Когда мы закончили рассказ, он молчал. Не отдавал приказаний, не командовал, не хохмил и даже никуда не летел решать и править. Он просто молчал, сидя на краю стола и бездумно катая по пустому бокалу остатки льда. Ожидая ответа, да просто хоть какой-то реакции, я не сводила взгляда с его лица, и мне показалось, что под глазами у него вдруг залегли черные круги. От неожиданности я моргнула — и снова все пропало.
Шеф вздрогнул, как будто очнувшись, и поднял глаза на Катарину.
— Прошу прощения, ты не подождешь нас снаружи?
Та кивнула и исчезла за дверью, плотно притворив ее за собой.
При посторонних он был моим начальником, но когда рядом никого не было, мне начинало казаться, что он просто мой сосед по квартире, мой почти что старший брат, сидящий у моей кровати, когда я болела или мучилась кошмарами.
Я осторожно опустилась на стол рядом с ним и тронула за плечо, обтянутое натянувшейся рубашкой.
— Это очень плохо, да? — Вопрос вышел тихим, как будто мне вовсе не хотелось, чтобы он услышал его и дал ответ. Шеф ухмыльнулся — полоснула по щеке косая улыбка — и накрыл мои пальцы своими.
— Да.
Внутри у меня что-то оборвалось. Если уж неунывающий Шеф...
Он обернулся, и сердце мое сжалось. Передо мной снова был не грозный и загадочный повелитель всего Института, чье имя останавливает неизвестную мне нечисть, а просто уставший молодой мужчина, на которого свалилось больше, чем он может вынести.
— Это все Доминик?
Его губы чуть дрогнули в подобии улыбки — вышло горько.
— Можно и так сказать... — Он помолчал. — Но не только.
Он быстро поднялся, на мгновение встал передо мной, заглядывая в лицо, быстро поцеловал в лоб, выдохнул: «Прости...» — и вышел.
Только дверь продолжала медленно закрываться за его спиной.
А я сидела в кабинете одна, и внутри у меня все сжалось в один холодный комок, как будто впереди ждет что-то ужасное.
Наверное, меня долго не было, потому что Китти просунула голову в дверь и приподняла брови.
— Ты ОК?
Я подняла на вампиршу невидящие глаза. Через мгновение она оказалась рядом.
— Что с тобой? Я не очень хорошо знаю вашу породу, но на тебе лица нет.
— Он, — я перевела дыхание, пытаясь собраться с мыслями, — он передо мной извинился. Понимаешь? — я обернулась на нее, пытаясь донести всю ненормальность происходящего. — Шеф передо мной извинился. Знаю, звучит комично, но...
— Нет, — оборвала меня Китти, — не звучит. Я мало встречалась с Александром Дмитриевичем, но успела кое-что насчет него понять. Он нечасто извиняется, — она помедлила. — И выходил он тоже странный.
— Он будто попрощался со мной, — кажется, я всхлипнула. — Я не хочу, чтобы он исчезал, у меня и так никого не осталось! Может, дома расскажет...
Я прикусила язык. Слухи по НИИДу могут ходить какие угодно, но точно о нашем совместном житье никто не слышал. Китти осталась невозмутимой.
— Я не... — начала было оправдываться я, но вампирша качнула головой
— Меня это не касается.
— Просто несколько странно жить с начальником...
— Ну, — лицо Китти было совершенно каменным, — я вот живу со своим начальником, и мне это ни капли не странно.
Увы, мне не удалось сохранить такое же бесстрастное лицо, как у нее.
— Какие вы, оборотни, эмоциональные, — губы Китти чуть дрогнули, и я поняла, что она сама едва сдерживается от смеха. Мой испуг как будто отошел на второй план. Может, я себя накрутила? Я попыталась отогнать предчувствие, черным пятном свернувшееся где-то под сердцем.
— Ты живешь с вашим начальником? — я удивленно посмотрела на Китти. Несколько преувеличенно, лишь бы отвлечься. — Погоди, глава вампиров же Виктор, ты... Ты живешь с Виктором?!
Китти лукаво улыбнулась.
— А что такого?
Я вспомнила Виктора. Ядовитого, скрытного, издевающегося и усмехающегося Виктора.
— М... Наверное, мы просто знаем его с разных сторон, — более дипломатичного ответа мне в голову не пришло. Вампирша внимательно на меня смотрела.
— Он нашел меня среди пустыни, когда я умирала без крови, сбежав из коммуны. Спрятал меня, отпоил, а когда я окрепла — перевез к вам сюда. А потом уговорил Чифа взять меня в группу. Я обязана ему жизнью.
Повисла напряженная тишина. Кто-то должен был отступить. Не похоже, чтобы Китти привыкла это делать.
— Ладно, — я сдалась первой, — я встречала его несколько раз, и он вел себя как порядочная сволочь. Наверное, с вампирами он другой.
Китти всматривалась в меня еще мгновение и холодно кивнула:
— Да, с нами он другой. Настоящий Глава. Обо всем позаботится, все решит. К нему можно прийти с любой проблемой.
Какое-то время мы смотрели друг на друга. Я слышала, как бьется ее сердце — ровно, спокойно, перегоняя по телу странную жидкость, заменяющую им кровь. Она, знаю, слышала, как бьется мое — быстро, перескакивая и замирая. Я — оборотень, существо, подверженное перепадам настроения, живущее на эмоциях. Мы очень, очень разные.
