Макс поднялся на ноги, виновато улыбнулся мне:
– Побудь с Верой, хорошо? – а потом кивнул Ариасу. – Присмотрите за ними?
– Очень поверьте мне, Макесара: мне лучше пойти с вами. Кое-что обсудим по дороге.
– Тогда пойдёмте, – пожал плечами Макс.
Они вдвоём поспешили вниз по лестнице.
Вероника посмотрела им вслед, тяжело всхлипнула без слёз и сжалась в комок.
Я уселась рядом на пол, обняла её, и она с готовностью положила голову мне на плечо, словно защиты искала.
Я всегда сторонилась Вероники. Даже когда приходилось жить под одной крышей, лишний раз пересекаться и разговаривать с ней не хотелось. Это был не страх. Не боялась я кикимор. Знала, чего от них ждать, была к этому готова и не боялась. Наверное, я просто не доверяла ей, её умению оценивать своё состояние. Да и, если честно, я до сих пор не могла её простить. Всегда знала, как это нелепо и несправедливо – не прощать того, кто виноват без вины, но что-то у меня не получалось. У Эрика получалось, а у меня нет. Ну, да Эрик у нас святой, куда мне до него.
– Я тебе благодарна должна быть за то, что ты меня из той клетки вытащила, – глухо сказала Вероника. – А я всё время думаю, что зря ты тогда… Пусть бы ребята меня прибили. Не было бы ничего этого… Знаю, что негодные мысли, а возвращаются снова и снова.
– Дурочка ты, – торопливо проговорила я, поражаясь, как мы с ней обе так и не примирились друг с другом.
– Ага, – коротко выдохнула она. – Ругаю себя за это.
Она едва заметно покачивалась под моими руками и всё так же прерывисто дышала.
– Вера, успокойся. Раз она ушла, надо подумать о себе. Прекрати себя винить и постарайся просто отдохнуть. Всё будет хорошо…
– Ладка, ты в уме? – пробормотала она с трудом. – Ничего уже не будет. Ни хорошо, ни плохо… Просто не будет. Меня не будет.
– Да чего ты?! Почему не будет?
– Она скоро сдохнет… в смысле, тело её сдохнет. И тогда она заявится насовсем, – пояснила Вероника с тоской. – А мне из-под неё не подняться. Никак. Я пробовала, столько раз пробовала! Знаю, что никак.
Это была не паника и даже не страх. Вероника уже всё осознала, всё поняла о том, что происходит с ней, и какие у подселенки планы на будущее. И силы свои оценивала правильно. Так что не страх это был, а тоска и апатия. Как же глупо было бы в этой ситуации включать позитив и бодриться. Но и расписываться в бессилии тоже было неправильно:
– Вера, ты не сдавайся. Она тебя давит – отступи. Но не сдавайся. Тебе надо выжить. Ради Эрика.
– Ради Эрика я на что угодно пошла бы. Только, Ладка, идти-то некуда, – она подняла голову, посмотрела на меня исподлобья, и губы её задрожали. – Как же я измучила его, это же невозможно вынести…
– Он всё знает, понимает и ждёт тебя. Ты ему нужна.
– Я помню, ты недавно это уже говорила, – нервно усмехнулась она. – Не повторяйся – это не работает.
Снизу послышались шаги целой ватаги.
– Ребята возвращаются, – вздохнула Вероника.
Мы поднялись на ноги.
Впереди летел Баринов-Райда, за ним Макс и Ариас. А чуть позади – Ромка и ещё несколько его пацанов.
– Девочки, от стены отойдите! – деловито повелел Райда.
Мы попятились.
– Сюда! – Райда ткнул пальцем ещё на пару метров в сторону.
Я подтащила Веронику на указанное место.
– И никому не приближаться! – грозно предупредил Райда и, повернувшись к Максу, протянул руку: – Давай!
Макс отстегнул контейнер и подал ему.
Райда вынул тарк, вернул контейнер и, потоптавшись у стены, выбрал место.
Выпрямился, сжал тарк обеими ладонями и застыл.
Со стороны казалось, что он молится. Какими именно были нужные коды, я так и не поняла. Райда молчал, жестов никаких не делал. Кто его знает, какие ещё могут быть способы взаимодействовать с тарками. Может быть, это возможно даже силой мысли…. Нет, насчёт мысли – это, конечно, перебор, но вдруг такие штуки настраиваются даже на пульсацию сосудов? А уж как передать сердечной мышце свои намерения – это маги Пограничья должны были знать.
Так что неизвестно, каким образом Райда работал с тарком, но в том, что он действительно работал, я не сомневалась.
Сначала я это услышала. Это был гул, совсем негромкий, но такой надсадный, чем-то похожий на тот, что обычно слышится вблизи высоковольтной линии. Я сначала даже подумала, что у меня от этой нервотрёпки давление запрыгало, и от этого в ушах гудит. Но нет, звук шёл извне, и похоже, что даже не от тарка, а от стены.
Стена пела. И это пение было неприятным.
Я повертела головой – узнать хотела, одна ли я всё это слышу.
Вероника страдальчески морщилась. Макс болезненно хмурился. Ромка недовольно зыркал по сторонам, прижав ладонь к уху. Кто-то из его ребят отошёл подальше, даже с лестницы спустился. Один Ариас стоял с совершенно невозмутимой физиономией.
– Ариас, а вы что, ничего не слышите?
– Слышу.
– Ну и выдержка у вас!..
– Я привык. От мощных тарков такой очень особый эффект.
