– Тебе не нравятся пижамные вечеринки, Ви? – Тим натянуто улыбнулся и вышел в коридор, чтобы затащить в комнату третий матрас.
– Это не похоже на пижамную вечеринку, – скептически произнесла Вайолет. Возможно, она была самой маленькой и тихой из детей, но глупой она не была.
– Конечно, похоже! Видишь, Смиттерс оставил нам зефирки? – Колин потряс кульком и палочками, но Вайолет указала на угол.
– Поэтому Тим прячет меч под подушкой?
Все повернули головы, а Тим замер, и какое-то время был слышен только треск огня в камине.
– Я решил немного потренироваться. Конечно, я не так хорош, как Габриэль, но это лучше, чем ничего.
– Но почему… – сказала Сэйди и замолчала.
Колин закатил глаза.
– Три слова, Сэй: «грабитель в маске». Тебе не приходило в голову, что даже если он перевернул тут всё вверх дном, мы могли прийти раньше, чем он успел найти то, что хотел? Кому-нибудь ещё интересно, что вообще он искал? В том смысле, что картины на месте, но вдруг он искал драгоценности, или ценные бумаги, или наличные, или…
– Вопрос не в этом, – перебил его Тим. Колин посмотрел на него как на сумасшедшего.
– Вопрос не в том, чего он хотел, – объяснила Эйприл. – А в том, получил ли он это.
Какое-то время дети сидели молча, опасаясь даже думать над ответом.
– Может, его забрал фальшивый Страж, – сказала Вайолет. – Габриэля, – добавила она шёпотом.
Она поёжилась и сильнее прижалась к Эйприл.
– Ви, я уверена, что это не так, – попыталась успокоить её Сэйди. – Уверена, Габриэль сам пошёл искать того фальшивого Стража – кем бы он ни был. И когда Габриэль его найдёт, то вернётся. Уверена, утром мы его увидим.
Но утром Габриэль так и не объявился.
Дети тихо сидели за кухонным столом перед мисками, в которых размокали кукурузные хлопья.
– Мы должны кому-нибудь позвонить, да? – спросила Сэйди. – Думаю, стоит кому-нибудь позвонить.
– Нет! – огрызнулся Тим.
– Нужно сообщить в полицию. Когда ищешь без вести пропавшего человека, первые двадцать четыре часа самые важные, а прошло уже… – она замолчала и посмотрела на часы.
– Ты считаешь, он пропал без вести? – поморщился Тим.
– Ну… да, – сказала Сэйди. – А как ещё назвать, когда кто-то исчезает?
Мгновение Тим молча смотрел на неё так, словно не мог поверить, что в мире существуют настолько наивные люди.
– Я называю это «быть Габриэлем Винтерборном».
Сэйди покачала головой.
– Я не…
– Он уже делал это, Сэй, – объяснил Колин.
– Делал что? – огрызнулась Сэйди, а Колин и Тим обменялись скептическими взглядами.
– Сбегал, – мягко сказал Колин. – Это не первый раз, когда Габриэль сбежал.
Никто из них не знал мальчика, которым был Габриэль Винтерборн, когда сбежал впервые, но они уже несколько месяцев жили вместе с мужчиной, который вернулся. Хотя Эйприл чувствовала, что и этого Габриэля они по-настоящему не знали.
– Габриэль нас бы не бросил, – голос Вайолет был тихим, но отчётливым. Это был не вопрос. Это был факт.
– Точно! – воскликнула Сэйди. – Это его дом! А мы…
– Занозы в его пятой точке? – закончил Колин за неё. – Рой саранчи? Ох. Разве последнюю неделю он не называл нас постоянно прыщами на своей заднице? Прыщи на заднице. Вот как он нас называл, Сэй.
Сэйди опустила взгляд в стол.
– Он просто шутил.
Габриэль не шутил; Эйприл прекрасно это понимала. Но она даже не догадывалась, где он мог находиться прямо сейчас. А для детей имело значение только местонахождение Габриэля.
– Габриэль нас любит, – сказала Вайолет, подняв на остальных большие карие глаза. Хоть она и росла с безумной скоростью, но по-прежнему оставалась маленькой девочкой. Хоть у неё и не было причин верить, что всё будет хорошо, но девочка всё равно это делала.
Её взгляд и интонации разбивали Эйприл сердце. И Тиму тоже, судя по тому, с каким выражением лица он переглянулся с Колином. Похоже, между мальчишками шёл молчаливый разговор, хотя никто не произнёс ни слова, пока Колин не подошёл ближе и не прошептал:
– Ничего личного, Ви. Просто… Габриэль – не домашний питомец. Вот и всё. Если подумать, то, что он столько времени оставался здесь – это уже чудо. Но он всегда был готов сбежать…
– Он не сбежал! – Стул Сэйди заскрежетал по полу, когда девочка вскочила на ноги. – Габриэль ни за что бы нас не бросил. Правильно, Эйприл?
Сэйди посмотрела на Эйприл в полной уверенности, что та с ней согласится – что это будет спор девочек против мальчиков, а девочек было большинство. Но Эйприл не была уверена. Ни в чём.
– Эйприл? – снова спросила Сэйди дрожащим голосом.
И той пришлось признаться:
– Я не знаю.
Она не могла смотреть на Сэйди или Колина, Тима или Вайолет. Ей даже не хотелось смотреть на саму себя.
– Нет, Эйприл! – чуть не плача, воскликнула Сэйди. – Ты же знаешь Габриэля.
– Неужели? – ответила Эйприл. Ей захотелось смеяться. – Знаете… Я не думаю, что он нас бросил.
