Через пять минут Булкин пришёл в себя. Моргал, тяжело дышал, хватался за грудь.
— Павел Александрович… — выдавил он хриплым голосом. — Откуда у меня, скромного торговца из Томска, такие деньги?
— Булкин, — произнёс тихо Сюсюкин, поправляя очки. — Ваш род входит в двадцатку богатейших в нашей стране.
— Вот! — кивнул я, довольный поддержкой юриста.
— Простите, но столько я вам дать не смогу, — помотал головой мужик, держась за край стола. — Один!
— Мало… — поморщился я, качая головой. — Проще сдаться моим оппонентам, получить деньги за свою голову и сбежать.
— Господин, что вы такое говорите? — тут же вмешался Сюсюкин, с ужасом глядя на меня.
— Сойдёмся на трёх, — подмигнул аристократу.
То, что последовало дальше, можно было назвать театром одного актёра. Тридцать минут ожесточённых переговоров! Булкин ещё пару раз падал в обморок — то ли от яда, то ли от моих финансовых предложений. Кричал, плакал, просил его убить. Торговец пошёл на всё, чтобы получить выгодные условия.
Я наблюдал за этим спектаклем с интересом. Мужик даже на краю могилы умудрялся торговаться — требовал скидки, отсрочки, льготные периоды. Предлагал альтернативные схемы расчётов.
Сюсюкин сидел рядом с широко раскрытыми глазами. Для него это было откровение — как ведутся дела на самом верху. Никаких красивых речей о чести и благородстве, только голый расчёт и взаимная выгода.
Из окна доносились звуки рабочего дня — гудки паровозов, лязг металла, крики грузчиков. Жизнь шла своим чередом, пока мы решали судьбы наших родов.
В итоге сошлись на двух миллиардах. Булкин вкладывает эти деньги в мой род и земли, а я заключаю с ним соглашение на тридцать лет. Цены для него всегда будут в два-три раза дешевле, чем для империи.
Вот тут Сюсюкин и подключился по-настоящему. Адвокат достал из портфеля стопку бумаг и принялся составлять договор о сотрудничестве между моей автономией и родом Булкиных. Эдуард Эдикович вписывал столько пунктов в документ, что у меня самого глаза разбегались. Вроде всё просто, а хрен там. Хоть я и подкован немного юридически, сам бы сделал максимум тридцать пунктов, а у Сюсюкина вышло целых четыреста пятьдесят восемь. Там шаг вправо, шаг влево — расстрел. И не для меня, а для моего партнёра.
— Откуда вы его вытащили? — спросил аристократ после двух часов согласования договора, когда Сюсюкин ненадолго вышел в коридор за водой.
— Из подвала, — улыбнулся я.
— Серьёзно? — недоверчиво покосился на дверь Булкин.
— Абсолютно. Сидел в подвале и оказывал юридические услуги, продвигал себя через доску объявлений. А теперь составляет договоры, от которых у вас волосы дыбом встают.
Аристократ покачал головой, видимо, размышляя о превратностях судьбы.
Что касается соглашения, любое нарушение со стороны Булкина, и я не буду возвращать ему деньги, условия тут же изменятся. А ещё он согласился, что я могу лично объявить войну ему и его роду. К тому же мой партнёр по торговле не имеет права просить империю о помощи.
— Теперь по поводу кристаллов, — начал я, когда все основные пункты были оговорены и договор подписан.
— Павел Александрович! — прервал меня Булкин, поднимая дрожащую руку. — Вы не думали, что лучше выбраться сначала из столицы, а потом уже всё обсуждать?
— Нет, — помотал головой. — Потом у меня будет много дел и не до этого. Да и «потом» условия станут другими. Ведь сейчас есть только вы, уважаемый Гаврила Давыдович, а после могут появиться другие аристократы, которые сделают мне куда более выгодное предложение.
— Хорошо… — хмыкнул мужик, вытирая пот платком.
— Кристаллы, — продолжил я. — Я стану эксклюзивным продавцом на всю страну. Открою доступ многим, кто раньше не мог получить камни без посредничества империи.
— Что вызовет гнев монарха! — перебил меня Булкин.
— Детали… — отмахнулся я. — Вот, что хочу организовать. Аукцион на моей территории, плата за участие в нём — это раз. Дальше торги, и участники могут быть не только из нашей страны.
Повисла тишина.
— Представьте себе картину, — продолжил я, откинувшись на спинку стула. — К нам едут торговцы из Османской империи, Монголии, Джунгарии. Может, даже из Китая и Персии. Каждый хочет получить качественные кристаллы…
Булкин нервно постучал пальцами по столу.
— Павел Александрович, а как они вообще доберутся до ваших земель? Границы же охраняются. Таможни, проверки… Вы ведь понимаете, что теперь карта нашей страны немного изменится?
— Вот тут и понадобятся ваши связи, — улыбнулся я. — Нужно организовать специальные торговые коридоры, временные пропуска для участников аукциона, гарантии безопасности.
— Это же… — аристократ потёр виски. — Это же фактически международная торговая площадка на территории империи.
— Именно, — кивнул ему. — А теперь представьте логистику. Турки привозят шёлк и специи как депозит, монголы — серебро и меха, джунгары — нефрит и лошадей. Все хотят кристаллы.
