Звуки тоже другие. Вместо цоканья копыт — рёв двигателей. Вместо скрипа телег — визг тормозов. Городская какофония на полную катушку.
Мы спустились, и почти тут же стоял автобус — большой, чёрный, с номерами.
— Граф, присаживайтесь, — указали на открытую дверь.
Хорошо, посмотрим, что там для меня придумали. Я забрался внутрь. Автобус оказался просторнее, чем выглядел снаружи. Кожаные сиденья, полированное дерево, даже столик организовали. Поставил чемоданы и сел.
Внутри уже расположилось несколько человек. Все в форме, с серьёзными лицами. Лейтенант передал документы мужику лет сорока — старлею, судя по погонам.
— Так… — протянул он, разглядывая мой военный билет.
Толстый, с отвисшим животом и красным носом. Пальцы жирные, ногти обкусанные. Типичный мелкий чиновник, получивший немного власти.
— Магинский Павел Александрович. Граф, земельный аристократ из-под Енисейска. Прибыли на суд аристократов. Вас обвиняют… О… — его губы растянулись в улыбке. — Голубчик, да вы у нас, оказывается, преступник!
Я дёрнул уголком губ. Плохо же он скрывает удовольствие. Видимо, нечасто ему доводится помыкать графами.
— Нападение на императорские войска. Нарушение договора с императором, срыв добычи жизненно важных ресурсов. И много ещё чего остального, — продолжил старлей, смакуя каждое слово, которое читал с бумажки.
Остальные жандармы переглянулись. Кто-то усмехнулся, кто-то нахмурился — не все одобряли тон своего начальника.
— И? — поднял бровь.
— Мы вынуждены вас арестовать до суда и содержать под стражей, — спокойно произнёс мужик.
Я откинулся на спинку сиденья. Ожидаемо: изолировать от внешнего мира, лишить возможности готовиться к защите.
— Правда? — уточнил у него.
— Всё именно так, граф, — кивнул старлей с плохо скрываемым злорадством.
— Ну, для начала я капитан, — улыбнулся. — А ты всего лишь старший лейтенант. Поэтому обращайся ко мне соответственно, помимо того, что я земельный граф. Это раз.
Лицо жандарма покраснело. Он явно не привык к тому, что ему указывают на место.
— Что касается суда… Это, господа, не ваше дело. В данный момент выдвинуты обвинения, но есть и одна штука, которая не позволит вам меня задержать.
— И что же это такое, господин капитан⁈ — паясничал жандарм, подчёркнуто произнося звание.
— Презумпция невиновности, — ответил я. — Пока нет решения суда, я ни в чём не виноват. Любые действия против меня незаконны. Попытка задержать будет расценена как нападение на офицера в запасе и графа.
Остальные служители закона перевели взгляды на старлея. Тот двигал неподстриженными усами и морщился. Юридическая подкованность его явно смущала.
— Так-то оно так, — кивнул мужик после паузы. — Вот только это столица, и мы обязаны сохранять здесь порядок.
— Не смею мешать, — перебил его.
— Ну, хорошо, граф! — он снова презрительно произнёс последнее слово. — Раз вы не хотите по-хорошему, то будет по-плохому. Посидели бы у нас в отделении, мы бы вам комнату выделили, безопасность обеспечили. Тогда ознакомьтесь вот с этим приказом.
Мне дали бумагу. Я пробежался глазами и еле сдержал улыбку. Дата вчерашняя — что-то новенькое. В документе давалось предписание жандармам выявлять особо опасных преступников и тех, кто подозревается в нарушениях против империи. Задерживать их либо следить за ними.
Много пунктов, но сосредоточился на том, что касалось лишь меня. Я обязан взять у них следящий артефакт, чтобы служители закона знали, где нахожусь. Ещё должен сообщить, где остановлюсь, и о своих запланированных движениях рассказать.
— Хорошо. Я законопослушный человек, — отдал документ. — Давайте свой артефакт.
Старлей просиял — видимо, ожидал сопротивления.
Мне дали что-то похожее на монету — серебристый диск размером с пятак, покрытый рунами. Стоило только взять его, как он рассыпался пылью.
— Что? — удивился старлей. — Криворогов, новый! — приказал он.
Молодой жандарм полез в сумку, достал точно такой же артефакт. Мне вручили следующий, и он тоже рассыпался, едва коснувшись моих пальцев.
— Что происходит? — уже начал злиться жандарм.
Я пожал плечами с невинным лицом, а внутри ликовал. Попробовал разные магии, и сработала одна. Нейтральная энергия, видимо, разрушала следящие заклинания. Третий артефакт постигла та же участь. Четвёртый. Десятый. Двадцатый.
— Может, они просроченные? — предположил один из жандармов.
— Чушь! — рявкнул старлей. — Получили вчера, они свежие!
Тридцатый артефакт превратился в пыль, затем сороковой. Лица жандармов становились всё более растерянными.
— Проверьте на ком-нибудь ещё, — предложил я. — Может, ваше оборудование неисправно.
Криворогов надел артефакт на запястье. Диск загорелся зелёным светом, замигал — работал исправно.
— Ну, и что? — развёл руками старлей.
Сорок восьмой артефакт рассыпался точно так же, как и предыдущие. У жандармов кончился запас.
