Мисс Деннис поразмыслила немного:
— Нет, не думаю.
Терри кивнула.
— Удивит ли вас в таком случае то, что Конрад Берч, рассказывая моему клиенту о своей любовнице, произнес именно эти слова?
— Нет, на самом деле не удивит.
— И почему же?
— Конрад был склонен к преувеличениям. Иногда даже ко лжи. В конце концов, он же завел роман на стороне.
— Понимаю, — произнесла Терри, глядя теперь уже на присяжных. — Итак, от человека, вступающего в тайную любовную связь, ждать правды не приходится. Это интересное замечание, в особенности если учесть, что и вы тоже вступили в тайную любовную связь.
— Но…
— По крайней мере так вы сказали нам сегодня, — продолжала Терри, глядя поверх ее головы. — Скажите, мисс Деннис, чем вы зарабатываете на жизнь?
— Я актриса.
Терри помолчала. Ответ свидетельницы оказался неожиданной удачей. Поскольку подразумевал, что играть чужие роли ей не впервой.
— У вас сейчас есть работа?
— Нет.
— Когда она была у вас в последний раз?
— Ну, я еще работаю официанткой.
— Понятно. И все же, что касается актерской игры, когда вам в последний раз за нее платили?
— Месяцев шесть назад. Я снималась в телерекламе.
Хеммерсон вылез с репликой:
— Здесь у нас суд или редакция таблоида?
Ломакс с ним согласился:
— Не затягивайте допрос свидетельницы, мисс Гарретт. Время уже позднее.
Лицо Терри посветлело, как будто Ломакс произнес самые что ни на есть волшебные слова.
— Согласна, ваша честь. Учитывая это, а также неожиданность появления свидетельницы, я хотела бы попросить, чтобы слушание было отложено до завтрашнего утра.
Времени было без десяти пять. Ломакс, видимо, решил, что на сегодня хватит.
— Слушание дела откладывается до девяти часов завтрашнего утра.
Габриэль Деннис покинула свидетельское место, люди в зале вставали, собирали свои вещи. Терри подошла к нам с Виктором.
— Ответил? — спросила она у Виктора, кивком указав на ноутбук.
— Угу. Он уже занимается этим.
Я уставился на них обоих:
— Чем занимается? И кто «он»?
— Увидите, — сказал Виктор.
«Он» носил имя Энтони Магнетти, однако Виктор называл его Магнитом. Причина, объяснил мне Виктор, проста. Этот человек обладал способностью вытягивать из своего компьютера информацию практически о ком угодно. Впрочем, не только из своего.
— Есть хакеры, а есть Магнит, — сказал мне Виктор. Похоже, он даже не замечал, что говорит о Магните как ребенок о супергерое.
Человек, появившийся в офисе Виктора после нашего возвращения из суда, был настоящей находкой для карикатуриста. Не больше ста шестидесяти сантиметров ростом и не меньше центнера весом. Темным очкам более чем соответствовала кожаная байкерская куртка. Венчали образ забранные в хвост волосы.
— А вот и Магнит! — радостно воскликнул Виктор, поднимаясь из-за письменного стола.
Они обнялись, как старые друзья. Секретарша Виктора — брюнетка — задержалась в кабинете, давая возможность попросить что-нибудь принести.
— Кофе, пожалуйста. С молоком и сладкого, — сказал Магнит.
Магнит. Даже когда Виктор познакомил нас, мне не удалось убедить себя, что я вправе называть его так.
— Познакомьтесь с Магнитом, Дэвид, — сказал Виктор.
— Энтони Магнетти, — произнес Магнит, протягивая мне руку.
— Здравствуйте, Энтони, — сказал я, пожимая ее. — Дэвид Ремлер.
Ожидая Терри, мы расположились в больших кожаных креслах Виктора и завели разговор. Виктор выразил разочарование игрой команды «Кникс», а Магнит сообщил, что всего через несколько дней взломает новый код шифровки внутренних файлов Пентагона. Секретарша-брюнетка принесла Магниту кофе. Следом появилась Терри.
— Привет, Энтони, — сказала она. — За время работы здесь я провела три процесса и три раза встречалась с вами. Того и гляди разговоры пойдут.
— Ну и ладно, — отозвался он. — Я смогу пересказывать вам их содержание — один мой приятель как раз обучает меня прослушиванию телефонов.
В том, что он не пошутил, я убедился всего через минуту.
Пожав Магниту руку, Терри опустилась в кресло. Совещание началось.
С той минуты, как Виктор послал ему по электронной почте первое письмо, Магнит усердно откапывал все, так или иначе связанное с Габриэль Деннис, женщиной, утверждавшей, будто она была любовницей Конрада Берча.
— Ну хорошо, — сказала Терри. — Варианты таковы. Первый: она говорит правду. Второй: она — подставное лицо…
— Назовем ее имплантатом, — сострил Виктор.
Магнит опустил чашку с кофе на стол и перекинул страницу своего блокнота.
— Хирургическая операция по увеличению объема груди Габриэль Деннис была проведена на Манхэттене четыре года назад доктором Рубеном Штольцмайером и обошлась ей в шесть тысяч четыреста восемьдесят семь долларов.
На миг в кабинете наступила тишина.
Затем Виктор широко улыбнулся, совершенно как цирковой конферансье:
— Леди и джентльмены, Магнит!
