Уговорил меня как-то один знакомый, в моей первой жизни, свозить его на покатушки стрит-рейсеров. Не успели в сервисе его машину до выходных сделать. Приехали под Каменск. Старый военный аэродром. Весело. Громко. Десятки хрипящих сабвуферов иногда даже не перекрывают испытания рыка машин. Гоняют на время, делают ставки, пьют. Обратно решили выдвигаться вместе. Рычащие машины, факела, с хлопком вылетающие из труб при перегазовке, полосы на капотах, одним словом — красота. Выскочили на трассу и… погнали. Я тоже поехал. Когда в зеркале заднего вида пропали последние участники нашей гонки, то сбросил скорость и покатился, как обычно. 150–180. Знакомый, похлопав по панели моего «Вольво С-80 Т6», вполголоса заметил:
— Скучная у тебя машина. Ни звука, ни драйва. Просто едет. Даже скорость не чувствуется.
Вот и у меня сейчас с гитарой и комбиком примерно то же самое. Мне нужно авто с жёсткой подвеской, вытрясающей душу, рычащей выхлопной трубой, со вставленной в неё перделкой, хрипящим сабом, сотрясающим стёкла, а у меня скучный Вольво, точнее Регент. Всё хорошо. Играть стало удобнее, динамический диапазон стал шире: могу даже регуляторы не трогать, громкость отлично отзывается на силу звукоизвлечения, и звук-то чистейший, можно сказать, классический. А вот нет. Скучно. И даже фузз не спасёт. Его постоянно юзать не будешь. Задачка.
Развлекаюсь гаммами. Радуюсь пальцам — нормально бегают, даже хорошо. До отлично им рано. Использую преимущества облегчённого аккорда, тренируясь гарантированно вытянуть полтора тона в конце гаммы подтяжкой. В принципе тянется даже два. Уже понимаю, что установка одного только Презенса мои проблемы не решит, нужен одноламповый предусилок от Маршалла или Фендера. Душит жаба. Так глубоко внедряться в схему Регента совсем не хочется. Уважаю я этот аппарат.
Был я как-то раз на концерте Государственного симфонического оркестра кинематографии СССР, под управлением Гараняна. Играли профессиональнейшие музыканты. Высочайший класс! Через полчаса поймал себя на том, что засыпаю. Слишком всё чистенько и гладенько. Словно радио слушаешь. Как это объяснить? Загадки восприятия? Мои занятия и размышления прервал звонок в дверь. Кого там ещё принесло посреди дня?
— Привет, мы за ревером, — в дверь протиснулся Лёха, сзади маячил Николай, — У нас репетиция, а потом халтура. Свадьбу играем.
— Проходите, — я решил поднять себе настроение и немного похвастаться. А что такого. Имею право. Если собственной работой хвастаться не хорошо, то что тогда вообще оно, это хорошо?
— Да мы не будем проходить, ты его вынеси, и мы дальше поедем. Дел ещё полно.
— Проходи, говорю. Хвастаться буду, — заулыбался я.
— Усилок отремонтировал? — частично догадался Алексей. Я отрицательно покачал головой и постарался улыбнуться, как можно загадочней. Этакая Джоконда местного разлива. Зашли в комнату. У ребят ступор.
— Хренасе…, — выдавил Лёха, спустя минуту. Сзади, как китайский болванчик, кивал головой Коля, — Где достал?
Тут взгляд Лёхи сфокусировался и переехал на гитару, колки, струнодержатель… Пришёл момент узнавания.
— Иолана, — он обличающе ткнул пальцем в белоснежный инструмент, затем повернулся к комбику, — Это Регент? — уже менее уверенно спросил он, сорвавшись на фальцет. В принципе я его понимаю. В эти времена новинки появляются раз в пятилетку, а не десятками каждую неделю. Сам себя помню, когда впервые увидел, а потом и услышал гитарный «Маршалл». Шок и трепет. Наверно я тогда так же глупо смотрелся.
— Я попробую, — он потыкал в сторону инструмента. Я сделал приглашающий жест и махнул Коле в сторону кресла. Сам устроился на подоконнике. Алексея хватило ненадолго.
— Как ты на ней играешь? Это же макароны какие-то болтаются, а не струны, — он недоуменно начал рассматривать моё нововведение, оттягивая струны от грифа. Удивиться было чему. Струны натянуты слабее и свободный ход у них намного больше.
— Играю я пока плохо. Привыкаю. Но с таким аккордом инструмент намного живее. Давай покажу. Кстати, тебе не рекомендую, пока училище не закончишь. В манере и в технике выиграешь, а на стандартных струнах потом начнёшь проглатывать ноты, или недожимать, — я показал рифы с подтяжками, глубокие подтяжки на квинтах, что на обычных струнах сделать трудно, а затем продемонстрировал небольшой фокус. Поднял вверх правую руку, показывая тем самым, что я струны не трогаю, и пробежал гамму одной левой, пристукивая струны об лады.