— Подготовка у вас замечательная, — хмыкнул я. — Возвращайтесь, когда будет работающее оборудование. У меня дела, и так больше времени с вами провёл, чем планировал.
Жандармы стояли в шоке. Смотрели то на меня, то на красного как рак старлея. Сорок восемь артефактов! Такого в их практике точно не было.
— Может, он маг какой-то особенный? — шёпотом предположил кто-то.
— Или артефакты — подделки, — добавил другой.
— Где вы остановитесь? — спросил мужик, скрывая своё возмущение.
Голос его дрожал от злости. Ведь план сорвался, а начальство будет недовольно.
— Не подскажете лучшую гостиницу столицы? — спросил я.
— «Демидов трактир», — тут же выдал молодой жандарм. — Самая дорогая и красивая.
Старлей метнул на него убийственный взгляд. Болтун.
— Благодарю, — кивнул я и встал.
Взял свои чемоданы и вышел. Меня провожали взглядами, полными недоумения и злости. А потом появились люди, которые откровенно начали следить. Двое в штатском переоделись из формы прямо у автобуса.
Поймал такси. Час… Мы за час проехали всего несколько километров. Куча машин забила улицы, пробки, как в аду. Ещё и стоимость — пятьсот. Грабёж средь бела дня!
— Первый раз в столице? — поинтересовался таксист.
За рулём сидел пожилой мужчина с седыми усами. Руки его были в мозолях — видно, не всегда ездил на автомобиле.
— Да, — ответил коротко.
— Оно и видно. Тут своя специфика. Все спешат, все важные, а деньги любят до безумия.
Я вышел из такси около гостиницы — большого трёхэтажного здания из красного кирпича. Много машин припарковано рядом — дорогих, блестящих. Светло-жёлтые стены, высокие арочные окна и массивные двери с медными ручками.
Швейцар в ливрее пропустил меня внутрь, едва увидев графское кольцо.
— Чем могу помочь? — спросил администратор на стойке.
Мужик около пятидесяти лет, во фраке. Безупречная внешность, холёные руки, профессиональная улыбка. Его взгляд скользнул по моему кольцу, и глаза загорелись уважением.
— Граф? — поднял он бровь. — А вы, случаем, не граф Магинский?
— Он самый, — предоставил документы.
— Крайне рады видеть у нас, — улыбнулся мужик. — Номер оплачен, срок не ограничен, все услуги включены.
— Благодарю, — кивнул я.
Даже документы не пришлось заполнять. Мои вещи тут же подхватили слуги и понесли. Парень лет двадцати, в белоснежной рубашке взял чемоданы так, словно они ничего не весили.
Номер располагался на втором этаже, а сами апартаменты… впечатлили. Это, конечно, не комната в султанском дворце, но тоже очень прилично.
Вся мебель из красного дерева — массивная, добротная. Резные ножки стульев, инкрустация на столе. Белоснежные простыни на кровати размером чуть ли не с моё купе в поезде. На столе — шампанское и фрукты с ягодами: виноград, персики, какие-то экзотические штуки, которых в Енисейске не увидишь.
Паренёк, который нёс мои сумки, быстро показал, что тут есть, — ванная с горячей водой, шкаф для одежды, письменный стол, даже книжная полка с кожаными томами. Он тут же удалился, получив чаевые.
На кровати меня ждали письма. Приветственное от гостиницы и от Булкина. Сначала прочитал официальное — стандартная вежливость, пожелания комфортного пребывания.
Письмо от партнёра оказалось интереснее. Он уже в столице. Ему сообщат, что я прибыл, и со мной скоро встретятся. Улыбнулся, подумав, что мой близкий партнёр — такой молодец… Плохо скрывает волнение. Почерк дрожащий, чернила расплываются. Что-то его тревожит.
В дверь постучали. Швейцар тут же передал мне письмо — казённый конверт, официальная печать.
«Магинский Павел Александрович, ваш суд состоится через три дня в здании администрации. За этот период вы должны предоставить список свидетелей и документы вашего представителя. На время процесса будете содержаться в здании администрации вплоть до решения. Подготовьте необходимые вещи. Слуги запрещены, встречи — только с правовым представителем. Неприбытие на суд является признанием вины. Хорошего дня!»
— А говорят, у нас система не работает, — произнёс я. — Вон как быстро всё!
Сложил послание. Значит, решили меня запереть на время суда? Никаких встреч, кроме как с адвокатом. Умно — изолировать от возможной поддержки.
Три дня на подготовку. Нужно найти представителя, продумать защиту. И главное — понять, где мои группы с пленными. Клаус должен был их найти, передать послание.
Я встал у окна, выглянул наружу. Широкий проспект, движение машин, люди на тротуарах — столичная жизнь кипела своим чередом.
Внизу, у входа в гостиницу, стояли те же жандармы, которые следили за мной. Один курил, постоянно поглядывая на вход. Второй читал газету, но держал её вверх ногами.
— Профессионалы, блин, — усмехнулся я.
Нет, мужики хорошо держались, движения не выдавали в них служителей закона. Проблема была в костюмах. Пусть им и выдали вещи, но те сильно не дотягивали до того, что носят здесь гости. Дешёвая ткань, неточная посадка, стёртые ботинки… На фоне франтов, разгуливающих возле гостиницы, они выделялись, как вороны среди павлинов.