Доктор Гелдерфилд повернул кресло-каталку, собираясь увезти пациентку из гаража.
– Мне бы хотелось самому взглянуть на противовес, – настаивал Тимкан. – Просто чтобы все было по правилам. Покажите-ка мне, Лэм.
Альфман, который уже включил фары и начал выруливать на подъездную дорожку, вдруг выключил свет и остановил машину. Он вылез из нее и двинулся к нам, пригибаясь под напором ветра.
Я включил все лампы в гараже. Тимкан раздобыл стремянку.
– Да, кажется, все в порядке, – проворчал он. – Однако дверь двигалась как-то… странно…
– Я не уйду, наш вечер в разгаре, – веселился Альфман. – Так как поживает противовес?
– Нормально, – буркнул я.
Альфман направился к машине.
– Этот человек не заслуживает доверия! – неожиданно вспылил Гелдерфилд, вывозя Колетту из гаража. – Руководство страховой компании ценит тех своих служащих, которые демонстрируют, как уклониться – на законном основании! – от справедливых выплат!
Тем временем я взобрался на стремянку и принялся ощупывать рукой верхнюю часть двери.
– А пауков там нет? – окликнула меня Берта. – Там, наверху, подходящее место для паутины. Надень-ка перчатки, Дональд.
– Никаких пауков здесь нет, – буркнул я, проводя рукой по кромке двери. – И паутины тоже.
Доктор Гелдерфилд прервал свой монолог:
– Подождите, как это нет паутины?
– Нет, и меня это удивляет не меньше, чем вас. – Мои пальцы скользнули вдоль верхней притолоки и замерли, прикоснувшись к металлу. – Дайте фонарь, – попросил я.
Доктор Гелдерфилд протянул мне фонарь.
Я поднялся на верхнюю ступеньку стремянки и, вытянув, как только мог, шею, ухитрился заглянуть в щель между притолокой двери и стеной. В щель был втиснут кусок металла!
– Верните этого… представителя! – крикнул я.
Доктор Гелдерфилд бегом бросился из гаража. Альфман уже развернул машину.
– Что там опять стряслось? – полюбопытствовал Тимли.
– К верхней части двери со стороны стены прикреплен кусок металла, – сообщил я.
– Ну так что?
– А то, что металл утяжеляет верхнюю часть двери. И тогда ей легче подняться, чем опуститься.
– Ну и что? – повторил Тимли.
– Ничего. Только… не залезь я на стремянку, страховая компания могла бы сэкономить сорок тысяч.
– Так не страховая компания вставила этот кусок металла, – с досадой возразил Тимли.
В гараж вбежали запыхавшиеся Гелдерфилд и Альфман.
– Что опять происходит?! – воскликнул Альфман.
– Да вот, над дверью укреплен кусок свинца.
– Вздор! – бросил Альфман. – Туда и гвоздя не просунуть, не то что руку. Как же закрепили свинец?
– А зачем просовывать руку? Обратите внимание – два болта…
– Ну?
– Кто-то просверлил снизу две дырки, просунул в них бечевку и подтянул свинец к верхней кромке двери. Болты провалились в дырки, на них надели гайки и завернули их. Все было сделано аккуратно. И профессионально.
– Но вы же осматривали дверь в шесть часов, – напомнил Гелдерфилд.
– Не эту часть двери. Я ведь только удостоверился, в порядке ли противовес.
– Что же теперь делать? – спросил, ни к кому не обращаясь, Тимли.
– Оставим все как есть. Вызовем полицию. Возможно, удастся найти отпечатки пальцев.
– Я должен все рассказать Колетте, – заторопился Гелдерфилд. – Господи! Она же до сих пор сидит в кресле, я оставил ее на минутку…
– Успокойтесь! – усмехнулась Берта. – Когда вы бегали за Альфманом, она сама пришла сюда посмотреть, что происходит. Потом вернулась в кресло и снова стала инвалидом.
– Но ей не следовало так поступать! – выпалил Гелдерфилд, выбегая в боковую внутреннюю дверь гаража.
– Все это подстроено! – громко сказал Альфман. – Я предвидел, что столкнусь с чем-то подобным. С жульническим экспериментом, организованным с целью вымогательства!
– Вы обвиняете кого-нибудь конкретно? – спросил я.
– Вас! – заорал он, кипя от негодования. – Вы пытаетесь взять нас за горло, грозите убедить присяжных, что страховая компания скрывает улики, отнимает у бедной вдовы сорок тысяч долларов! Будете доказывать, что вы раскрыли махинацию страхового агента, который укрепил кусок свинца и сорвал эксперимент… К черту всех частных детективов! Банда мошенников…
– А ну-ка врежь ему, Дональд. Дай ему по физиономии! – потребовала Берта.
– Не знаю, кто подложил этот брусок, – спокойно сказал я. – Не уверен, что это вы, но и поручиться, что не вы, – не могу. Однако я непричастен…
– Хватит молоть чепуху! Вы прекрасно знаете, кто это сделал! – завопил Альфман.
– Вы лжете!
Он чуть не задохнулся от ярости.
– Заткнись, коротышка! Ублюдок! Ненавижу всех детективов! Продажные твари…
Я увидел, как встрепенулась Берта и ударила Альфмана по лицу.
Челюсть его отвисла. Альфман застыл от изумления. Затем кинулся на меня.