Стена гудела в разнообразных тональностях, иногда забираясь так высоко, что моя голова готова была лопнуть. Нагрузка на мозг была такой сильной, что перед глазами шустро забегали серые мушки. Обычные такие мушки, которые летают перед глазами, стоит только взглянуть, например, на лампочку без абажура. Только мушки эти летали не беспорядочно, а маршировали стройными рядами, отчего поверхность стены стала казаться рябой и дышащей.
И вдруг всё разом оборвалось. Стало мертвенно тихо. Так, что моя несчастная голова, которая только что чуть не взорвалась от какофонии, в абсолютной тишине чувствовала себя не лучше.
Райда расцепил руки. Не сказал ничего, не повернулся, молча стоял, не шевелясь. Стена, как ни в чём не бывало, оставалась гладкой и совершенно целой.
Ариас коротко вздохнул, подошёл к Райде, тронул за плечо и протянул руку.
Помедлив несколько секунд, Райда положил в его ладонь тарк и отошёл на шаг назад.
Ариас занял его место у стены. Приподнял и резко опустил плечи, потоптался. Шагнул вперёд и, чуть помешкав, немного влево. Остановился, принял такую же позу молящегося.
И сосуды в моей голове взорвались снова в мелодии сумасшедшего госпела. И мушки замаршировали, подчиняясь какому-то чёткому ритму. Через некоторое время я вдруг поняла, что никакие это не мушки, и не перед глазами. А стена вовсе не кажется дышащей, а на самом деле дышит. Нет – скорее, кипит. На её поверхности стали появляться бугры размером с теннисный мяч, они росли, лопались… Очень странно лопались – без брызг. На месте лопнувшего пузыря оставалась дыра, не заполненное ничем пространство. И чем больше становилось на стене таких дыр, тем яснее и чётче становился виден по ту сторону стены обычный коридор. Знакомый мне коридор…
Стена растаяла. Гул стих, но не сразу, а постепенно.
Райда что-то произнёс. Я, как известно, привыкла думать о людях хорошо, даже о Райде… хотя зря, наверное… поэтому решила, что это были слова благодарности.
Ариас на благодарность не ответил, невозмутимо вернул тарк в контейнер, и контейнер был снова прицеплен к рюкзаку Макса. Райда понаблюдал за этим, вздохнул и молча пошагал в открывшийся проход.
Макс и Ариас тут же двинулись следом, но Райда остановился и развернулся, встав у них на пути.
– Хочу кое-что прояснить, – сказал он жёстко. – За помощь спасибо. Но вы в моём доме. И я вас сюда не приглашал. А это значит, что вы не можете ходить везде, где вам вздумалось, без моего разрешения. Я вам такого разрешения не даю. Оставайтесь здесь.
Ариас сказал что-то на своём языке, отчего Райда вскипел:
– Да, я много чего нарушил! Да, я преступник!.. Но в том, что я делаю здесь, я вам отчитываться не обязан!..
Ариас холодно усмехнулся и перешёл на русский:
– Господин Эбера, вы не очень учитываете один важный факт. Вы находитесь на свободе в очень высокой степени благодаря великодушию Макесары Сармы и его добрейшей невесты. В этих обстоятельствах я бы не советовал вам проявлять твёрдость. Особенно в вопросе о наших правах следовать за вами, куда мы захотим.
– Ещё раз повторяю: в своём доме я буду проявлять твёрдость в любых вопросах, – процедил Райда и сверкнул глазами. – Я на ваши манеры не посмотрю, да и свои с удовольствием забуду и, пожалуй, спущу вас с лестницы!
– Если вы хотите ко всем вашим неприятностям стать причиной дипломатического скандала, можете продолжать, – пожал плечами Ариас.
– О, ты подумай, напугал!.. – скривился Райда. – Я в отставке, мне наплевать на дипломатические скандалы…
– Если я правильно понял, вы собираетесь перебраться на жительство в Траонари. Сейчас у вас есть очень вероятный шанс получить на это полный запрет!..
– Ариас, подождите! – Макс пытавшийся всё это время молчать, всё-таки махнул рукой на этикет и решительно взял Ариаса за локоть. – Хватит, перестаньте. Так мы ничего не добьёмся.
– А, вы ещё не закончили добиваться? Чего ещё ты от меня хочешь, Корышев? – буркнул Райда. – Я же поклялся, что отступился. Я же… я отказался от сына. Я не буду настаивать на своём праве, хотя по закону оно у меня есть… В конце концов, Корышев, я дал тебе подселенца, на которого тебе и твоей женщине грех жаловаться! Оставь меня в покое!
– С Корышевым ты всё уладил. Претензий нет, – кивнул Макс. – А вот Макесара Сарма с тобой… с вашей парочкой в целом… ещё не закончил. И вряд ли ты не понимаешь, о чём я.
– Серов, да чтоб тебя!.. – ругнулся Райда. – А потом нельзя посчитаться? Позже, не сейчас?
– Нельзя, – уверенно сказал Макс.
– Дай мне уладить всё с Алишей, а уже потом…
– Так, а ну заканчивай свои отмазки, – голос Макса превратился в лёд. – Прекрасно понимаешь, что в Алише всё и дело. И улаживать с ней ты будешь так, как я скажу.
– С чего бы?
– С того, что сам ты теперь ничего не можешь. Даже вскрыть стену для входа в подпространство без посторонней помощи.
Похоже, возразить на это Райде было нечем.
– Даже если и так, – фыркнул он. – Мне вполне хватит помощи самой Алиши.