Но больше всего Черепова поражали его глаза. Под влиянием каких-то сложных биохимических процессов они стали больше, приобрели округлую форму и интенсивно красный цвет. Он проверил и убедился, что даже в темноте его глаза горели ярким пламенем и, похоже, позволяли Ивану видеть так же хорошо, как и днём. И ещё за вуалью безумия в них стали всё отчётливее просматриваться зачатки разума, причём, удивительно быстро прогрессирующего разума. Черепов подумал и уже без револьвера к своему пациенту не входил. Кто знает, к каким выводам могло прийти существо, рождающееся у него на глазах. В том, что это уже был не человек, Черепов не сомневался.
В камере тихо, слышно как мерно капает вода из неплотно закрытого крана. Существо, неподвижно сидящее на скамейке, прислушивается к звукам, доносящимся извне, мысленно прощупывает внешнее пространство. По его расчётам, скоро должен появиться Он. Тогда нужно будет быстро надеть на себя цепь, соединить разорванные звенья и сесть на кровать. Иначе Он может рассердиться на него и не дать пищи, как это уже было однажды. Существо уже знает, что у Него в кармане халата есть некоторый предмет, которого нужно опасаться. Так следовало из Его мыслей, когда Он представлял, что Существо может напасть и сделать ему больно. Вначале было непонятно, откуда поступает это знание, но постепенно он понял, что каждому предмету и действию в Его голове существует некоторый словесный аналог. Как только это стало очевидным, обучение пошло гигантскими скачками.
Вскоре Существо даже пыталось мысленно говорить с Доктором, как он теперь всё чаще его называл, но, несмотря на все попытки, контакт так и не удалось установить, Он его попросту не понял, хотя это было так просто: говорить, слышать и видеть мысленно. Сегодня Существо решило предпринять попытку выйти в тот мир вне камеры, что фрагментами отражался в сознании Доктора. Там определённо должно быть гораздо интереснее, чем в этой небольшой комнате, где он появился и осознал, что существует. Там было много вещей, которыми можно было играть, там был простор, где можно было разогнаться и бежать очень долго, не останавливаясь, и ещё там были сияющие точки в бездонном небе, и был подземный мир, где можно было спрятаться. Никто, в том числе и Черепов, не могли даже предположить, что формирующееся сознание Существа находилось ещё в самом начале своего пути и принадлежало по человеческим меркам подростку лет восьми-десяти.
Черепов открыл дверь и осторожно заглянул в камеру. Иван как обычно сидел на кровати. Цепь свисала с его пояса, но, против обыкновения, он не раскачивался, а сидел прямо, уставившись на стену перед ним. Фёдор Павлович тронул взведенный револьвер в кармане и зашёл внутрь.
– Иван, – осторожно окликнул он. Тот медленно отреагировал и повернул к нему подобие лица. Они встретились взглядом, и Черепов почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Глаза сидящего перед ним Существа были определённо разумны. Более того, создавалось впечатление, что Иван пытался заговорить с ним, но не мог этого сделать. Черепов как-то обследовал его деформированный речевой аппарат и убедился, что он не приспособлен для произнесения звуков. Но сейчас тот явно пытался вступить с ним в контакт. Черепов внезапно ощутил какое-то покалывание в висках, словно при лёгком электрическом воздействии, и ему вдруг на мгновение отчётливо привиделся он сам, словно отражение в зеркале: с рукой, сжимающей револьвер в кармане, и лёгким недоумением на лице. Через секунду изображение задрожало, расплылось и исчезло, рассыпавшись на бесчисленное множество цветных пятнышек.
Фёдор Павлович вздрогнул, приходя в себя, и поставил на скамью принесенную еду: сваренное мясо, овощи. Иван отвернулся и стал жадно есть, хватая пищу руками и урча от удовольствия. Ел он неопрятно, словно голодное животное. Черепов брезгливо отвернулся и это было его ошибкой. Он не увидел, как Существо вдруг лёгким движение рук бесшумно разомкнуло звенья цепи и, мгновенно оказавшись рядом, с невероятной силой толкнуло его на стену. Удар был таким, что Черепов тут же потерял сознание. Он не видел, как Существо покинуло комнату, как, не напрягаясь, вырвало замок в двери, ведущей в подвал, и вышло на больничный двор.
Там была ночь, шёл густой снег. Сторож, случайно бросивший взгляд в сторону больницы, опешил, увидев нечто непонятное, разгуливающее по двору. Дрожащими руками он загнал единственный имеющийся у него патрон с мелкой дробью в старенькую ижевку, перекрестился, и, приоткрыв дверь, выстрелил в сторону ужасного зверя, весело кувыркающегося в снегу. Выстрел, наделав много шума, не причинил видимого вреда Существу, поскольку оно лишь на мгновение замерло, а затем легко перескочило через трёхметровый забор и исчезло в темноте. Перепуганный сторож, подперев дверь бесполезным теперь ружьём, так и не рискнул до утра выйти из своего убежища.
