Он вытер лицо одноразовым полотенцем, швырнул его в утилизатор, повернулся, чтобы шагнуть к двери, но его вновь настигло ощущение того, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Ник повернулся к зеркалу, и сердце его окончательно упало, когда он увидел в зеркале собственный вихрастый затылок. Отражение стояло к нему спиной.
– Черт… – прошептал Ник, покачнувшись и схватившись рукой за раковину. – Да что же происходит?
Из гостиной донесся звук разбитого стекла.
– Риоко! Госпожа Риоко, где вы?
Ник замолчал и уставился на мраморный постамент. Затем опустил взгляд. Коричневая ткань валялась на полу вместе с осколками аквариума. На одном из осколков он разглядел немного серой пыли.
Что-то легонько коснулось щеки Ника. Он поднял руку, потрогал щеку кончиками пальцев, затем взглянул на них и нахмурился – пальцы были испачканы серой пылью. Сообразив, что пыль упала сверху, Ник поднял голову и посмотрел на потолок.
Госпожа Риоко была там. Растопырив ноги и руки, она висела на потолке, подобно огромной мухе, но голова ее была противоестественно вывернута, и затянутые серой пленкой глаза смотрели на Ника.
Ник сглотнул слюну.
– Что за…
Госпожа Риоко открыла рот и оглушительно закричала. Ник никогда раньше не слышал, чтобы люди так кричали. Он зажал уши ладонями и покачнулся. И в эту секунду госпожа Риоко, резко оборвав крик, отвалилась от потолка и спикировала на Ника.
Он успел отпрыгнуть в сторону, выхватил пистолет и вскинул его, но госпожа Риоко рухнула на пол и осталась неподвижной.
7
Через двадцать минут в просторной гостиной госпожи Риоко стало тесно, как на Северном вокзале в час пик. Фотограф щелкал фотоаппаратом, фиксируя положение тела. Судмедэксперт ковырял глазное яблоко госпожи Риоко пинцетом, оперативники осматривали место происшествия, собирали улики.
Ник стоял в углу комнаты, сунув руки в карманы плаща и широко расставив ноги. В углу его твердого рта дымилась сигарета, взгляд был направлен на искореженное тело госпожи Риоко.
Следователь прокуратуры, рыжеволосый Макс, остановился рядом с Ником и тоже посмотрел на женщину.
– Холодна, как фарфоровая кукла, – заметил он.
Ник не ответил.
– Эксперт утверждает, что она умерла около двенадцати часов назад, – снова заговорил «прокурорский». – Ник, ты уверен, что беседовал с ней?
– Да, – отчеканил Бойцов. – Я говорил с ней. И она была жива.
– Но если верить эксперту…
– Повторяю тебе: она была жива. Она ходила, разговаривала, улыбалась – так же, как мы с тобой.
– А потом она повисла на потолке, как муха? – прищурился Макс.
– Я знаю, как это звучит, – сказал Бойцов. – Поэтому не заставляй меня повторять снова.
– Ты выглядишь очень уставшим, Ник, – сказал «прокурорский» сочувственным голосом. – Езжай домой и отоспись как следует.
– Не говори мне, что делать, Макс.
– Это просто дружеский совет.
– Оставь свои советы при себе.
Макс помолчал, потом тихо произнес:
– Эксперт нашел в тканях ее организма нанопыль. Как, по-твоему, такое могло произойти?
– Не знаю, Макс.
В кармане пиджака у Ника зазвонил видеофон. Он достал трубку, клацнул пальцем на клавишу. На экране возникло лицо майора Шатрова.
– Ник, срочно приезжай в дом на углу Мифунэ и Пятьдесят Девятой, – сказал майор.
– Что произошло?
– У псионика, который там работал, съехала крыша.
– Что за псионик?
– Пирокинетик, использующий электроподзарядку. Что-то вроде Зевса-громовержца, только в миниатюре.
– Кем он работал?
– Чистильщиком вирт-бассейна.
Ник наморщил лоб.
– Георгий Иванов?
– Да. Ты его знаешь?
– Это мой район, я знаю в нем всех псиоников. Скоро буду!
Ник убрал видеофон и повернулся к двери.
– Босс, мне пойти с вами или остаться здесь? – спросил Панч.
Детектив взглянул на него и сказал:
– Останься и внимательно наблюдай. Потом подробно мне все расскажешь.
На пути у Ника встал «прокурорский».
– Ник, прости, но ты не можешь сейчас уйти. Мы все еще не знаем, что здесь произошло.
– Я рассказал тебе все, что было.
– Да, но это всего лишь твои слова. И они могут отличаться от истины.
Ник поднял руку и показал пальцем на лицо Макса:
– А это – всего лишь твоя морда. И я могу сделать так, что она будет отличаться от того, что ты видел сегодня утром в зеркале.
Бойцов обошел приятеля и двинулся к двери.
– Ты и так ходишь под статьей, Ник, – сказал ему вслед «прокурорский». – И этот инцидент вряд ли пойдет тебе на пользу.
– Думаю, я это переживу.
Ник вышел из квартиры, хлопнув дверью.
Глава 4
1
Дорога из сада, где цвели живые архидонны, шайффлы и ливонеллы, в мир серых высоток и темных улиц, расцвеченных искусственным, мертвящим светом реклам и вывесок, подействовала на Ника неприятным и гнетущим образом, вызвав в нем что-то вроде сдвига оси сознания.
Он увидел, что на ветке дерева сидит стрекоза. Ник отвел было взгляд, но вдруг заметил, что в больших глазах стрекозы мерцают, сжимаясь и расширяясь, фотоэлементы. Стрекоза была роботом-наблюдателем и пыталась подкорректировать сбившийся фокус.
Ник нагнулся за камнем – стрекоза сорвалась с ветки и взмыла в серый воздух.
Благодаря мини-роботам-наблюдателям животный мир больше не вызывал доверия. «Правительство лишило нас последнего оплота реальности», – подумал Ник, глядя на порхающую в воздухе электронную стрекозу, которая не собиралась покидать свой сектор наблюдения.
Подождав, пока она снова сядет на ветку, Ник молниеносно швырнул в нее камень. Сбитая с ветки стрекоза с легким стуком упала на асфальт. Ник нагнулся и поднял ее. Повертел в пальцах, а затем поддел пальцем треснувший предохранительный щиток и снял его. Он ожидал увидеть электронную начинку, но под щитком было пусто. Ник удивленно нахмурился и пробормотал:
– Какого черта?..
Стрекоза-наблюдатель была пуста. Мистика какая-то. Как же она работала?
Почувствовав на себе чей-то взгляд, Ник молниеносно оглянулся, и ему показалось, что он заметил бледную тень, скользнувшую в темноту проулка. Ник провел ладонью по лицу. Что же это такое творится? В городе, где он родился и вырос, в его городе, поселилось нечто жуткое, нечто такое, чему даже нет названия.
Детектив швырнул распатроненную стрекозу в урну, затем достал из внутреннего кармана плаща фляжку с саке и сделал несколько больших глотков. Он не имел ничего против того, чтобы встретиться с противником лицом к лицу, но только если этот противник был человеком, а не нечистью.
Ник двинулся к автолету. Алкоголь слегка притуманил его разум, однако он почувствовал какую-то тревогу, причина которой была неясна. Он зашагал дальше, и состояние тревоги не оставляло его. Это было скверное чувство.
Свернув к стоянке, он наткнулся на толпу людей, несущих над головами плакаты и транспаранты с надписью:
И еще:
Люди двигались почти безмолвно, с одухотворенными, торжественными лицами, и Ник вспомнил, что сегодня праздник Ожидания Пришествия.
Ник остановился возле продуктового магазинчика, чтобы прикурить синт-сигарету. Когда он высек из зажигалки пламя, в витрине магазина вдруг застыло чье-то отражение – серолицее, безликое. Пламя обожгло подбородок, Ник выронил сигарету изо рта и машинально опустил взгляд, а когда он оглянулся, за спиной уже никого не было.
Ник осмотрелся. Нет, никого. И все же он чувствовал, что его «взяли на прицел». Он ощущал угрозу, настоящую угрозу. «Эта толпа с транспарантами – прекрасное место для незаметного убийства холодным оружием», – подумал Ник. Если он ринется к автолету через толпу, то доберется до стоянки с кинжалом в спине.
И все же он решил рискнуть.
Бойцов прокладывал себе путь сквозь людской поток, повторяя на каждом шагу «простите», «гомэн насай[2]» и получая в ответ тычки локтями. Наконец, выбравшись на обочину, Ник остановился у небольшой церкви с цветными витражами и перевел дыхание.
Над дверью, прямо перед Ником, красовался витраж, изображающий Будду, держащего на руках младенца Иисуса. Оба смотрели на Ника спокойно, словно были уверены в том, что ничего страшного с ним не случится.
Ник приободрился, словно почувствовал поддержку свыше, и двинулся к автолету уверенным шагом.
На огромном экране, закрепленном на стене дома, показывали яркую рекламу какого-то шоу. Бросив взгляд на экран, Ник на секунду остановился. В тот же миг рекламный голос, ретранслируемый прямо ему в мозг, пропел:
– Новое шоу знаменитого иллюзиониста Ильи Спекторского, прозванного Отменителем Законов!
Ник поспешно отвел взгляд от рекламы. Рядом материализовался голографический рекламщик. Это был светловолосый юноша со смазливым лицом кинозвезды двадцатого века.
– Детектив-сан, не желаете приобрести билет на шоу иллюзиониста Спекторского? Для вас, и только для вас, сегодня действует скидка – пятнадцать процентов!
– Скройся, – буркнул Ник, доставая сигареты.
Голографическая фигура отпрянула от него, чтобы пристать к другому прохожему.
Ник зашагал к автолету.
2
Трое спецназовцев в огнезащитных костюмах тащили кого-то к машине. На голове у бедолаги был экранирующий колпак, руки его, заломленные за спину, были стянуты хомутом.
Шагая навстречу спецназовцам по садовой дорожке, Ник вынул из кармана золотой значок полицейского и выставил его перед собой.
– Детектив Николай Бойцов! – громко сообщил он. Остановился перед группой и спросил: – Что здесь происходит?
Из-за спины одного из спецназовцев вышел командир группы – рослый мужчина в черном одеянии и черной маске, скрывающей нижнюю часть лица.