Воздух наполнился воем ветра — пронзительным, будто капище внезапно оказалось в самом сердце зимней бури. Снег уже не падал, а летел горизонтально, хлёсткими струями врезаясь в чёрные силуэты, ослепляя, дезориентируя. Холод проникал даже сквозь защиту теней. Их движения становились всё более скованными, чёрная субстанция тел замедлялась, превращаясь в вязкую массу.
Я сжал ладонь в кулак, концентрируя энергию. Температура упала ещё ниже — настолько, что металлические детали на одежде начали потрескивать. Резким движением выбросил руку вперёд, словно метая невидимое копьё.
Тени замирали одна за другой, превращаясь в жуткие ледяные статуи. Гусеницы не теряли времени: их паутина опутывала незамороженные фигуры. Десять, двадцать, тридцать… Счёт шёл на десятки. Вскоре капище превратилось в причудливый музей ледяных скульптур или живых коконов.
Но не все попались в ловушку. Несколько наиболее опытных воинов прорвались сквозь метель, уклонились от паутины, избежали заморозки. Они двигались ко мне.
Источник внутри опустошался с пугающей скоростью. Заларак пульсировал всё медленнее, чёрная линия на руке потускнела. Ещё немного, и сила иссякнет полностью.
Три тени окружили меня, сжимая кольцо. «Время для плана Б», — решил я, чувствуя полное истощение магического резерва.
Сосредоточился на огненной магии, пока ещё есть хоть что-то. Пламя вспыхнуло в моём сознании — яркое, живое, танцующее. Визуализировал точку в пространстве за спиной ближайшей тени, отправил туда искру огня. Яркая вспышка на долю секунды ослепила противников. В тот же миг я активировал теневой шаг.
Мир вокруг смазался. Тело будто растворилось, потеряло материальность. Ощущение свободного падения, головокружительный полёт сквозь свёрнутое пространство. И вот я уже стою за спиной врага — там, где секунду назад вспыхнула огненная искра.
Ещё вспышка, снова перемещение. После каждого прыжка — короткий, выверенный удар, не смертельный, но выводящий из строя. Я мелькал в пространстве капища, словно призрак. Появлялся то тут, то там, никогда не оставаясь на одном месте дольше секунды. Глаза теней метались по сторонам, пытаясь уследить за моими перемещениями.
Голова начала кружиться. Теневой шаг требовал концентрации, истощал не только магические, но и физические резервы. Мышцы горели от напряжения, дыхание становилось всё более частым.
«Шесть прыжков подряд — мой предел», — напомнил себе, чувствуя, как дрожат от усталости ноги.
Ещё прыжок и ещё — сбился со счёта. Мир вокруг превратился в размытую карусель, в центре которой был только я и мои цели.
Несколько секунд непрерывного движения на грани возможностей тела и разума. Наконец, последняя тень рухнула без сознания, и я смог остановиться. Колени подкосились, но устоял. От тела шёл пар — густыми клубами поднимался в морозном воздухе капища. Сердце колотилось так, словно вот-вот проломит рёбра. Но я улыбался.
Медленно выпрямился, обводя взглядом поле боя. Теперь это моё капище, мои правила. Десятки теней покоились в ледяных саркофагах или опутанные паутиной. Остальные валялись на земле без сознания. Ни одного погибшего. Чистая работа, абсолютный контроль.
Гусеницы деловито ползали между поверженными врагами, укрепляя свою паутину. Некоторые из них уже начали оплетать и тех, кто был без сознания, создавая своеобразные коконы.
Я потёр руку с чёрной отметиной. Заларак был истощён, почти не откликался на прикосновение. Источник внутри пуст, как выжатый лимон. Потребуется время и немало кристаллов, чтобы восстановить его.
Но оно того стоило. Элитная гвардия теней императора… Лучшие из лучших, смертоносные убийцы, наводящие ужас на весь континент, теперь лежат у моих ног.
«Надеюсь, Его Императорское Величество оценит иронию», — промелькнула мысль.
Я расправил плечи. От недавней усталости не осталось и следа, лишь холодное удовлетворение человека, выполнившего сложную задачу с максимальной эффективностью.
Обернулся на голос. Старик покачал головой, словно не веря своим глазам.
— Неплохо! — повторил он, в хриплом тоне слышалось неподдельное уважение. — Даже очень неплохо, русский.
Губы сами собой растянулись в усмешке.
Метель тем временем стихла, снежинки медленно таяли в воздухе, превращаясь в мельчайшие капли воды, зависающие в пространстве капища. Красиво, почти медитативно, но времени любоваться нет. Пора переходить ко второй части плана.
Белый диск, где заточена сотня бестелесных сущностей. Сотня опытных стратегов и тактиков, которые могут стать либо мощнейшим оружием, либо смертельной угрозой, если вырвутся из-под контроля.
Пальцы коснулись гладкой поверхности. Холод пробежал по коже, поднимаясь от кончиков к плечу, а затем устремляясь к сердцу. На мгновение дыхание перехватило, а перед глазами заплясали цветные пятна. Серебристые нити энергии протянулись. Барьеры внутри кольца дрогнули, истончились, а затем растворились, словно туман под лучами восходящего солнца.
Воздух на капище сгустился, наполнился статическим электричеством. Волосы на затылке встали дыбом, по коже пробежали мурашки. Свет собрался в шар, который начал расти, увеличиваться, становиться всё более материальным, а затем взорвался.
