Когда мы подошли, Черт коротко зарычал, привлекая внимание женщин, и я почти физически ощутила, как лопнуло нависшее над площадью напряжение.
— Слава богам! — Вел открыла глаза и хотела было подойти ко мне, но ее отстранила выросшая как из-под земли Крапива:
— У них могут быть скрытые повреждения, — она сдвинула рыжие брови и оттащила меня в сторону. — Снимай куртку, надо осмотреть тебе спину и руки. Тобой, — она кивнула вампирше, — займусь чуть позже. Вас повредить куда сложнее.
Мне пришлось снять не только куртку, но даже свитер, оставшись в майке. Крапива крутила меня с неженской силой, исследуя каждый сантиметр кожи, боясь обнаружить порез. Мимоходом заметила, что шрамы у меня на спине выглядят неплохо и с течением времени исчезнут совершенно — лет через пятьдесят или семьдесят. Меня даже немного удивило, как спокойно она говорила о таких временных отрезках, — обычно этот тон свойственен нелюдям, которые уже перемахнули через вековой рубеж и собираются прожить еще несколько раз по столько же.
— Ну как? — Исчезнувший на минуту Черт уже стоял рядом, накинув рубашку и застегивая ремень на джинсах. Поймав мой взгляд, он как будто смутился: — Извини…
— Да ничего, — я послушно мотнулась в сторону, пока Крапива осматривала мою шею, — ты просто не знаешь, как меня Оскар убеждал в свое время в существовании оборотней.
Черт выгнул бровь и хмыкнул. Кажется, мы друг друга поняли.
Когда целительница отпустила меня, позволив одеться, и переключилась на Катарину, Вел была уже рядом, стиснув меня в объятиях.
— Я так переволновалась, когда почувствовала всплеск в вашей стороне и сразу же такой выброс эмоций от тебя! — Она ударом выбила из пачки сигарету и закурила. Я заметила, что руки ее чуть заметно дрожали. — Вообще, не знаю, чем АлеДми думал, когда тебя вниз посылал, я не знаю, у тебя же такой эмоциональный фон после всего произошедшего…
Я замерла, так и не надев второй рукав свитера. Шеферель не мог не понимать, что туман отреагирует на меня, и не надо быть Вассерманом, чтобы понять, какую именно форму он примет! Он надеялся, что я смогу убить Представителя, обретшего форму близкого мне человека?!
— Сволочь… — прошипела я и окинула взглядом небо, — Черт, долго еще до конца?
Капитан удивленно на меня оглянулся. Он уже полностью оделся и снова выглядел более или менее представительно.
— Еще час где-то… А что?
Я с остервенением одернула свитер:
— У меня есть острое желание кое-кого убить!
Катарина, к этому моменту уже полностью осмотренная Крапивой, обернулась ко мне с немым вопросом в глазах.
— Кстати, тебе тоже может захотеться это сделать!
Вампирша приподняла брови и чуть улыбнулась.
Оставшееся до восхода время мы провели недалеко от капитана. Черт запретил нам оставаться на площади (что и понятно: появись еще один Представитель, в опасности оказались бы наши люди), но и отпускать куда-то в сторону не хотел, полагаясь на скорость Катарины и свой опыт. Он остался в состоянии средней трансформации, то что называлось «10%» — клыки, глаза, когти. Как следствие — небольшой переизбыток шерсти и проблемы с ногами, которые частично превратились в лапы. Вид был довольно странный, и если бы я не привыкла к оборотням, то сказала бы, что даже страшный. Словом, хоть в «Человеке-волке» вместо Дель Торо снимай.
Мы послушно кружили за ним, проверяя и перепроверяя сизоватый туман, волнами набегающий на Город. Сейчас, имея возможность не концентрироваться на работе так сильно, я снова поразилась этому месту: вот здание, вот за ним пустырь (не больше метров десяти!), вот край этого пустыря — черная сухая земля, больше похожая на пыль, — а вот уже туман съедает ее остатки. И сколько ты в него ни вглядывайся, там нет ничего, только темнота, плотная и вязкая.
Катарина, быстро окинув взглядом территорию, поддала какой-то камешек носком ботинка, и он улетел в темноту за границей.
— Как думаешь, что там?
Я пожала плечами:
— Как учили меня — ничего. Только туман. Потому что человеческих эмоций еще не набралось достаточное количество, чтобы отразить Внизу то, что существует Наверху.
— Знаю, — вампирша поморщилась, — но ведь Нижние Уровни бывают не только у Петербурга. Значит, где-то в тумане начинается другой город?
— Ну… — Я задумчиво посмотрела вслед Черту, который, обманчиво прихрамывая, патрулировал линию: — Где-то там. Примерно на расстоянии семисот километров начинается Нижняя Москва.
— Была там?
Я помотала головой:
— В сам город как-то заезжала, давно, а внизу бывать не случалось. Шеф никогда не упоминал, а с тех пор, как я работаю на НИИД, и вовсе велел не соваться.
— И города постоянно расширяются? — гнула свое Катарина.
— В принципе.
— То есть в какой-то момент наступит ситуация, что города почти соприкоснутся и тумана между ними не будет? — Она резко остановилась, и в ее матовых глазах как будто что-то блеснуло.
