Е.А. Антюхова отмечает политтехнологическую искусственность мифа о Буазизи: «Разрушение мифа о Буазизи началось уже после завершения «арабской весны» в Тунисе. Первым, кто это сделал, был тунисский преподаватель А. Ларгэш, доказавший искусственность мифа об обобщённом «демонстранте» (protester). М. Буазизи ещё в 14 лет оставил школу. Он никогда не трудился, а был спившимся безработным, перебиваясь случайными заработками. Но для того, чтобы растрогать публику, он был представлен дипломированным специалистом, искавшим и не нашедшим себе работу. Это должно было найти отклик у молодых людей с университетскими дипломами, которые во многом увидели в нём отражение своей судьбы. Для малообразованной публики была придумана история с пощёчиной, которой никогда не было. Она была придумана спустя час после смерти Буазизи и направлена на пробуждение сочувствия у сельских жителей страны. Таким образом, из бытового самоубийства был создан национальный миф о мученике и жертве жестокого режима»51.
За тунисскими событиями последовали протесты в Египте, на площади Тахрир, так же приведшие к падению власти Хосни Мубарака и установлению режима «Братьев-мусульман». Однако египетская революция была в итоге «ревизована» военными. 3 июля 2013 года министр обороны Египта Абдул Фаттах Ас-Сиси объявил о свержении президента Мухаммеда Мурси и в стране установился антиисламистский военный режим.
В феврале 2011 началась гражданская война в Ливии, где началась «революция» против многолетнего лидера страны Муаммара Каддафи. Здесь мирные протесты сразу же перешли в гражданскую войну, в которой Запад в открытую выступил на стороне повстанцев, начав фактическую интервенцию. 20 октября после падения последнего оплота прежней власти города Сирта полковник Каддафи был жестоко замучен повстанцами, снимавшими пытки на видео.
Поддерживаемые Западом протесты против президента Сирии Башара Асада переросли в многолетнюю гражданскую войну, ход которой изменился после прямого ввода в Сирию российских войск осенью 2015 года.
Все случаи состоявшихся и несостоявшихся, успешных и неуспешных «цветных революций» объединяло то, что за ними практически не скрываясь стоял госдепартамент США, причем ведущую роль играли как раз круги, связанные с демократической партией, находившейся у власти в годы «арабской весны». Ближневосточные революционеры прошли подготовку и обучение среди находившихся под эгидой США революционеров восточноевропейских.
«Активное вовлечение молодёжи в странах Северной Африки и Ближнего Востока в подобные образовательные проекты можно проследить с середины 2000-х гг. – отмечает Е.А. Антюхова, - В качестве яркого примера деятельности таких неправительственных структур стоит привести организацию CANVAS (ответвление сербского движения «Отпор», сыгравшего ключевую роль в падении власти С. Милошевича в Сербии). Под её эгидой в Сербии состоялись серии семинаров, участниками которых были многие активисты и организаторы выступлений «арабской весны». В рамках этих семинаров осуществлялось обучение тактике ненасильственных действий, применяемых для противодействия авторитарному режиму. Начиная с середины января 2011 г., флажком с логотипом CANVAS размахивали египетские студенты «Движение 6 апреля», принимавшие участие в демонстрациях на улицах Каира . Один из лидеров и «знаменитый» египетский блогер Мухаммед Адель упоминал о своём сотрудничестве с CANVAS с 2009 г. В интервью телекомпании Al-Jazeera 9 февраля 2011 г. Адель рассказывал о том, что организации мирных демонстраций он обучался на семинарах CANVAS. В работе конференций, проведённых американскими неправительственными организациями, такими как «Дом свободы», Международный республиканский институт и CANVAS, в 2007-2008 гг. принимали участие большинство активных блогеров и активистов будущей «арабской весны». На прошедшем в Марокко в 2008 г. собрании, организованном госдепартаментом США с участием госсекретаря США Х. Клинтон, в качестве участников были приглашены многочисленные представители движения прав человека из стран Магриба и Египта. Среди них были лидеры будущих протестных движений, в том числе Али Зейдан, ставший представителем ливийского Переходного Национального Совета в Европе, а в период с октября 2012 г. по март 2014 г. занимавший пост премьер-министра Ливии»52.
«Арабская весна» напрямую увязана была с деятельностью администрации Обамы-Клинтон. Поэтому использование технологий и методичек «цветных революций» во внутриполитической борьбе в самих США совершенно не удивительно. Цветные революции стали мощнейшим источником политтехнологий для BLM. Даже символика движения – сжатый кулак - была без всякой фантазии скопирована с символики создававшихся Госдепом США по всему миру революционных организаций: «Отпор», «Кмара», «Пора» и т.д.