Появились они — сотня бестелесных духов, генералов древности. Полупрозрачные силуэты, лишённые плоти. Некоторые были одеты в старинные доспехи, другие — в церемониальные одежды. Их лица, размытые временем, сохраняли следы былого величия: гордые профили, властные линии челюстей, пронзительные глаза. Они парили в воздухе вокруг меня, образуя идеальный круг. Без слов, без звуков, но я чувствовал их внимание, их ожидание, их голод.
Медленно поднял руку, указывая на застывшие в ледяных оковах тени и тех, которые лежали без сознания.
«Займите тела и впитайте сущности», — приказ прозвучал не вслух, а в ментальном пространстве, связывающем меня с духами.
Эффект был мгновенным. Духи рванули вперёд, словно стая хищных птиц, увидевших добычу. Воздух наполнился серебристыми росчерками, когда они устремились к своим новым вместилищам.
Первый дух достиг ближайшей обездвиженной тени. Без колебаний он нырнул в чёрное тело, исчезая в нём, словно капля воды в песке. За ним последовали второй, третий, десятый… Один за другим духи вселялись в тела теней, и капище наполнилось невидимой борьбой воль и сущностей.
Первый крик разорвал тишину — пронзительный, полный агонии и отчаяния. Ледяной кокон, сковывавший одну из теней, треснул, когда тело внутри выгнулось дугой, напрягаясь до предела. Вслед за первым криком раздался второй, третий, десятый… Вскоре капище наполнилось какофонией боли и смятения.
Тела дёргались, словно марионетки в руках неумелого кукловода. Конечности выкручивались, мышцы напрягались до такой степени, что под кожей проступали вены. На лицах застывали гримасы мучительной агонии.
Некоторые тени пытались сопротивляться. Их глаза вспыхивали то чёрным, то серебристым светом, когда две сущности боролись за контроль над одним телом. Они катались по земле, царапая её ногтями. Другие сдавались сразу. Их тела обмякали на мгновение, а затем начинали двигаться по-новому — с другой осанкой, иными жестами, чужеродной грацией.
Одна из теней особенно яростно сопротивлялась вторжению. Её тело билось в конвульсиях, изо рта шла пена, глаза закатились. Кожа на груди вздулась, словно под ней что-то шевелилось, пытаясь вырваться наружу.
А я просто стоял и наблюдал за происходящим. Ни один мускул на моём лице не дрогнул, хотя внутри я испытывал странную смесь удовлетворения и отстранённого научного интереса. Боковым зрением заметил, как Тимучин смотрит на меня — с уважением и вместе с тем лёгким опасением.
Пять минут, наполненных криками и стонами, извивающимися телами и борьбой сущностей. Пять минут первобытного хаоса, постепенно сменяющегося порядком. Последнее тело прекратило свои метания, последний крик затих. На капище воцарилась странная, почти благоговейная тишина.
Сотня фигур в чёрных одеждах стояла ровными рядами, выпрямившись и глядя на меня серебристыми глазами. Духи полностью поглотили сущности теней, вытеснив прежних обитателей и заняв их места.
Я дёрнул уголком губ в довольной усмешке — маленький жест, почти незаметный со стороны, но полный внутреннего удовлетворения. План сработал даже лучше, чем ожидалось.
— Опасный ты человек, русский, — заявил Тимучин. — Им необязательно было пожирать души. Могли бы просто вытолкнуть и занять оболочку. Быстрее, эффективнее.
— Правда? — спросил с лёгкой иронией, словно разговаривал с учителем, который поймал смышлёного, но непослушного ученика. — Что ж ты раньше не сказал?..
Тимучин усмехнулся, в его глазах плясали озорные искорки.
— У меня свои счёты с этими господами, — пожал я плечами.
— Лучше тебе не переходить дорогу, — сказал он, но в голосе слышалась скорее гордость, чем предостережение. — Прямо как мне.
Старик сделал паузу, а затем его лицо расплылось в хитрой улыбке.
— И вообще, скажи честно, — он понизил голос, — ты просто завидовал, что у меня есть личная гвардия, а у тебя нет?
Окинул взглядом морщинистое лицо хана, его хитрую улыбку, проницательные глаза.
— Как ты угадал? — ответил в тон, с наигранной серьёзностью, которая лишь подчёркивала сарказм. — Всю дорогу не могу на это смотреть и зубами скребу от зависти.
Приложил руку к сердцу в притворно драматическом жесте, словно признаваясь в тяжком грехе.
Смех Тимучина распространился по капищу, наполнив пространство раскатистым эхом. Старик запрокинул голову, его плечи тряслись от хохота. Когда он наконец успокоился, то хлопнул меня по плечу с неожиданной для столь почтенного возраста силой.
— А-а-ха-ха-ха! — гулко разнеслось по капищу. — Молодец! Ладно, идём.
Он развернулся, но затем остановился и обвёл взглядом замерших в строю воинов.
— А что с ними делать будешь? — спросил через плечо, кивая на мою новую гвардию.
Я перевёл взгляд на застывших в ожидании воинов. Сотня элитных бойцов, каждый из которых обладает весомым опытом двух существ — тени и древнего генерала. Сила, дисциплина, преданность — всё в одном флаконе.