– Что же тебя не устраивает? Красивый футляр, яркий.
Алиша брезгливо сморщила нос.
– Красивый, да, – угрюмо буркнула она. – Только вот была одна проблема. Меня учили правильно концентрировать и применять эмоциональные выбросы. А это тело было не приучено владеть собой. Первозданное естество… Немалые силы нужны, чтобы с этим сладить. Но ничего, сладила. Так что чем быстрее наступит конец там – тем скорее у меня начнётся более-менее нормальная жизнь здесь. И совершенно ни к чему, чтобы Райда выпустил меня такую, какая я сейчас!..
– А какая ты там сейчас? Что, сильно постарела?
– Пока не так чтобы сильно, но… – Алиша странно улыбнулась, – но всё равно, не надо бы возвращаться. Да и способности Райды теперь уже не те, и я боюсь, что он опять напортачит с тарком и… и вместо того, чтобы вытащить меня, застрянет со мной и погибнет!
Я сосредоточилась на собственных ощущениях и со злорадством поняла, что такой исход меня бы устроил. Ну, или по меньшей мере не огорчил бы. Вот только опасения Алиши звучали как-то странно. Кто бы ни отзывался о Райде, непременно упоминал, что специалист он ого-го какой крутой. И в том деле крутой, и в другом, а в третьем так и вовсе наикрутейший.
– С чего это лучший маг Таркалина должен напортачить?
– С того, что у его футляра, – на этих словах улыбка Алиши стала совсем какая-то мерзкая, – изначально потенциал весьма средний. С трансформацией работать – самое то, а вот с подпространством… Райда думает, его постройка отвалилась, потому что он когда-то давно ошибся, на первом этапе. Так нет же! Не на первом, а на последнем! Сейчас он сделал что-то не то, потому что его восприятие уже не того уровня! А признавать это он не хочет.
– Почему не хочет?
– Дурак потому что, – с чувством постановила Алиша. – Сколько мужик должен помучиться, чтобы признать себя импотентом? Хоть физическим, хоть ментальным?
– Ты меня спрашиваешь? – несколько опешила я. – Понятия не имею, не сталкивалась.
– Ну, так я тебе говорю, я повидала. Большинство отрицать очевидное будут до последнего вздоха! Вот и Райда упёрся и не хочет это принять.
Она обессиленно присела на край постели, устав объяснять мне элементарное.
– Ну, хорошо, Алиша. Допустим. Но знаешь что? Мне всё равно, кто из вас куда упёрся. Как-то я совсем не готова вам сочувствовать и ваши проблемы делать своими. Разбирайтесь между собой сами. Райда просил Макса о помощи – он её получил. И всё на этом.
– Если тебе не безразлично это несчастненькое, глупенькое и слабенькое рыжее убожество, – Алиша снова выразительно указала на себя, – в твоих интересах сделать так, чтобы Райда изменил свои планы. Если моё изначальное тело выберется из подпространства, кто знает, сколько ещё этой девчонке мучиться, пока я буду приходить-уходить? Быть нормальным временным футляром она не умеет.
– Вера!
Она непонимающе взглянула на меня:
– Да брось. Нет той вашей Веры, и уже не будет никогда.
– Вера, что – правда, никак? Не получается? Не можешь сопротивляться?
Её взгляд был холодным и снисходительным.
Как же так? Ну, да, Вероника податливая, в этом Макс прав. Но не может быть, чтобы до такой степени! Если Алиша, приходя, стирает её совсем…
– Вероника, а как же Эрик?
– А что Эрик? Жив – здоров? Ну, и хорошо, – хмыкнула она.
– Ему очень плохо без тебя.
Она напряжённо сжала губы.
– Ничего, – процедила она. – Утешится. С головой в работу, как всегда. В чужие коконы, уколы, памперсы…
– Вера, ты ему нужна.
Она улыбнулась и покачала головой:
– Нет, такая я ему точно не нужна.
Её глаза вдруг мгновенно повлажнели. Слёзы навернулись стремительно, потекли по щекам.
– Что ж, попытка была неплохая. Но неудачная, – проговорила Алиша, запрокидывая голову и вытирая виски. – И знаешь что… оставь меня! Выйди, немедленно!
Не заставляя её повторять дважды, я вышла из спальни, и с немалым облегчением.
Я бы не назвала попытку докричаться до Вероники неудачной. Всё-таки сладить с первозданным естеством никому не под силу. Значит, надежда есть.
Глава 24
Райда бросил свой тощий рюкзак прямо у входной двери в холле родного поместья. Я заметила, как его передёрнуло от увиденного. А вокруг, надо сказать, было куда чище, чем в прошлый раз. Видимо, Ромка внял моим упрёкам и заставил своих юных соратников немного прибраться.
Некоторое время Райда оглядывался с каким-то гневным отчаянием. Для него это, наверное, была привычная эмоция. Но теперь у Райды было лицо Димки Баринова, а Баринова в таком состоянии мне видеть не приходилось. Так себе зрелище.
– Чёрт с ним, не до этого сейчас, – загадочно сказал Райда. – Я только наверх поднимусь – узнаю, как там мать, и начнём. Подождите меня, я быстро.
Он побежал вверх по лестнице.
Алиша-Вероника проводила его тревожным взглядом, сделала было несколько шагов следом, но потом решительно развернулась, подхватила рюкзак Райды и пошла к другой лестнице, что вела к закрытому проходу в подпространственное крыло.
