Маура неотрывно смотрела на лес. Все лучше, чем разговоры с этой ужасной женщиной.
– Ну, это просто как идея. Наверняка вы уже нашли, где переночевать сегодня.
Так вот к чему она клонит! Маура обернулась и посмотрела на нее:
– На самом деле мне негде остановиться. В мотеле «Вид на пристань» свободных мест нет.
Женщина ответила еле заметной улыбочкой:
– И так везде.
– Мне сказали, что можно поискать в Элсуорте.
– Да? Неужели вам охота тащиться в такую даль? В темноте будете ехать еще дольше. Там дорога сплошь серпантин. – Мисс Клаузен указала на кровать. – Я могла бы предложить вам свежее белье. А стоимость будет такая же, как в мотеле. Если, конечно, вы хотите.
Маура перевела взгляд на постель и почувствовала, как по спине пробежал холодок. «Здесь спала моя сестра».
– Ну что? Согласны?
– Я не знаю…
Мисс Клаузен хмыкнула:
– Сдается мне, что у вас нет выбора.
Маура стояла на крыльце и наблюдала, как исчезают за пеленой деревьев огоньки пикапа Бритты Клаузен. Она на мгновение задержалась в сгущающейся темноте, вслушиваясь в трели сверчков, шорохи листьев. За спиной что-то скрипнуло, и, обернувшись, она увидела, как, словно потревоженные призраком, дернулись качели. Она вздрогнула, зашла в дом и, уже собираясь запереть дверь, обмерла. И вновь почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
На двери было четыре замка.
Она уставилась на две цепочки, щеколду и засов. Медные пластины блестели, винты еще не проржавели. «Новые замки». Маура заперла дверь, навесила обе цепочки. Металл под ее пальцами казался ледяным.
Она зашла в кухню и зажгла свет. Увидела потертый линолеум на полу, маленький обеденный стол со старой посудой. В углу заворчал холодильник. Но внимание Мауры привлекла задняя дверь. На ней было три замка, тускло поблескивали медные пластины засовов. Сердце учащенно забилось, когда она запирала замки. Затем она обернулась и с удивлением увидела в кухне еще одну запертую дверь. Куда вела эта?
Она отодвинула засов и открыла дверь. Узкая деревянная лестница спускалась в темноту. Снизу подул прохладный ветерок, запахло сырой землей. Она почувствовала покалывание с задней стороны шеи.
«Подвал. Зачем было запирать дверь в подвал?»
Она закрыла дверь и задвинула засов. И только тогда заметила, что этот засов отличался от остальных – он был ржавым, старым.
Теперь ей захотелось проверить, надежно ли заперты окна. Анна была так напугана, что превратила этот дом в крепость, и Маура ощущала ее страх в каждой комнате. Она осмотрела задвижки на кухонных окнах, после чего направилась в гостиную.
Только убедившись в том, что во всем доме окна заперты, она принялась обследовать спальню. Начала с гардероба. Медленно передвигая вешалки, она рассматривала каждый предмет одежды, мысленно отмечая, что все наряды были ее размера. Она сняла с вешалки платье – черное трикотажное, элегантного кроя, ей и самой такие нравились. Она представила себе, как Анна стоит в магазине и рассматривает это платье. Изучает ценник, прикладывает наряд к себе и смотрится в зеркало, думая: «Вот это мое».
Маура расстегнула свою блузку, сняла брюки. Влезла в черное платье и, застегивая молнию, ощутила нежное прикосновение ткани, которая обтянула ее бедра, словно вторая кожа. Она повернулась к зеркалу. «Вот что увидела Анна», – промелькнула в ее голове. То же лицо, та же фигура. Интересно, она тоже сетовала по поводу полнеющих бедер, первых признаков надвигающегося среднего возраста? Смотрела на себя сбоку, проверяя, насколько плоский у нее живот. Все женщины исполняют у зеркала один и тот же ритуальный танец, поворачиваясь то так, то этак. «Не кажусь ли я толстой сзади?»
Оглядывая себя с правой стороны, она замерла и уставилась на волосок, прилипший к ткани. Потом сняла его и поднесла к лампе. Он был такой же черный, как у нее, но длиннее. Волос покойницы.
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Она подошла к ночному столику и замерла, вслушиваясь в телефонную трель, казавшуюся невыносимо громкой в тишине дома. Не дожидаясь четвертого звонка, она сняла трубку:
– Алло! Алло!
Послышался щелчок, потом частые гудки.
«Наверное, ошиблись номером, – подумала она. – Вот и все».
На улице усилился ветер, и даже сквозь закрытые окна было слышно, как стонут деревья. Но в доме было так тихо, что в ушах отдавался стук собственного сердца. «Такими были твои ночи? – задалась она вопросом. – В этом доме, окруженном темным лесом?»
В ту ночь, прежде чем лечь в постель, она заперла дверь спальни и забаррикадировала ее стулом. Испытывая легкий стыд из-за своей трусости, она не могла не признаться в том, что здесь острее чувствовала опасность, нежели в Бостоне, городе, наводненном хищниками в человеческом обличье, которые были куда опаснее любого зверя, обитавшего в здешних лесах.
«Анне тоже было страшно».
Она чувствовала этот страх, до сих пор витавший в доме с надежными запорами на дверях.
