Я не стала делать вид, что поверила, но возможности проявить настойчивость не было: над душой висел принц.
Именно Ариас принялся внизу объясняться с персоналом гостевого дома. Выяснив всё, что нужно, он первым направился вверх по единственной лестнице.
– Комната – вот она! – Ариас указал на одну из четырёх дверей на площадке второго этажа и отступил в сторону. – Теперь ваш ход, Макесара.
Макс постучал.
Баринов-Райда открыл через несколько секунд, оглядел площадку и всех нас по очереди.
– А я уж было подумал, ты не придёшь, – сказал он Максу с невесёлой усмешкой.
– Я давал повод сомневаться в том, что держу слово? – удивился Макс.
Райда только покачал головой:
– Ну, мы с тобой уже немного не те парни, что вместе кикимор ловили…
Он не договорил и чуть не вылетел на площадку от сильного толчка в спину. Откинув руку Райды, упиравшуюся в дверной косяк, к нам вышла Вероника.
Давненько не видела я её такой несчастной. Даже совсем недавно, в коммуне, когда она заставляла всех нас недоумевать и мучила Эрика, она казалась более живой. А сейчас на ней даже веснушки побледнели и погасли, а глаза, хоть и сухие, оказались покрасневшими и злыми.
Она что-то отрывисто не то спросила, не то сказала. Баринов-Райда что-то не менее резко ответил ей в спину. Вероника обернулась на него и явно огрызнулась, чуть ли не зашипела. Видимо, сказала что-то возмутительно обидное, потому что Райда сосредоточенно прищурился да и рявкнул так, что Вероника, сжав кулаки, метнулась обратно в комнату.
– Заходите, – хмуро кивнул Райда и покосился на Ариаса. Но не спросил ничего и не возразил, когда принц просочился за нами в комнату.
Там Ариас встал прямо у двери и с самым скучающим и постным видом сложил руки на груди.
Я быстро огляделась. Мы с Максом уже провели однажды ночь в отеле Таркалина, так что я примерно представляла, что увижу: скромный и скучно обставленный номер, но просторный и оснащённый разными волшебными диковинками. Так и оказалось. Разве что большая комната-гостиная была не такой уж скучной. Гостиную украшали россыпь шаров-светильников, абстрактные картины и выразительные чёрно-белые фотографии каких-то улиц и пейзажей.
Разъярённая Вероника скрылась за дверью спальни, а Райда остановился и повернулся к Максу:
– Принёс?
– Принёс, – подтвердил Макс, отцепил карабин контейнера, открыл крышку и предъявил что-то тёмно-фиолетовое, шипастое и чуть поблёскивающее, размером с крупный плод киви.
Райда вынул тарк, сжал в кулаке, сосредоточился.
– Да, – наконец кивнул он. – Это то, что я заказывал. На первый взгляд, во всяком случае.
– А на второй?
– А на второй – надо кое-что проверить, – деловито сказал Райда, положил тарк в контейнер, взялся за крышку поверх пальцев Макса, опустил её на место. – Пойдём-ка, Корышев, уединимся.
Райда открыл дверь в ванную и махнул Максу. Они оба вошли внутрь и закрылись там.
– Куда они? Зачем?
– Пробная активация, – пояснил Ариас. – Надо делать либо на очень открытой безлюдной местности, либо в очень закрытом помещении, где можно просчитать отражения… Не надо очень волноваться, госпожа Лада. Ничего страшного не происходит. Пока господин Эбера очень соблюдает абсолютно все правила и предосторожности. И делает всё в присутствии посредника, чтобы исключить взаимные претензии заказчика и изготовителя. Полагаю, квалификация Эбера очень сильно высока. Не волнуйтесь. Я скажу, когда настанет время для волнений.
В ванной было тихо. В спальне, куда шмыгнула Вероника, – тоже.
Чтобы как-то унять тревогу и убить время, я стала рассматривать фотографии на стенах. Между окнами обнаружилась одна, не похожая на остальные. Не причудливые деревья, не странные улицы с нависающими огромными башнями, а строгий и немного угрюмый мужчина лет пятидесяти. Солидный, с густой светлой бородой и высокими залысинами, одетый в мундир с полосатыми нашивками.
– Кто это?
Ариас лениво покосился на фото в простенке и нехотя отозвался:
– Это очень сложно – я даже не знаю, как на вашем языке это называется, но если всё упростить, то у меня с ним общий прадед по материнской линии.
– А, так он тоже из правящей семьи?
– О, ещё как! Это нынешний монарх Траонари, глава династического совета, заступник справедливости и солнце пошатнувшейся надежды, – отчеканил Ариас. – Полный титул длинный, там ещё есть много чего, но у меня плохая память.
Может, мне и примерещилось, но в голосе Ариаса мне послышался здоровый такой сарказм.
– Ваши портреты тоже висят в местных отелях?
– Нет-нет, надеюсь, до этого не дойдёт, – поморщился Ариас. – Мне не надо славы среди туристов. К счастью, для парадных портретов в династии хватает тех, кто очень кроваво близок к монарху.
Раскрылась дверь спальни, и Вероника появилась на пороге:
– Лада, можно тебя?
Я шагнула в её сторону, и она посторонилась, пропуская меня внутрь. Бросив недоверчивый взгляд на Ариаса, Вероника захлопнула дверь и повернулась ко мне.