Он был выше, крепче, гораздо сильней и мог, по всей вероятности, легко расправиться со мной. Но я припомнил, чему учил меня Лу, мой учитель в боксе и иных видах драк; Альфман метил мне в грудь, я уклонился в сторону, согнул правую руку и прижал ее к телу, а когда мой противник, готовя новый удар, открылся – двинул его правой в живот. Я почувствовал, что попал ему в солнечное сплетение. И тут же, действуя словно по команде Лу, левой, апперкотом, повредил страховому агенту челюсть. Скрип зубов… Его дыхание внезапно пресеклось, глаза остекленели.
Я очнулся среди изумленных зрителей. До меня донеслись слова Гелдерфилда. Он умолял свою вновь им доставленную в гараж пациентку:
– Не смотрите, Колетта! Позвольте мне снова увезти вас отсюда. Вам нельзя волноваться.
– Не мешайте! Отойдите от кресла. Оставьте меня, Уоррен! – сердилась вдова.
– Покончи же с ним, глупец! Что ты мешкаешь? – рявкнула Берта.
Альфман еще держался на ногах. Собрав остатки сил, он размахнулся, но ударить меня не успел: моя контратака была точна и молниеносна.
Альфман качнулся, колени его подогнулись, он рухнул.
Я дрожал от напряжения и не смог бы, наверное, удержать в руке спичку, прикуривая. Я непроизвольно пятился, избегая взглядов людей, столпившихся вокруг. Наткнулся на Берту.
– Ишь ты, маленький чертенок… – пробормотала Берта. – Одолел-таки, одолел. – Она покрутила головой. – Замаринуйте меня вместо огурца!
Глава 13
Берта Кул влезла в нашу служебную машину и устроилась рядом со мной. Я выехал на дорогу.
– На кой черт тебе все это было устраивать? – покосилась на меня Берта.
– Что?
– Ну, эксперимент… Когда ты нашел свинцовый брусок, почему ты его не убрал?
– Из упрямства. К тому же это улика.
– Какая улика?
– Которая доказывает, что кто-то умышленно испортил механизм, прикрепив к двери свинец.
Ураган еще не утих. Ветер завывал вокруг нас, раскачивал машину вправо-влево, вывертывал листья пальм, словно гигантские зонтики. Капли пота на лице и теле тут же испарялись, поверхность кожи шелестела, как сухой пергамент, покрытый пылью.
– Слушай, у тебя были прекрасные условия для проведения эксперимента, – рассуждала Берта. – Такого сильного ветра давно уже не было. Неизвестно, когда опять повезет. Можно ждать месяцами и не дождаться.
Я согласно кивнул.
– А этот брусок нарушил все планы. – Недоумение у Берты не проходило. – Почему ты не удалил его, чтоб довести свой опыт до конца? Посмотрели бы, что будет…
– Было бы то же самое, – уверил я ее.
– Почему это?
– Подумай сама. Есть примерно один уровень, на котором дверь остается в положении неустойчивого равновесия.
– Ну?
– С весом, закрепленным на притолоке сзади, уровень этот заметно снижается, так что машина едва проходит под навесом. Но даже тогда, заметь, дверь взмывает вверх, когда ветер приводит ее в движение, – вверх, а не вниз идет…
– Так бы не случилось, если б не груз.
– Ты уверена?
– Нет, но мне так кажется.
– Да, интереснейший эксперимент… – протянул я.
– Так ты собираешься его проводить или нет?
– Нет.
– Тогда его проведет кто-нибудь другой.
– Пускай.
– Но почему ты упускаешь этот шанс?
– Да он ничего не доказывает! Веревка, которая обычно свисала с рычага и позволяла затворить дверь гаража изнутри, очутилась наверху. Кто-то забросил ее туда и запутал, закрутил так, чтобы ею нельзя было воспользоваться…
– С веревкой все ясно, – прервала меня Берта. – Но что из этого следует?
– Я уже объяснил, – сказал я. – Допустим, дверь находится в положении равновесия. С дополнительным весом она держится в таком положении на более низкой линии. Автомобиль с трудом проходит в гараж. А фокус получился, однако, такой, что ветер, который, согласно предварительным ожиданиям, должен был опустить и плотно прижать дверь, напротив, поднял ее вверх.
– Опять ты талдычишь одно и то же! Скажи лучше, что произойдет, если убрать вес?
– Я не знаю.
– А кто знает?
– Никто, наверное.
– Дональд, дьявол тебя забери, что ты меня изводишь! Иногда мне хочется тебя пристукнуть! Подумать только!.. Задул ураганный ветер, хотя ураган обычно обходит наши места…
– Правильно, – равнодушно подтвердил я.
– Можно ждать месяцами и даже годами, прежде чем представится случай проверить твою теорию.
– Ты это уже говорила.
– Черт возьми! Почему ты отказался от этой затеи?
– Это тебя беспокоит?
– Еще бы!
– Отлично. Значит, это беспокоит и других, включая страховую компанию.
Маленькие, полные огня и ярости глазки уставились на меня.
– Ты этого добивался?
– Возможно, и так.
Берта заерзала на сиденье, пыхтя от возбуждения.
– Сообразительный ты парень… Надеешься, что страховая компания пойдет на компромисс? Пугаешь, с ума сводишь страховщиков этой дверью?! Да? Понимаю, понимаю… Когда ты сказал, что оставишь все как есть и что полиция снимет отпечатки пальцев, – вот когда ты заставил их беспокоиться… Ага. Ага! Теперь понимаю, – продолжала бормотать Берта. – Ты не сможешь предъявить присяжным результаты эксперимента, но заявишь, что они, безусловно, были бы достигнуты, не помешай этому свинец, закрепленный на двери… Страховой компании не отвертеться! Ей даже не удастся устроить ураган, чтобы доказать твою неправоту.