И.В. Жежко-Браун констатирует: «Огромные массы, выведенные на уличные протесты летом 2020 г., организуются ППО [профессиональными протестными организациями – Е.Х.] по политическим технологиям, часть которых стала известна по книгам про «цветные» революции. Список этих ППО довольно длинен, и среди них организации черных составляют лишь малую долю. Люди за пределами США, особенно в России, узнали о протестных технологиях намного раньше, чем широкая масса жирных пиндосов. Пособия по организации уличных протестов, написанные для зарубежья, теперь пригодились американским ППО»53.
Исследовательница указывает, что сами технологии цветных революций восходят к идеологии и технологии внутриамериканского протеста, разработанной в середине ХХ века теоретиком «социальной организации» Солом Алински, автором работы «Правила для радикалов». «Социолог Сол Алинский, разорвав причинную связь между пролетариатом и революцией, по сути создал технологию формирования революционной силы из любой, даже предельно атомизированной и территориально рассеянной социальной группы или групп при условии, что они воспринимают себя как обездоленные и бесправные... Левые движения 1960-х увидели в технологиях Алинского бесценный инструмент расширения их социальной базы. Движение бедных за права на государственные пособия было плавно встроено ими в более общую идеологию протестного движения за гражданские права и системную перестройку общества. Социальные организаторы обеспечили высокую эффективность этнических движений в их борьбе за свои права и привилегии. Социальные организаторы не только встроились во все виды протестных движений, в первую очередь в движения этнических меньшинств, но и заняли в них лидирующие роли. Они также разработали модель развития социального протестного движения. Успешное политическое движение согласно этой модели проходит три основные фазы:
— порождение идеологем и повесток дня (agenda) — формирование фабрик мысли (think tanks), философских школ и кружков, их организаций и штаб-квартир;
— формирование общественного мнения, или завоевание большинства, с помощью современных политических технологий и каналов прокачки идеологем, форумов или «площадок мнений»: СМИ, университеты, школы, церкви, интернет-сети и т. д.; путем создания армии организаторов («progressives» и «radicals») и организованного контингента поддержки типа движения BLM, «Антифа» («foot soldiers.») и других;
— внедрение идеологии в политику и социальную практику: захват государственных учреждений и постов в них; проведение с их помощью законов, правил и регулятивов, контролирующих социальные программы, индустрию воспитания детей и развлечений, институты образования, религии, науки, юстиции и т. д.; подготовка и внедрение носителей своей идеологии (расстановка «своих людей») в политические партии, национальные общественные организации, движения и т. д.
Если приложить эту модель к черному движению, то его несомненно можно считать одним из наиболее развитых (зрелых) социальных движений в узкосоциотехническом смысле. Оно уверенно входит в третью фазу своего развития: идет подготовка и внедрение носителей своей идеологии и расстановка «своих людей» в государственных органах власти, политических партиях и других социальных институтах»54.
Подведем предварительный итог нашего анализа источников идеологии и политической практики BLM. Хотя BLM позиционировало себя как движение за права человека, продолжающее традиции движения за гражданские права во главе с Мартином Лютером Кингом, фактически оно является наследием теории и практики черного расизма, восходящего к идеям Малкольма Икс и течения «Black Power» С. Кармайкла.
Идеология черного расизма была развита в квази-академической форме в рамках т.н. «критической расовой теории, отрицающей возможность полноценной интеграции чернокожих в американское общество. Вместо этого КРТ предполагала системное разрушение американского общества как расистского, тотальный пересмотр его истории и создание на его месте нового, «интерсекционального» общества. Для подобного разрушения требовался, разумеется, революционный переворот технологию которого не сложно было заимствовать из американского внешнеполитического инструментария цветных революций. Сам же этот инструментарий восходит к движению «социальных организаторов», появившемуся еще в середине ХХ века и породившему в том числе такие фигуры, как Барак Обама и Хилари Клинтон.
Черные движения не раз прежде служили инструментом для политических целей «белых» элит – и республиканских, и демократических. На сей раз черное движение BLM было задействовано демократами для того, чтобы политически подорвать власть Дональда Трампа после его победы на президентских выборах 2016 г. Организованная борьба с Трампом, включавшая муссирование в прессе мифов о причастности России к его победе, обвинения в расизме, сексизм, гомофобии, призывы к открытому гражданскому неповиновению и даже к физической расправе над президентом увенчались открытым выступлением, в котором технологии цветной революции дополнялись практикой массовых расовых беспорядков из предшествующей американской истории, а порой и вооруженным насилием.