щик с инструментами болтается. Парень крепкий, коротко стриженый — такие ребята обычно за словом в карман не лезут.
— Такси я поймал, — улыбнулся он. — И куда мы едем? Поторопись, у меня не так много сил.
Водитель говорил с интонациями Маэстро, но другим голосом. Как будто в сериале вдруг слился актёр, играющий персонажа, которого нельзя просто вычеркнуть, и на роль подписали другого.
— Нет… — буркнул вдруг побледневший «актёр». — Не выйдет… Маршрут прокладывай сам.
— То есть?
— Почувствуй его сознание.
— Но я не…
Выглядел я, наверное, совершенно обескураженным. Маэстро расхохотался.
— Нет, — вырвалось у меня. — Я не верю! Живой человек — это же совсем другое! Это…
— Ну, что? — подбодрил Маэстро. — Что — «это»? Чем пустышка, оставшаяся от тела, отличается от тела, наполненного пустотой? Тем, что вам, проводникам, запрещено прикасаться к этим пустышкам? В силу каких-то замшелых правил, придуманных дураками для дураков?.. Попробуй. — Маэстро заглянул мне в глаза. — Это вовсе не так сложно, как ты думаешь! Люди — очень мягкие существа. А эта особь сейчас под моим воздействием. Он будет глиной в твоих руках. Лепи из него, что хочешь!
Я, холодея, понял вдруг, что Маэстро говорит правду. Если захочу — у меня получится. Этот парень подчинится мне. Он уже сломлен воздействием Маэстро, я смогу заставить его делать то, что хочу. И сам по себе, без помощи Маэстро — если поставлю перед собой такую цель, — рано или поздно тоже смогу. Необходимый потенциал во мне есть.
Парень напряженно смотрел на меня. Из ноздрей вдруг выкатились и прочертили на лице дорожки две кровавые капли. Упали на потертые, заляпанные краской штаны.
— Отпусти его! — сказал я.
— Он — всего лишь человек…
— Отпусти, сказал! — Я схватил парня за горло. Понимал, что операция висит на волоске, но поделать с собой ничего не мог. Ни один человек не грешен настолько, чтобы эта тварь забиралась ему в голову. — Если ещё раз сунешься к живым людям — можешь считать наш договор расторгнутым! Я уйду.
Только потом я понял, как сильно в тот момент рисковал. Понятия ведь не имел, что буду делать, если Маэстро скажет «ну и вали, не держу». Даже не думал об этом, меня просто-напросто перекрыло от злости. Но, видимо, для Маэстро я был действительно ценен.
— Глупый мальчик, — вздохнул он.
А в следующий момент парень за рулём дёрнулся. Призрачная фигура Маэстро как будто бы вытекла из него и уселась на заднем сиденье.
Аварийка так и мигала, машина по-прежнему стояла на обочине.
— Что с тобой? — Я наклонился к парню. — Давление, что ли? У тебя кровь из носа идёт.
Парень обалдело оглянулся назад. Маэстро, разумеется, не увидел и посмотрел на меня.
— Ты… ты откуда тут⁈
— Ну даёшь. — Я покачал головой. — Ты ж только что меня подобрал, вон там, возле остановки! — Махнул рукой назад. — Только тронулись — а ты вдруг побледнел. К обочине съехал. Давай, может, скорую вызову?
— Не… — Парень глянул на себя в зеркало заднего вида. Вытер кровь. — Давление. Наверное. Да… Куда, говоришь, тебе надо?
— Да езжай пока прямо, до Николаева. А там я покажу. Только медленно езжай, с аварийкой. Я не тороплюсь, а тебе в себя прийти надо.
— Угу…
Соображал парень туго. На лице отражалась мучительная работа мысли — он будто силился понять, где находится, как и зачем вообще сюда попал. Ехал, соответственно, не переставая удивляться самому себе.
Километра через два, уже на Николаева, я высмотрел поворот в тенистый двор и попросил съехать туда. Мы с Маэстро вышли из машины.
— Посиди пока в тенёчке, — посоветовал водителю я. — Хреново будет — вызывай скорую. Нечего тебе в таком состоянии на дороге делать. Понял?
Парень осоловело посмотрел на меня и вдруг зевнул.
— Спать охота…
— Во, правильно! Отдохни, потом дальше поедешь. Идём. — Я кивнул Маэстро.
Мы отошли от машины. Я аккуратно переместился в призрачный мир.
— И что дальше? — спросил Маэстро.
— Это я у тебя хочу спросить. Что будет дальше с этим парнем? Скоро он очухается?
— Понятия не имею. — Маэстро, кажется, искренне удивился. — Никогда не интересовался их дальнейшей судьбой. И тебе не советую.
Я скрипнул зубами. Маэстро усмехнулся.
— Ты начнёшь прислушиваться к моим словам очень скоро, поверь. Из-за твоего глупого упрямства мы сейчас снова идём пешком, а не едем в машине. Кстати. А зачем мы свернули?
— Ну ты же хотел испытать меня в деле?
В глазах Маэстро сверкнул интерес. Он повернулся, осмотрел дом, возле которого мы стояли.
— Здесь?
— Здесь, — сказал я с уверенностью, которой не ощущал.
Наверное, нужны были если не годы, то месяцы тренировок с обходчиками, чтобы научиться чувствовать или слышать зов полноценно. Да и у обходчиков это умение не приоритетное. Зов слышится недалеко. И всё равно призрачные инстинкты зовут душу к главным дорогам города.
Если бы не наличие пожирателей, проблем бы и не было вовсе. Катайся себе, собирай души. Смена закончилась — с чистым сердцем домой иди.
