ольше не появлялись. Я спросил с удивлением:
— Вы говорите о Тессе и Эде?
— Ага.
— Но ведь они несовершеннолетние, — напыщенно заметил Сэнди. — Им еще нет восемнадцати. Хозяин счел нужным обидеться.
— Я подаю им только безалкогольные напитки. Оба пили диетическую кока-колу. — Он искоса взглянул на меня. — И ей по душе Найджел. Ваш водитель.
— А он ее поощряет? Хозяин расхохотался.
— Он поощряет все вокруг, что при титьках.
— Вы не должны были их обслуживать, если они без взрослых, — сказал Сэнди.
— Она сказала, Найджел их угощает.
— Попадете вы в беду, — настаивал на своем Сэнди.
— Они были недолго, — защищался хозяин. — Ушли скорее всего еще до вашего прихода. — Он чихнул. — По правде говоря, многим из конюхов тоже нет восемнадцати.
— Будьте осторожны, — снова предупредил Сэнди. — А то потеряете лицензию, и глазом моргнуть не успеете.
— Джоггер быстро напился? — спросил я.
— Я пьяных не обслуживаю, — обиделся хозяин. Сэнди фыркнул.
— Ну к какому часу он набрался? — Поправился я. — Когда начал болтать о присосках, маленьких зеленых человечках и всяком таком?
— Он был здесь с шести, пока Сэнди не увез его домой, — сказал хозяин.
— По скольку кружек в час?
— По меньшей мере по две, — ответил за него Сэнди. — Джоггер с этим делом быстро справлялся.
— Не был он пьян, — настаивал хозяин. — Может, за руль и не стоило садиться, но не пьян.
— Слегка шатался, — сказал Сэнди. — Он как раз разглагольствовал о присосках, когда я пришел сюда около восьми. И еще об арабах и вещах на лошади прошлым летом.
— А почему вы спрашиваете? — спросил хозяин.
— В самом деле, — поддержал его Сэнди. — И что имел Джоггер в виду?
— Один Бог знает.
— Джоггер у Бога, и он знает. — Хозяин пришел в восторг от собственного остроумия. — Вы слышали? Джоггер у Бога, и он знает.
— Прекрасно, — мрачно сказал Сэнди.
— Что-нибудь еще случилось? — спросил я. — Кто украл инструменты из пикапа Джоггера? Хозяин сказал, что не имеет понятия.
— Дейв велел Джоггеру заткнуться, — сказал Сэнди.
— Что?
— Джоггер действовал ему на нервы. Джоггер только рассмеялся, а Дейв на него замахнулся. Хозяин утвердительно кивнул.
— И опрокинул кружку Джоггера.
— Он ударил Джоггера? — изумился я. У Джоггера была необыкновенно быстрая реакция.
— Промахнулся, — сказал Сэнди. — Не так-то просто ударить Джоггера.
Мы все молча раздумывали над его словами.
— Да, но мне пора, — Сэнди зашевелился. — Самое время на работу. Ты задержишься, Фредди?
— Нет.
Я последовал за ним, оставив памятный лист хозяину, который собирался вставить его в рамку и повесить на стене.
— Эта Тесса, — заметил Сэнди, надевая форменную фуражку, — довольно буйная девица. Все время по грани ходит. Не удивлюсь, если она когда-нибудь попадет на скамью подсудимых.
Хоть я и полагал, что он преувеличивает, но отнесся к его словам с должным вниманием. Всю свою жизнь он имел дело с мелкими преступлениями, как и любой другой деревенский полицейский. Но он всегда старался предотвратить преступление, а не поймать и наказать виновного.
— Полагаю, тебе стоит предупредить Майкла Уотермида, сможешь? — спросил он меня.
— Сложно.
— Попытайся, — попросил он. — Может, тогда миссис Уотермид не придется плакать. Меня растрогала его озабоченность.
— Договорились, — пообещал я.
— Вот и здорово.
— Сэнди...
Он остановился.
— Да?
— Если кто-то убил Джоггера... если он не сам свалился... короче, найди ублюдка.
Он внимательно посмотрел на меня.
— И поймать ублюдка, который отвез тебя в Саутгемптон? И ублюдка, который превратил в металлолом твою машину, разгромил твой дом и изуродовал вертолет твоей сестры?
— Если возможно.
— Так ведь ты не доверяешь моим коллегам. Не хочешь им помочь.
— Если бы они смотрели на меня как на союзника, а не как на подозреваемого, дела пошли бы лучше.
— Они так привыкли.
Мы дружелюбно взглянули друг на друга — давние друзья, но до определенного предела. Если бы мы работали на пару, мы были бы соратниками в любом расследовании. Когда же за дело принимались его коллеги, между нами вырастал профессиональный барьер, подобный зубам дракона. В таких случаях он всегда будет в траншеях по другую от меня сторону нейтральной полосы, хотя возможно, что время от времени он и будет подавать мне какие-то сигналы. Выбора у меня не было. Приходилось мириться. Пусть так оно и будет.
Я отвел старый пикап Джоггера назад на ферму и припарковал около сарая. Две его задние дверцы были до сих пор открыты, и внутри ничего не было, только красноватая серая пыль. Я провел по ней рукой и посмотрел на пальцы. То, что я увидел, меня вовсе не окрылило. Не надо было обладать слишком богатым воображением, чтобы увидеть, что красноватые частицы в пыли подозрительно напоминали ржавчину.
