— Да, — кто-то тихо произнёс из зала.
— Только у Магинского на всю нашу огромную империю. Не дайте себя запутать и отвлечь от сути.
Шереметев нахмурился. Багратион сжал челюсти. Нессельроде отложил ручку и внимательно посмотрел на обвинителя.
— Да, граф разместил войска на турецких землях, — продолжал Каменев. — Но кто сказал, что это не часть плана? Кто сказал, что это не прикрытие для дальнейшего сотрудничества с врагом?
Майор нащупал скользкий момент и давил на него.
— Где гарантии, — голос обвинителя становился всё громче, — что граф не использует эти войска против России? Что не повернёт их штыки в сторону наших границ? Вдруг эти люди уже продались и ждут только сигнала? А мы позволим им там находиться и надеяться на кого? На армию? Нет, на одного земельного аристократа. Вся страна.
Вдруг стало тихо. Вопрос был болезненным. Присяжные переглянулись с беспокойством.
Сюсюкин встал:
— Протестую! Обвинение спекулирует!
— Отклоняется, — отрезал судья. — Обвинитель имеет право высказывать сомнения.
Каменев торжествующе улыбнулся:
— Именно! Сомнения в верности человека, который получает подарки от врагов!
Он подошёл ближе к присяжным:
— А теперь давайте поговорим о генерале Ростовском. О человеке, который покровительствовал графу.
Майор достал ещё один документ:
— Вы хотели доказательства? Теперь я могу их предоставить. Пока ещё не озвученный приказ императора. Читаю: «За превышение полномочий и недопустимые связи генерал-князь Ростовский Михаил Григорьевич снимается с управления южной армией страны и временно отстраняется от любой воинской службы».
Тишина в зале стала звенящей.
— Князь Ростовский, — продолжал обвинитель, — брат императора, герой многих войн, человек безупречной репутации. И даже он не избежал наказания за ситуацию с Османской империей.
Каменев повернулся ко мне:
— А что говорить о простом графе? О человеке, который открыто получал подарки от турок?
Сюсюкин сжал кулаки. Этот удар был тяжёлым, майор использовал опалу Ростовского против нас.
— Господа присяжные, — Каменев обвёл их взглядом, — перед вами не просто дело о государственной измене. Перед вами дело о заговоре! О сговоре высокопоставленных лиц с врагами России!
Он поднял руку:
— Генерал даёт графу задание, граф выполняет его особым образом. Получает от врага награды, возвращается с выгодным для турок договором. А Ростовский всё это покрывает!
Майор сделал паузу:
— Идеальная схема! Пока один действует открыто, другой обеспечивает прикрытие в штабе.
Проклятье! Каменев выстраивал стройную картину заговора, и она выглядела убедительно.
Присяжные переглядывались с тревогой. Шереметев что-то шептал Багратиону. Нессельроде быстро записывал.
— И что же мы имеем в итоге? — продолжал обвинитель. — Генерал смещён. Но граф до сих пор на свободе! До сих пор владеет землями, полученными от врага! До сих пор…
Каменев не закончил фразу.
Тяжёлые двери зала с грохотом распахнулись. В проёме появилась фигура в генеральском мундире — высокая, широкоплечая, с царственной осанкой. Золотые эполеты сверкали в свете люстр, на груди — ордена и медали рядами. Князь Ростовский.
Зал замер. Все взгляды устремились ко входу. Воздух словно сгустился от напряжения.
Ростовский медленно вошёл, каждый его шаг отдавался гулким эхом. Взгляд холодный, властный, лицо каменное, непроницаемое.
Присяжные вскочили со своих мест как по команде. Руки взлетели к голове — военная выправка сработала автоматически.
— Ваше высочество! — хором выдохнули они.
Судья тоже поднялся, поклонился низко, почтительно:
— Князь Ростовский, добро пожаловать в наш суд!
Только двое остались сидеть — Каменев и его помощник. Майор демонстративно игнорировал появление князя, лицо его стало ещё краснее.
Ростовский окинул зал взглядом, остановился на секунду на Каменеве. В глазах мелькнуло что-то опасное.
— Садитесь, — сказал он негромко, но голос прозвучал на весь зал.
Присяжные опустились в кресла. Судья тоже сел, как и все остальные. Князь неспешно прошёл к столу присяжных, занял свободное кресло между Шереметевым и Багратионом. Те почтительно поклонились.
Каменев побледнел. Появление Ростовского полностью меняло расклад сил в зале. Теперь тут человек, которого майор только что обвинял в измене.
— Можем продолжать? — спросил князь, обращаясь к судье.
— Да, конечно! — закивал тот. — Господин обвинитель, продолжайте.
Каменев встал. Походка стала неуверенной. Майор понимал: с появлением Ростовского его позиции резко ослабли.
— Я… — начал он и запнулся.
Князь смотрел спокойно, но в этом спокойствии чувствовалась угроза.
— Я хотел сказать, — продолжил майор, собравшись с духом, — что присутствие князя в данный момент может повлиять на объективность суда.
Тишина. Опасная, звенящая тишина.
— Майор Каменев, — произнёс Ростовский негромко, — вы сомневаетесь в моей честности?
