По подслушанному разговору и долетающим смешкам, понимаю, как меня только что развели. Оказывается, вся кутерьма и сопутствующий ей стриптиз были хитрым заговором, имеющим цель напрочь отбить мне мозги и заставить меня согласиться на переодевашки. Жена справедливо предположила, что в любом другом случае я соглашусь ехать только в обычной одежде, без всяких маскарадов. И куда только делся весь мой опыт прожитых жизней, стоило мне всего лишь пять минут посмотреть на возню двух молодых полуобнажённых девчонок…
Благополучно отработал свой номер с презентацией сестры восхищённому залу. Выглядит она сегодня сногсшибательно, и судя по её сверкающим глазам, дневной опыт соблазнения сегодня будет ещё на ком-то опробован. Подросла девушка, есть что показать.
Ольга довезла меня до ДК и решила побыть с нами. Они договорились, что потом она сестру с бала заберёт.
— У вас на каждом банкете такое? — спросила она меня после первого отделения. Сегодня не совсем обычный банкет. Новый год отмечают работники Текстильшвейобувьторга. Зал. как всегда, разбился на отдельные группы, и одна группа тёток, которым уже явно за тридцать, зажигает так. как будто сегодня Последний день. Завтра — конец света.
— Боюсь, что скоро и до лифчиков дело дойдёт, — ухмыльнулся Николай. — Было у нас как-то раз веселье, на свадьбе. Там почти все лифчиками над головой крутили под конец вечера. Кстати, невеста тоже из торговли была. Из ЦУМа, вроде, и подружки все оттуда же. Хорошая свадьба получилась, весёлая. Будет, что вспомнить.
— А что, эти смогут — оценил наш саксофонист выплясывающих, под записи Антонова, женщин. — Грамм двести водочки ещё примут и начнут всерьёз веселиться.
— Понятно, — окинула жена взглядом зал с явно преобладающим женским контингентом. — Мы с Ольгой за тобой к одиннадцати заедем. Тебе ещё машину в гараж ставить. — тут же придумала она причину, взглянув на ухмыляющихся парней, отворачивающих от неё свои наглые морды. Те знают, чем обычно такие банкеты заканчиваются. Собственно, как и корпоративы в моей прошлой жизни, где бухгалтерия надолго становится одной из популярнейших тем разговоров в курилках.
На удивление, банкет закончился мирно. Невзрачный мужичок, до этого стыривший со столов три бутылки водки в свой рыжий портфель, попросил микрофон, и за несколько минут, как сладкоголосая сирена, подчинил себе зал. Женщины, словно зомби, собрали свои вещи и организованно выдвинулись к раздевалке. Всё-таки велика ты — сила Партии!
Тридцать первое декабря 1976 года у меня началось с подведения итогов.
Лежу, посматриваю на посапывающую рядом жену, и размышляю, что я успел за эти полгода.
В какой-то мере, научил музыкантов не бояться сочинять свои песни, и их записывать.
Соответственно, появилась иная, альтернативная музыка, которую я при прошлой жизни помню года на четыре позже. Вытеснит ли она зарубежное творчество, ещё не знаю, но свой сегмент слушателей и почитателей точно завоюет.
Мои спортивные достижения пока так и останутся моими. Вряд ли кого-нибудь, кроме тренера, я ими впечатлил, но тут есть перспектива. К лету, если всё сложится благополучно, моя спортивная карьера должна взлететь к небесам.
Мой личный бизнес вполне благополучен. Недавно я пополнил его ещё и эликсирами. Для кого как, а мне, человеку, пожившему и не с таким убогим уровнем жизни, деньги нужны постоянно.
Список товаров СССР мне удалось немного разнообразить. Пусть пока их и делает только один завод, но чертежи уже ушли и в другие регионы.
Моя идея с молодёжным инновационным центром уже вброшена. Стадию общего прохождения бумаг стоит просто пережить, и посмотреть, во что она выльется.
Идея, с использованием импактитов, должна сделать страну одной из самых богатых в мире. Тут мой возраст играет в минус, но постараюсь сделать всё, что смогу.
Осталось дождаться боя курантов, вручить родителям нашим подарки, которые я красиво оформил, засовывая в эликсиры корешки необычной формы, и под хлопки шампанского, положить себе немного оливье. И вспомнить, где я слышал когда-то эту песню…
И тогда в отчаянии
Позабыв печаль и боль
Побегу я по волнам
Побегу я за тобой
Одинокий парусник
Одинокий парусник
Мечта моя[5]
Книга втораяСвердловск 1977
Глава 1
После Нового года Москва спит. Отсыпается от штурмовщины последних дней, многочисленных встреч и бесконечных звонков. От хлопков шампанского, дыма бенгальских огней и безразмерных салатниц, похожих на фаянсовый тазик из бани, с традиционным оливье.
Целый день ушёл на телефонные переговоры. Как-то само собой получилось, что все нити организации нашей поездки в Москву и предстоящей записи, сомкнулись именно на мне. Я один знал, какие инструменты и музыканты нам потребуются в студии, и только я мог как-то воздействовать на свои московские контакты, которые могли обеспечить мне всё необходимое в "мёртвые дни" января.