Отряхнув пыль с рук, я вошел в сарай и осмотрел пол, особенно вокруг ямы. Масло и грязь в изобилии. Наверное, и ржавчина там есть. Кругом металл да плюс сырая погода, как уж ей не быть.
Одновременно я припомнил, какие инструменты были у Джоггера: старые салазки, острый топор, всякие ключи-плоскогубцы, моток проволоки... да, еще старая увесистая монтировка длиной в руку. Все наверняка было покрыто ржавчиной.
Я вернулся в офис и задумался, от чего меня больше подташнивало — от удара по моей собственной голове или от предполагаемого удара ржавым домкратом по голове Джоггера?
Не так-то просто ударить Джоггера.
Он умер около полудня, при ярком свете дня.
Пусть это будет несчастный случай. Мне не хотелось думать, что он умер из-за того, что работал на меня. С нападениями на меня самого я как-нибудь справлюсь. А вот быть виноватым в чьей-то смерти не хочу.
Вернулся из Хитроу Азиз, все в том же радужном настроении, с той же улыбкой на лице, которая не исчезла даже при печальном осмотре останков моего «Ягуара».
— Непросто въехать на такой скорости машиной в вертолет. Во всяком случае, на ровном месте. Не рискуя собственной головой.
— Слабое утешение, — заметил я.
— Я тут полазил по обломкам, — сказал он, одарив меня ясным взглядом. — Я бы предположил, что педаль газа зажали кирпичом.
— Кирпичом? У меня, нет тут кирпичей.
— Тогда как там оказался кирпич?
Я только в недоумении покачал головой.
— Тут надо было пошевеливаться, — сказал он. — За какую-то долю секунды выбраться из машины перед ударом, и при этом еще успеть набрать скорость.
— В машине автоматическое переключение передач, — заметил я задумчиво. — Но самостоятельно они переключаются постепенно.
Он кивнул с довольным видом.
— Небольшая проблема возникает, верно?
— Ну и как ты ее решишь?
Видно, он об этом уже подумал, поэтому ответил без колебаний.
— Для начала я бы опустил стекло в водительской двери. Потом привязал бы кирпич к палке, а другой ее конец высунул бы в окно. Затем я сел бы в машину, завел мотор, вылез бы на небольшой скорости и захлопнул дверь. Затем через окно я бы резко опустил кирпич на педаль газа и отскочил в сторону. — Он усмехнулся. — Тут нужна смелость. И начинать все это надо на значительном расстоянии от вертолета, чтобы машина набрала скорость. А скорость была приличной, судя по разрушениям. Так что в результате пришлось побегать.
— Должен быть более простой способ, — сказал я. — Кто же будет так рисковать своей головой?
— Здесь бесполезно рассуждать о здравом смысле, — заметил Азиз. — Ваша сестра показала мне разгром в гостиной. Дело рук какого-то сумасшедшего. Разве вы его не слышите? Он же орет во все горло:
«Посмотрите на меня, на что я способен, какой я умный». Такого рода типы любят рисковать. Для них это главное в жизни. Они от этого кайф ловят.
— Откуда ты знаешь? — спокойно спросил я. Он только сверкнул глазами.
— Приходилось наблюдать.
— За кем наблюдать?
— Ну, за одним, за другим. — Он неопределенно махнул рукой. — Ни за кем конкретно.
Я не стал уточнять. Все равно не скажет. Но, несмотря ни на что, его точка зрения меня заинтересовала. Уж очень она совпадала с тем, что сказал эксперт по поводу изобретателей компьютерных вирусов, — желание казаться умнее других и чтобы все об этом знали. Всепоглощающее самомнение, которое находит свое выражение в разрушении.
— А может один разрушитель подстрекать другого? — медленно спросил я. На его лице появилось хитрое выражение.
— Когда-нибудь слышали о футбольных фанатах? «Потенциальные убийцы», — подумал я. Я поблагодарил Азиза за то, что он отвез мою сестру.
— Очень милая дама, — сказал он. — Так что в любое время к вашим услугам.
Я потер рукой лицо и попросил Азиза уточнить у Харва насчет заданий на завтра и сказать Изабель и Розе, что я вернусь утром.
По дороге домой я заметил, что у соседа около калитки лежит небольшая стопка кирпичей. Они, наверное, лежат там уже несколько недель, сообразил я. И я их только сегодня заметил.
Я остановил пикап у останков «Ягуара» и посмотрел в отверстие, которое когда-то было окном в дверце со стороны водителя. И верно, там лежал кирпич, вернее то, что от него осталось. Кирпич развалился на три части — кирпичи, они легко бьются. Кирпичная пыль была красноватой, как ржавчина.
«У меня бред», — подумал я.
Ключами, которые Азиз привез от Лиззи, я открыл дом и включил в спальне телевизор, чтобы посмотреть скачки в Челтенгеме.
Сначала я сидел в кресле, потом лег на постель и неожиданно заснул как мертвый. Последняя лошадь уже давно пересекла финишную прямую, а я все спал.
В то утро, в четверг, в день финальных забегов на Золотой кубок в Челтенгеме, который когда-то заставлял мой пульс учащаться, а сердце замирать в надежде, я проснулся от боли во всех суставах и с единственным желанием свернуться в клубочек, и пусть все оно идет прахом.
Но вместо этого, движимый не столько чувством долга, сколько любопытством, я надел чистую рубашку, повязал галстук и поехал в Винчестер, задержавшись на пять минут у Изабель и Розы. Я предложил им использовать время до прихода мастера по компьютерам на составление списка всех тех, кто заходил к ним в офис в течение недели.