Самыми крупными фракциями были прежде всего, желто-синие, представители которых являлись ставленниками крупных аграрных холдингов с лозунгом «Сохраним и приумножим». Будучи центристами, они придерживались умеренной риторики и позиции, но не будучи дураками сформировали свои вооруженные подразделения, в основном беря туда отставных военных и ушедших в отставку людей из корпуса стражей, или внутренней гвардии.
– Второй фракцией были: – красно-черные, занимавшие весь правый сектор и называвшими себя людьми "Доброй Воли", основавшие полулегальные вооруженные добровольческие батальоны, в простонародье называемые «добробатами» с откровенно агрессивной политикой и еще более агрессивной пропагандой своего образа жизни. Лозунг у них был простой «Все или ничего» и Доброй Воли слава!
Они принимали в свои ряды любого, кто соглашался с их политикой, и с любым прошлым, хоть с уголовным. Главный критерий – преданность идеи Доброй Воли! И все твои грехи ту же обнуляются!
– Ну и последней крупной цветной фракцией, состоявшей во Временном собрании были, так называемые «реваншисты» и занимавшие ультра левые позиции либералистов, но при этом ухитрявшиеся повторять по сути такие же лозунги, что и красно-черные и их лозунг был – «Мы возьмем реванш любой ценой!». Они требовали восстановления границ государства, утерянных в течении года и захватить еще, от сопредельных государств.
Состав фракции был очень пестрый, в нем было очень много непонятных и мутных личностей, неизвестно как оказавшихся у власти, цвет фракции был коричнево-черным.
Были еще мелкие фракции, анархисты с их чисто черным цветом и неизменным лозунгом – «Анархия – мать порядка», но при этом придерживавшихся определенного кодекса чести, касающегося свободы и взятых на себя обязательств, социал-демократы с их красным цветом и белое движение непонятно для чего организованное и возглавляемое невесть откуда-то взявшимися монархистами, по сути это уже были мелкие цветные вкрапления в густом замесе основных цветов и ничего не решали.
Но на деле же судя по трансляциям из заседаний этого самого Временного собрания, в нем только хорошо и с чувством дрались.
Корпус стражей порядка контролировал только крупные города и поселки, и то только в дневное время. Подразделения внутренней гвардии обороняли крупные государственные объекты, подразделения ветеранской армии стояли на границах республики с целью предотвращения внешней экспансии. В итоге было принято решение для предотвращения распада республики и поддержания порядка в ней призвать ополчение.
Теперь Олег понимал кого благодарить за свои приключения и винить в смерти своих товарищей – обычных граждан республики.
Вообщем, ясно, что делать, не ясно, как делать тем более, хочется жрать, а жрать уже нечего. Собрав все деньги захваченные на блокпосту, Олег пересчитал их, стоимость продуктов он примерно знал, хотя они дорожали каждый день, курс златого сильно просел и все стало очень дорого, но на неделю прожить должно было хватить. Конечно у кого были евроталлеры или восточные рупии, тем было проще, но у него их не было.
Взяв сумку под продукты и одев "гражданку", Олег сунул револьвер в карман длинной куртки. На улице ощутимо похолодало и кажется собирался дождь. Выйдя из дома, он направился быстрым шагом к ближайшему магазину. Магазин "ПРОДУКТЫ" находился на первом этаже стандартной пятиэтажки, обшарпанный фасад и выцветшие буквы, вот и весь антураж, внутри было не менее убого, старая витрина холодильник, пыльные полки с консервами-печеньем, хлеб двух видов и немного алкогольной и безалкогольной продукции.
Обратившись к пожилой продавщице, Олег стал перечислять, – мне пожалуйста рыбных консервов, колбасы, булку хлеба и бутылку водки, и пожалуй еще возьму упаковку минералки, после чего, полез в карман за деньгами. Сзади открылась дверь впустив несколько человек, судя по звукам из-за спины.
Олег не оглядывался, положив в сумку консервы, он протянул руку к бутылке водки выставленной продавщицей на прилавок и внезапно ощутил себя уже на полу, не ожидавший ничего подобного, он попытался встать, но тут же получил удар ногой в грудь, отлетел назад и ударился головой об кафель пола, очнувшись через несколько секунд от громкого смеха, он смог разглядеть перед собой троих вооруженных людей в коричнево-черном камуфляже и в такого же цвета банданах на головах.
Все высокого роста, физически здоровые, у каждого на плече висел автомат, а у стоящего впереди в руках была большая резиновая дубинка, которой он и ударил по спине Олега.
– Что мужик опохмелился, продолжая ржать, – осведомился он у Олега.
– Водку пить вредно, кривляя речь, – продолжил изгаляться над ним "реваншист".
- Так что тут у него, – начав ковыряться в сумке Олега, вслух проговорил он и вытащил оттуда все консервы. Забрав бутылку водки, он потребовал у продавщицы пару булок хлеба, которые та безропотно ему отдала.
Забрав всё, они удалились, указав на лежащего на полу Олега продавщице: – Этот алкаш заплатит! И по прежнему смеясь, довольные своей шуткой и бесплатным развлечением, вышли из магазина.
