Ни одна из женщин не поддержала разговор, и он тоже замолчал.
Макси нажала на кнопку, при помощи которой можно было открывать и закрывать окна. Она нажимала на нее снова и снова, опуская стекло и снова поднимая его. Она смеялась от радости, потом высунула из окна зонтик и попыталась втянуть его обратно, пока стекло не поднялось.
Вдруг она вскрикнула от боли. Окно плотно закрылось и прижало маленькую ручку Макси.
— Ей пальцы окном придавило! — закричала Эшлин.
Она нажала на кнопку раз, другой, третий — ничего. Окно оставалось плотно закрытым.
— Все из-за этой леди! — закричала Дэйзи.
Она мгновенно перелезла на переднее сиденье, перегнулась через колени Ли и нажала главную кнопку, при помощи которой можно было открывать и задние окна. Стекло пошло вниз, и Эшлин освободила ручку Макси.
Три пальца были сильно сдавлены и медленно приобретали фиолетовый цвет. Эшлин целовала и гладила их.
— Моя бедная девочка, они, наверное, не сломаны… — Она качала плачущую Макси на руках.
— Мне раздавило пальчики? — Макси снова заревела.
— Нет, не раздавило, — поспешно поправилась Эшлин и показала Макси, что с пальцами действительно ничего особенного не случилось. — Все обошлось, милая, все хорошо.
На переднем сиденье, между тем, не все было хорошо.
— Слезь с меня! — приказала Ли Харрисон Дэйзи, растянувшейся у нее на коленях. — Ты вся мокрая, у тебя грязные ноги. Не смей прикасаться ко мне!
Дэйзи поспешно отползла на середину сиденья и прижалась к Корду. Она ни капельки не испугалась и ответила на крик Ли Харрисон своим, и неизвестно, чей был громче.
— Вы сделали это нарочно! — кричала Дэйзи. — Вы нарочно нажали на кнопку! Вы хотели, чтобы Макси отдавило пальцы!
— Это просто смешно! — резко сказала Ли. — Как ты смеешь меня обвинять? Да еще в таком тоне. Это непростительно! Я требую, чтобы ты сейчас же извинилась.
Яд в ее голосе и ярость в глазах ужаснули Корда. Малышка Дэйзи была едва ли подходящей мишенью для подобной ненависти. Всякий интерес к обществу Ли Харрисон у Корда моментально утратился. Только увидев Эшлин, он смог понять, что его отношения с Ли — уже история.
— Ну? — вскричала Ли. — Я жду твоих извинений. Дэйзи, однако, не пошла у нее на поводу. Она не собиралась извиняться.
— Я сама видела, как вы это сделали, — упорствовала она. — Вы нарочно причинили боль Макси. Я это видела, и Бог это видел, и все ангелы видели!
Смех Ли звучал неприятно, будто провели ножом по сковородке.
— Господи! Тоже мне, проповедник-недомерок! Корд, я думаю…
— Я думаю, что ты должна извиниться перед Макси, Ли, — оборвал ее Корд.
— Я? Извиниться? — прошипела Ли. — Ты мог поверить, что я… Если этой мерзавке больно, она сама виновата! Она играла с окном, как… как шимпанзе, а что касается этого грубого наглого чудовища…
— Вы сделали это нарочно, — сказала Дэйзи без всякого выражения.
— Дэйзи, иди сюда! — приказала Эшлин, и Дэйзи тут же перебралась на заднее сиденье.
Пока Ли произносила пространную тираду, полную жалоб и угроз, все трое сидели молча. Корд тем временем остановил машину около огромного кирпичного дома Ли на Яблоневой улице.
— Ты ничуть не изменился, Корд Уэй! И так и не научился подбирать себе компанию, — выдала Ли прощальный залп.
Она вышла из машины и с такой силой хлопнула дверцей, что машину тряхнуло. Корд посмотрел назад.
— Старая знакомая, — он пожал плечами. — Она никогда меня особенно не любила.
— Мне она тоже не нравится. — Дэйзи смотрела на него своими огромными темными глазами.
— И мне не нравится, — согласился Корд. — Странно, что она рискнула выйти из дома в такой дождь. По-моему, от воды ведьмы размокают.
— Как в «Волшебнике страны Оз». — Дэйзи поняла, о чем он. — А другую ведьму задавило домиком.
Она с надеждой посмотрела в окно, но кирпичный дом не развалился, и Ли не была погребена под руинами. Она просто вошла в дверь.
— Она гадкая, — провозгласила Макси, слезая с колен Эшлин.
— Мне жаль, что так получилось, — просто сказал Корд.
Макси встала и перегнулась через спинку сиденья, чтобы показать Корду свои пальцы. Они все еще были синие, но уже легко двигались.
Корд поморщился.
— Это, наверное, очень больно, Макси.
— Да, но сейчас уже лучше. Можешь их поцеловать, — предложила Макси и поднесла свою ручку к его губам.
Чувствуя себя неловко, Корд взял маленькую ручку и погладил ее.
— Ты очень храбрая девочка, — пробормотал он.
Эшлин зачарованно наблюдала эту сцену. Она все еще не могла преодолеть шок, вызванный тем, что Корд принял их сторону. Он поверил Дэйзи. Если бы она сама не была свидетелем всей сцены, она бы не поверила ребенку.
— Может быть, нужно сделать рентген? — спросил Корд, ощупывая пальцы Макси.
Она свободно ими двигала, не испытывая боли.
— Нет, я думаю, все в порядке, — Эшлин откинулась назад и теперь смотрела в окно на дождь, падавший на траву. — Теперь мы бы хотели поехать домой.
