– Вы что делаете? – повис в воздухе возмущенный крик?
– Что хотим, то и делаем, – в ответ ухмыльнулся один из красно-черных и дал в воздух очередь из автомата, после чего громко крикнул. – Все в сторону!
Людей прижали к обочине и стали обыскивать, видимо не удовлетворившись этим, стали лапать женщин невзирая на возраст, не трогая уж совсем старых. Понятно, не трахнут, так поглумятся. Возмутившихся было мужчин, (мужей и отцов), положили на землю и стали избивать ногами, особо ретивых предупреждали выстрелом, в землю рядом, очень знаете, успокаивает, иногда навсегда!
– Да уж попали, так попали, – отстраненно подумал Олег.
Один из лежавших, смог быстро вскочить и попытался вырвать автомат из рук красно-черного, но получив удар прикладом в лицо, отшатнулся, глотая кровь из разбитого носа, и получив напоследок ударом ноги в живот, отшвырнувшим его дальше на дорогу, был застрелен очередью из автомата в упор. Олег со своего пассажирского места видел все события вблизи.
Его мозг мгновенно проанализировав все произошедшее, заработал, четко и осознанно, обострились все чувства, зрение начало фиксировать все малейшие детали, а слух – звуки. Тарас сидел, сжавшись и стиснув онемевшими руками руль, а Тамара, оцепенев сидела сзади, прижав руки к своей бесформенной груди.
"Значит расклад будет сейчас такой", – думал Олег, сначала заставят выйти из машины мужичка и побьют, потом его бабу, может трахнут или тоже побьют, меня выведут и либо сразу расстреляют, либо сначала побьют, а потом расстреляют!
Бандитов, тут трое, в вагончике, поставленном видно совсем недавно на обочине – неизвестно сколько, но навряд ли больше 5 человек (смена плюс пара канцеляристов). В курилке стояло двое, вот бросили свои окурки и собираются идти помогать. В общем 10–15 рыл, но один автомат и 150 патронов – "мало, мало!" – как говорил тот химик со взрывчаткой в советском приключенческом фильме. И гранат уже нет! Решение пришло само собой, как по наитию.
– Тарас! Из машины и падай! – Тамара! Ори как можешь! – начал приказывать Олег, страшным, но спокойным голосом. Как будто включил в себе какую-то кнопку!
Тарас тихо вывалился из машины, Тамара взвизгнула дурным пронзительным голосом, тем самым, будоражащим все внутри, истошным женским воплем, от которого всем становится дурно, а у мужиков яйца и член. сворачиваются в трубочку и прячутся куда-то в складки кожи.
– «УБИВАЮТ!»
Двое красно-черных бросились к машине, к ним присоединился и третий из этой троицы, идя неторопливо, но показывая признаки обеспокоенности происходящим, все это впрочем и затеявший – видимо ихний старший!
Затвор «Малыша» был передернут еще заранее, при подъезде к посту и поэтому пользуясь, что все внимание обращено на истошно оравшую бабу, Олег рывком распахнул дверь и вывалился из машины, не пытаясь стать на ноги перекувыркнулся по асфальту, и вмазал короткой очередью прям в лицо, уже близко подошедшему начальнику поста снизу вверх, затем прикрываясь корпусом машины, вскочил и развернув автомат в сторону двоих бежавших из курилки в его сторону красно-черных.
Грудь-голова, грудь-голова, плавно ведя стволом автомата и опершись локтями об крышу машины, Олег стрелял короткими очередями по 3 патрона. Молодец «Малыш»! Он оказался хорошо пристрелянным, что, для ближнего боя незаменимо. Двое из курилки были без бронников и ничего не успев сделать, повалились друг на друга заливая свежей кровью пыльный асфальт дороги.
Отстрелявшись по ним Олег нырнул за кузов машины, по машине сразу защелкали пули. "Очнулись суки", – прокомментировал он вслух и нагнувшись под машину, дал длинную очередь в сторону оставшихся двоих, из патруля красно-черных, из под ее днища.
- Ну блин, мужики помогите! Воззвал, он мысленно к лежащим ничком избитым гражданским на дороге, если они не бросятся на красно-черных, то нам всем конец, опустив матерную аналогию размышлял он.
Это сейчас мне просто повезло, шакалы расслабились от безнаказанности, да и не воевали они никогда, типичные бандюки с большой дороги! Внезапно выстрелы прекратились и раздался разноголосый мат. Олег осторожно выглянул из-за машины.
Впереди шла рукопашная, больше похожая на уличную драку! Те двое не успели переключиться с него, на лежащих гражданских и одного из них сразу схватил за ноги и повалил на асфальт лежащий рядом молодой парень, с другим схватилось сразу двое, один пытался вывернуть вверх автомат, второй видимо раненый, из последних сил повис на бандюке схватившись за его куртку.
Оценив ситуацию, Олег дал длинную очередь всеми оставшимися в магазине патронами по вагончику и рванул к нему, на бегу перезаряжая новым магазином автомат. Странное, это наверное было зрелище, – бегущий сломя голову мужик в нелепом пиджаке с болтающимся на поясе подсумком с магазинами, с дико вытаращенными глазами и маленьким автоматом в руках.
Секунды, все решали секунды, добежав до сцепившегося с красно-черным молодого парня, Олег наступил ногой на него, и прижав его своим весом к асфальту, чтобы не мешал, нажал на спусковой крючок, простучала короткая очередь прошив грудь красно-черного, того затрясло и кровь стала вытекать изо рта бешеными толчками. Готов, мелькнуло в голове Олега.