— Интересную парочку из нас сделал Чиф, — хмыкнула Китти, и я облегченно выдохнула.
Я изо всех сил старалась улыбаться. Но в горле стоял ком, потому что я была уверена, что Шеф не просто попросил прощения — что он прощался со мной.
Глава 34
Часов до десяти утра мы просидели в Институте, заполняя формы отчета. Вся эта бюрократия порядком раздражала, но помогала отвлечься, хотя я то и дело посматривала на время.
Через несколько часов бланки были сданы, и пора было расходиться. Китти, поболтав со мной еще несколько минут, дождалась Виктора, и они вместе ушли. Было немного странно видеть бесстрастного вампира, который проникся к кому-то хоть сколько-то нежными чувствами! Я видела, как он появился у проходной, молчаливый и похожий на тень. Китти заметила его с верхнего этажа, быстро попрощалась и молниеносно сбежала вниз. Секунду они постояли рядом, о чем-то тихо переговариваясь, и двинулись вперед — он легко коснулся рукой ее спины, будто приобнимая. Уверена, Китти рассказала ему, что я знаю об их отношениях, но вампир даже не повернул головы в мою сторону.
Делать нечего — я тоже повернула домой. Вышла к стоянке, огляделась, ища «Майбах» Шефа: если он на месте, значит Шеферель еще в Институте, и мы просто с ним мастерски разминулись. Но машины не было.
Я не спала весь день. Хмурое весеннее солнце слабо освещало город, почти не сумев пробиться сквозь тучи. За окном было серо. Потом сгустились сумерки, стемнело, небо стало синим.
Наступил вечер.
Пробило полночь.
Около трех ночи я включила телевизор и бездумно пощелкала по каналам, но ни взгляд, ни мозг ни за что не могли зацепиться.
Когда начало светать, я заснула — как была, в одежде, просто упала на кровать, зажав пульт в руке.
Проснулась рывком, первым делом прислушавшись — не слышно ли голоса из ванной, напевающего «Рио Риту», пока опасное лезвие скользит по беззащитному горлу — потом кинув взгляд на часы.
Два часа дня. В доме тихо и пусто.
Я с надежной обернулась к окну: когда-то мы завели привычку вешать на огромных стеклах стикеры с записками по любому поводу. Подцепили эту идею из какого-то фильма и использовали на полную катушку, просто радуясь тому, что в наш цифровой век можно написать что-то от руки.
Пусто. Только косые капли дождя оседают и тут же ползут вниз.
Шеф так и не вернулся домой.
Я понимала, что звонить ему на мобильный практически бесполезно, но все равно набрала номер. «Телефон абонента выключен...». В каком-то безумном порыве нашла в записной книжке Оскара. Мы не разговаривали с ним уже несколько месяцев, не виделись с похорон, и оборотень не появился даже когда я чуть не умерла, но кто знает? Ведь они всегда держались вместе...
«Набранный вами номер не существует».
В квартире вдруг показалось тесно, в комнате — душно. Я рванула на себя створку окон и подставила лицо ветру. В комнату ворвался свежий холодный воздух, еще несущий в себе запах зимы. Несколько капель дождя, упавших на лицо, немного привели меня в чувство. Мозг лихорадочно работал: где искать? В Институте, как показывала практика, Шеф мог спрятаться буквально на ровном месте, если не хотел, чтобы его находили, в городе же я и вовсе не представляю, где его найти. Спрашивать у кого-то из групп, не видели ли они начальника, мне не хотелось — вдруг это посеет панику?
Повернувшись к окну спиной и ощущая бодрящий холод, я прикусила губу и стала перелистывать записную книжку телефона. Внезапно строчка перескочила на «Китти», и я едва поверила глазам — у меня оказался вбит ее номер! Не иначе, Шеф постарался.
На секунду задумавшись, я нажала на «вызов» и поднесла трубку к уху. Она ответила почти сразу.
***
«Всевидящее Око», хоть и имело интерьер придорожной забегаловки, считалось заведением приличным. Там собирались нелюди всех мастей, от обычных оборотней, до редких фавнов, даже парочка химер. Находиться там было прилично.
Чего совсем нельзя было сказать о трактире «Крик Баньши».
Эта сомнительное во всех смыслах место пользовалась дурной славой примерно с середины XVIII века — то есть практически с дня своего открытия. В какой-то момент ее даже хотели прикрыть, но потом рассудили, что низшим элементам тоже надо где-то находиться, и уж пусть лучше они будут там, чем путаться с приличными существами в том же «Оке». «Баньши» продолжила свое существование и год от года становилась все мрачнее и мрачнее, при этом расцветая буйным цветом, точно хищный цветок в джунглях.
Находилась «Баньши» на Староневском, по иронии судьбы совсем недалеко от Лавры — буквально у нее под боком. Незаметный переулок рядом со входом в собор вел к корпусам психбольницы, в какой-то момент переходя в деревянный мостик. Этого-то момента люди и не замечали — точнее, узенькой тропинки, бегущей вдоль желтого каменного забора и уходящей под кронами деревьев куда-то вглубь, параллельно мелкой и мутной реке Монастырке.