Ведущие в глубину холма двери были сорваны с петель. Из глубины тоннеля доносилось тусклое свечение. Виктор пожал плечами и шагнул внутрь.
Полностью завал не разобрали, но обломки оттащили в сторонку или попросту растоптали, чтобы толпа смогла пройти. Потолок не обвалился. И не благодаря уже рухнувшим глыбам. Благодаря Детриту.
Это он неустанно поддерживал потолок.
Почти неустанно. Ему уже пришлось опуститься на одно колено.
Виктор с Библиотекарем принялись укладывать булыжники вокруг тролля, пока тот не смог снять ношу со своих плеч. Детрит застонал – по крайней мере, выглядело это так, будто он стонет, – и повалился ничком. Джинджер помогла ему подняться.
– Что случилось? – спросила она у него одними губами.
– ?? – Детрит не мог уразуметь, куда подевался его голос, и пытался скосить глаза на собственные губы.
Виктор вздохнул. Ему зримо представились жители Голывуда, слепо несущиеся по тоннелю, и тролли, разбирающие завал. Поскольку Детрит был среди них самым сильным, он, разумеется, играл в этом важнейшую роль. А поскольку мозг ему обычно требовался только для того, чтобы макушка не проваливалась в глубь черепа, то, разумеется, именно его бросили поддерживать на себе вес холма. Виктор вообразил себе, как Детрит неслышно кричит, пока остальные бросают его позади.
Он задумался, не стоит ли написать троллю ободряющее послание, но в случае Детрита это почти наверняка стало бы зряшной тратой времени. К тому же тролль явно не собирался здесь задерживаться. Он с мрачным лицом ухромал в глубь тоннеля, сосредоточившись на каком-то своем личном деле. Волочившиеся по полу кулаки тролля оставляли в пыли две канавки.
Тоннель привел их в пещеру, которая, как понял теперь Виктор, была чем-то вроде вестибюля перед картиночным залом. Быть может, тысячи лет назад паства стекалась сюда, чтобы закупиться… чем? Быть может, благословленными сосисками и священными хлопнутыми зернами.
Теперь вестибюль полнился призрачным свечением. Везде, куда бы ни посмотрел Виктор, до сих пор царствовали сырость и древняя плесень. Но ему казалось, что везде, куда он ни смотрел, по краям поля зрения пещера походила на дворец, украшенный занавесями из красного плюша и вычурной позолоченной лепниной. Виктор непрестанно вертел головой, пытаясь поймать призрачное, искрящееся видение.
Он заметил обеспокоенный, хмурый взгляд Библиотекаря и написал мелом на стене пещеры:
«СЛИЯНИЕ РЕАЛЬНОСТЕЙ?»
Библиотекарь кивнул.
Виктор поморщился и повел свой маленький отряд голывудских герильерос – точнее, двух герильерос и одного орангутаньеро – вверх по истертым ступеням, ведущим в зал.
Позже он осознал, что всех их спас Детрит.
Они бросили всего один вгляд на вихрившиеся на чудовищном экране образы и…
Грезы. Реальность. Вера.
Ожидание…
…и тут Детрит попытался пройти сквозь них. Иллюзии, созданные для того, чтобы пленять и очаровывать любое разумное существо, отскакивали от внутренней стенки его каменистого черепа и вылетали обратно наружу. Тролль не обращал на них никакого внимания. У него были другие дела[28].
Виктор поднялся на ноги, подтащил к себе Джинджер с Библиотекарем, ткнул пальцем в сторону мерцающего, пульсирующего прямоугольника в дальнем конце зала и неслышно сказал:
– Не смотрите туда!
Они кивнули.
Джинджер стиснула его руку, и они медленно по-шли вниз по проходу.
Здесь собрался весь Голывуд. В дрожащем свете неподвижно сидели знакомые им лица, и на каждом застыло одно и то же выражение.
Виктор почувствовал, как ногти Джинджер впиваются ему в кожу. Вот сидел Скала, а вот Морри, и Фрунткин из Борглева заведения, и костюмерша госпожа Космопилит. Вот сидел Сильверфиш – в ряду других алхимиков. Вот сидели плотники и рукояторы, и все невзошедшие звезды – все те, кто держал лошадей, и убирал со столов, и стоял в очередях, и ждал, и ждал счастливого случая…
«Омары, – подумал Виктор. – Был когда-то большой город, а потом погибла куча народу, и теперь там живут одни омары».
Библиотекарь указал на что-то пальцем.
Детрит отыскал Рубину в самом первом ряду и теперь пытался вытащить ее из кресла. Но в какую бы сторону тролль ее ни тянул, глаза Рубины устремлялись к танцу изображений. Когда же Детрит встал прямо перед ней, она моргнула, насупилась и оттолкнула его в сторону.
А потом ее лицо снова расслабилось и Рубина вернулась на место.
Виктор положил руку на плечо Детрита, а другой сделал несколько, как он надеялся, успокаивающих и привлекающих внимание жестов. Лицо тролля напоминало фреску, символически изображающую страдание.
Доспехи все еще лежали на каменной плите позади экрана, перед ржавым диском.
Виктор и остальные безнадежно уставились на них.
Виктор осторожно провел по доспехам пальцем, стирая пыль. Обнажилась полоска сверкающего желтого металла. Он посмотрел на Джинджер.
– Что теперь? – беззвучно спросил он.