- Следующий! Следующий в отчаянии вырвав автомат из рук гражданского схватившегося с ним, упал, потеряв равновесие на спину.
- А вот и я! Олег в 2 прыжка подскочив к нему, коротко нажал на спусковой крючок, пули ровной строчкой прошили грудь, а последняя, попала в переносицу человеку, кровь в вперемешку с мозгами брызнула вокруг. Тошнота увиденного и сотворенного им заставила Олега пошатнутся и сделать шаг в сторону.
Рядом обдав волной горячего воздуха просвистели пули, он поднял глаза и увидел в окне напротив стоящего вагончика, черный глазок смотрящего ему в лицо ствола. Миг, и он упал на бок, два, и веер пуль прочертил дорожку на стене вагончика, подбираясь к окну, три, и он сместившись залег за телом убитого, автомат из окна, глухо упал на пол внутри вагончика, вместе с тем, кто его держал.
– Гранаты! Лихорадочно обыскивая тело убитого им красно-черного, – думал Олег, нужны гранаты, и шарил руками по подсумку и разгрузке. Есть! – ощутив пальцами круглые тела бомбочек.
- РГОшки! А запалы? – Вот они, рядом!
И начал быстро вкручивать их в гранаты, одновременно кося глазом в сторону вагончика.
– Две, две штуки, гранат! Зажав в левой руке автомат и гранату, он вытащил кольцо из другой и быстро пополз к вагончику, стремясь поближе подобраться к разбитому окну, чтобы не промахнуться, пока они еще не поняли, что их ждет!
Раз, и приподнявшись, он швырнул гранату в окно, "Раз, два, три", – начал он отсчет, через три секунды, бухнул сильный взрыв, осколки разлетевшись стальным веером, разорвали стену вагончика, и выбрасывают через распахнувшуюся дверь и окно мусор, щепки и какие-то куски непонятно чего.
Два, и в дверь летит вторая, раз, два, три и снова глухо бухает взрыв, а следом весь в мусоре и обрывках каких-то бумаг залетает в дверь Олег. Сердце бухает непрерывно, от быстрого бега стучит в висках, вот один человек, – выстрел, второй, – выстрел, третий, – баба! – выстрел, что я наделал! Четвертый, – выстрел, пятый, – разорван, шестой, – убит. – Все!
Олег вывалился из вагончика, обвел поле боя мутным взглядом и убедившись, что опасности пока нет, блеванул, прям возле входа в вагончик. Тошнило его долго и страшно, до желчи и тягучих густых соплей, вперемешку со слезами, а потом он стал рыдать как маленький ребенок, а в голове замелькали сцены из детства.
Он никогда не мог сильно ударить человека, да, мог стукнуть, даже больно, в запале детских игр или драки, но специально причинить кома-то вред или сильную боль, на это он был не способен!
Даже уже служа в армии, учась и умея убивать, он никогда не воевал, войска в которых он служил, вступали в бой в последнюю очередь, когда война уже была по-сути, проиграна. Разменивая ничто на ничего! И по складу характера, он не был ни злым, ни жестоким, а тут сразу навалилось, или ты, или тебя! И никакой жалости к врагу! Сказались конечно умения на уровне рефлексов и понимание без альтернативности выбора.
Очнулся он, от осторожного вопроса. – Вы как? Подняв залитое слезами лицо, все измазанное грязью и чужой кровью, он увидел склонившегося над ним Тараса, мужичка который его подвозил.
– Нормально. Принеси воды и мою куртку и водки поспрашивай, лады? – Лады! И Тарас убежал.
Надо собрать оружие и боеприпасы, отправить людей с ранеными, убитых, если свои, то пускай забирают, остальных бросить здесь и линять отсюдова поскорей, посмотрев на столбы дыма поднимающиеся над городом, – думал Олег.
– Вот вода, водки нет, есть самогонка, – отчитался прибежавший обратно Тарас.
– "Давай полей мне" – и Олег стал смывать с себя остатки блевотины, крови и слез. Умывшись, он облил царапины и порезы самогонкой – защипало.
Приложился губами к бутылке, – фуууу «сэм» голимый и поморщился, почувствовав вкус жженной резины во рту, смешанной с ароматами не отфильтрованных сивушных масел. Сделав еще два глотка и снова поморщившись, отдал обратно бутылку.
– Спасибо. Давайте собираться и линять отсюдова, – сказал он Тарасу – и надев свой грязный китель, зашел обратно в вагончик, обыскивать трупы.
– Так, что тут у нас, а у нас тут, 6 человек было, со своими мыслями, чувствами и желаниями, – с каким-то циничным сарказмом подумал он, а ведь раньше у меня такого цинизма не наблюдалось, удивившись своему эмоциональному состоянию, подумал Олег.
Да желания у них были не очень хорошие, судя по поступкам. Жалко может и люди были неплохие, но видать в голове, что-то перемкнуло, с агитировали, оболванили, показали общего врага и отправили в бой, захотели они жить припеваючи за счет чужой беды, а тут ненароком и своя подкралась! Да помнится еще бабушка моя говорила, смотря на соседских малышей.
«Ведь пока маленький – такой хороший, а как вырастит, откуда, что берется!» И никогда не забывала закрывать двери в хату, на тяжелый железный засов. Дом был саманный, а дверь как-бы не из дуба, что называется, доверяй, но проверяй. Бабушка была мудрой, и тридцатые и войну и голод пережила и умерла, подгадав, на руках у любимого внука, воспользовавшись своим правом умереть на руках у того, кто тебя любит и кому можно доверять и после смерти.