— Нет! — поспешно ответил тот. — Конечно, нет! Но дело касается и вас лично в данный момент… — повторил зачем-то обвинитель. — И сейчас мы обсуждали вас.
— Именно поэтому я здесь, — перебил князь. — Чтобы защитить свою честь и честь своего подчинённого. Вы же сами хотели меня допросить? Или я должен был прибыть позднее? — мужчина улыбнулся. — Простите, что не согласовал с вами этот момент.
Каменев покраснел и открыл рот.
Князь встал — высокий, мощный, внушительный. В зале стало тише.
— Майор, — спросил в лоб Ростовский, — вы обвиняете меня в измене?
— Я… Я не обвиняю, — замялся Каменев. — Я констатирую факт лишения звания.
— За что?
— За связи с врагом.
— Конкретнее.
— Это… Это государственная тайна.
— Понятно, — кивнул князь. — Значит, вы не знаете конкретных обвинений, но готовы на их основании судить меня и графа Магинского?
Майор молчал.
— Отвечайте! — рявкнул Ростовский.
Голос прозвучал, как пушечный выстрел. Каменев вздрогнул.
— Я выполняю свой долг, — пробормотал он.
— Долг? — князь усмехнулся холодно. — Или чей-то заказ?
— Протестую! — вскочил помощник Каменева. — Это оскорбление обвинения!
Ростовский медленно повернулся к нему:
— А вы кто такой?
— Капитан Морозов, помощник обвинителя.
— Садитесь, капитан. И помните: в присутствии князей говорят только по разрешению.
Морозов сел, как ошпаренный. А князь снова обратился к Каменеву:
— Майор, вы утверждаете, что граф Магинский предал Россию?
— Да.
— На основании чего?
— Он получил награды от врага.
— А выполнил ли он боевое задание?
— Да, но…
— Добился ли заключения мирного договора?
— Добился.
— Сохранил ли жизни русских солдат?
— Возможно, но…
— Укрепил ли позиции России на границе?
— Это спорно…
— Отвечайте прямо! — приказал князь.
— Укрепил, — процедил Каменев сквозь зубы.
— Тогда в чём измена?
Обвинитель молчал. Ростовский сел обратно в кресло:
— Майор Каменев, вы обвиняете в предательстве человека, который рисковал жизнью ради России. Это не просто ошибка, это клевета.
— Я имею право высказывать сомнения! — огрызнулся майор.
— Имеете, — согласился князь. — Но доказательства где?
Каменев снова замолчал. В зале висела напряжённая тишина. Все понимали: происходит нечто значительное. Не просто судебное разбирательство, а столкновение различных сил в верхах империи. И весовые категории сейчас разные.
Сюсюкин встал:
— Ваша честь, защита просит разрешения продолжить допрос.
— Разрешается, — кивнул судья.
Адвокат подошёл к столу присяжных:
— Князь Ростовский, вы лично давали графу Магинскому задание вести переговоры с турками?
— Да.
— Какова была цель этого задания?
— Заключить мирный договор на выгодных для России условиях.
— Выполнил ли граф порученное задание?
— Блестяще выполнил.
— А что касается наград, полученных им от султана?
Князь усмехнулся:
— Я лично советовал ему их потребовать, в случае если они решат играть. Так и вышло. За всё нужно платить, тем более врагу. Это был мой приказ. Граф использовал ситуацию с максимальной выгодой для России.
В зале поднялся шум. Это было сенсацией.
— То есть вы не только знали о наградах, но и одобряли их? — уточнил Сюсюкин.
— Более того, — ответил Ростовский, — я считаю действия графа образцом дипломатического искусства. Нам нужна была буферная зона с турками, и мы её получили на наших условиях.
Каменев вскочил:
— Но вас лишили звания именно за это!
Князь медленно повернулся к нему:
— Майор, вы хотите обсудить причины моей отставки?
— Да! — выпалил тот. — Если они связаны с этим делом!
— Хорошо, — кивнул Ростовский. — Тогда давайте обсудим. У меня как раз есть кое-что интересное по этому поводу.
Князь достал из кармана сложенный лист бумаги:
— Документ, который прольёт свет на многие вопросы.
Каменев побледнел:
— Что это?
— Увидите, — холодно улыбнулся Ростовский.
Он развернул бумагу и протянул судебному приставу:
— Ваша честь, прошу приобщить к делу.
Судья взял документ, пробежался по нему глазами. Лицо его стало серым.
— Это… Это невозможно, — прошептал он.
— Что там? — потребовал Каменев.
Но Ростовский уже обращался к залу:
— Граждане, сейчас вы узнаете правду.
Обвинитель метался от судейского стола к столу присяжных, пытаясь разглядеть написанное. Лицо майора было искажено паникой.
— Я требую ознакомиться с документом! — выкрикнул он. — Это моё право как обвинителя!
Судья молча передал бумагу через пристава Шереметеву. Тот прочитал, побледнел и отдал Багратиону. Князь пробежался глазами по тексту, нахмурился и протянул Нессельроде.
— Боже мой, — прошептал барон, прочитав документ.