— Итак, все компоненты в наличии. — Я выложил на столик в кафетерии пробирку с петушиной кровью. — Благодаря тому, что я нашёл артефакт, всё, считаю, упрощается в разы. Артефакт ведь на месте? А то как-то не было времени спросить.
Я посмотрел на Вана.
— Апчхи, — сказал Ван.
Выглядел он уже намного лучше. Только припухлость под глазами осталась, и чихал иногда.
— На месте, — сказал Денис. — Когда Вано пришёл в больницу, Зоя металась по ординаторской, искала любимое украшение. Вано устроил небольшой переполох. Зоя выскочила в коридор, Вано в это время подбросил камень под диван. Через пять минут Зоя вернулась. Еще через пять нашла камень и повесила на шею. Тебя она не подозревает, всё нормально.
— Никогда не думал, что «апчхи» так многословно переводится, — восхитился я. — А «небольшой переполох» — это что?
Денис пожал плечами.
— Стандартная схема, я полагаю. Пробежался по дому, трезвоня во все квартиры и будоража жильцов.
Я поморщился.
— Фи, детский сад. Я думал, древняя китайская цивилизация изобрела более изощрённые способы.
— Изобрела, — заверила Мстислава.
— Апчхи, — подтвердил Ван.
— Но ты, Тимур, не отвлекайся. Начал излагать — излагай.
В кафетерии собрались все, включая Еву. Она увязалась со мной и теперь с интересом наблюдала за тем, как всё меняется в призрачном мире. Например, её кружка с горячим шоколадом, оставшись на столе, исчезла. Ева пыталась ощупью её найти, но, разумеется, ничего не получалось. За кружкой надо было возвращаться «в реал».
— Кто-то из нас отправляется в тюрьму для душ, — начал я. — Замазывает кровью знак…
— Если Анастасия Феликсовна его нашла, — вставила Ева.
— Ну да, — кивнул я. — Но даже если нет — дальше откладывать нельзя. Я рассказывал, в больнице есть как минимум одна клиентка, которой не сможет помочь никто, кроме Вадима. Времени у старушки почти не осталось, а Вадим у обходчиков. И если мы сейчас позволим ему вернуться в больницу, Маэстро поймёт, что Зою я сдал. Действовать надо незамедлительно — тем более, что момент удачный. Я, хитря и интригуя, привожу Маэстро к Зое, показываю артефакт. Маэстро говорит: «Вах!» — и в этот самый момент я втыкаю ему нож в спину. Бегу. Всё красиво взрывается у меня за спиной. Прихожу в себя в своем номере, а рядом сидит кто-то из вас и нежно гладит меня по голове.
Я посмотрел на Изольду, на Еву.
— Я могу, — сказал Денис. — Или Вано.
Китаец чихнул.
— Ну, в общем, как-то определитесь, — кивнул я. — План прекрасен, я считаю.
— Угу. И что может пойти не так, — вздохнула Ева.
— Вот не пессимизируй мне тут! Да, план очень опасен. Все могут погибнуть. Но давайте уже, что ли, смотреть в будущее с верой, надеждой и любовью.
— Это непременно, — согласился Денис. — А ещё давайте смотреть туда предметно. С Кондратием и его парнями я поговорил. Рассказал, где находится подземная тюрьма, Кондратий сказал, что понял. Разведку на местности они, я думаю, провели, уж это умеют делать аккуратно. Конспирации обходчиков учить не надо.
— Обходчиков? — удивилась Ева. — А зачем обходчики?
— А ты не помнишь, сколько слетелось пожирателей, когда приятель Тимура заголосил?
— Ну, ещё бы! Он так кричал, что у меня сердце разрывалось!
— Мой приятель заголосил? — удивился я. — То есть, тьфу! Никакой он мне не приятель, конечно. Но тем не менее?
Изольда посмотрела на Дениса и осуждающе покачала головой.
— Узнаю твои садистские методы. С годами ничего не меняется!
Денис пожал плечами.
— А что должно меняться? На войне как на войне. Садизм, дражайшая Изольда Генриховна, предполагает получение садистом удовольствия от процесса. Мне же происходящее удовольствия не доставляет. Моя стратегия — дешёвая, надёжная и практичная. Никакого садизма, исключительно здравый смысл В общем, неважно. Суть та, что пожирателей в тоннелях — чёртова прорва.
— Ожидаемо, — кивнула Мстислава. — Шесть душ, да при этом ни одной пустышки! Понятное дело, что пожирателям там как мёдом намазано. Близко их Маэстро не подпускает, конечно, но и поделать они с собой ничего не могут — тянет туда. Если что-то пойдёт не так, мигом слетятся.
— И я о том, — кивнул Денис. — Поэтому Кондратий с воинством будут наготове. Прикроют меня, если что. Надеюсь, ни у кого нет вопросов, почему в тюрьму отправлюсь я? — Он обвёл взглядом присутствующих.
— Я с тобой, — пискнула Ева.
Денис посмотрел на неё, как на ребёнка, продолжающего выпрашивать мороженое — хотя ему уже дважды повторили, что не купят.
— Нет.
Ева умоляюще повернулась ко мне.
Я развёл руками. Сам в тоннелях пожирателей не видел, но я там шёл, во-первых, большей частью с завязанными глазами, во-вторых — рядом с Маэстро. Который, если правильно понял, пожирателей видел лишь тогда, когда желал их видеть. Всё остальное время свита старалась держаться подальше.