– Помогите пожалуйста встать, – попросил Олег продавщицу. Спину парализовало и она невыносимо болела, голова кружилась, приложив руку к затылку, он почувствовал, что тот залит кровью. Женщина испуганно выскочила из-за прилавка и быстро что-то затараторив, начала ему помогать. Встав с ее помощью, он забрал все купленное, оплатив и то, что забрали "реваншисты" и снова доложив украденное ими, отдав все деньги, что были у него с собой и вышел из магазина забросив сумку с продуктами на плечо.
Постоянно оглядываясь по сторонам, он добрался до своего дома, сейчас ведь только 16.00 посмотрев на свои старенькие часы, размышлял он, а что будет поздно вечером и что будет твориться ночью.
Зайдя в квартиру, он стал дезинфицировать рану на голове, приводя себя в порядок и обматывая голову старым полотенцем, сегодня никуда больше не пойду, хватит уже приключений на свою голову, голова отозвалась пронзительной болью, ее поддержал травмированный позвоночник, наверно на спине у меня сейчас охренительный синяк, – подумал Олег и лег спать.
Глава 8 Ветеранком
Ночью где-то вдалеке хлопали выстрелы, пару раз донеслось эхо взрывов, да громкий рокот проносившихся по улицам машин.
С утра хмурый и побитый Олег, смотрел на себя в зеркало. – Да так дело не пойдет, – надевая на себя постиранную вчера и подсохшую форму ополченца, размышлял он. Затем достав вычищенный вчера вечером и хорошо смазанный "Малыш", повесил его на плечо предварительно одевшись в форму.
На поясной ремень, он уже не стесняясь города повесил подсумок с четырьмя магазинами и вышел из квартиры. До ветеранкома, он добрался без приключений, хотя на улицах на него косились, узнавая форму ополченца и видя висевший на плече автомат, два раза его остановил патруль корпуса стражей порядка, но проверив документы сразу отпускал, несколько раз он видел другие патрули, один из них был в красно-черных банданах и с такого же цвета шевронами на рукавах камуфляжа, но они проводив его равнодушными взглядами продолжали прерванный разговор.
Над военкоматом, а точнее ветеранкомом, по прежнему развевался оранжево-черный флаг, но выглядел при этом так, безнадежно и бессильно обвиснув вдоль древка, что самим своим видом намекал, что дни Оранжевой республики сочтены.
– Да грянет Революция, бессмысленная, и беспощадная к тем людям которые ее породили, – невольно подумал Олег.
– Безумные идеи от волюнтаризма до идеализма, вот он истинный двигатель Революции, а люди это ее кровь, или бензин, – если применять непосредственно к двигателю внутреннего сгорания.
– Тысячи и тысячи сгорят в топке Революции, не оставив после себя даже пепла, не щадя ни себя ни других и все ради того, чтобы проехать никому уже не нужный путь. Слишком дорога цена!
Олег остановился и смотрел на стоящих и сидящих группами людей вооруженных, чем попало или не вооруженных вовсе. Не найдя никого из знакомых лиц, либо одетых также как и он и не заинтересовав никого из них, он зашел внутрь. Внутри была суета, кто-то куда-то спешил, кто-то орал, ругаясь, начали даже попадаться женщины в форме или без нее, в смысле в гражданской одежде.
Спросив в одном месте, потом в другом, ему наконец смогли помочь и показали куда можно обратиться. Вам на второй этаж, 35 кабинет, там ополченцами занимаются. Найдя искомую дверь и никого, не увидев рядом, Олег решительно постучал в дверь и выждав паузу, дождался приглашающего да, кого там хрен принес.
101 стрелковый ополчения, сказал Олег входя в кабинет и добавил, господин командир 6 ранга, разглядев сидящего за столом офицера.
– Документы, потребовал седоватый комшеранг, и взяв их, стал внимательно рассматривать.
– "Рассказывай", коротко бросил он и стал выжидательно смотреть на Олега. Выслушав не очень долгий рассказ Олега о его мытарствах и практически не перебивая, он только несколько раз уточнил детали, после чего внимательно посмотрел на него и после долгой паузы сказал:
– Ты в курсе, что ты единственный кто остался в живых?
– Нет, но догадывался, – ответил Олег.
- Да, – продолжил комшеранг. Вся бригада расформирована, от 101 полка ничего не осталось, только несколько выживших, практически одновременное нападение на все колонны полка, возвращающегося в Сарькiв. – Все ополчение расформировано, идея признана недееспособной и в нынешних условиях затратной и нецелесообразной.
– Сарькiв обречен и сдан на откуп «добробатам», сука еще месяц и нас всех кто не согласен перережут, – вспылил майор. Верховные, делят власть, а сине – желтые, уйдут из города, разойдутся по своим базам. Реваншисты, точно такие же шакалы, что и добробатовцы.
Он помолчал и спросил у Олега. Что планируешь дальше делать?
– Не знаю, честно ответил Олег.
– Автомат не свети, ты должен был его сдать, зайди в 7 кабинет, вот записка, черкая, что-то рукой на клочке бумаги, говорил комшеранг, получи черную каплю знака ефрейтора, вместо своей белой, пригодится.