Нет, где-то глубоко в душе, мне, ныне непьющему спортсмену, были понятны все их манёвры. Мои московские телефонные собеседники всеми силами пытались отринуть от себя необходимость оторвать попу от дивана и холодильника, с запотевшими рядами пивных бутылок, и перенести любой вопрос "на завтра". Каюсь, я был зол, щедр и беспощаден.
— Да, мне пятого, на запись, нужно "Fender piano", на 73 клавиши, в хорошем состоянии. Квартет скрипачей. Четыре стандартные дудки, лучше гараняновские. Я готов купить у тебя новое железо для ударных, но только Пайст и Зилжен. Записывай, что именно мне требуется и какое. Всё надо будет привезти до записи. Сами барабасы найми. Желательно на две бочки. Уровень "Премьера". Кухня должна быть рабочая. Будут косяки с пластиком или пружинами — вычту из аренды. Нет, микрофоны ставить буду сам. Женя, да мне по…. - я оглянулся на жену, которая с расширенными от удивления глазами, слушала весь этот телефонный бред, глядя на моё раскрасневшееся лицо.
Наш раздолбанный телефонный аппарат до сих пор спасало только то, что он и так склеен из кусков. Как же мне хотелось приложить им по столу, после каждого такого разговора.
Почему в этой стране всё так сложно? В тех же США я всё решил бы одним звонком или письмом.
— Геннадий Степанович, день добрый. Женя Дроздов посоветовал Вам позвонить. Мне надо разместить группу. Одиннадцать человек, — согласно кивнул я головой на требовательный взгляд жены. — Сейчас скажу, сколько, кого и как…
Надеюсь, мои "контакты" в столице обеспечат нам с Ольгой возможность нормально "отовариться в Берёзке". С деньгами проблемы закончились сразу после расчёта за эликсиры, а мои связи, я надеюсь, в состоянии обеспечить меня необходимым количеством "чеков", принимаемых в "Берёзке" вместо денег. По крайней мере, по телефону сказали, что вопрос решат.
Денег, после инкассации от профа выручки за эликсиры, у меня с избытком. Честно — я и не ожидал, что столько средств мне удастся получить так быстро. Подружки его жены оказались далеко не дурами, и для своего новогоднего подарка выбрали эликсир Омоложения. Перечень их супругов, по мужской линии, про которых я не забыл спросить у словоохотливого профессора, меня прилично озадачил. Ладно, Каменщик, нынешний начальник областного ОБХСС, сын которого, затем намертво присосётся к авиации России, купив себе аэропорт Домодедово, но вот следующая пара фамилий, явные "цеховики", они-то откуда тут взялись. Вроде, как не положено дамам полусвета блистать телесами в обществе властьимущих, пусть даже это и относится к встрече "блистательных" жён на нейтральной территории. Видимо, есть у них своя площадка, где они всё же встречаются, и находят, чего "померить". И да, пятикаратные серьги никак не могут украсить женщину настолько же, как помолодевшее тело и лицо, даже без украшений. Как же всё у женщин сложно!
Праздники заканчиваются. Не полная неделя официально организованного государством пьянства постепенно утихает, и уже можно о чём-то договариваться. Пробежался до местного дендрария. Знакомый дедуська нашёлся в какой-то подсобке, куда с трудом уместились стол, колченогая табуретка и электрочайник, изрядно заросший накипью и неаппетитными разводами. Зайти туда полностью мне не удалось. Дверь никак не хотела закрываться, если между ней и столом кто-то находился.
— Мне ещё семена нужны, — трагическим шёпотом незабвенного Воробьянинова. проходящего у меня в Памяти, как "предводитель дворянства", провещал я дендралогическому гуру. Дедок задумчиво посмотрел на мою руку постукивающую по краю стола. Ничего интересного там не было, если не считать художественных достоинств четырёх казначейских билетов, по двадцать пять рублей каждый. Их я зажал между пальцами, сложив вдвое. Дедок, отодвинув меня, выглянул в коридор, затем надел очки, и ещё раз посмотрел на мою руку, мысленно пересчитав количество купюр.
— У меня только на сорок рублей наберётся.
— Дней двадцать, не раньше. Пока письмо туда, пока обратно, сами понимаете.
— Ради Бога, избавьте от подробностей. Семена на такую же сумму мне будут постоянно нужны раз в месяц. Коллегу предупредите, чтобы все проверял и высылал самые лучшие, — с улыбкой добавил я, увидев, как дед пересыпает мне в самодельный газетный кулёк семена из конверта, с размазанным чернильным штампом "Уссурийский Государственный природный заповедник".
Техника на "Мелодии" меня не впечатлила, собственно, как и звукооператоры, показавшиеся в зале на пару минут. Два технаря, в свитерах, с вытянутыми и продранными локтями. К чему-то подобному я
морально был готов, прослушав, с пристрастием, диск Тухманова "На волне моей памяти".
Аморфный бас, "выпирающие" клавиши, безобразно записанные ударные, кое-как заметные гитарные партии, с обрезанной серединой и низами, и ощутимый дисбаланс громкости вокала и инструментала. Нет уж, такой "рок" нам не нужен. Пока трое помощников занимались расстановкой микрофонов и проводами, а Алексей общался с приглашёнными музыкантами, я пошёл зн