Свёрл еще раз вздохнул – опять-таки мысленно. Времени оставалось ровно столько, чтобы отдавать приказы, которым повиновались беспрекословно. Вот и расплата за то, что он позволил детям мыслить самостоятельно.
– Потому что, Бсорол, я не думаю, что это устройство остановится, добравшись до двигателя. А думаю я, что ремонтом вы занимались зря, – объяснил Свёрл. – И еще я думаю – весьма маловероятно, чтобы то, что создал здесь Пенни Роял, собиралось сидеть под силовым полем, дожидаясь, когда Государство найдет способ пробить защиту.
– Наверное, нам надо прихватить людей – «моллюсков», – встрял Бсектил.
Свёрл хотел высмеять его предложение, но заколебался. Возможно, именно это от них и ожидалось? Стали ли они, запустив процесс, «выплавляемым модельным составом», как выразился Трент Собель, и подразумевалось ли, что телепорт – та дыра, через которую им предстояло сбежать? Нет, не желал он верить в это. Он оставался, и точка. Разве что…
– Я остаюсь здесь. Можете, если хотите, уйти через телепорт с ними. Возможно, Ткач найдет вам применение.
Он ждал, что они тут же запротестуют, клянясь ему в верности. Ждал, что они скажут, что тоже остаются. Он ждал…
– Это мысль, – произнес Бсорол.
– У Ткача есть оружие, но нет ни войска, ни рабочей силы, – отметил Бсектил. – Спорю, он ищет кого-нибудь.
– Он может усомниться в нашей преданности, – возразил Бсорол.
– Да, – согласился Бсектил, – но суть-то не в преданности, а в жаловании.
Свёрлу казалось, что его внутренности вот-вот закипят – пускай даже внутри у него ничего не было. Но когда он подключился к камерам двигательного отсека, то увидел, что первенцы и вторинцы поспешно собирали инструменты. Внезапно он понял: они дурачили его. Прадорский инстинкт возопил, требуя наказать паршивцев, но Свёрл решил, что существовал способ лучше.
– Выбор целиком и полностью за вами, – спокойно сказал он и отключился.
Сравнительно небольшой грузовоз, если его заправить и заменить кое-какие движки, будет достаточно быстр и маневрен, чтобы проскочить мимо эшетерского устройства и углубиться в недра того, что оно строило. Оставалось только выяснить, пропустят ли его. Внимание Свёрла привлек тяжелый робот-сборщик, размерами немногим уступавший грузовозу. Он был полностью готов к использованию – гигантская цилиндрическая глыба с ракетными и гравидвигателями на обоих концах, с блоками питания и торчавшими отовсюду руками. Как и многие ему подобные, он раньше занимался уборкой станции и перестройкой ближайшей к нему территории, которую сейчас уничтожала эшетерская машина. Передав инструкции, Свёрл запустил робота.
Робот, точно гигантский приплюснутый паук, пополз по балкам, дождался, когда устройство втянет в себя очередную порцию материалов, и повернул к краю увеличивавшейся структуры. Включив ракетный двигатель, робот ринулся через заполненный дрейфовавшими обломками зазор внутрь полушария. Следя за ним с помощью камер, Свёрл мог провести сейчас глубокое сканирование и более внимательно изучить массивные поперечные распорки. Оказалось, что они сплетены из концентрически ламинированных пустотелых комбинированных нитей, обладавших некоторой эластичностью, но предназначенных для сопротивления огромному давлению. Выглядели они непрочными, но были куда крепче первоначальных композитных балок станции – там согласованно работали атомные силы, а пьезокерамика генерировала электростатические связи и укрепляла микросиловые поля. Элегантно и красиво.
Робот достиг дальнего конца внутренней поверхности полушария, присел на ложе из тканых композитов и выпустил гекконоги. Свёрл увидел, как эшетерское устройство прервало свой бег вокруг обода полусферы, потом вернулось к станции, чтобы откусить еще материалов. Оно приближалось к госпиталю и казармам, откуда выходили одетые в защитные костюмы люди – «моллюски». Однако внимание Свёрла было сосредоточено на устройстве, которое, свив еще одну секцию полушария, опять вернулось. Похоже, эта штука игнорировала бродячего робота, а значит, Свёрл мог, наверное, не бояться проследовать в полусферу. Затем он снова переключился на госпиталь.
Потоки людей текли по коридорам, напоминая осиный рой, покинувший потревоженное гнездо. Коул возглавлял шествие к телепорту, а Трент осматривал казармы, чтобы убедиться, что все ушли. Заглянув внутрь, Свёрл обнаружил, что у парня возникли проблемы с тремя типами – что ж, таковых оказалось на удивление мало, учитывая характер этих людей.
– Уходите немедленно, – твердил Трент. – Или умрете.
– Это наш выбор, – заявил один из упрямцев. – Я хочу остаться здесь и увидеть, что происходит. Я готов рискнуть.
– Держу пари, Свёрл и его дети остаются, – сказал другой.
– Ты сделал достаточно, Собель, – встрял третий. – Мы взрослые и способны решать сами.