Она пожала плечами. Это значило: откуда мне знать? Я ведь тогда спала.
Экран над ними заметно вспучился. Сколько времени осталось до того, как прорвутся Твари?
Виктор попробовал потрясти… что ж, назовем его человеком. Высокого человека. В монолитной золотой броне. С тем же успехом можно было попытаться расшевелить гору.
Он потянулся к мечу и попытался его высвободить, хотя меч был выше его самого, и даже если бы Виктор смог его поднять, был бы примерно таким же маневренным, как баржа.
Но он был стиснут намертво.
Библиотекарь пытался читать книгу в свете экрана, лихорадочно перелистывая страницы.
Виктор написал мелом на боку плиты:
«НЕУЖЕЛИ ТЕБЕ НИЧЕГО НЕ ПРИХОДИТ В ГОЛОВУ?
Джинджер отобрала у него мелок:
«НЕТ! ТЫ ВЕДЬ МЕНЯ РАЗБУДИЛ! Я НЕ ЗНАЮ, КАК ЭТО СДЕЛАТЬ!!! И ЧТО СДЕЛАТЬ, ТОЖЕ НЕ ЗНАЮ!!!.»
Четвертый восклицательный знак остался незавершенным лишь потому, что мелок сломался. Кусочек его ударился обо что-то со звонким «пинь».
Виктор взял у Джинджер оставшуюся половинку мелка.
«МОЖЕТ, В КНИГУ ЗАГЛЯНЕШЬ?» – предложил он.
Библиотекарь кивнул и попытался всунуть книгу в руки Джинджер. Та отмахнулась от него и на мгновение застыла, вглядываясь в тени.
Потом взяла книгу.
Потом посмотрела на орангутана, и на тролля, и на человека.
А потом замахнулась и отшвырнула книгу от себя.
На этот раз послышался не «пинь». Это был отчетливый, низкий и весьма гулкий «боммм». Что-то звучало в этом месте, лишенном звуков.
Виктор обежал вокруг плиты.
Огромный диск оказался гонгом. Виктор легонько стукнул по нему. Посыпалась ржавчина, однако от слабого удара металл задрожал, издавая очередной звонкий гул. Теперь, когда глаза Виктора принялись активно его высматривать, он углядел на полу под гонгом шестифутовый металлический шест с обитым мягкой тканью шариком на одном конце.
Виктор ухватился за него и снял с подставки. Точнее, попытался снять. Колотушка надежно приржавела.
Библиотекарь встал с другого ее конца, посмотрел в глаза Виктору, и они попробовали оторвать ее вместе. В руки Виктору впивались чешуйки ржавчины.
Колотушка осталась неподвижна. Время и соленый воздух превратили ее в единое металлическое целое вместе с подставкой.
А потом время как будто замедлилось, обратившись в мерцающем свете серией застывших кадров, похожих на прокручивающиеся в ящике движущиеся картинки.
Клик.
Детрит протянул свою ручищу над головой Виктора, ухватил колотушку за середину и поднял, вырвав из камня заржавевшую подставку.
Клик.
Виктор с Библиотекарем распластались на полу, а Детрит взялся за колотушку обеими руками, напряг мышцы, размахнулся и ударил в гонг.
Клик.
Клик.
Клик.
Клик.
Запечатленный в череде неподвижных поз, Детрит словно бы моментально переходил из одной… клик… в другую, поворачиваясь на одной мозолистой ноге так, что головка колотушки… клик… прочерчивала во мраке сияющую дугу.
Клик.
Удар откинул гонг так далеко, что цепи его порвались и он врезался в стену пещеры.
Звук нахлынул так быстро и в таких количествах, словно томился в плену какой-то дамбы, а потом не-ожиданно вырвался на свободу, чтобы радостно захлестнуть собой мир и затопить все до одной барабанные перепонки.
Боммм.
Клик.
Гигантская фигура медленно поднималась с каменной плиты; пыль опадала с нее медленными каскадами. Под пылью скрывалось золото, не потускневшее со временем.
Движения ее были неспешными, но отточенными, словно под доспехами скрывался заводной механизм. Одной рукой она подняла колоссальный меч. Второй ухватилась за край плиты, опуская на пол свои длинные тонкие ноги.
Выпрямившись во весь свой десятифутовый рост, фигура возложила руки на рукоять меча и замерла. Она выглядела почти так же, когда лежала на плите, но теперь в этой позе ощущались готовность к действию и ждущая своего часа огромная сила. На пробудившую ее четверку фигура никакого внимания не обращала.
Экран прекратил свою безумную пульсацию. Что-то ощутило присутствие золотого стража и сосредоточило на нем все свое внимание. А значит, это внимание временно перестало быть направлено в другую сторону.
Зрители зашевелились. Они начинали приходить в себя.
Виктор ухватил Библиотекаря и Детрита за руки.
– Вы двое, – сказал он. – Уводите всех отсюда. Уводите их быстро.
– У‑ук!
Особого приглашения жителям Голывуда и не требовалось. Достаточно было увидеть фигуры на экране отчетливо, а не сквозь пелену гипноза, и любой, у кого мозгов было хоть чуточку больше, чем у Детрита, внезапно испытывал желание оказаться очень-очень далеко отсюда. Виктор видел, как они карабкаются по сиденьям, стремясь покинуть пещеру.
Джинджер бросилась следом за ними. Виктор ее остановил.
– Еще рано, – тихо сказал он. – Для нас еще рано.