— И вы никогда-никогда не играли в снежки?!
— Нет, - мотнула я головой. — А что это?
На мгновение он замолчал, будто задумавшись, а потом робко взглянул и предложил:
— Хотите сыграем?
— Конечно!
— А вы точно-точно не сумасшедшая?
— Точно! – заверила я его.
Малыш посмотрел на гвардейцев у меня за спиной, помедлил мгновение, но потом наклонился, зачерпнул ладонями в варежках снег и слепил из него комок.
— Вот, смотрите…
***
— Леди Эрика, вот где вы прячетесь!
Девушка подняла взгляд от книги, которую читала, и нахмурилась, увидев пере собой нарушителя ее спокойствия.
— Прекратите, — очаровательно улыбнулся Алек. — Не стоит буравить меня недовольным взглядом. Вы раните меня в самое сердце.
— Лорд Астайн, — как можно более спокойно проговорила Эрика. — Мне кажется, я ясно выразилась тогда.
Мужчина наклонил голову, усмехаясь, и сел рядом с ней.
— Мне кажется, я также ясно сказал вам о своих намерениях. Что вы читаете? Это Теос Драйн?
Девушка взглянула на переплет книги, будто проверяя точно ли в ее руках была книга этого автора.
— Да…
— Хм… На мой вкус данное произведение не совсем удачное.
Внутри Эрике поднялась огромная волна возмущения.
— Что?! Он прекрасно пишет! Вы видели его слог? Слова так и льются.
Алек усмехнулся.
— Слог – прекрасен. Но доводилось ли вам читать его ранние книги? Тас слова горели. Я чувствовал каждой фиброй души его любовь к своему творчеству. В этой книге я увидел, что он устал.
Девушка опустила глаза. Она никогда бы не подумала, что Алек принадлежит к числу людей, которые читают, и более того, читают не просто для галочки, но вдумчиво.
— Если вам нравится Теос Драйн, вы оцените Калию Ловаро. Из-под ее пера вышел великолепный цикл из семи книг, в каждой из которой она взывает к добродетели людей. Если мне не изменяет память, название первой книги – «Милосердие».
— Кажется, вы довольно начитаны, - проговорила Эрика, не поднимая глаз.
Почему-то в ее голове вспыхнула сцена, когда Густав сжег в камине все ее книги, говоря, что это пустая трата времени, и что книги, в любом случае, не учат ничему хорошему.
— Как и вы, моя леди?
Девушка улыбнулась краешком рта и взглянула прямо в глаза Алека.
— Я - не ваша леди, милорд. Я уже говорила, что помолвлена, но если вы не расслышали, то повторю. Меня уже связывают обязательства перед другим мужчиной.
Он некоторое время удерживал ее взгляд, а потом посмотрел на стену позади нее и сжал зубы.
— Данное обстоятельство не может меня остановить. Я же знаю, вы тоже…
Мужчина посмотрел на нее, а затем, вдруг неожиданно обхватил ладонями ее затылок и прижался губами к ее губам, целуя. В первое мгновение она замерла, но потом резко оттолкнула его и встала, глядя на него со смесью смущения и недовольства. Книга со стуком упала на пол, страницы распахнулись.
— Что вы делаете?! Читаете о добродетели людей, а сами пытаетесь добиться расположения почти замужней дамы! По-моему, это характеризует вас не с лучшей стороны!
Алек тоже поднялся, глядя себе под ноги. На его лице показалась неуверенная, мягкая улыбка.
— Полагаю, я совсем потерял голову от чувств…
У Эрики перехватило дыхание, но она постаралась взять себя в руки.
— Вы совершенно правы. Я вел себя недостойно. Но позвольте хотя бы быть вашим другом.
Он взглянул на нее, и в его глазах, подернутых дымкой печали, она увидела свое отражение. Почему Алек так расстроен? О каких чувствах он говорил? То не могли быть чувства серьезные, ведь они знали друг друга всего пару дней. Но все же… Отчего и у нее на сердце было неспокойно?
— Только другом, леди Эрика…
— Хорошо, - наконец, согласилась она. — Но, если я замечу, что вы пытаетесь пересечь тонкую границу нашей дружбы, я тут же прекращу всякое общение с вами.
Он улыбнулся и кивнул.
— Я так…
— Лорд Астайн! – воскликнула служанка, вбежавшая в этот уединенный уголок огромной библиотеки. — Ваша матушка!
Алек резко развернулся к девочке, которая никак не могла отдышаться от бега.
— Она наверху. Милорд просил вас явиться немедленно!
Вскоре девушка осталась одна, с беспокойством глядя вслед убежавшему Алеку. Что же там случилось? Что-то серьезное?
А потом она широко распахнула глаза.
Ведь достопочтенная леди Астайн была на прогулке вместе с Лисой!
Эрика быстро пошла наверх в покои подруги, стремясь проверить все ли с ней в порядке. Она сама не запомнила, как миновала ступени и путь по коридору, но внезапно ее привлекли голоса, доносившиеся из соседней двери.
— Что это значит, Малкольм?! – закричал Алек. — Что ты сделал с моей матерью?!
— Ты же знаешь, что я ничего не делал, — проговорил лорд Ледяных гор своим спокойным тоном.
— Ты не видишь?! Она сошла с ума! – его голос сорвался. — Почему на нее подействовало твое проклятье?! Отвечай мне, брат!
