Женщина тяжело опустилась на стул, словно пребывая в прострации. Капюшон дождевика соскользнул с ее головы, обнажив ежик седых волос. В этом безразмерном балахоне она казалась еще более миниатюрной и старой. Женщина, съежившаяся от возраста, одной ногой стоящая в могиле.
– Теперь никто не захочет купить у меня этот дом, – пробормотала она. – Все узнают о том, что здесь произошло. И я не смогу избавиться от этой чертовой недвижимости.
Маура села напротив нее:
– Почему моя сестра захотела снять именно этот дом? Она вам сказала?
Ответа не последовало. Мисс Клаузен все трясла головой, не в силах оправиться от потрясения.
– Вы сказали, что она увидела на дороге табличку с надписью «Продается». И позвонила в ваше агентство.
Она наконец кивнула:
– Совершенно случайно.
– Что она вам сказала?
– Она хотела узнать как можно больше об этом доме. Кто жил там раньше, кто владел им до меня. Сказала, что подыскивает недвижимость в наших краях.
– Вы рассказали ей про Лэнков?
Мисс Клаузен напряглась:
– Вы про них знаете?
– Я знаю, что когда-то они владели этим домом. Отец и сын. И племянница хозяина, девочка по имени Амальтея. Моя сестра тоже про них расспрашивала?
Женщина вздохнула:
– Да, она интересовалась ими. Я с пониманием отнеслась к ее интересу. Если собираешься купить дом, то наверняка захочешь узнать, кто его строил. Кто в нем жил. – Она посмотрела на Мауру. – Это все из-за них, да? Из-за Лэнков?
– Вы выросли в этом городе?
– Да.
– Значит, вы должны знать семью Лэнк.
Мисс Клаузен ответила не сразу. Вместо этого она встала и сняла свой плащ. Потом не без труда повесила его на один из крючков возле кухонной двери.
– Он учился со мной в одном классе, – произнесла она, не поворачиваясь к Мауре.
– Кто?
– Элайджа Лэнк. Я не слишком хорошо знала его двоюродную сестру Амальтею, поскольку она была на пять лет младше нас, совсем еще ребенок. Но мы все знали Элайджу. – Ее голос опустился до шепота, как будто она не отваживалась произнести вслух это имя.
– И насколько хорошо вы его знали?
– Насколько это было необходимо.
– Похоже, вы не слишком-то симпатизировали ему.
Мисс Клаузен повернулась и взглянула на Мауру:
– Трудно симпатизировать людям, которых боишься до смерти.
Из-за двери подвала доносились глухие удары. Лопата копалась в секретах этого дома. Дома, который даже годы спустя оставался молчаливым свидетелем чего-то страшного.
– Городок был совсем маленьким, доктор Айлз. Это сейчас в нем много приезжих, которые покупают летние домики. А тогда здесь жили только местные, и все друг друга знали. Знали, какие семьи приличные, а от каких лучше держаться подальше. Мне было лет четырнадцать, когда я узнала про Элайджу Лэнка. Он был как раз одним из тех мальчишек, общаться с которыми было опасно.
Она вернулась к столу и опустилась на стул, как будто выбившись из сил. Уставилась на пластиковую поверхность стола, словно разглядывая в ней свое отражение. Отражение четырнадцатилетней девочки, которая боялась мальчика, жившего на этой горе.
Маура ждала, не отрывая взгляда от поникшей головы с жестким ежиком седых волос.
– Почему вы его боялись?
– Не я одна. Мы все боялись Элайджу. После того, как…
– После чего?
Мисс Клаузен подняла глаза:
– После того, как он заживо похоронил одну девочку.
На некоторое время в кухне воцарилось молчание. Маура слышала глухое бормотание мужских голосов, доносившихся из подвала, где кипела работа. Она чувствовала, как сильно бьется ее сердце, как будто вот-вот выпрыгнет из груди. «Господи, – думала она. – Что же они там найдут?»
– Она была новенькой в нашем городе, – продолжала мисс Клаузен. – Алиса Роуз. Девчонки шептались у нее за спиной, отпускали шуточки. Про Алису можно было говорить всякие гадости, причем безнаказанно, потому что она плохо слышала. Она даже не догадывалась о том, что мы над ней смеялись. Я знаю, что это жестоко, но таковы уж дети в четырнадцать лет. Они еще не могут поставить себя на чужое место. Еще не знают, что такое большая жизнь. – Она вздохнула, сожалея об ошибках далекого детства и уроках, усвоенных чересчур поздно.
– Что случилось с Алисой?
– Элайджа сказал, что это была всего лишь шутка. Сказал, что планировал отпустить ее через несколько часов. Но можете себе представить, каково это – оказаться на дне глубокой ямы? Когда от страха мочишься под себя. И никто не слышит твоих криков. Никто не знает, что ты там, кроме мальчика, который тебя туда засадил.
Маура слушала молча, не перебивая. И с ужасом ожидая конца истории.
Мисс Клаузен увидела испуг в ее глазах и покачала головой:
– Нет, Алиса не умерла. Ее спасла собака. Пес знал, где она. И истошно лаял, пока не привел людей прямо к яме.
– Значит, она выжила.
Женщина кивнула:
– Ее нашли поздно ночью. К тому времени она просидела в яме много часов. Когда ее достали, она с трудом говорила. Как зомби. Спустя несколько недель ее семья переехала из нашего города. Не знаю, куда они подались.