Маура проснулась от звука, похожего на визг. Какое-то время лежала с открытыми глазами, судорожно глотая воздух, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Это всего лишь клич совы, нет причин паниковать. В конце концов, кругом лес, и немудрено, что здесь воют звери. Простыни были влажными от пота. Перед сном она закрыла окно, и воздух в спальне был спертым, душным. «Мне нечем дышать», – подумала она.
Она встала и распахнула окно. Постояла, жадно глотая свежий воздух и глядя на деревья, которые серебрились в лунном свете. Все казалось неподвижным, лес снова притих.
Она вернулась в постель и на этот раз проспала до рассвета.
Дневной свет разом все изменил. Она услышала пение птиц, а выглянув в окно, увидела двух оленей, которые пробежали по лужайке в лес, помахивая своими белыми хвостами. Теперь, когда в комнату ворвалось солнце, стул, приставленный к двери накануне ночью, показался Мауре нелепостью. «Никому не расскажу об этом», – подумала она, возвращая его на место.
Зайдя в кухню, она сварила себе кофе из зерен, которые нашла в холодильнике. Кофе Анны. Наливая крепкий напиток в кружку, она с наслаждением вдыхала бодрящий аромат. Все, что ее окружало, было приобретено Анной. Попкорн и спагетти. Просроченные упаковки персикового йогурта и молока. Каждый продукт символизировал мгновение в жизни ее сестры, когда она стояла перед полками в супермаркете и думала: «Это мне тоже пригодится». А потом, возвращаясь, выгружала продукты из пакетов. Заглядывая в кухонные шкафчики, Маура словно видела руку сестры, которая заботливо расставляла на полках, покрытых цветастой бумагой, баночки с тунцом.
Она вышла с кружкой на крыльцо и, потягивая кофе, принялась разглядывать садик, расцвеченный солнечными лучами. «Какое все зеленое, – восхищалась она. – Трава, деревья, сам свет. Наверху, в кронах деревьев, щебечут птицы. Теперь я понимаю, почему ей захотелось жить здесь. Просыпаться по утрам и дышать этим лесом».
Внезапно птицы вспорхнули с деревьев, встревоженные посторонним звуком – глухим урчанием бульдозера. Маура не видела самой машины, но было ясно, что отвратительно грохочущий бульдозер работает где-то очень близко. Она вспомнила, как мисс Клаузен говорила, что по соседству расчищают участок для строительства. Прощай, мирное воскресное утро.
Она спустилась с крыльца и обошла дом с другой стороны, пытаясь разглядеть бульдозер сквозь деревья, но заросли были слишком густыми. Посмотрев под ноги, она увидела следы зверей и сразу же вспомнила двух оленей, проскочивших мимо окна ее спальни. Она пошла по следам вдоль дома, отмечая другие признаки их визита – помятые листья хосты, высаженной по периметру дома, и удивляясь отваге этих животных, не побоявшихся почти вплотную приблизиться к жилищу. Она дошла до задней части дома и резко остановилась, увидев другую цепочку следов. Они не были похожи на оленьи. На мгновение она оцепенела. Сердце учащенно забилось, а руки крепче сжали чашку. Ее взгляд устремился на землю под одним из окон и остановился на цепочке свежих отпечатков.
Там, где следы подошв пропечатались особенно четко, недавно кто-то стоял и заглядывал в окно.
В окно ее спальни.
11
Спустя сорок пять минут по грязной дороге подкатил патрульный автомобиль полиции Фокс-Харбора. Он остановился прямо возле дома, и из него вышел полицейский лет пятидесяти с лишним, с бычьей шеей и расползающейся по макушке лысиной.
– Доктор Айлз? – Он протянул Мауре свою мясистую руку. – Роджер Грешэм, комиссар полиции.
– Я не думала, что удостоюсь визита самого комиссара.
– Знаете, мы как раз собирались заехать сюда, когда поступил ваш звонок.
– Мы?
Она нахмурилась, заметив, как еще один автомобиль, «форд-эксплорер», свернул с дороги и затормозил рядом с машиной Грешэма. Водитель вышел и помахал ей рукой.
– Здравствуйте, Маура! – приветствовал ее Рик Баллард.
Она немного помолчала, глядя на детектива и удивляясь его внезапному появлению.
– Я и не знала, что вы здесь, – произнесла она наконец.
– Я приехал вчера вечером. А вы давно здесь?
– Со вчерашнего дня.
– Вы ночевали в этом доме?
– В мотеле не было свободных мест. Мисс Клаузен, местный риелтор, предложила мне переночевать здесь. – Она немного помолчала. И добавила, словно оправдываясь: – Она сказала, что полиция закончила с формальностями.
Грешэм фыркнул:
– Бьюсь об заклад, она взяла с вас плату за ночлег. Я прав?
– Да.
– Эта Бритта та еще штучка. Дай ей волю, она сдерет с вас даже за воздух. – Повернувшись к дому, он спросил: – Ну и где вы нашли эти следы?
Маура повела полицейских за угол дома. Они старались не сходить с дорожки, внимательно осматривая землю вокруг. Бульдозер затих, и теперь тишину нарушал лишь шорох листьев под ногами.
– Здесь свежие оленьи следы, – заметил Грешэм.
– Да, сегодня утром пробегала пара оленей, – сказала Маура.
– Возможно, это их следы сбили вас с толку.