— А как насчет обеда? — спросил Корд. — Вы уже обедали?
— Нет, — хором ответили Дэйзи и Макси.
— Мы ужасно голодные, — добавила Макси.
— Идея! Почему бы мне не пригласить трех дам на обед?
Корд быстро взглянул на Эшлин, ожидая отказа.
Он уже почти жалел о своем спонтанном приглашении и надеялся, что Эшлин откажется. Провести вечер с угловатой и желчной Эшлин и двумя чересчур бойкими девочками было сомнительным удовольствием. Но живший в нем прежний неисправимый Корд, от которого он, казалось, навсегда избавился, сам провоцировал ее отказ. И точно знал, что все равно возьмет верх над ней, используя для этого детей. Это входило в правила игры.
Эшлин была совершенно обескуражена. Корд Уэй приглашает их пообедать? От изумления она не могла ничего сказать.
А Макси могла.
— Давайте пойдем к Чаку Чизу! Там пицца и сосиски, видеоигры и мячики, и полная комната кукол, и еще горка… — Она вынуждена была прерваться, чтобы вздохнуть.
— Рай для маленьких детей, — сказал Корд.
— Я была там на дне рождения у моей подруги Лиззи, — поведала Макси. — Мы так повеселились!
— Макси, — сказала Эшлин, наконец снова обретя способность говорить. — Мы не можем.
— Я никогда не слышал о таком месте. Где это? — спросил Корд.
— В Экетоне, там, где магазины, — ответила Макси.
— Хорошо. — Корд улыбнулся девочкам. Они действительно славные дети, решил он. Макси, кудрявая блондинка с голубыми глазами, и темноволосая Дэйзи с темными глазами. Их трудно было принять за сестер. Гены разных отцов? Он быстро прогнал эту мысль. — Люблю новые места. А ты, Дэйзи? Куда бы ты хотела поехать?
— Я тоже хотела туда, но никогда не думала, что поеду, — прошептала Дэйзи почти благоговейно.
— Остается спросить у мамы. — Корд обернулся к Эшлин. В его глазах светились победные искорки. Он выиграл этот раунд, и победа была ему приятна. — Ты как?
Эшлин смотрела ему в глаза. По зрелому размышлению она сказала бы «нет» и попросила бы отвезти их домой. Но она поддалась импульсу. Почему они раз в жизни не могут позволить себе что-нибудь необычное и неожиданное? Они вечно во всем себе отказывали, жили по расписанию и едва сводили концы с концами. Другие Монро могли выходить из бюджета и не думать о последствиях, но не Эшлин. Сейчас ей показалось, что железный режим и постоянные мысли о деньгах душат ее. Вырваться, только разок…
Она вдруг представила себе Рейлин и содрогнулась от страха. Ей не грозит стать искательницей приключений, успокаивала она себя. Она делает это ради детей. Разве Дэйзи и Макси не имеют права на приятные сюрпризы время от времени?
— Так что же? — переспросил Корд. — Мы с нетерпением ждем твоего решения.
— Пожалуйста, мамочка! — закричали девочки. Их лица горели от возбуждения.
— Я не зануда и не собираюсь лишить всех удовольствия, — сказала Эшлин и улыбнулась им. — Мне самой хочется там побывать.
Дети обрадовались. Корд удивился. Она не отказалась. Он был уверен, что Эшлин откажется, и ее согласие застало его врасплох.
— Вы уверены, что хотите нас пригласить? — спросила Эшлин. — Еще не поздно отказаться.
Корд смотрел на нее в упор, озадаченный ее тоном. Она его дразнила? Неужели у скучной, усталой Эшлин тоже бывало игривое настроение? Она смотрела на него и улыбалась ему и детям.
Корд глубоко вздохнул.
— Поехали, — проговорил он.
Эшлин попросила заехать в кафе предупредить Кендру об их отъезде и снова присоединилась к Корду и детям, чтобы провести вечер за столом, уставленном яствами с синтетическими добавками, отвлекаясь от него для игр и прочих развлечений.
— Они в эйфории, — восхищался Корд, глядя, как девочки бегали от одной игрушки к другой, временами возвращаясь, чтобы схватить кусочек пиццы и запить содовой, оживленные, веселые, с радостными Глазами. — Никогда не видел, чтобы Дэйзи так много смеялась. По-моему, я вообще впервые вижу ее улыбку.
— Она серьезная девочка и никогда не улыбается незнакомым людям. Но она счастлива, — быстро добавила Эшлин. — Ей нравится в детском саду, у нее много друзей, а дома…
— Тебе не нужно защищаться. Я не упрекал тебя ни в чем, просто так сказал, — Корд взял ее руку. — Давай-ка немного поедим, пока дети играют.
Его большая мягкая ладонь сжала ее пальцы. Сердце Эшлин отчаянно колотилось, вызывая внутри расслабляющую теплоту. Пожатия руки было достаточно, чтобы возбудить в ней дикое желание, впервые возникшее при их первом и последнем поцелуе. Они с Кордом бок о бок сидели на деревянной скамье за столом. Эшлин потянулась за кусочком пиццы. Хотя скамья была длинной, Корд придвинулся так близко, что они изредка касались друг друга плечами и бедрами.
Она откусила кусочек пиццы, но во рту пересохло, и жевать было трудно. Рядом она чувствовала большое сильное тело, и снова нахлынули воспоминания о том, как он обнимал ее.
Эшлин больше не пыталась что-нибудь съесть и сосредоточилась на коке, которую тянула через соломинку.