Баба Варя накрыла завтрак на веранде. День обещал быть солнечным, на голубом небе не было ни единого облачка. Морская гладь уходила к горизонту, сливаясь с небом, и только редкие голоса чаек нарушали тишину, нависшую над посёлком. Высокий курган на окраине, словно часовой, настороженно наблюдал за происходящим. Елена задумчиво смотрела на него и странным образом чувствовала, что он должен быть причастен к событиям, всколыхнувшим жизнь в этом Богом забытом посёлке, к тому, что будет дальше с ней и Ахиллом.
– Пойдёте в степь? – негромко спросила её хозяйка, наливая чай.
– Да, пойду. Попрошу только вас купить для меня кое-что и пойду. Ахилл, наверное, уже заждался.
– Вы знаете, куда нужно идти?
– Знаю, он обо всём написал. Я поставлю машину под навес рядом с его «Туарегом». Вещи пусть остаются в комнате. Я почему-то уверена, что мы вернёмся вместе, не знаю только, когда это случится. Вы же сами говорили, что Андрей постучал к вам в дверь через месяц, хотя был уверен, что отсутствовал два дня. Так что, не спешите объявлять о нашем исчезновении.
– Как ваша спина?
– Вы знаете, это удивительно, но сегодня утром я впервые за последние годы проснулась не от боли в пояснице, а просто потому, что выспалась. Жаль, что у вас не осталось больше этой жидкости. Скажите, Ахиллу вы тоже её давали?
– Да, – призналась баба Варя, – он тоже выпил несколько глотков, говорил на следующий день, что чувствует себя двадцатилетним.
– Ну, девочкой я себя пока не ощущаю, – усмехнулась Елена, – но самочувствие действительно хорошее. Я заметила утром перед зеркалом, что и выгляжу лучше, чем обычно, и колени не хрустят.
Она поднялась из-за стола:
– Ну, что, Варя, я, пожалуй, стану собираться. Здесь список того, что необходимо купить и деньги, сделайте одолжение, сходите в магазин.
Спустя час Елена с рюкзачком за плечами отправилась в путь. На ней были одеты куртка и брюки из плотной ткани защитного цвета, высокие шнурованные ботинки на толстой подошве и бейсболка. В рюкзачке она несла воду, высококалорийные шоколадные батончики, витамины и запас батареек для мощного фонаря, а также пару тёплых свитеров. Всего этого должно было хватить на несколько суток относительно комфортной жизни. На самом дне рюкзачка лежал пистолет системы Макарова с полной обоймой патронов. Это была её страховка на случай самого плохого развития событий.
Спустя несколько часов пути по узкой тропинке, вьющейся среди сухих трав в однообразной степи, она вышла к оврагу, на противоположном склоне которого виднелся тёмный вход в подземелье. Это была та самая точка, куда её должен был вывести навигатор. Она выключила ставший бесполезным прибор и присела на ближайший пригорок.
Несмотря на неблизкий путь, чувствовала она себя хорошо. В степи легко дышалось. Солнце ещё не поднялось так высоко, чтобы ощущался характерный для этих мест палящий зной начала августа. Вокруг стояла такая тишина, что казалось ещё чуть-чуть и она станет звенеть. Вдали нагретый воздух уже начинал слегка струиться, делая размытой линию горизонта. И только над вершиной древнего кургана отчётливо была видна завивающаяся ввысь по часовой стрелке спираль более плотного воздуха. Елена долго смотрела в сторону колосса, выделяющегося на фоне бледно-голубого неба, затем вздохнула, вскинула на плечо рюкзачок и стала медленно опускаться по склону оврага.
В тоннеле было ощутимо прохладно и сыро. Она остановилась, надела на себя оба свитера и пошла дальше. Справа на уровне кисти руки виднелись нанесенные на стену красным маркером стрелки, указывающие направление движения. Почва выработки шла под небольшим уклоном, идти было нетрудно. В луче фонаря видны были следы обработки стен каким-то режущим инструментом. Иногда попадались обломки крупных камней, досок, небольшие металлические предметы. Одним словом, техногенный мусор, ничего интересного. Незаметно Елена вышла к перекрёстку. Здесь выработка раздваивалась, и стрелка предлагала ей идти в правый тоннель. В его конце она увидела груду разбитых ящиков и следы довольно свежего обрушения пород кровли. Она решила, что перед ней то самое место, где три года назад исчез Андрей.
Елена поднялась на кучу лежащих в беспорядке обломков и на верхней части стены обнаружила знакомую стрелку. За завалом оказался зигзагообразный поворот, который оканчивался тупиком. Она внимательно осмотрела поверхность выработки и заметила, что качество её обработки и структура существенно отличаются от того, что ей приходилось видеть ранее. Впечатление было таким, что камень был оплавлен и впоследствии отшлифован. Это была явно строительная технология более высокого уровня. Елена попыталась толкнуть гладкую торцевую стену перед ней, полагая, что она может оказаться потайной дверью, но без успеха. Это был монолит, хотя виднеющийся в центре кружок, перечеркнутый изнутри двумя взаимно перпендикулярными линиями, говорил о том, что нужно идти дальше.