— Если Денис говорит, что пожирателей в тоннелях много, значит, так оно и есть, — сказал я. — А ты еще даже не сформировалась как видящая. Тащить туда тебя — большой риск. В первую очередь, для тебя самой.
Ева упрямо сжала губы.
— Да зачем тебе туда? — вмешалась Мстислава. — Фотографироваться, что ли, как это модно у вас? — Она кивнула на телефон Евы, лежащий на столе. — Так призраки на плёнке один чёрт не видны. А само подземелье и после можно снять.
— Вы издеваетесь⁈ — Голос Евы зазвенел. — Вы меня правда считаете дурой малолетней, которой ничего, кроме селфи, в жизни не надо⁈
Лицо Мстиславы стало непроницаемым. Когда нужно, оно умело обретать каменное выражение не хуже, чем у Вана. Но впечатление, которое почему-то складывалось — да, примерно так Мстислава и думает.
— Вовсе нет, — мягко сказала Изольда. — Никто тебя дурой не считает. Мы просто беспокоимся за тебя. В подземной тюрьме действительно может быть очень опасно.
— Да была я там, в этой тюрьме! Я знаю, где выход. Если что, за минуту до него добегу. А ещё через минуту на поверхности буду. Никакие пожиратели меня не тронут.
— Разумеется, не тронут, — буркнул Денис. — Не дотянутся. Ты же дома останешься.
Ева прищурилась.
— А если Анастасия Феликсовна с тобой разговаривать откажется? Что тогда?
— Она говорила со мной.
— Говорила. А послушала — меня, а не тебя! Если она не захочет показывать символ, что ты будешь делать? За мной побежишь?
— А ведь девчонка права, — задумчиво проговорила Мстислава. — Не забывайте, что пленённые души — под заклинанием Маэстро. С того момента, как вы разговаривали, прошли уже почти сутки. Для души под заклинанием это много. Она с каждым днём всё крепче привязывается к Маэстро, и всё меньше её волнует то, что происходит вокруг. К тебе, Денис, у этой Анастасии Феликсовны эмоциональной привязки нет. Тебя она может попросту не узнать.
— Съел? — Ева посмотрела на Дениса торжествующе. — Я пойду с тобой!
— Да почему ты туда так рвёшься? — не сдержался я. — Прямо как пожиратель, которому мёдом намазано.
— Не знаю. — На «пожирателя» Ева не обиделась. Посмотрела на меня неожиданно серьёзно. — Просто чувствую, что так надо. Что это, может, в моей жизни вообще самое важное.
Я вопросительно взглянул на Мстиславу. У неё чуть заметно дрогнули веки. Значит, согласна. Ева — уже с нами. Хоть и сама этого пока не осознаёт.
— Чтоб слушалась меня, как господа бога, — буркнул Денис. — Ясно?
— Да, папочка. — Ева сложила руки на коленях.
— Продолжаем, — кивнул Денис. — Значит, вызволять души идём мы, Вано с обходчиками прикрывают. А с Тимуром идут Мстислава Мстиславовна и Изольда.
— А зачем со мной-то кому-то идти? — удивился я.
— Чтобы было кому останки собрать. Потом похоронить с честью, как положено.
— Да типун тебе, — ругнулась Мстислава. — Но силы верно распределил. Молодец, вояка.
— А… — Я посмотрел на Изольду.
Она улыбнулась.
— Что-то не так?
— Всё так, — оборвала Мстислава. Взглянула на висящие на стене часы. — Ждём, стало быть, пока Маэстро за Тимуром придёт. Тогда и начинаем. А сейчас, Денис, позови-ка сюда Кондратия. Мне с ним ещё кое-что обсудить надо.
Глава 25
В этот раз Ева подготовилась. Надела плотные джинсы, кожаную куртку и удобные кроссовки. На шею повязала платок, чтобы не так продувало. Не пригодилось: оказалось, что они поедут на машине, втроём с Ваном.
Ван сел за руль, Денис рядом с ним, Ева позади.
Думала, что Денис будет общаться неохотно — она ведь его прогнула, заставила поменять решение, — но он держался как ни в чём не бывало. Шутил, распахнул перед ней дверь, когда садилась в машину, и подал руку, когда выходила.
— Ты не сердишься? — вырвалось у Евы.
— На что?
— Ну, что вышло по-моему, а не по-твоему.
Денис пожал плечами.
— Вышло всё по-правильному. Так, как для дела нужно. На что сердиться? Я упирался из-за того, что не хотел подвергать тебя опасности. Мстислава объяснила, что это сделать придётся — иначе рискуем завалить операцию. Мстислава права, я это признал. Теперь мне, помимо всего прочего, нужно будет ещё и присматривать за тобой, чтобы дров не наломала.
Ева нахмурилась.
— То есть ты, получается, не обо мне переживал, а о себе? Чтобы самому не напрягаться?
— Разумеется.
— И это, по-твоему, честно?
— Абсолютно. Сам о себе не позаботишься — не заметишь, как у паперти окажешься, в очереди за подаянием.
— Это эгоизм!
— Это — взрослая жизнь. Привыкай. Так, Вано. Остаёшься здесь. Кондратий с парнями должен быть на подходе.
Китаец Ван, за всю дорогу не проронивший ни слова, промолчал и сейчас. Кивнул и исчез, перенёсся в призрачный мир.
Следом за ним туда шагнули Ева и Денис. В этот раз Ева разглядела, что окружавшие их в реальном мире старые, обшарпанные дома в призрачном выглядят, как новые. Некоторые вообще ещё на стадии строительства. А там, где сейчас соседний квартал — большой пустырь.