Мужик повернулся и уставился на меня. Долго смотрел и молчал, изучая взглядом. В его глазах больше не было презрения или высокомерия, только странная смесь удивления, благодарности и чего-то похожего на уважение.
Он сделал шаг навстречу, остановился, протянул руку — широкую, с длинными пальцами, покрытую шрамами.
— Я, Казимир Цепиш, признаю тебя, Магинский, — произнёс торжественно, с достоинством древнего монарха, дарующего титул подданному. — Равным.
— Охренеть! — выдохнул рыженький, его глаза округлились до размера блюдец, а рот приоткрылся в неподдельном изумлении.
Маг повернулся и глянул на закрывшего себе рот дядю Стёпу.
— Ты выполнил своё обещание, — продолжил Казимир, снова обращаясь ко мне. Его голос звучал как-то иначе — глубже, сильнее, богаче оттенками. — Стой… Почему я тут⁈
Последняя фраза прозвучала скорее как утверждение, чем вопрос. Маг оглядывался вокруг, словно только сейчас осознал, что мы не на улице, где приземлились
— Ну, когда прилетели, ты вырубился, — пожал плечами. — Мы тебя притащили бездыханного сюда и освободили.
— Что⁈ — казалось, что маг сейчас разнесёт тут всё или расплачется от унижения.
Его лицо исказилось в гримасе ярости и отчаяния, кулаки сжались так, что костяшки побелели, а вокруг начало формироваться магическое поле. Казимир переживал.
— Судьба, бездушная ты сука! — снова подал голос рыженький, наблюдая эту сцену с нескрываемым наслаждением. — Никогда такого не видел. Магинский, ты нечто…
Его комментарий только подлил масла в огонь. Казимир резко повернулся к алхимику, и на этот раз в его взгляде читалась чистая ярость.
— Я требую от тебя клятву молчания. Никто не должен знать о том, что я был слаб! — зарычал маг низким, угрожающим голосом.
— А ты дашь такую же обо мне и моих способностях. И о том, что у меня есть, — предложил сделку, не дожидаясь требований.
Пара минут, и мы закончили с формальностями — короткими, но обязывающими клятвами, скреплёнными магической силой. Чувствовал, как слова вплетаются в саму ткань реальности, создавая невидимые, но прочные узы обязательств.
— Я готов вернуть свою часть долга, — успокоился Цепиш. Теперь, когда формальности были соблюдены, его голос звучал почти дружелюбно. — Спрашивай.
Уже почти задал первый вопрос, приготовив целый список тем, которые меня интересовали, — о магах высокого ранга, о серой зоне, о Зле и его природе, о барьерах… Но не успел даже открыть рот, как на моей территории прогремел взрыв.
Глава 5
Выскочил из лаборатории. Сердце молотом билось в груди, холодный воздух ударил в лицо, заставляя сощуриться на мгновение. Серый дымок, извиваясь змеёй, поднимался в небо где-то в стороне жилого сектора. Адреналин разлился по венам, заставляя мышцы напрячься в готовности.
Я рванул туда, чувствуя, как магия собирается на кончиках пальцев — тёплая, пульсирующая, готовая вырваться в любой момент.
Теневой шаг. Мир вокруг размылся, словно акварельная картина под дождём. Ощущение было такое, будто меня затянуло в чёрную воронку, а потом выплюнуло на несколько метров вперёд.
Звуки затихли, превратившись в далёкий гул. Я проскакивал мимо людей. Ощущал лишь лёгкое сопротивление, словно проходил через тонкую ткань. Каждый шаг отдавался лёгким покалыванием в ногах и мурашками по позвоночнику.
В голове уже формировались варианты: «Теракт, диверсия, случайный взрыв, чья-то магическая ошибка…» Чутьё подсказывало: первое. Слишком уж напуганы были люди, слишком быстро разбегались.
Остановился. Почувствовал, как подошвы ботинок проскользнули по гравию. Магия уже готова сорваться смертоносным заклинанием.
Мои люди кого-то окружили, образовав плотное кольцо. Напряжение повисло в воздухе. Прибывшие с явной опаской отступали от места инцидента, стараясь держаться подальше. Я протиснулся через толпу, плечом отодвигая растерянных зевак.
— Я требую Магинского! — заявил звонкий, срывающийся от напряжения женский голос.
— Успокойся, — говорил Витас.
Его обычно спокойный тон сейчас звучал напряжённо. Я заметил капельки пота на висках, которые выдавали волнение. Он держал руки на виду, показывая, что не собирается применять силу.
— Мне плевать! Я взорву себя и всех остальных! Только подойдите, попытаетесь выстрелить… Мой палец перестанет давить на рычаг, и мы все тут поляжем, — продолжал голос, пока я расталкивал последних зевак, стоящих между мной и эпицентром конфликта.
Наконец, протиснулся в первый ряд и замер, уставившись на доморощенного террориста. Передо мной стояла девушка — хрупкая, с напряжённым, бледным лицом и решительным взглядом. На ней было шерстяное платье цвета осенней листвы, добротное, но слегка потрёпанное по краям. Тяжёлые кожаные сапожки с потёртыми носами покрывал тонкий слой дорожной пыли. Рыжие волосы были собраны назад в тугой хвост, открывая высокий лоб с испариной. Серое пальто с потрёпанными рукавами расстёгнуто. Взгляду открылась её дрожащая рука, сжимающая какое-то устройство с рычагом. Разные глаза — один голубой, другой карий — смотрели на охотников, а между бровями залегла глубокая вертикальная морщинка.