Я не смог удержаться от вопроса. Возможно, вызванного всего лишь наивным любопытством:
— Энтони, как вам удалось это выяснить?
Он взглянул на меня:
— Вам этого лучше не знать, поверьте.
Терри заговорила снова:
— Что касается возможности третьей, и последней, она такова: Габриэль Деннис пытается создать себе рекламу, для продвижения карьеры. — Терри спросила у Магнита: — Что там со спортивным залом, Энтони?
Магнит вернулся к первой странице блокнота.
— Она и Берч посещали его в одно время, — сообщил он. — Зал принадлежит клубу, который использует для идентификации клиентов систему магнитных карточек и ведет с их помощью регистрацию посещений. Информационный пул централизован, все филиалы связаны с ним довольно хилой виртуальной сетью, так что отслеживать посетителей не составляет труда.
— Перестаньте выпендриваться, Энтони, — чуть улыбнувшись, попросила Терри.
Магнит улыбнулся в ответ и перешел к сути дела:
— Как я уже сказал, Габриэль Деннис посещала зал гораздо чаще, чем Конрад Берч.
— А если говорить о совпадающих датах? — спросила Терри.
— Начиная с первого дня, который вы мне назвали, их было восемнадцать.
— Хорошо, значит, Габриэль Деннис и Конрад Берч могли встречаться там, как она и утверждает, — сказал Виктор.
— Или же она именно там о нем и узнала, — отозвалась Терри. — Что вам удалось выяснить насчет «Уолл-стрит инн», Энтони? Или насчет каких-то других отелей?
— У Берча было четыре кредитные карточки, плюс корпоративная, от фирмы, — ответил тот. — Ни одна из них ни в каких манхэттенских отелях не предъявлялась.
— Он мог платить наличными. Кредитные карточки способны уличить человека в супружеской неверности, — сказал Виктор. — Хотя у меня на этот счет особого опыта нет.
— Ну еще бы, — откликнулась Терри.
Черт! Вот оно снова. Мучительное чувство, твердящее: между Виктором и Терри что-то происходит. И — показалось мне или нет? — при последних своих словах он ей подмигнул.
— А как у этой девицы с деньгами? — спросила Терри.
— С какими деньгами? — ухмыльнулся Магнит. — Габриэль Деннис придает понятию «пробивающаяся актриса» совершенно новый смысл. У нее один-единственный текущий счет в «Чейзе», да и его остаток она за последние три года превышала трижды. И никаких единовременных платежей или устойчивого повышения вклада на время, когда она, по ее словам, была связана с Берчем, не приходится.
Виктор встал, подошел к окну:
— То, что я от вас услышал, на редкость подозрительно с одной стороны, а с другой…
Терри перебила его:
— В ее показаниях нет ничего, что она не могла бы выудить из газет или телепрограмм.
Магнит протянул руку к чашке кофе:
— Вы не заглядывали в отчет о вскрытии трупа Берча? Может быть, у него были какие-нибудь родимые пятна, на незнании которых ее можно поймать?
— Нет, не было, — ответила Терри. — Я это уже выяснила.
— Что еще, Маг? — спросил Виктор.
— Я проверил аптечные сети. Год назад у нее имелся рецепт на транквилизатор «ксанакс» — рецепт возобновлялся три раза, но, с другой стороны, у кого их нет, верно? — Он в который раз просмотрел свои записи и сказал: — Есть еще кое-что, способное заставить задуматься о ее подлинных мотивах.
— Что именно? — насторожилась Терри.
— Запись телефонных звонков, — ответил Магнит. — Два дня назад Габриэль Деннис трижды звонила в компанию «Эпик ВанМедиа». А эта компания издает «Национальный таблоид».
— То, что она пыталась продать свою историю, может подорвать доверие к ней, — сказала Терри. — Однако не доказывает, что она лжет.
Магнит пожал плечами:
— Я и не думал, что дам вам улику.
— В дело может пойти и это, — сказал Виктор. Он взглянул на часы, потом на Терри. Та кивнула.
— Что ж, Энтони, пожалуй, на этом мы можем вас отпустить, — сказала она.
Магнит, негромко покряхтывая, оперся о подлокотники своего кресла и встал. Пожимая ему руку, я поблагодарил его за старания. Виктор еще раз обнялся с ним, Терри вызвалась проводить его до дверей офиса.
— Сейчас вернусь, — сказала она.
Едва они вышли, Виктор направился к бару.
— Выпить хотите?
— Нет. Мне и так хорошо, — солгал я.
В ту минуту мало что могло порадовать меня сильнее, чем выпивка. По счастью, в состав этой малости входил и мысленный маркер, которым я вычеркивал дни в календарике под названием «Как давно я уже не пил». Дней этих набралось уже десять.
Вернулась Терри. Села, сбросила туфли, положила ноги на стеклянный столик. Виктор налил себе, разумеется, моего любимого бурбона и присоединился к нам.
— Итак, к чему мы пришли? — спросила Терри.
— Пятьдесят на пятьдесят, — сказал Виктор. — Габриэль Деннис либо говорит правду, либо врет. Хотя, если она врет, готов поспорить на любые деньги, что ты ее расколешь.
— То-то и оно, что «если», — сказала Терри.
В дверь постучали. Это были секретарши Виктора.