Они собрались у шлюза. Хирургический робот, назвавший себя Флоренс, маячил сзади, за ним стояли вдова Тэйкина и два ее сына. Сейчас Флоренс была на гусеничном ходу с геккофункцией, это делало ее гораздо проворнее, чем раньше, – что она и продемонстрировала. Тройка спорщиков едва успела повернуться, когда робот метнулась к ним – и три выстрела из ионного станнера уложили тела на пол и оставили там корчиться.
– Можешь их отнести? – спросил Трент.
Робот уже разворачивала большую суму, сделанную из скрепленных друг с другом мешков для трупов.
– Могу.
Пока Флоренс открывала мешок, Собель подошел к каждому из распростертых тел, на двоих герметизировал аварийные костюмы и старательно натянул скафандр на третьего, который ничего надеть не удосужился.
– Когда это кончится? – спросил по радио Свёрл. – Взятую ответственность трудно сложить.
– Это кончится, едва они пройдут через телепорт.
Трент разобрался с облачением третьего упрямца и отошел, уступив место Флоренс, которая погрузила всю троицу в большой мешок, с легкостью подняла его и двинулась к шлюзу.
– Значит, твое рвение направлено на то, чтобы все они прошли через телепорт?
– Значит, так, – ответил Трент, возвращаясь к жене Тэйкина.
Теперь Свёрл следил за роботом, который, передвигаясь при помощи пневматического импеллера, замыкал шеренгу людей – «моллюсков», направлявшихся к телепорту. Последними шагали Трент, женщина и двое детей. Вероятно, Флоренс тоже пройдет через телепорт. Роботом управлял субразум давным-давно погибшего больничного ИИ, а теперь спасать в госпитале было больше некого. Однако по станции рассеяны и другие ИИ, и им тоже нужно пошевеливаться.
Свёрл разослал информацию всем ИИ на борту. Пока результаты наблюдений говорили о том, что, если они двинутся по периметру, вреда им не причинят, а если останутся на месте, то будет худо. Он не предлагал им выбора, поскольку все они находились под его контролем, а неприкосновенность чужой свободы тревожила его куда меньше, чем Трента Собеля. Первые ИИ уже двинулись в путь, когда эшетерское устройство добралось до одного из неработавших телепортов – и это могло оказаться весьма интересным, поскольку телепорт, пускай и бездействующий, состоял далеко не только из обычной материи.
И Свёрл сразу увидел, что подход машины изменился: она, скорее, разбирала врата, а не всасывала их целиком. Наткнувшись на деталь из барионного вещества, устройство застыло, поверхность его разошлась, и деталь исчезла в щели, как в жадной пасти. Потом выступы убрались, и машина вновь превратилась в шар, запульсировала – и резко расширилась, словно внутри нее что-то взорвалось.
«Несварение?» – подумал Свёрл.
После паузы устройство вновь выпустило отростки и продолжило свое дело, поглощая части телепорта, пока не осталось ничего кроме одинокого корпуса, который, очевидно, оказался слишком велик, поскольку машина ухватила его «щупальцем» и, приподняв, забросила в полусферу. Отследив курс полета, Свёрл убедился, что корпус приземлился точно в отверстие у подножия одного из опорных раскосов – проделанное, очевидно, именно для этого. Внимание Свёрла тут же переключилось на рабочий телепорт, находившийся за тем, что некоторое время служило жилищем прадору.
Все люди – «моллюски» уже собрались на платформе у конца сборочного конвейера-ствола для истребителей, который тянулся мимо телепорта.
– Трент, – сказал Свёрл, – отправляй их к мениску.
– Естественно, – откликнулся Собель.
– Устанавливай связь, – велел бывший прадор ИИ телепорта.
Мениск подернулся зыбью, словно в самый центр его уронили камень. Участок станции с другой стороны оставался видимым, но отдалился на какое-то немыслимое расстояние. Свёрл ощутил передаваемую мощность и, коснувшись разума ИИ телепорта, прочитал математическое описание не обладавшего длиной канала, который соединил две точки пространства, разнесенные далеко-далеко друг от друга. Связь установилась – крепкая, надежная, открыв тысячи иных возможностей. Но ИИ, по-прежнему находившийся под руководством Свёрла, все эти возможности блокировал, что было нелегкой задачей, поскольку телепорт, с которым они соединились, мог использоваться для перемаршрутизации.
Секунду спустя первый из «моллюсков» дошел до мениска – и провалился сквозь него, перестав существовать здесь и, несомненно, выпав из меньших врат на Флинте, спутнике в системе Масады. На приемной стороне всё скомпенсируется. Энергия, возникшая из-за разницы относительного движения двух телепортов, будет сброшена в буферные накопители врат. Энергия, которую путешественники обретут во время перехода и которая могла бы привести к выходу из врат на скорости, близкой к световой, тоже отведется, но не в буфер – она образует петлю повторной передачи, потому никогда не покинет У-пространство, а значит, и не будет по-настоящему существовать. «Моллюски» уходили один за другим, вот уже скрылась и робот Флоренс со своей ношей, за ней – жена Тэйкина и ее дети. В этот момент эшетерская машина как раз расправлялась с госпиталем, в котором люди – «моллюски» пришли в себя.
Свёрлу стало немного полегче – когда последний из бывших «моллюсков» исчез в небы