Всё складывается даже лучше, чем я планировал. Словно сама судьба играет на моей стороне, подкидывая козыри один за другим. Всего-то надо было чуть не помереть пару десятков раз, быть на грани, рисковать телом, душой, и вот результат. Повторил бы я такое? Да!
Это не безрассудство, а холодный расчёт. Риск всегда оправдан, если выигрыш превосходит потери. И сейчас я стою в зале монгольского дворца, с кристаллом подчинения монстров в поясе, с титулом ноён тайжи, с армией в двадцать тысяч воинов и обещанием ещё ста тысяч в поддержку. Игра стоила свеч.
Военный совет тут же продолжился. Хан отдавал приказы, военачальники спорили о маршрутах, снабжении, стратегии. Голоса сливались в единый гул, похожий на жужжание гигантского улья. Жаслан тихо переводил мне основные моменты, но я уже думал о своём.
Время на мои дела есть. Пока войско соберётся, я закончу с серыми зонами. Все формальности могут подождать, главное уже решено: мы союзники, друзья, братья по оружию.
Я незаметно отступил назад, позволяя монголам заниматься своими делами. Они знали все нюансы, не нуждались в моём вмешательстве. Спустился с возвышения, где стоял трон, в более тихую часть зала.
Хоть внешне не показывал, всё внутри меня клокотало. Буря эмоций, планов, предвкушений. Хотелось как можно быстрее уединиться и поглотить кристалл подчинения монстров. Пальцы непроизвольно касались пояса, где хранился артефакт, словно проверяя, не исчез ли он. Скорей бы наконец-то перейти на следующий ранг в этой магии, ощутить новую силу, новые возможности. Кристалл пульсировал теплом, словно он так же жаждал слияния, как и я.
Жаслан, Бат, моя шаманка и остальные приблизились ко мне, будто почувствовав желание поговорить. Их лица выражали смесь уважения, интереса и настороженности. Они видели всё происходящее в зале, слышали предложения хана, его щедрость, признание меня равным. Но не понимали до конца, что всё это значит для них, для нашего путешествия и будущего.
— Господин, — поклонился охотник. — Поздравляю вас с титулом!
Точно, я и забыл про него. Слишком много всего свалилось: титулы, земли, войско — голова шла кругом от возможностей и обязанностей. Граф, бей, саджак, теперь ещё и ноён тайжи. Расту…
Мой взгляд скользнул по лицам сопровождающих — уставшим, но довольным. Они прошли через многое вместе со мной, выжили там, где другие погибли.
Шаманка поклонилась и начала говорить. Слова текли, как горный ручей, быстрые, звонкие, непонятные для меня.
— Она рада, что встретила вас на своём пути, — перевёл мне Жаслан, стоя чуть позади шаманки. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах мелькнуло что-то похожее на гордость. — Хочет, чтобы вы её не выгоняли и позволили пойти с остальными на ваши земли.
Я изучал девушку, пока Жаслан переводил. Красивая и упрямая, своенравная, опасная — такая пригодится в моём роду.
— Хорошо, — кивнул я, и на лице шаманки расцвела улыбка.
— Она готова служить и умереть за вас. Если захотите, то родит вам сильного сына, — перевёл Жаслан.
— Хоро… — остановился. — Что?
Девушка хитро улыбалась.
Тут подошёл Бат и обнял меня. Его огромные руки сомкнулись вокруг моих плеч в медвежьем объятии. Оно вышло коротким, но крепким, выражающим больше, чем любые слова.
Что за проблема у женщин? Может, в этом мире есть какой-то период, когда всем срочно нужно выйти замуж и родить? Ольга, теперь эта… Я им что, бык-осеменитель? Бат разрядил обстановку. Но даже думать об этом не хочу.
Потом остальные выжившие из нашей группы окружили меня. Их было немного — горстка тех, кто начал путешествие. На лицах — шрамы, следы усталости, но и гордость. Они выжили, они были рядом с человеком, которого признал сам хан.
Глянул на них и улыбнулся. Ещё недавно мы встретились, и эти люди сопровождали меня, не зная, во что ввязываются. По дороге многих потеряли. Я не из сентиментальных, но сейчас почувствовал что-то похожее на привязанность. Эти воины доказали свою верность, свою полезность. Они станут ядром моего влияния среди новых подчинённых, мостом между моими и монгольскими землями.
Повернулся и глянул на хана. Вот же хитрый засранец! Есть ещё кое-что, что он не выполнил из наших договорённостей, — обучение меня приручению призрачных монстров. Думал, я забуду? Фигушки!
Старик стоял в окружении советников, раздавая приказы, но его взгляд то и дело возвращался ко мне. Он чувствовал, знал мои мысли. В глазах мелькнула искра понимания, и хан едва заметно кивнул, подтверждая наш негласный договор.
Это ещё одна причина, чтобы он отправился ко мне на земли. По дороге потренируюсь, освою новую магию, стану сильнее. Да и капище, где я его нашёл… Хочется попробовать прихватить с собой десяток духов воинов. Почему бы и нет? Я же шаман как-никак.
«Тварей много не бывает», — повторил про себя, ощущая, как губы сами растягиваются в улыбке. Это стало моим негласным девизом. Чем больше сил под моим контролем, тем выше безопасность, тем шире свобода действий.
Ладно, празднования и планы хороши, но мне нужно время наедине с кристаллом, нужно пространство, тишина.
— Мне бы комнату новую, — сказал я Жаслану, и мой голос звучал обыденно.