Черепов только через час пришёл в себя. Он вначале не мог понять, что с ним произошло, но увидев разорванную цепь на кровати, сразу же всё вспомнил. Чувствуя, как адреналин подстёгивает его мышцы и лихорадит сознание, он бросился наверх, увидел вырванный из стальной двери замок, словно она была бумажной, и всё понял. На свежем снегу во дворе отчётливо были видны следы, ведущие к забору. Он вернулся, как мог закрыл дверь в подвал, так чтобы снаружи не было видно разрушительных следов взлома, и, придерживаясь тени, незаметно прошёл во флигель. Здесь он основательно оделся, зарядил двустволку жаканом и через чёрный ход вышел на улицу.
Мощный фонарь быстро высветил следы Существа, ведущие к лесу. Черепов, проваливаясь местами по колени в снег, довольно долго блуждал по лесу, пока не понял, что ходит по кругу. Впечатление было таким, словно с ним играет в прятки подросток. Наконец, тяжело дыша, он присел на ствол поваленного дерева и позвал, обращаясь в темноту:
– Иван!
Лес молчал, только шорох падающего снега нарушал абсолютную тишину.
– Иван, подойди ко мне. Ты слышишь меня? Вернись домой, Иван!
Где-то треснула ветка под чем-то тяжёлым, и снова стало тихо. Черепов до глубокой ночи пытался подозвать к себе своего подопечного, но так и не добился успеха. Он продрог и решил возвращаться. Уже подходя к задней двери флигеля, он повернулся к лесу в надежде, что беглец следует за ним, но за мерно падающим снегом, увы, никого не было.
Существо не на шутку испугалось, когда из темноты раздался оглушающий звук и что-то мелкое больно хлестнуло по его телу. Оно рванулось к стене, одним прыжком перепрыгнуло её и побежало туда, где в сознании Доктора был отмечен лес и находились тёмные дыры подземного мира. В лесу было хорошо. Заснеженные деревья, тёплый и мягкий по ощущениям покров на земле, по которому было приятно ступать, множество закрытых мест, где можно было затаиться и мысленно прощупывать окружающее пространство.
Существо прикрыло глаза и вскоре увидело интенсивно-красные с голубоватой аурой по контуру пятна живых существ, которые спали в своих жилищах, и сразу догадалось, что это пища. Оно сразу определило, что желтоватые неправильной формы пятна это сохранившиеся входы в тоннели. Сознание подсказывало, что там оно будет в безопасности. Оно пожевало снег, и тот ему понравился тем, что утолял жажду.
Вскоре Существо вошло в контакт с сознанием Доктора и поняло, что он неподалёку, и что длинный предмет в его руках очень опасен. Вскоре появился и он сам. Человек с ярким светом в руке медленно шёл по тропинке. Оно быстро сообразило, что тот его не видит. Ему стало весело, и оно решило поиграть с ним игру, настолько искусно прячась в зарослях, что человек так и не смог его обнаружить. Существо видело, как Доктор присел на ствол поваленного дерева и стал убеждать своего недавнего пациента выйти к нему. Вначале оно готово было поддаться на уговоры. Всё-таки этот человек имел над ним какую-то власть, подобную той, какую имеют родители нал воспитуемыми детьми, но потом, решило этого не делать. Ведь мир, в котором оно очутилось, был намного интереснее того, что таился в подвальной комнате с выкрашенными серой краской стенами.
А тем временем Доктор поднялся и медленно, увязая в снегу, пошёл обратно к высокой стене. Существо не стало следовать за ним. Гораздо интереснее было узнать, куда ведёт одно из жёлтых пятен, которое находилось в углублении неподалёку, скрытое в зарослях кустарника под толстым слоем обрушившихся веток и листьев.
Черепов ликвидировал все следы пребывания Ивана в подвале. Каждый день после той ночи он безуспешно ходил в лес, надеясь встретить его, но все поиски закончились ничем. Существо так и не вышло к своему создателю. Иногда он находил характерные следы на тропинках, видел результаты его охоты и понял, что оно научилось добывать себе пищу. Судя по всему, Иван легко переносил холод.
В окрестностях с лёгкой руки сторожа, который рассказывал всем желающим невероятную историю о своей встрече с ночным монстром, стали шириться слухи. Вначале никто не воспринимал его всерьёз, над стариком посмеивались, зная его пристрастие к местному самогону, но потом и другие жители окраины стали рассказывать о том, что тоже видели некое животное с горящими, словно у дьявола, глазами. Во дворах стали пропадать собаки, домашняя живность. В лес теперь без крайней на то нужды люди старались не ходить. Мужики принялись массово приобретать охотничьи ружья. Зарядив стволы крупной, на волка, картечью, а то и жаканом, они теперь, договорившись, попарно несли дежурство, напряжённо прислушиваясь к ночным звукам. Милиция, обеспокоенная происходящим, тоже организовала насколько рейдов в лес, но как раз в эти дни шёл снег, и никакой пользы от таких походов на свежий воздух не было. Судя по следам, какая-то чертовщина в лесу всё же была, но встретить её так и не удалось. Неизвестный зверь умел хорониться и был крайне осторожен.
На следующий день после Нового года у Черепова зазвонил телефон. Номер, высветившийся на дисплее, был ему не знаком. Поколебавшись, он нажал кнопку вызова: