Прежде чем она успела сказать кодовое слово «мэйдэй», в палубу без всякого предупреждения, без раскатов грома ударила молния. Тесс обдало жаром и ударило взрывной волной — на правом борту появилось пламя. Именно там находился основной топливный бак шлюпа. Даже ураганный ветер и соленая вода не смогли сбить пламя от вспыхнувшего топлива. Огненные языки тянулись все выше к небу.
Неожиданно шлюп стал заваливаться на правый борт, Тесс почувствовала, что палуба ушла у нее из-под ног и что она всем своим весом висит на страховочном тросе. На мгновение она зависла над транцем, но в следующую секунду крепление страховки, судя по всему, вырвало из гнезда. Больше ничто не удерживало Тесс на судне. Она заскользила по стоящей почти вертикально палубе вниз, в бушующий океан.
В тот миг, когда волны отбросили ее от тонущего судна, она оглянулась и увидела свой любимый шлюп: он горел и одновременно тонул. Это был последний образ, сохранившийся в памяти Тесс: «Керенсия» в огне, белое небо и такое же белое, в пене волн, море, смыкающееся вокруг нее со всех сторон.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
— А ты мог бы когда-нибудь оставить Сэма?
Тесс задала этот вопрос, неотрывно глядя в догорающий камин. Ощущение было такое, что они с Чарли демонстративно не хотели признавать очевидного. А может быть, они просто настолько увлеклись друг другом, что им ни за что не хотелось говорить на такие мрачные темы, как кораблекрушение и смерть. Вот они и решили не сговариваясь помечтать вслух о том, как было бы хорошо, если б им довелось пожить вместе.
— Ты мог бы уехать отсюда, с кладбища? — спросила Тесс. Лицом она уткнулась в шею Чарли. — Я имею в виду, отправился бы ты со мной в кругосветное путешествие?
Она сама не могла поверить, что задает такие вопросы, но идти куда-либо под парусом в одиночку ей больше не хотелось. Хотелось только быть с Чарли.
— Ты же никогда меня в море не видела, — ответил он. — Так что будь осторожнее в своих желаниях.
— Не шути. Я ведь серьезно спрашиваю. — Потом она задала вопрос, который был явно слишком прямолинейным. — Ты так и собираешься остаться навсегда здесь, с Сэмом?
Чарли погладил ее по волосам.
— Помнишь, я рассказывал тебе про книгу о корриде? — (Тесс кивнула.) — Так вот, там описан прием, который называется «аль алимон». Суть его состоит в том, что два матадора выходят к быку, держась за концы одного плаща. В общем, это чистой воды самоубийство, если они не действуют в идеальной гармонии друг с другом. В Испании говорят, только братья настолько хорошо понимают мысли и движения друг друга, что могут выступать на арене с таким номером.
— Как ты и Сэм.
— Без него я не смог бы противостоять этой жизни.
Чарли нежно поцеловал руку девушки. Тесс набралась храбрости и задала еще один вопрос:
— А как же мы? Ты и я? Что с нами будет?
Чарли прижал ее к себе и стать читать стихи, что слышал на похоронах ее отца:
— Верь своему сердцу, даже если море загорится…
— …и живи любовью, даже если звезды повернут вспять, — подхватила Тесс.
— Вот на что я собираюсь потратить время, оставшееся у нас с тобой. — Чарли ласково поцеловал ее в щеку. Потом прошептал: — Пойдем со мной.
Он встал с дивана и потянул Тесс за собой.
Она смотрела на него и не знала, что делать. Камин совсем догорел, но одна свеча на кофейном столике еще теплилась. В комнате стояла тишина.
— Пойдем наверх, — сказал он. — Не бойся, я не кусаюсь.
— Нам нельзя, — сказала Тесс, чувствуя, как возвращаются печаль и уныние. — Это невозможно. Я ведь даже в дверь постучать не могу. На самом деле меня здесь нет.
— А это ты чувствуешь? — спросил он, наклоняясь и целуя ее в уголок глаза.
— Конечно.
— А это чувствуешь? — продолжал он, проводя рукой по плечу Тесс и прикасаясь к ее груди.
— Да.
— Значит, ты еще в промежутке. Ты не пересекла черту. Все еще возможно здесь, между смертью и жизнью.
— Как-то у тебя гладко выходит, — сказала она. — Значит, ты призракам под юбки залезаешь?
Она шутливо пихнула его локтем в бок. Он взял свечу со столика и пересек гостиную.
— Иди сюда, — сказал Чарли.
Тесс пошла за ним через темную комнату, поднялась по крутой деревянной лестнице и оказалась сначала в маленьком холле, а потом в спальне. Комната была небольшая и уютная, со сводчатым потолком и открытыми стропилами, подпиравшими крышу. Широкая кровать ручной работы занимала почти все пространство. Чарли поставил свечу на прикроватный столик.
В слабом свете она увидела, как Чарли снимает футболку и ложится на кровать. У него были мускулистые грудь и живот, брюки застегнуты низко на талии. Какая-то небольшая часть ее хотела, чтобы Чарли ее поуламывал и вообще как следует потрудился, чтобы добиться своего. Этот рефлекс был выработан за долгие годы жизненного опыта и разочарований. Но сейчас это было бы смешно. У них не было времени на игры. Сейчас — или никогда.
— Скажи правду, — спросила Тесс, — ты когда-нибудь чем-то подобным занимался?
— Ты имеешь в виду, спал ли я с привидением на втором свидании? — На щеке у Чарли появилась все та же неотразимая ямочка.
— Ну ты и наглец, парень. Смотри, удача ведь может тебе и изменить.
Тесс расстегнула заколку, и волосы рассыпались у нее по плечам. Потом она стала расстегивать пуговицы на рубашке. И вдруг заметила: линии ее рук стали мягче. Кожа словно тоньше и прозрачнее. Даже ткань одежды ощущалась под пальцами не так, как всегда. Все было менее вещественным. Это был лишь момент, но Тесс все поняла.
Она начала исчезать.
Это открытие повергло ее в ужас. Значит, это на самом деле, действительно — конец. Скоро она растворится в воздухе и исчезнет навсегда. Но как же так, ведь это не по правилам. Сэм обещал, что она сама сможет решать, сколько ей здесь оставаться. И она для себя решила, что пока никуда отсюда не собирается. Она никуда не хотела уходить, она хотела остаться здесь, с Чарли.
— Эй, ты что там, уснула? — спросил он.
— А ты успокойся, не спеши.
Тесс не знала, что делать. Но он был здесь и ждал, раскрыв объятия. Она расстегнула последнюю пуговицу и сбросила туфли, потом почти рухнула на кровать и задула свечу. Ей не хотелось, чтобы он видел ее такой. Ей не хотелось, чтобы он узнал, что случилось.
Тесс придвинулась к Чарли вплотную и почувствовала тепло, исходящее от его тела. Их пальцы встретились, они прижались друг к другу, руки Чарли сомкнулись вокруг ее талии, а ее руки обвили его шею. Поцелуй был долгим и крепким, как знакомая история с завязкой, кульминацией и развязкой. Они на миг затаили дыхание, а потом Тесс стала целовать Чарли лоб, лицо и плечи.
Ее ладони легли ему на грудь, и вдруг пальцы нащупали какие-то вытянутые припухлости — что-то вроде старых шрамов.
— Это отчего? — спросила она.
— Следы от ожогов, когда парамедик запускал мне сердце электрическим разрядом.
Тесс нежно поцеловала каждый шрам на груди у Чарли, а затем стала спускаться все ниже, скользя губами по его животу и бедрам. Она расстегнула и стащила с него брюки. Потом ее руки обхватили его, такого горячего и сильного, и Тесс сделала для себя еще одно открытие: никогда в жизни она еще не прикасалась к столь идеально сложенному мужчине.
Она не хотела останавливаться, но Чарли перевернул ее на спину, расстегнул молнию у нее на джинсах и одним легким движением приподнял ее, чтобы снять их. Его сила впечатлила даже Тесс, никогда не считавшую себя слабой, но вел он себя очень, очень нежно и подсознательно чувствовал, что ей может понравиться.
Чарли обращался с ней так легко, словно она была невесомой, и ее смущение постепенно растаяло. После долгих поцелуев они проникли друг в друга медленно и ласково, и Тесс чувствовала, что еще ни один мужчина не наполнял ее таким блаженством. Впервые за всю свою взрослую жизнь Тесс ощутила то, о чем раньше только слышала: в какой-то момент она действительно перестала понимать, где заканчивается она и начинается он.
Когда все закончилось, они прижались друг к другу и обнялись изо всех сил. Тесс боялась даже на мгновение разжать объятия. Она цеплялась за любовь — и за жизнь. Вскоре Чарли был снова готов к близости, и они нашли общий ритм. На этот раз Тесс просто растворилась в блаженном состоянии, какого не испытывала даже в юные, куда более пылкие и неистовые годы. В ее глазах сверкали искры, новая энергия наполняла каждую клетку ее тела, ощущение было сюрреалистическим: сбывшаяся мечта, исполнение желания, которого она ждала так долго и уже почти отчаялась дождаться.
Потом, когда он лежал, положив голову ей на живот, Тесс почувствовала, что по ее щекам бегут слезы.
— Не плачь, пожалуйста, — сказал он.
— Не могу ничего сделать. Я хочу остаться здесь, с тобой. Не хочу уходить.
— Не беспокойся, — проговорил Чарли. — Тебя никто не гонит, и спешить тебе некуда.
Но в темной спальне он просто не видел, как постепенно расплываются контуры ее тела. Она провела рукой по его волосам, погладила его спину, потом еще раз прижалась к нему всем телом. Она не хотела упускать ни единого момента. У нее не было времени на отдых или сон, всей душой и сердцем она понимала, что у них с Чарли есть только одна эта ночь.
Спешить некуда…
Ложь во спасение, подумал Чарли, целуя шею Тесс, ее плечи и грудь. Он положил руку сначала на одну грудь, потом на другую. Они были такие теплые под его ладонями, а потом под губами.
Тесс все еще здесь — изгибается, подаваясь ему навстречу, — и при этом он знал, что на самом деле она уже не здесь, и ему хотелось прижать ее к себе еще сильнее. Его губы и язык ласкали ее бока и живот, ощупывая и облизывая каждый изгиб и каждую впадину тела. Он целовал ее бедра и ноги, а она то стонала от удовольствия, то начинала смеяться от щекотки.
— Так нечестно, — пробормотала она.
— Очень даже честно, — ответил он.
В самом начале, когда Тесс легла рядом и они впервые по-настоящему прикосну