— Моих ребяток тут нет, — заметил Маэстро. — Твоих тоже не видно.
Я поднял голову, нашёл окно на третьем этаже. Оно буквально притянуло мой взгляд, заставило его выскользнуть в реальный мир. Старое окно, с деревянной рамой. Вдруг за ним мелькнул силуэт, и открылась форточка. У меня отчего-то защемило сердце…
А в следующее мгновение передо мной появилась полная пожилая женщина в ночной рубашке, с растрёпанными волосами.
Глава 2
— Ну наконец-то, — выдохнула женщина. — Закончилось.
И улыбнулась. Посмотрела на меня, на Маэстро.
— Прекрасно, — оскалился тот. — Просто великолепно…
Он протянул руку к лицу женщины. Пока рука приближалась, лицо женщины мрачнело. Эйфория от расставания с тяжело больным телом улетучилась. Её место занял нарождающийся страх.
— Не так быстро, — перехватил я руку Маэстро.
Он вздрогнул, метнул на меня яростный взгляд.
— Мне напомнить наш договор?
— Себе напомни. Пять душ! Ты должен их освободить. И уже потом, после этого, мы начнём работать.
— Но эта…
— Эта душа отправится в отель. Или ещё куда. Тебе она не достанется. Мы условились, что души выберу я.
— Тогда зачем привёл меня к ней?
— Ты хотел испытать, могу ли я быть полезным в поиске душ. Я доказал. Вот душа. Это бесплатный ознакомительный фрагмент с запретом на скачивание, если понимаешь, о чём я.
Маэстро опустил руку. Этот человек при жизни не привык проигрывать. В его стиле было гнуть реальность под себя. Но тут нарисовался персонаж, который не гнётся. Который силён. И с которым необходимо считаться.
Подавив ярость, Маэстро улыбнулся.
— Что ж, честно. Но чем другие души будут хуже этой? Ты, боюсь, не понимаешь. Пустышки меня не устраивают. Пожиратели — тоже. Годятся только души вроде этой. А тебе всех их будет жалко.
— Дело не в жалости. Дело в справедливости. Эта женщина долго болела, мучилась. Она заслужила чего-то хорошего в конце тоннеля.
— Так ты собираешься ловить внезапно умерших? — Маэстро вопросительно изогнул бровь. — Реанимация? Все больницы — территория ваших.
Вот этого я не знал. Знал только про Вадика из Заднепровья. А выходит, что подобные пункты есть в каждой больнице?
Хотя нет. Вадик-то предводительствовал в призрачной. Но имел работу и в настоящей — раз уж следователь Николай где-то умудрился показать ему своего сына. Видимо, по каким-то причинам устроить пункт вознесения в действующей больнице было нельзя, но дежурить там надо. Это подсказывает логика. Где чаще умирают люди — там должен стоять специально обученный человек. Проводник или обходчик.
— Ну вот сейчас я взял и обо всех своих планах рассказал, — ответил я Маэстро. — Всему своё время. Степ бай степ. Я вытащил тебя из цепей, я доказал, что могу приводить к душам. Теперь сделай уже хоть что-нибудь ты. Покажи мне пленённые души.
Однако прежде чем Маэстро успел ответить, заговорила женщина. До сих пор стояла так тихо и неподвижно, что я успел про неё позабыть, списав по статье «декорации». Но женщина не была декорацией. Она была в ярости.
— Какие же вы мрази!
Мы с Маэстро повернулись к ней и посмотрели с примерно одинаковым выражением лиц.
— В какое же дерьмо вы превратили загробный мир! — Призрачное лицо покраснело, как будто от прилива крови. — Как вам не стыдно⁈ Бандиты! Сволочи! Всю жизнь в дерьме прожили, и тут всё в дерьмо превратили! Нет… Это что же, и вся вечность — эта банька с пауками?
— Банка, — услужливо поправил Маэстро.
— Банька, — возразил я. — Матчасть надо учить.
Наши слова, похоже, вовсе не достигли внимания женщины. Она, казалось, вот-вот взорвётся от негодования. Сжала кулаки, выкатила глаза.
— Нет! — взвизгнула она и топнула ногой. — Не верю! Не может такого быть!
И подняла взгляд к небу.
С неба ударил ярчайший луч, а потом и вправду как будто что-то взорвалось. Меня толкнуло в грудь. Я, не удержавшись, рухнул на призрачный асфальт. Рядом со мной приземлился Маэстро.
Когда я приподнялся, женщины не было. Я поднёс к глазам правую руку и увидел, как на нитке появилась ещё одна бусина.
Кряхтя поднялся и сел Маэстро. Я поспешно опустил руку, чтобы не акцентировать внимание на чётках.
— Вот так, значит, ты приводишь к душам? — бросил на меня взгляд исподлобья Маэстро.
— Извини, — помотал я головой. — Со мной такое впервые. Обычно всё происходит гораздо дольше.
Мне даже притворяться не требовалось, я на самом деле был в полном ауте от произошедшего.
Ну ладно — вознеслась, ладно — быстро. Но бусину-то с какого перепугу мне? Она ж на меня мразью и сволочью обзывалась, и паук из баньки — это тоже явно был я в её интерпретации. Но, тем не менее, «система» почему-то записала это вознесение мне.
Может, тупо потому, что я рядом стоял? И в этом вся суть? А вдруг от проводников на самом деле зависит примерно столько же, сколько от табуретки? Души просто возносятся, когда приходит время, а тот, кто стоял рядом, получает пирожок? Хотя не, ерунда. Если бы было так, видящие эту закономерность вычислили бы давным-давно. И вряд ли стали бы скрывать от меня.