Эта мысль мне в голову не приходила. Я хотела было сказать, что при нас это не случится, но потом вспомнила, что живем мы почти вечно, а значит, при нас может случиться все что угодно. Особенно при Катарине. Оскар как-то говорил мне, что нужно пятьдесят лет, чтобы предмет сверху отобразился снизу. Значит, если я доживу хотя бы до возраста Оскара, Город успеет расшириться еще раз десять… От такой математики кружилась голова.
Катарина внимательно следила за моим лицом, пока я производила в уме расчеты. Потом беззвучно усмехнулась и посмотрела вперед, где махал рукой Черт. Мы с ней подняли головы почти одновременно — небо стало медленно сереть.
Покидать Город всегда грустно. Вроде бы и нежилой он, и опасность тут почти что на каждом шагу (а теперь и точно на каждом), а все равно Наверх уходить тяжело, как будто кусок сердца вырываешь.
Черт, снова полностью обернувшись, сбегал за нашими людьми (после случившегося со мной он был нервный как никогда) и, пока мы с Катариной и его одеждой медленно двигались в сторону восхода, успел подогнать их к нам. Белый столб света — и я уже быстро отпрыгиваю в сторону, освобождая место следующему.
За шиворот мне незамедлительно капнуло — похоже, дождь не прекращался всю ночь. Серая хмарь висела над Дворцовой, укрывая и Столб, и здание Генерального штаба. Александровский парк через дорогу и вовсе казался каким-то черным лесом из ужастика. Стерев с лица капли дождя, я оглянулась на Столб. Через минуту из него покажется Вел, но пока что это был просто холодный кусок камня. Как будто никакого волшебства не бывает.
Я вытащила из кармана пачку и закурила, прикрыв огонек зажигалки рукой.
— Так кого ты там собиралась убить? — Вампирша, как всегда, появилась неслышно, и я даже вздрогнула, оборачиваясь. Лицо у нее было бесстрастное, но что-то мне подсказывало, что это лишь вампирская маска.
— Думаю, ты тоже против не будешь, — появился Черт и махнул всем, чтобы шли в Институт. Я бросила окурок, немедленно потухший под удачно упавшей каплей. — Пошли.
Он может отключать телефон и не отвечать на мои эсэмэски, но уж кабинет свой не переместит никуда.
Дорогу я еще не забыла и быстро поворачивала по коридорам НИИДа, ничего не объясняя чуть удивленной Катарине. Дверь, как всегда, была закрыта. Я притормозила, оглянувшись на вампиршу. Та едва заметно пожала плечами: «Делай как считаешь правильным». Без стука я рванула ручку.
Я ожидала увидеть там Айджес. Надеялась — Оскара. Допускала вообще кого угодно, но уж никак не Борменталя, деловито разглядывающего Шефа. Точнее, его руку.
Шеферель сидел на кресле, а доктор стоял рядом, обойдя стол, и держал в лохматых лапах его белые пальцы. Когда мы ворвались, они оба медленно обернулись, как будто ни капли не удивившись.
— Спасибо, доктор, — Шеферель разглядывал нас с Катариной, не оборачиваясь к Борменталю, — я потом к вам зайду.
Он быстро одернул рукав белоснежной рубашки и застегнул пуговицу. Борменталь чуть поклонился и направился к двери, коротко кивнув нам с вампиршей. Та, позабыв про былое бесстрастие, выпучила глаза на низенькое существо, похожее на морскую свинку-переростка.
— Зачем пожаловали, дамы? — Шеф улыбнулся, откинувшись в кресле. Взгляд его был холодным, от утренней игривости не осталось и следа. Впрочем, я и не ожидала. Настоящим он был там, в «майбахе», приказным тоном выгоняя меня из машины.
— Ты! — Я сделала несколько шагов вперед и оперлась руками о его стол, глядя ему прямо в лицо. — Ты специально послал меня Вниз!
Шеф приподнял брови, делая вид, что не понимает меня:
— Это же твоя работа.
— Я не об этом! — Я приложила рукой об стол так, что подпрыгнул его бокал с недопитым виски. — Ты специально послал меня Вниз, зная, какую форму примет Представитель! — Внутри меня все бурлило настолько, что заломило спину. Еще немного, и я просто повисну под потолком, сердито хлопая крыльями. Но успокаиваться мне совершенно не хотелось даже перед такой сомнительной перспективой.
Я перевела дыхание, наблюдая за его реакцией. Ноль. То есть вообще. Он слушал меня с выражением лица скучающего профессора на нудном экзамене, где ни один из студентов не знает ничего.
— И?
— Что? — Я даже оторопела от такой наглости. — Ты даже отпираться не будешь?
— А зачем? — Шеф пожал плечами, покачиваясь в кресле из стороны в сторону. — Ты права. Сама догадалась или подсказал кто?
— Вел на мысль навела, когда на меня Представитель напал, — я отступила назад, распрямляясь. Что-то в его лице изменилось. Раньше, еще год назад, я бы продолжила скандалить, не обращая внимания ни на что. Но сейчас, когда мы столько месяцев прожили бок о бок, я научилась различать незаметные прежде изменения бесстрастного взгляда.
— Зачем ты это сделал? — спросила я уже спокойнее. — Хотел, чтобы я его убила? Я не смогла.
— Да я и не ожидал, — Шеф тяжело вздохнул, вставая из кресла и обходя стол, — тебе это не по плечу пока что. Может быть, потом, — он махнул рукой, — лет так через сорок-пятьдесят… Но не сейчас.