После того, как Райда на неё рявкнул, выглядела она, как ни странно, лучше. Вся такая решительная и уверенная. Уверенность вместе со злостью – отменный коктейль, от неё прямо искрило. Конечно, это не Вероника. Вероника сейчас была запрятана где-то очень глубоко – не докопаться. И если Райда очень даже непринуждённо «выпускал» Димку Баринова, то Алиша совсем не умела – или не хотела – считаться с футляром.
– Где мальчик? – спросила она требовательно.
– Там, где ему сейчас самое место: под хорошим присмотром. Ждёт отца.
Алиша приподняла тонкие рыжие брови и сжала губы. Кажется, не нашла, чем возразить.
– Я могу его увидеть?
– Нет, не можешь, – отрезала я.
– В последний раз? – уточнила она, прищурившись.
– Нет. После всего, что произошло – разумеется, нет.
Алиша опять сжала губы. У Вероники такой мимики отродясь не было.
– Разумеется? – повторила она задумчиво. – А может, всё-таки спросить у Никиты?
– Спроси. Услышишь то же самое. Держаться подальше от Павлика – Райда рассказал тебе о таком условии?
– Это для Райды. Мне такого условия не ставили.
– Не вижу между вами различий.
– Это мой сын, Лада. Мой и Никиты. Я имею право обнять его, хоть и чужими руками. Я имею право посмотреть на него…
– Ну и смотрела бы, и обнимала бы – кто мешал? Ты полдня с ним в коммуне провозилась. И каждый раз, когда его привозили, могла бы общаться с ним, сколько угодно. Так нет же, вы его сюда поволокли!..
– Ничего ты не понимаешь! – фыркнула она.
– Где уж мне.
Алиша нервно поправила спадающие на глаза рыжие кудрявые пряди, будто это было что-то чужеродное, что-то ужасно раздражающее. Когда она посмотрела на меня, взгляд её был тяжёл – я даже поёжилась.
– Ненавидишь меня? – спросила она вдруг с усмешкой.
– Тебе правда, что ли, нужен ответ?
– Нет, я понимаю, – кивнула Алиша и снова со злостью отбросила упавшую на лоб прядь. – Очень хорошо тебя понимаю. Но, видишь ли, в чём дело…
Она подошла ко мне вплотную, и на меня уставились светлые глаза Вероники. А в них то же равнодушное презрение, с каким когда-то смотрела на меня темноволосая и темноглазая Алиша.
– И в чём же дело?
– А в том, – она коротко вздохнула, – что я не собираюсь ни за что извиняться.
– А на кой мне твои извинения?
– Именно. Я сделала то, что сделала бы и ты на моём месте, причём не раздумывая. Если уж ты без сомнений легла под Райду, чтобы спасти своего парня, то, увидев, что кто-то вот-вот убьёт твоего любимого, ты убила бы первой.
Что ж…
Я думала об этом миллион раз. И каждый раз приходила к той же очевидной мысли: окажись я в тот проклятый момент на крыше, кто кого и куда скинул бы – это вопрос. Столбом я бы точно не стояла. И, возможно, у меня всё ещё был бы Макс… Или мы с ним умерли бы в один день… Или… Впрочем, ерунда всё это. Пустые фантазии. Никому не нужные мысли. Тогда я лежала в первом коконе, в мертвецки безмятежном сне, так что никаких «бы». А если бы не было кокона? Тогда Макс той ночью просто не оказался бы на крыше у Корышева. Так что… Ох, нет, последнее это дело – перемалывать в голове мысли о том, что произошло бы или не произошло, если бы да кабы.
– Ты сделала бы то же самое, – усмехнулась Алиша. – И не говори, что это не так.
– И не говорю, – согласилась я.
– Вы тарк принесли? – резко сменила тему Алиша.
– Да, как и обещали.
– Надо же, – процедила она и, помолчав, снова подступила ко мне. – Хотя лучше было бы, если бы вы этого не сделали. Тогда Райда, возможно, оставил бы эту затею.
– А что из происходящего ты называешь затеей?
– Да вот эту… – Алиша с презрительной усмешкой покрутила ладонями. – Операцию по спасению меня из заточения в глубинном слое.
– Ты не хочешь, чтобы тебя оттуда вытащили?
– Я сама себя оттуда вытащу, – уверенно заявила она. – Ему не надо ничего делать, я всё сделаю сама. Нужно просто подождать. Совсем немного подождать. Там время словно взбесилось… Но он не хочет меня слушать!
Алиша-Вероника раскраснелась от негодования, остервенело смахнула с глаз кудрявую прядь.
Кое-какая логика в её словах была, если глубоко не копать. Алиша нацелилась стать постоянной подселенкой, это уж ясно. Вот только само собой это не случится, если я правильно помнила азы местных технологий.
– Как это ты всё сделаешь сама? А этот крутой и редкий тарк бессмертия? Разве он не нужен?
– А разве я сказала, что его у меня нет? – усмехнулась она. – Все приготовлено.
– То есть ты собралась умирать, и в процессе будешь применять тарк сама к себе? А успеешь?
Она снисходительно улыбнулась:
– Я профессионал, я справлюсь с этим лучше любого. Тем более лучше Райды. Не нужно ему ничего делать. Ещё немного, и я там просто исчезну. И буду постоянно здесь – вот такая, к сожалению, но тут ничего уже не поделать.
– Тебе не нравится твой футляр?
– Да не то чтобы не нравится… – протянула она. – Удачная находка, в принципе… Самое главное – тарки из рук не валятся, как у некоторых. На внешность можно закрыть глаза.