Сюсюкин поднял голову от бумаг, с интересом прислушиваясь к разговору.
— Каждому участнику нужны гарантии, — продолжил я. — Что его депозит вернут, если он не выиграет торги. Что товар доставят в целости, что никто не нападёт на караван по дороге домой.
— Боже мой… — выдохнул Булкин. — Вы хотите создать филиал Великого шёлкового пути у себя дома?
— Почему нет? — пожал плечами. — Кристаллы есть, осталось только организовать процесс.
Булкин встал и начал ходить по комнате. Шаги его звучали глухо, стуча по дощатому полу.
— Павел Александрович, вы понимаете, какую бюрократическую машину нужно запустить? — он остановился, повернулся ко мне. — Дипломатические ноты в каждую страну, переговоры с таможенниками. Взятки пограничникам, охрана караванов…
— Для этого у нас есть ваши деньги и связи, — напомнил я.
— А если император запретит? — аристократ снова сел, тяжело дыша. — Если объявит ваши аукционы незаконными?
— А на каком основании? — вмешался Сюсюкин, отрываясь от бумаг. — Господин Магинский имеет автономию. Может торговать, с кем хочет, на своей территории.
— Теоретически да, — согласился Булкин. — Но практически…
— Практически император получит процент с каждой сделки, — перебил я. — Ведь все участники будут платить имперские пошлины за пересечение границы. Казна только выиграет. Во всяком случае, я думаю им это предложить.
Аристократ задумался.
— Сколько раз в год планируете проводить аукционы? — спросил он.
— Четыре, по временам года. Весенний — для мелких партий. Летний — для средних. Осенний — крупные лоты. Зимний — штучные экземпляры особого качества.
— И каждый раз новые участники?
— Постоянные плюс новые. Постоянным — льготы, разрешение на строительство представительств на моей территории, складов для товаров.
Булкин остановился посреди комнаты, уставившись в одну точку.
— Вы хотите построить торговый город, — произнёс он тихо.
— Хочу использовать то, что у меня есть, — поправил я. — Независимость означает возможности, глупо их не использовать.
Я не стал объяснять ещё одну причину. Напасть на дипломатов и торговцев из других стран опасно — они могут объединиться и объявить войну. А такое наша империя не потянет, и придётся действовать очень осторожно.
Во все времена любой город, земля становилась страной, именно начиная с торговли и армии. Чем крепче я буду экономически, тем сильнее. Там на самом деле очень много планов.
— А валюты? — спросил Сюсюкин. — В чём будете принимать оплату?
— Золото — основная валюта, серебро — для мелких сделок. Но можем принимать и товарный обмен — шёлк, специи, оружие. Всё, что имеет ценность и что получится продать дальше.
— Обменные курсы кто будет устанавливать? — не унимался адвокат.
— Рынок. Аукцион же, — усмехнулся я. — Участники сами решат, сколько готовы отдать за лот.
Булкин вдруг рассмеялся — нервно, но искренне.
— Павел Александрович, вы понимаете, что творите революцию в торговле? — он вернулся к столу, плюхнулся в кресло. — Столетиями империя контролировала кристаллы, а вы хотите всё изменить…
Аристократ замолчал. Пальцы его машинально перебирали край салфетки. Глаза смотрели в одну точку, но видно было: мысли работают на полных оборотах.
— Гаврила Давыдович, — позвал я.
— Считаю, — буркнул он, не поднимая голову.
Несколько минут в комнате стояла тишина. Только где-то капала вода да поскрипывали половицы под ногами Сюсюкина, который нервно ходил у стены.
— Павел Александрович, — наконец произнёс аристократ, подняв на меня взгляд. — А вы понимаете, сколько это денег?
— Примерно.
— Нет, вы не понимаете! — он встал, начал расхаживать по комнате. — Давайте посчитаем. Весенний аукцион — скажем, сто участников, плата за участие — миллион с носа. Это сто миллионов сразу.
— Пока не думал, но примерно так, — кивнул я.
— Это ещё цветочки! — продолжал Булкин, размахивая руками. — Дальше торги. Средний лот кристаллов — десять миллионов, а на аукционе пятьдесят лотов. Итого пятьсот миллионов оборот минимум! А если цены взлетят? То… То…
Булкин пошатнулся от осознания, сколько можно заработать. Сюсюкин остановился, уставившись на аристократа.
— Павел Александрович, а вы понимаете, что нас убьют? — голос моего партнёра стал тише. — Как только другие роды поймут масштабы… Нас просто уничтожат.
— Кто именно?
— Да все! — всплеснул руками аристократ.
— И что вы предлагаете? — перебил я.
— Не знаю! — Булкин схватился за голову. — Может, начать потише? Не всё сразу?
— Гаврила Давыдович, — произнёс я мягко. — У меня есть независимая территория, кристаллы, зелья. Рано или поздно кто-то попытается это отобрать. Особенно после того, как мои земли стали автономией. Лучше стать сильным слишком быстро, чем дать врагам время на подготовку.
Аристократ думал. Сейчас решалась судьба не только моего рода, но и его. Со мной у Булкина есть шанс войти даже не в десятку богатейших в империи, а в пятёрку. Рискованно? Дерзко? Да! Пора уже двигаться к своей цели более активно. Построим государство в государстве, а потом завоюем его изнутри.