Я посмотрела на Макса. Надо сказать, сегодня я только и делала, что смотрела на него, и не видела ничего утешительного. Его черты словно застыли. Он о чём-то напряжённо думал. О чём-то мучительном. Он думал об этом всё время с того момента, как мы покинули дом Викана. И со мной он разговаривал как-то не совсем обычно. Нет, не рассеянно, а наоборот – очень внимательно, тщательно подбирая слова, но как только отворачивался, его лицо снова становилось страшным и измученным. На все расспросы он терпеливо отвечал, что ничего не случилось.
После того, как мы покинули гостевой дом в Траонари, снова повторилась дорога в вагоне-бусинке. Приятное покачивание, затемнённое уютное купе, полёт через подпространство и медленное местное телевещание про овечек, а потом бесцветные зимние холмы Таркалина с гигантской башней. И, наконец, родовое поместье Райды, всё такое же запущенное и затемнённое.
Вот только в этой обратной дороге нас теперь было пятеро.
Избавиться от принца не получилось. Он старался быть незаметным, всё время молчал, но попробуй-ка его не замечать.
Вот и сейчас он со скучающим видом стоял у лестницы, сложив руки на груди, да только иногда глазами стрелял по сторонам.
– Макс, зачем принц за нами увязался?
– Поди пойми, – угрюмо отозвался Макс в ответ на мой раздражённый шёпот.
– Может быть, Викан его попросил?
Макс даже вздрогнул:
– Попросил о чём?
– Сопровождать нас.
– Я не слышал, чтобы отец просил. И как бы Ариас ни уважал моего отца, просить принца стать нашим телохранителем – по здешнему сословному этикету это совершенно недопустимо. Отец изо всех сил соблюдает всё, что полагается – закрепиться хочет. И, в конце концов – в голосе Макса появилось раздражение, – мне всё равно. Надо Ариасу тащиться за нами – пусть тащится, мне он не мешает. Может быть, он мешает тебе?
– Может быть.
– Так сама его и спроси!
– И спрошу – я, как ты знаешь, не гордая… Макс, скажи, наконец, что с тобой?
– Я в порядке, – улыбнулся он и потрепал мои плечи. – Перестань меня в чём-то подозревать. Просто приходится одновременно думать об очень многих вещах, и я немного… устал, наверное.
– Максим, это точно не кокон?!
– Да нет же! – насупился Макс. – Сто раз тебе говорил.
– Ладно, не сердись.
Он хотел ещё что-то сказать, но тут сверху, с площадки перед глухой стеной, раздался сдавленный стон, шуршание и глухой удар.
Мы, все трое помчались наверх.
Алиша сидела на полу в какой-то беспомощной позе, с закрытыми глазами, нелепо раскорячившись, запрокинув голову и упираясь в стену даже не затылком, а макушкой.
Макс осторожно оттянул её от стены, усадил прямо, снова прислонил, вгляделся в лицо:
– Алиша, что с тобой?
Она медленно открыла глаза – не сразу, долго хлопая влажными ресницами. Переводила взгляд то на Макса, то на меня, один раз покосилась в сторону Ариаса, который тоже склонился над ней вместе со всеми.
– Голова закружилась, – пролепетала Алиша, с трудом ворочая языком.
– Так падать – очень можно убиться, – укоризненно заметил Ариас.
– Умеешь ты напугать, – пробормотал Макс, скидывая свой рюкзак. Достал бутылку с водой, дал Алише. – Ну-ка, выпей побольше.
Она пила минуты две, небольшими глотками, отрываясь, тяжело переводя дыхание. Потом отдала пустую бутылку, без сил посидела с закрытыми глазами, и снова распахнула их, глядя на нас растерянно и виновато.
– Что произошло? – спокойно спросил Макс.
– Никита… – она вдруг цапнула его за руку и заверещала, хоть и слабо, но вполне заполошно. – Прости меня! Пожалуйста, прости! Это моя вина…
– Вера? – уточнил Макс, мягко кладя руку ей на плечо. – Вера, это ты?
Она закивала.
– Алиша ушла? Совсем?
– Совсем, – подтвердила Вероника. – Только вряд ли надолго.
– А на сколько она обычно уходит?
– По-разному. Меньше часа обычно. Иногда несколько часов, но редко.
Она с огромным трудом тяжело и прерывисто вздохнула, как дышат обревевшиеся до полусмерти женщины. Это выглядело немного странно – ведь она и не плакала вовсе.
– Прости, – повторила она Максу.
– Да брось, – вздохнул он. – Если кто-то в этом и виноват, то ты – в последнюю очередь.
– Нет, не в последнюю! Я должна была сопротивляться! Но оказалось, что я не могу, совершенно не могу ничего сделать! Не знаю, почему так…
– Спокойно, спокойно, расслабься, – Макс погладил её по плечу. – Именно так это и бывает… к сожалению. Тебя никто не винит.
– Полагаю, здесь нужна очень медицинская помощь! – сообщил Ариас, внимательно наблюдая за Вероникой.
– Помощь не помешала бы, но где мы её возьмём? – возразил Макс. – Ни одна помощь не успеет – подселенка вернётся раньше…
– Тогда нам стоит очень поторопить господина Райду Эбера. Иначе это всё пойдёт по новому кругу, и ещё раз по очень новому…