Чёрт, это же Саша! Бывшая протеже Жмелевского. Какого хрена она тут делает, да ещё и с бомбой?
— Где Магинский? — повысила голос девушка, её рука с устройством заметно дрожала.
Я осмотрелся, оценивая ситуацию. Взрыв прогремел метрах в десяти отсюда. Образовались небольшой кратер и обугленная земля. Демонстрация серьёзности намерений?.. Пострадавших вроде бы нет, только испуганные люди и несколько человек с лёгкими ссадинами от разлетевшихся камней.
Какого хрена эта дурочка сюда припёрлась со взрывчаткой? Неужели её прислал Жмелевский? Слишком топорно для него.
— Саша! — позвал девушку, выступая вперёд.
Глаза расширились, когда она увидела меня. Дрожь в руке усилилась.
Жестами я показал всем отойти на безопасное расстояние. Сделал резкий взмах рукой, приказывая убрать людей. Витас понимающе кивнул, и мои охотники начали пятиться назад, сдвигая зевак подальше от опасной зоны. Воздух наполнился шорохом шагов и приглушёнными голосами.
Я медленно приближался к девушке — шаг за шагом, как к дикому зверю. Рассчитал в голове несколько вариантов развития событий. Из неё как-то сделали смертника? Жмелевский? Ментальная магия? Но это слишком явно, тем более требовать именно меня… Либо тупая месть, либо ещё более тупая попытка манипуляции.
Прикинул расстояние, которое, по идее, смогу преодолеть теневым шагом в случае чего. Оценил возможность устранения Сашеньки. Один точный удар, но слишком рискованно с этим детонатором. Нужен другой подход.
— Ты… — её губы задрожали, а в разноцветных глазах заблестели слёзы. Они отразили свет послеполуденного солнца, делая её взгляд ещё более драматичным.
— Что ты хотела? — спросил я мягким голосом, таким, которым обычно разговаривают с испуганными детьми или душевнобольными.
Не сводил глаз с её руки с детонатором. Костяшки побледнели от напряжения.
— Всё ты! — повысила она голос, и по щеке скатилась первая слеза. — Зачем ты меня отпустил? Зачем дал свободу?
Поднял бровь, чувствуя, как внутри разливается раздражение. Вот это предъява… Я её, видите ли, освободил, а она недовольна! Какая благодарность.
— Меня ограбили и забрали все деньги и кристаллы, — шмыгала носом Саша, её голос дрожал и прерывался. — Жмелевский объявил предательницей и даже видеть не захотел. У него новая игрушка… А старая больше не нужна.
Чуть открыл рот и тут же закрыл. Даже не знаю, что ей ответить на это. Часть меня хотела рассмеяться от абсурдности ситуации, другая — придушить за такую наглость. Пришла ко мне, угрожает моим людям, и всё потому, что не справилась со своей взрослой жизнью?
— Ты получила то, что хотела, — пожал плечами, стараясь не делать резких движений. — А если оказалась не готова к… Это не моя проблема.
— Я знаю! — зарыдала она ещё сильнее. Плечи затряслись, а рука с детонатором опасно дёрнулась.
В голове «спорили» несколько позиций. Первый — внутренний хомяк, засранец везде искал выгоду. Саша — магический усилитель. Раз она потерялась, запуталась и взрослая жизнь её напугала, нужно забрать себе. Усилители магии редки, особенно естественные, как она.
С другой стороны, рациональная часть меня искренне спрашивала: «Какого хрена? Она угроза. Пришла на мою землю и начала угрожать людям. А жива лишь потому, что никто не пострадал от её действий».
Ветер трепал выбившиеся из причёски Саши пряди, где-то вдалеке каркали вороны. Время словно растянулось, пока я принимал решение.
— И что ты хочешь? — задал следующий вопрос, отмечая, как её зрачки расширились от надежды.
— Прими меня в род! — девушка упала на колени прямо на каменистую землю, не обращая внимания на боль. Детонатор всё ещё был зажат в её руке. — Я готова выполнять всё, что прикажете. Я буду полезной. Я… я… Мою жизнь испортили! Сделали меня инструментом, который не может быть самостоятельным.
Огляделся. Сука! Все смотрят так, словно я просто обязан утешить девушку и помочь ей. В глазах некоторых женщин читалось сочувствие, мужчины смотрели выжидающе.
Трогает ли это меня? Вообще нет. Мой род — мои правила! У нас авторитарный режим, а не благотворительная организация.
Продолжал взвешивать все за и против, словно складывая уравнение со множеством переменных. Уже есть несколько вариантов, как она может стать очень полезной мне лично и в роду тоже. И её ценность перевешивает… ошибку, которую Саша совершила. Усилитель магии в моём подчинении — это немалый бонус.
— Хорошо! — кивнул, наблюдая, как лицо девушки озарилось облегчением и благодарностью. — Обезвредь бомбу, и мы с тобой продолжим.
— Я… не умею! — заявила Сашенька, и в её глазах снова мелькнул страх.
Да твою мать! Вот же дура… Из таких, как она, идеальные террористы выходят — глупые, импульсивные, совершенно не думающие о последствиях. Придётся разбираться самому…