– А что случилось с Элайджей?
Мисс Клаузен пожала плечами:
– А что могло с ним случиться? Он продолжал настаивать на том, что это была шутка. Примерно то же самое, что ежедневно проделывали с Алисой все другие ребята в школе. И это правда, мы все издевались над ней. Все делали ее несчастной. Но Элайджа всех перещеголял.
– Его не наказали?
– В четырнадцать лет тебе обязательно дадут шанс исправиться. Особенно если ты нужен дома. Если твой отец пьет не просыхая, а в доме живет девятилетняя двоюродная сестра.
– Амальтея, – тихо подсказала Маура.
Мисс Клаузен кивнула:
– Представьте, каково было маленькой девочке расти в этом доме. Жить среди зверей.
«Среди зверей».
В воздухе вдруг разлилось напряжение. У Мауры похолодели руки. Она вспомнила бред Амальтеи Лэнк: «Уходи, пока он не увидел тебя».
Вспомнила и царапину на двери своей машины. «Отметина Зверя».
Скрип двери подвала вывел Мауру из оцепенения. Она повернулась и увидела Риццоли.
– Они на что-то наткнулись, – сообщила Джейн.
– На что?
– На деревяшку. Какая-то доска на глубине около метра. Теперь они пытаются очистить ее от земли. – Риццоли кивнула на ящик с совками, стоявший на прилавке. – Они нам понадобятся.
Маура отнесла ящик в подвал. Она увидела, что груды выкопанной земли тянутся по периметру траншеи длиной почти два метра.
Размером с гроб.
Детектив Корсо, который в тот момент работал лопатой, обернулся к Мауре:
– Доска довольно толстая. Но послушайте. – Он постучал лопатой по дереву. – Звук не глухой. Под ней воздушное пространство.
– Сменить тебя? – спросил Йейтс.
– Да, у меня уже спина отваливается. – Корсо передал напарнику лопату.
Йейтс спрыгнул в яму, и подошвы его ботинок стукнулись о дерево. Звук как от удара по ящику. Йейтс угрюмо и решительно принялся воевать с землей, отшвыривая ее на быстро растущий холмик. Все молча наблюдали за тем, как из-под земли появляется деревянная панель. Два прожектора светили прямо в яму, и тень Йейтса плясала на стенах подвала, как марионетка. Остальные ждали, словно расхитители гробниц, когда же можно будет заглянуть в могилу.
– Один край я расчистил, – сообщил Йейтс, тяжело дыша. – Похоже на какой-то ящик. Я уже задел его лопатой. Боюсь, попорчу дерево.
– Я принесла совки и щетки, – сказала Маура.
Йейтс распрямился, перевел дух и выбрался из ямы:
– Отлично. Может, вам удастся снять этот слой земли с крышки. И мы сможем сделать снимки, а потом откроем ящик.
Маура вместе с Гэри спрыгнула в траншею и почувствовала, как доска слегка прогнулась под их тяжестью. Она подумала о том, какие ужасы могут скрываться под этим грязным деревом, и на миг представила, что древесина вдруг проваливается и они падают на разлагающуюся плоть. Отбросив все страхи, Маура опустилась на колени и принялась счищать грязь с доски.
– Дайте мне тоже щетку, – попросила Риццоли, приготовившись лезть в яму.
– Нет, только не вам, – возразил Йейтс. – Отдыхайте.
– Я же не инвалид. Терпеть не могу слоняться без дела.
– А нам совсем не улыбается принимать у вас роды прямо в яме, – невесело усмехнулся Йейтс. – И уж тем более не хочется объясняться по этому поводу с вашим мужем.
– Джейн, здесь негде развернуться, – добавила Маура.
– Ну тогда я хотя бы настрою вам лампы. Чтобы вам было видно, что вы делаете.
Риццоли передвинула прожектор, и луч света упал как раз в тот угол, где работала Маура. Стоя на коленях, она щеточкой счищала с доски грязь, из-под которой начали проступать пятна ржавчины.
– Тут видны шляпки старых гвоздей, – сообщила она.
– У меня в машине есть лом, – сказал Корсо. – Пойду принесу.
Маура продолжала чистить доски, и ржавых гвоздей обнаруживалось все больше. В яме было тесно, и очень скоро у нее разболелись шея и плечи. Она с трудом распрямила спину. И услышала, как сзади что-то лязгнуло.
– Эй! – воскликнул Гэри. – Вы только посмотрите!
Маура обернулась и увидела, что лопата Гэри уперлась в небольшой участок сломанной трубы.
– Похоже, она выходит прямо из-под доски, – сказал Гэри. Голыми руками он осторожно ощупал ржавый выступ, отколупнул слой присохшей земли. – Зачем запихивать трубу в… – Он замолчал. И взглянул на Мауру.
– Чтобы туда поступал воздух, – объяснила она.
Гэри посмотрел под ноги. И тихо произнес:
– Что же там внутри, черт возьми?
– Эй, вы, вылезайте из ямы! – крикнул Пит. – Нужно все сфотографировать.
Йейтс протянул Мауре руку и помог выбраться. От резкого подъема у нее слегка закружилась голова. Она заморгала, ослепленная яркими вспышками фотокамеры. От сюрреалистичного света прожекторов и плясок теней на стенах. Она подошла к лестнице и села на ступеньку. И только тогда вспомнила, что ступенька, на которой она решила отдохнуть, испещрена призрачными пятнами крови.