Она присела на ближайший обломок, достала первый батончик из своего запаса и стала его жевать. Идеально ровная поверхность необычного матового оттенка притягивала взор, заставляла думать. Внезапно она встала, сунула обёртку в карман и подошла к стене. Елена положила ладони рук на поверхность, закрыла глаза и представила, что там, внутри этой каменной толщи её ждёт Ахилл. И в тот же момент она почувствовала, как жёсткий материал под её руками стал податливым и растворился. В кромешной тьме она шагнула вперёд.
– Входи, моя принцесса, – раздался знакомый голос, – я тебя уже совсем заждался.
Она открыла глаза и увидела сидящего у стены Ахилла. Глядя в её сторону, он улыбался. Фонарик в его руках освещал тоннель, уходящий вглубь то ли вечности, то ли пространственно-временной петли, если верить газетному предположению. Всё это им ещё предстояло выяснить.
Днепропетровск, 07 октября 2012 года.
24. Записки одинокого человека(Письмо двадцать четвёртое к несравненной Матильде)
Дорогая Матильда, причина моего последнего затянувшегося молчания до неприличия банальна, и состоит она всего лишь в простом отсутствии свободного времени. Я понимаю, что это мало извиняет меня и, тем не менее, прошу прощения и готов загладить свою вину попыткой вовлечь Вас в разговор по очередному занимательному поводу. Пусть это будет тема, скажем,… одиночества.
Вы никогда не задумывались над этим?… В данном случае под определением «одиночество» я понимаю не только отсутствие по каким-либо причинам близких людей, с которыми можно было бы общаться, делиться мыслями, планами на будущее или просто помолчать. Это самая простая его форма. Есть и более сложные проявления этого феномена, такие, как одиночество социальное, интеллектуальное, душевное. Одиночество – это многоуровневое понятие, причина которого кроется, прежде всего, внутри человека, часто определяется обстоятельствами, зависит от особенностей характера и только усугубляется с возрастом. Помните известный роман Ганса Фаллады «Каждый умирает в одиночку»? Вам не кажется, что такие названия не возникают на пустом месте?
Одиночеством в той или иной форме пронизана вся наша жизнь, мы просто привыкаем к этому состоянию и стараемся не замечать его. Мне встречались одинокие дети, которых в силу незрелой психики угнетало их состояние. Стихи, приведенные ниже в качестве эпиграфа, принадлежат двадцатипятилетней очень красивой и коммуникабельной девушке. Я знаю женщину средних лет, телефонная книга которой содержит всего лишь два номера. Интернет заполнен людьми, пытающимися разбавить собственное одиночество иллюзией электронного общения.
Думаю, что для многих одиночество является довольно тяжёлым состоянием, от которого стараются избавиться любым доступным способом. Это непростая тема, и лишь немногие из тех, кто оставил след в человеческой культуре, обошли её своим вниманием. Говорить по этому поводу можно бесконечно долго.
Но при этом встречаются также люди, осознающие и совершенствующие своё одиночество, находящие в нём элемент собственной исключительности, благодаря которому они как-бы приподнимаются над обыденностью, над массой прочих, замкнутых в скорлупе собственного сознания индивидуальностей. Так, мне известен человек, по причине одиночества создавший за многие годы свой внутренний искусственный мир, который он любил и лелеял, не допускал туда никого из окружающих, чем, собственно, и довёл своё состояние до полного психического истощения. Я хочу сегодня познакомить Вас, дорогая моя Матильда, с его дневником.
Потрёпанная тетрадь случайно попалась мне на глаза. Она лежала неподалёку от тропинки, которой пользуются владельцы машин для сокращения расстояния от наших гаражей к дому. На её полуоторванной обложке виднелся отпечаток обуви, она пострадала от непогоды, но текст, написанный простым карандашом, читался, в целом, хорошо. К сожалению, в тетради отсутствовала часть страниц, но, тем не менее, суть человека, сознательно закрывшего себя для окружающего мира, прослеживается довольно отчётливо. Вот это короткое повествование, которое было написано, насколько я понял, исключительно для себя с непонятной для автора целью.
Умру – никто не заплачет.
Исчезну – никто не заметит.
Это я понимаю. Это ты понимаешь.
Наш мир никто не изменит.
Мы бесцельно ходим по кругу,
Наша жизнь безнадёжно циклична.
Это я понимаю. Это ты понимаешь.
26 марта 2011 года
«…хмурый осенний день конца ноября. Я сижу у окна и смотрю вниз с высоты восьмого этажа. Всю прошлую ночь шёл мелкий дождь. Его капли едва слышно стучали в подоконник, слезами скатывались по холодному стеклу. Иногда фары проезжающих по улице машин освещали потолок, их свет медленно скользил справа налево, затем исчезал и тогда комната снова погружалась во мрак. Дождь, темнота и бессонница… Неплохая компания для одинокого человека, лежащего на кровати с заброшенными за голову руками.