— А что случилось с покоями великого хана? — напрягся монгол. Его брови сдвинулись, образуя глубокую складку, глаза сузились.
— Они… — задумался, подбирая слова. Не стоит вдаваться в подробности моих проверок силы магии. — Немного пострадали.
— Вы разрушили покои хана? — смотрел на меня охотник, и в его тоне звучало неподдельное изумление, почти ужас. — Им несколько сотен лет. Они впитали историю моего народа, там умерли несколько ханов. Кровать, ковры, гобелены, мебель — всё хранило историю монголов.
— Кх-кхм, — откашлялся, придавая лицу максимально невинное выражение. — Это не я. Несчастный случай.
Жаслан смотрел недоверчиво, но спорить не стал. Он кивнул, принимая объяснение, хотя явно не верил ни единому слову. Развернулся и пошёл выполнять поручение, его походка и осанка выражали молчаливый укор.
Кто виноват, что там так всё легко загорелось? Строители! Не предусмотрели пожарную безопасность.
Пока Жаслан был занят поиском мне новых хором, я поглаживал кристалл подчинения монстров через ткань пояса. В голове ещё роились вопросы: «Почему хан так просто его отдал? Неужели у них прервалась линия тех, кто может использовать кристаллы? Поэтому хотел меня сделать наследником?»
Теории формировались и распадались. Тимучин хоть и искренен в своих чувствах и благодарности, но он правитель и думает о своём народе и будущем. Значит, выходит, у них не осталось никого, кто мог бы воспользоваться этой штукой.
Или… Скорее всего, Цэрэн, она могла использовать камень. А теперь, когда уничтожена (надеюсь), кристалл потерял свою ценность для монголов. Нет пользователя — нет пользы. Лучше отдать мне как часть союза, чем хранить бесполезный артефакт.
Вернулся Жаслан, его шаги были быстрыми, деловитыми, лицо выражало смесь смирения и раздражения. Он всё ещё не мог поверить в разрушение исторических покоев, но выполнил свой долг.
— А где Наран? — спросил я, вспомнив об ублюдке-шамане.
— Убежал, — поморщился Жаслан, и его лицо на мгновение исказилось гримасой отвращения. — Взял своих людей и ушёл к джунгарам.
— Плохо! — покачал головой, оценивая новую угрозу.
Значит, один обиженный урод ещё жив. То, что он хочет моей смерти… Тут даже шаманом быть не нужно, чтобы понять. Ладно, пересечёмся. Рано или поздно дороги сойдутся, и тогда мы посмотрим, кто сильнее.
Жаслан провёл меня по коридорам дворца к новым покоям. Стены из тёмного дерева, украшенные резьбой, тяжёлые ковры на полу, приглушающие шаги, редкие факелы, создающие островки света в океане теней. Дворец дышал историей, властью.
Новая комната была меньше покоев хана, но всё равно просторной. Широкая кровать с меховым покрывалом, стол из тёмного дерева, несколько сундуков, шкуры на полу, окна, затянутые промасленной бумагой.
Я закрыл за собой дверь и сел на кровать, достал кристалл подчинения монстров.
— Наконец-то, — улыбнулся, ощущая, как предвкушение разливается по телу горячей волной.
Кристалл лежал на ладони — холодный на вид, но тёплый на ощупь. Поверхность гладкая, идеальная, словно отполированная веками. Внутри — движение, постоянное, завораживающее, будто облака тумана или дыма, переливающиеся всеми оттенками синего.
Закрыл глаза и активировал магию. Сосредоточился на своей силе, на нише, отвечающей за подчинение монстров. Почувствовал, как энергия собирается в груди, поднимается по горлу, растекается по рукам к кристаллу.
Камень тут же отреагировал — потеплел сильнее, почти обжигая ладонь. Ниша, отвечающая за подчинение монстров, увеличилась. Расширилась, словно лёгкие, вдохнувшие полной грудью после долгого пребывания под водой.
Внутри предвкушение сменилось эйфорией. Я сосредоточил всю энергию и пустил её в кристалл. Направил поток магии, будто реку в новое русло. Яркий свет вспыхнул между пальцами, такой сильный, что проникал даже сквозь закрытые веки. Комната наполнилась голубоватым сиянием.
Внутри пространственного кольца мои монстры завыли. Почувствовал их реакцию, волнение, страх и возбуждение. Даже девушки вскочили и задрали головы, словно почуяв перемену в хозяине.
Тепло. Горячо, обжигает. Потянул силу обратно, но уже не просто свою — жадно и сразу всё. Хотел впитать каждую каплю магии, каждую искру силы.
Буквально одно мгновение, и кристалл распался на тысячи крошечных осколков, сверкнувших в воздухе, словно звёзды, прежде чем превратиться в пыль. Серебристая пыль упала на пол, мерцая в последний раз, прежде чем погаснуть навсегда.
Я смотрел на пустые ладони, но не чувствовал разочарования. Кристалл выполнил свою функцию — передал свою силу. Теперь эта магия была частью меня, не нуждалась во внешнем носителе. Следующий камень — у джунгаров, потом у Зейнаб и у императора заберу.
Пора посмотреть, что там с моим рангом подчинения монстров. Закрыл глаза и сосредоточился, погружаясь в источник. Мир качнулся, словно под ногами разверзлась бездна. Тот же вибрирующий звук, как тогда, когда «оно» или хрен пойми кто пришло за симбиозом руха и Зла, только сейчас изнутри.