Послышался звук удара, что-то разбилось.
— Не забывайся, Алек, — услышала она холодный голос прямо рядом со стеной.
Девушка не успела отойти, а дверь уже открылась. Лорд Астайн вышел из комнаты, кинул на нее взгляд, от которого все внутри нее похолодело и прошел к лестнице.
Этот лорд пугал ее до жути, и когда она думала, что Лиса вышла замуж за это чудовище только из-за нее, ей хотелось выть. Но сейчас она почему-то не думала об этом, взгляд ее был обращен на дверь в комнату, где все еще был Алек.
Когда она заглянула туда, увидела, что мужчина сидел на полу, опустив голову.
— Лорд Алек? — позвала она его.
Мужчина поднял голову, и от выражения его лица внутри нее что-то дрогнуло и сломалось.
— Моя мать… - прошептал он потерянно.
Она не знала, как очутилась рядом с ним и опустилась на колени.
Ее руки сами собой потянулись к мужчине и обняли его.
Его руки плотным кольцом сомкнулись на спине Эрики, цепляясь за нее, находя в ней утешение.
— Все хорошо. Все будет хорошо, - прошептала она. — Все будет хорошо…
ГЛАВА 6. ВТОРАЯ НОЧЬ
— Слева! – крикнула я, смеясь и спряталась за статуей, столкнувшись нос к носу с каким-то юношей, который похоже тоже решил найти укрытие.
Не раздумывая, я тут же кинула в него снежок и побежала, чтобы он не смог ранить меня в ответ. В меня уже попали два раза, и если попадут еще раз, то я проиграю. А это было бы совсем не весело.
Удивительно, как быстро к нашей маленькой игре присоединилось столько людей. И взрослые, и дети носились по площади, веселясь и смеясь. У нас даже выделилось несколько судей, которые следили за тем, чтобы те, в кого попали три раза не халтурили и покидали игровую площадку.
Краем глаза я заметила, как дорогие сани въехали на площадь, но не придала этому значения. Гораздо важнее было то, что в меня целилось сразу несколько людей, и мне нужно было двигаться, чтобы в меня не попали.
Я прищурила глаз, наугад бросила снежок, рассмеялась и отбежала.
— Попала! – закричала восторженно.
— И что здесь происходит?
Леденящий, спокойный тон голоса мужа было трудно с чем-то перепутать.
Люди на площади постепенно перестали бегать и стали оглядываться на дорогие сани, в которых сидел Малкольм, стало раздаваться почтительное: «Милорд», народ отвешивал поясной поклон и собирался вокруг него. Лорд же смотрел на меня, с ничего не выражающим лицом. Я не могла понять злиться он или нет.
Я стряхнула с воротника налетевший снег.
— Я играю в снежки, милорд, — усмехнувшись, произнесла, глядя ему в глаза.
Ноль реакции.
— Садитесь в сани, леди Габриэль.
Ну вот, все веселье обломал! Не зря я от брака ничего хорошего не ждала!
— Вы не хотите присоединиться? – спросила его и сдула с лица рыжую прядь, выбившуюся из-под меховой шапки.
— Нет.
Я вздохнула и обиженно надула губы, но делать было нечего. Рассерженно топая, подошла к крытым саням, украшенным золочеными узорами, приняла руку муженька и села на сиденье.
— Вы такой зануда, милорд! – не сдержалась я и отвернулась к окну.
Народ на площади провожал нас криками и маханиями.
— А ты довольно не сдержана для леди, - парировал он небрежно.
Все еще удерживая на лице обиженную гримаску, посмотрела на него.
— Зачем ты приехал за мной? Ты волновался?
Он не отвечал некоторое время, взгляд его льдистых глаз скользнул по стенке саней, обитой белоснежной тканью.
— Да.
Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум.
Погодите-ка! Это что еще за «ту-дум»?!
Почему мое сердце забилось чуточку сильнее, когда он признался, что беспокоился обо мне? И щеки покраснели…
Это, наверное, простуда… Точно! Я слишком долго была на холоде с непривычки!
— Ты мог бы просто послать за мной, - проговорила я.
Постойте… Это я сейчас сказала? А почему тон такой странно-мягкий? И кто мне, черт возьми, объяснит, почему так горит лицо?!
— Да, - просто сказал Малкольм и закрыл глаза. — Я хотел приехать за тобой.
Ту-дум-ту-дум-ту-дум.
— Ах… Эм… - к своему стыду я не нашла, что ответить и просто резко отвернулась к окну.
Зачем он это сказал? Нет, намного важнее, почему он так сказал? Что он имел в виду?
Осторожно скосила глаза на него и заметила, что он внимательно на меня смотрит, изучает. И так уже не в первый раз! Все мое непонятно откуда взявшееся смущение, как рукой смыло.
— Да хватит на меня смотреть, как на насекомое под лупой! – возмутилась я.
Мне показалось, или он будто бы выдохнул? Едва заметное напряжение исчезло из его плеч.
— Я не смотрю на тебя так.
— Угу, конечно! – буркнула я. — Чувствую себя подопытным кроликом.
Вдруг я вспомнила, при каких обстоятельствах оказалась на площади, играющей в снежки. Из-за внезапно озверевшей достопочтенной леди Астайн.
— Малкольм, а что с твоей матерью?
На лицо мужа набежала едва заметная тень, и он посмотрел в окно.
— Не беспокойся об этом.