– Видите? – Сэйди обрадовалась, что её слова подтвердили.
– Но я и не надеялась, что он останется навсегда.
Слова Эйприл повисли в воздухе. Раньше она никогда не произносила их вслух, но они всегда жили где-то глубоко внутри неё. Какое-то шестое чувство давно твердило, что Габриэль уйдёт.
– Ну же, Эйприл, – заговорил Колин. – Ты же видела Габриэля на празднике. Он пошёл туда, чтобы увидеть Иззи, но её там не было, и он расстроился. И только потом ты устроила своё маленькое представление. Я думаю, Габриэлю было в девятьсот раз уютнее в погребе со сквозняками и с охапкой мечей, чем на той вечеринке. И Габриэль Винтерборн никогда не хотел возвращаться по-настоящему. Просто он встретил нас, почувствовал себя виноватым и попытался вернуться. Но в конце концов сорвался… и ушёл – Колин отвёл взгляд в сторону. – Все когда-нибудь уходят.
Мама Эйприл оставила дочь у пожарной станции, когда девочке было два года. Мама Колина однажды явилась в дом Винтерборнов, пытаясь убедить мир, что Колин был сыном Габриэля, а затем сбежала посреди ночи, прихватив столовое серебро и оставив сына. Даже мисс Нельсон ушла, и лишь несколько открыток напоминали о том, что она вообще была в их жизни.
Все когда-нибудь уходят. И Эйприл с Колином прекрасно это знали.
Но родители Сэйди погибли. Она до сих пор верила в лучшее и поэтому воскликнула:
– Габриэль не стал бы сбегать, не предупредив нас!
– В прошлый раз он никого не предупреждал, – напомнил ей Тим.
– В прошлый раз Иверт пытался его убить! – огрызнулась Сэйди.
– Сэй, как считаешь, что замышлял тот грабитель с мечами? Кем бы он ни был, он порезал Габриэля, помнишь? И даже тогда Габриэль не стал звонить в «Скорую». Тебе не интересно почему?
– Потому что он Габриэль, и он скрытный. Конечно, он не хотел, чтобы мы кому-нибудь рассказали об этом, но…
– И о том, что происходит сейчас, мы тоже не можем рассказать, – перебил её Тим. – Никому. Ни о чём.
– Габриэль ранен, – простодушно сказала Вайолет. – Мы сами заботимся о нём, когда он ранен.
Вайолет была права, но Тиму не хотелось это признавать.
– Мы не можем никому сказать, что он ушёл, Ви.
– Но…
– Тогда нас заберут! – воскликнула Эйприл, перебивая Сэйди. Затем посмотрела на Тима. – Ты же это имел в виду, да? Неважно, похитили ли Габриэля, или он сбежал, или истекает кровью в какой-нибудь канаве. В любом случае результат будет одинаковый. Мы расскажем кому-нибудь – кому угодно, – что он пропал, а потом придёт Дама с Карандашиком, и нас отсюда заберут. Простая арифметика.
– Не просто заберут, но ещё и разделят, – добавил Тим для пущего эффекта и посмотрел на Сэйди. – Ты точно хочешь рискнуть?
– Конечно нет. Просто… – Сэйди сделала глубокий вдох. – Он был ранен. И истекал кровью. И… не знаю. Он выглядел… встревоженным. Не думаю, что он оставил бы нас без причины. Одних. Мне кажется, что-то случилось, – девочка посмотрела на Тима. – Ты можешь точно сказать, что он не мучится от ран где-то там, снаружи? Что он не нуждается в нас?
– Может, он и ранен, Сэй. Но я готов спорить на деньги, что сам Габриэль сказал бы, что ему наша помощь не нужна, – сказал Тим.
– И он был бы не прав, – заявила Сэйди.
Эйприл знала, что подруга говорит правду.
Эйприл до сих пор считала ключ от наследия Винтерборнов своим. И, наверное, всегда будет так считать. Девочка десять долгих лет каждый день носила его на шее. Эйприл было неважно, что на нём был герб семьи Габриэля и что он открывал тайное логово под особняком Винтерборнов. Миссия Стража была семейным делом Габриэля. Его наследием. Но ключ… Ключ был наследием Эйприл. Даже если она разрешила пару раз им воспользоваться.
Поэтому ключ лежал в её ладони как родной, когда девочка шагала через библиотеку к большому каменному камину. Эйприл вложила ключ в маленькую выемку в гербе и провернула, наблюдая, как камни уходят в пол. А затем ступила на спиральную лестницу, которая вела к тайной комнате внизу.
Дети проделали хорошую работу, прибираясь наверху, но никто пока не прикасался к тайной комнате. Может, они просто боялись. Это место было похоже на самого Габриэля. Оно должно было остаться легендой. Неприкосновенной тайной. То, что кому-то удалось проникнуть в стены дома Винтерборнов, само по себе пугало. Но тот человек смог пробраться даже сюда, и это было невероятно жутко.
Поэтому Эйприл долго стояла на нижней ступеньке, пытаясь найти среди царящего в убежище хаоса какие-нибудь зацепки.
– Как думаешь, что он искал?
Эйприл подпрыгнула на месте, услышав звук чужого голоса. Обернувшись, она обнаружила Тима, стоящего на лестнице позади неё.
– Не знаю, – призналась девочка.
Наверху дом выглядел так, словно в нём взорвалась бомба, но это убежище казалось каким-то другим.
– Тут ничего не сломано, – сказала Эйприл, догадавшись, что было неправильно.
– Что? – переспросил Тим.
– Наверху были разбитые стёкла и вазы, и обломки мебели. Но здесь ничего по-настоящему не сломано.